Глава 6. Спиритический сеанс (1/1)

В темной и сырой пещере в глухом лесу, верстах в двухстах двадцати к северу от избушки целительницы, творилось непоправимое богомерзкое деяние, призывом души именуемое.Плащ с капюшоном скрывал лицо Лиховира. Он стоял перед древним капищем и разжигал свечи, аккуратно расставленные по надлежащим местам в старой пентаграмме. Линии её были предусмотрительно подправлены, кое-где поглубже вбиты в камень. Толковый некромаг никогда не погнушается попотеть с долотом и зубилом, работая с ?призывной звездой?. Линии, начерченные своей рукой – надежнее линий, начертанных посохом, да и сил, маны в просторечии, не тянут. Следовало начинать. Лиховир разложил на камне, служившем жертвенником, осколки надгробий, засохшие цветы с могил, куски мрамора и землю. Все это было расположено таким образом, что свободным осталось пространство в виде пентаграммы с вписанным в нее кругом. В нем-то и надлежало стоять – чай, не демона вызывать собрался. В этом и состояла разница между призывом демона и духа. Лишь молодой и неопытный маг будет заключать духа в пентаграмму, тогда как намного проще встать туда самому. Духа без постоянной подпитки маной и так затащит обратно в преисподнюю, поэтому можно просто себя самого охранить рунами и не беспокоиться. Это с демонами еще попотеть надобно, пока изгонишь обратно, уж больно им у себя не сидится. Некромаг кресалом зажег свечи, затем, слегка поморщившись, надрезал левую руку и окропил жертвенник – по несколько капель на каждую вершину пятиконечной звезды, после чего прочертил замерцавшим в полумраке ножом нужные знаки. — Non summam servus Dei, et Eber Diaboli, omniscius quae ad me Spiritus, et ueritas Omnia qu? voluit scire...* Каждое слово сопровождалось соответствующими пассами левой руки и энергичными взмахами ножа. Пламя на свечах замерцало и погасло; засветилась пентаграмма; воздух постепенно плотнел и закручивался спиралью вдоль круга, больше напоминая утренний туман. Морок, потрескивая и шипя, вылепился в фигуру стройной женщины. Точеные, острые черты её лица, даже будучи слеплены из дымного морока, не могли скрыть былой красоты с явной примесью эльфийской крови. Изящный нос, аккуратные надбровные дуги, чуть резковатые скулы уравновешивались таким же острым подбородком. Едва заметная острота ушей оттенялась небольшими слегка пухлыми губами вполне человечьей формы. А глаза... вот как раз в них Лиховир взглянуть не посмел.— Ты. Снова. Голос её был простуженным и шелестящим, словно ветром ворошило тяжелые мокрые от сырости осенние листья.— Да, это снова я. И теперь ты послушна моей воле, — прокашлялся маг. — Вопрошай.Пока Лиховир формулировал в уме волновавший его вопрос так, чтоб на него можно было ответить однозначно, дух медленно кружился в пентаграмме. Фигура парила, двигаясь против часовой стрелки, временами приостанавливаясь и, словно бы задумчиво, изучая мерцающие линии углов и начертанных охранных рун. Некромагу всякий раз становилось не по себе. Он-то, вестимо, способен дать отпор разбушевавшейся сущности, да только знал – эта себя не пожалеет. — Я снова не почувствовал отголосок разлома. Этого быть не могло, но, тем не менее, это случилось. Ответь мне, жив ли Кедэр? — Всяко дерево живо в семенах плодов своих. И да, и нет.— Как так? — опешил Лиховир, явно ожидавший более однозначного ответа.— Воля слепого случая. Промеж пламени и тьмы. Теперь можешь задать свой последний вопрос, — прошелестел дух приостанавливаясь. Некромант лишь скрипнул зубами.— Где я могу узнать о судьбе Кедэра? — вопросил некромаг, торжествуя правильной формулировке вопроса.Он резко вскинул нож, готовясь к завершению ритуала призыва, достаточно резко, чтобы капелька его собственной крови сорвалась и растеклась по трещинке в камне, слегка поменяв значение одной из рун.— Я проведу тебя лично, — прошелестела девушка и резко качнулась вперед, пробиваясь сквозь ослабевший свет пентаграммы и материализуясь на глазах. Аккуратные губы треснули до самых скул, открывая ряды треугольных зубов. Плотный дым осыпался вниз, открывая худые костлявые руки с когтями в два вершка длиной. Сущность рвалась сквозь мигающую пентаграмму, на полтора локтя не доставая до отшатнувшегося мага. Некромаг направил правую руку ладонью к поврежденной руне, шепча заклятие, но силы тратились впустую, поглощаясь измененной руной. Ярко полыхнуло, и звезда, несколько раз мигнув, погасла окончательно. Некромаг отшатнулся, падая на спину. Его спасло лишь то, что его "осведомительница", не ожидая столь скорого исчезновения барьера, двинулась к нему не сразу. Времени не было, посему, оставалось лишь одно: так и не глянув ей в глаза, Лиховид поспешно начертил ножом в воздухе между собой и тянущейся к нему тварью отвращающий духов святой знак, неприятно ужаливший его самого где-то под ложечкой, там, где завсегда ёкает при применении заклятий. Пахнуло паленой плотью – это на глазах расплавлялась покрытая темными рунами рукоять ножа, сплывшая на землю промеж ослабевших суховатых пальцев, подобно размокшему куску мыла. Грянул сдвоенный вой – крику уходящей в небытие бесовки вторил маг, баюкающий обожженную руку с усердием молодой кормилицы. ***Виара трудилась над наемником всю ночь, чередуя зелья с магией и ?массажем?, который был больше похож на пытки. Лира поняла зверское выражение его лица и вышла за занавеску, при этом прихлопнув входной дверью, чтоб суровый ?дядька? не сдерживал стонов. Девушка даже начала клевать носом, в период временного затишья, как Виара её окликнула:— Деточка, подойди сюда. Это заключительная часть. Подержи его, он может вырываться.— Что значит вырываться? — возмущенно дернулся было наемник.— А ты лучше помолчи, молодец добрый, а то, знаешь ли, по усыпленному человеку, оно посложнее определять ходют у него ноги или болтаются, как у старого осла, кхм, хвост.Вредная старуха намазала руки едкой мазью и начала совершать пассы в воздухе. С каждым движением черты её лица заострялись, а руки озарялись по контуру разноцветными всполохами. Когда свет стал невыносимо ярким, целительница крепко взялась за лодыжки наемника и резко сжала ему обе ноги. Бронислав взвыл так, что на его крик отозвались волки из глубины леса. А может и не волки. Наемника вывернуло в вовремя подставленный таз. Ни он, ни Лира не заметили кончик серебряного кинжала, что едва не прыгнул ведунье в руку из её же рукава. Старуха отерла его бороду полотенцем и положила сухонькую ладошку ему на лоб, устало прошептав: ?Strictum somna, as somna sine somnum?.**Когда наемник захрапел, ведунья достала из-под кровати и открыла небольшой сундучок с золочеными уголками. Склонившись над кроватью, вынула из-за пояса фляжку, и, капнув наемнику на палец зелья, проколола его тонким стилетом, по форме напоминавшим металлическое перо для письма гномьей работы. Лира наблюдала за ней с встревоженным интересом, но поостереглась спрашивать. Тем временем Виара, сдавив как следует толстый указательный палец наемника, капнула его кровью в три мензурки, которые немедля закупорила. Старуха поправила стеганое одеяло и присела на табурет, всласть отхлебнув из поясной фляжки нечто с невыносимо горьким запахом. Перевела дух и наконец заговорила с девушкой:— Эх, девчонка, ты хоть знаешь что с твоим хахалем произошло?— Никакой он мне не... — Не важно. Он принял на себя мощнейшее проклятие и знаешь, что меня беспокоит? То, что он выжил. Да и оборотень его покусал, а ему как с гуся вода. Девушка дернулась было, но Виара положила ей руку на плечо:— Он не заражен, уже бы проявилось. Он бы попытался перекинуться, но не смог. Я взяла пробы его крови и теперь мне будет, что обсудить с коллегами. А вообще – ты обязана ему жизнью. И не отпирайся, я же чувствую, от кого он принял проклятие. Бронислав застонал во сне и слегка дернул ногой. — Никак не навоюешься, сынок... — вздохнула старуха и отправила Лиру отдыхать.Спустя три дня, когда Бронислав уже сносно ходил по комнате и даже попробовал тренироваться с мечом, едва не перебив все горшки, стоявшие на плетне, Виара неожиданно сказала, что им хватит уже сидеть на её шее, и что на этаких обормотов никакой посудой не напасешься.— Так, за все лечение с вас двадцать монет. И ни медяком меньше.Наемник беспомощно посмотрел на Лиру – у него в карманах было лишь несколько серебрушек. Лучница молча порылась в котомке и выудила увесистый кошель, который тут же перекочевал в сухие ручки знахарки. Та придирчиво пересчитала их и, кивнув, зашла в избушку. — Лира, я все отдам. — Без проблем, нам нужно зайти в деревню.— Зачем?— Колдунья забрала с кладбища голову и отдала мне. Почём сейчас оборотень? Пара удалялась в сторону поселка, девушка порой помогала Брониславу переступать через ямки в почве и бревна. За ними из-за занавески наблюдала Виара. Старуха улыбалась, ведь ни наемник, ни лучница не заметили в свете дня легких всполохов заклятия, что окутало монеты, когда она их получила. __________* ?Не силой Божию, но помощью Дьявола, призываю Духа знающего, и да поведает он мне истину?.** ?Спи сном без сновидений?.