Да или нет? (1/1)
ИшНет, ну что мне делать с Чудом? Я уверен, что он все знал правильно, почему же подал все это так, что мой небольшой гарем встал на уши? Я так никогда не смогу завоевать их доверия, а еще предстоит нелегкий путь к доверию Крылатого. Все время думаю о новеньком, я не собирался брать себе рабов, бывших у кого-то до меня. Как правило, они послушны и искалечены, но Крылатый меня поразил. Хорошо понимаю все его тревоги и переживания, но не уверен, что он мне подойдет. Жестоко его держать в неведении, и жестоко сейчас брать на ложе.Работа с новыми ошейниками продвигалась не очень быстро. Собирался за оборот подготовить все одиннадцать, а из них два закончить полностью. Но все застопорилось на том, что я не знал, от чего защищать моих Эда и Мышь. Если от физического влияния то, в принципе, я могу восстановить любой ущерб, целебная магия не была для меня сложностью. Если сосредоточиться на магическом влиянии, то все я просто не охвачу. Из всего этого выходило, что надо свой гарем держать дома. Но, во-первых, у нас есть много праздников, где властелина сопровождают рабы, а, во-вторых, вы пробовали переубедить Эда остаться дома, когда мне надо куда-то идти? Да и Мышь подымает такие стоны, как будто прощается со мной навсегда. Проще их взять с собой. Но тогда опять утыкаюсь в неразрешимый вопрос, от чего надо оберегать свою собственность. Помучившись несколько часов, плюнул и решил поговорить с Эдом. Он оказался серьезным и ответственным главой гарема, с хорошо работающей головой. Заглянув в зал, убедился, что Чудо закончил свои лекции, значит, Эд опять летает. Я был крайне собой доволен, мой подарок принес любимому столько удовольствия, он теперь обязательно после уроков с Чудом восстанавливает нервную систему в полете на приобретенном мною ковре. Они нашли общий язык, и рядом с Эдом почти всегда можно заметить его хвост – переливающийся кусок ткани. Ну, пожалуй, дам насладиться Первому уединением, а то как-то раз решил прокатиться с ним. Такого кошмара давно не испытывал, они такое выписывают в небе, что единственное, чего хотелось, это быть подальше от этих сумасшедших. Но Эду нравилось, он всегда прилетал с хорошим настроением.Уже решившись проведать Мыша, услышал скрип двери. Крылатый смотрел на меня с решительностью в глазах.- Ты что-то хочешь мне сказать?Он резко кивнул, мне ничего не оставалось, как войти в его комнату.- Хозяин, когда ты проведешь со мною соитие?От такого начала я оторопел.- Крылатый, ты куда-то спешишь? Я думал, ты обвыкнешься и, когда почувствуешь, что готов мне доверять, вот тогда и проведу.- Я готов, - весь его вид говорил, что он не свернет с выбранного пути, таковы все воины.- Ты уверен? - не хочется мне все испортить поспешностью.- Да, я уверен, - и уже тише, - я не хочу привыкнуть к тому, что никогда не сможет быть моим.Что ж, понимаю, все это я прошел и с Эдом, и с Мышью.- Хорошо, сегодня, если к тому времени ты не передумаешь, проведем ночь вместе, - я подбадривающее улыбнулся, слишком он напряжен, пожалуй, в настойку эроса надо будет кое-чего добавить.Из комнаты перенесся в экспериментаторскую, кажется, у меня оставалась щепотка цирулина, он как раз подойдет к моей задумке.Вечером мы все вместе ужинали, Эд рассказал, какой красивый закат он сегодня наблюдал, Мышь ластился и терся. Я тихонько в ушко ему шепнул:- Не сегодня, - он понятливо склонил голову, но до конца ужина так и не отодвинулся от меня.Крылатый был весь на нервах, никакими разговорами нам не удалось его хоть как-то растормошить. Эду я пересказал наш с ним разговор, и любимый тоже согласился, что лучше не затягивать. Знаю, что каждый раз проводя соитие с другим, этим ему доставляю боль, я чувствую его эмоции и переживания, как свои собственные. Поэтому у нас установилась традиция - в течении ночи я обязательно его навещаю, а там, занимаемся ли мы с ним соитием или просто на ночь его целую, это уже не важно. Позевывая во весь клыкастый рот, Мышь объявил, что он уходит спать, тут же его примеру последовал и Эд. Чудо пришлось пихнуть ногой, чтобы до него дошло, что надо оставить нас с Крылатым наедине. Все наконец разошлись, я протянул приготовленную пиалу дергающемуся Крылатому.- Выпей, тебе станет спокойней и давай выйдем на балкон, там такой красивый вид.Он проглотил все, что ему дал, и поднялся на ноги. С балкона действительно был потрясающий вид. Огромное озеро, расположенное справа, стекало с края острова и водопадом вливалось в остров под нами. Сам замок, как обозвал его как-то любимый, располагался не в центре, а недалеко от края, тем самым давая возможность с балкона любоваться раскрывающимся ландшафтом. Мы много времени потратили на то, чтобы засадить понравившимися деревьями и цветами все пространство этого острова. Эд зачем-то соорудил горку и назвал это каменным садом. Ну что, красиво получилось. С обратной стороны от балкона над пропастью висело здание гарема, его отсюда не видно.
Мы с Крылатым стояли под ночным небом, и каждый думал о чем-то своем. По моим прикидкам настой должен был уже подействовать, а значит, надо осторожно сближаться.- Крылатый, - обратился я.- Давай не тут, - он резко развернулся и пошел к ложу.
Мое сердце подсказало: что-то не так. Я последовал за ним, у Крылатого были опущены плечи, не знаю что, но его это очень мучило. Прикоснулся к его плечу, он дернулся так, как будто мое прикосновение принесло боль. Странно, после двойной дозы эроса усиленной цирулином, да после такого вампир бы меня сам взял.- Крылатый, - пытаюсь посмотреть в лицо, он быстро разоблачился, резко опустился на колени и повернулся ко мне, выставив зад.И что мне с ним делать? Я так не хочу. Ну, не за Эдом же бежать, в самом-то деле. Обхожу покорно пригнутую голову. Присел впереди, чтобы видеть глаза. Рукой за подбородок поднял голову.- Сядь, пожалуйста.Он непонимающе на меня смотрит, но садится. Беру его за руку, пальцами просто перебираю его пальцы. Медленно и не спеша скольжу к сгибу локтя. Он смотрит и молчит, тоже неплохо, но если мне не изменяет слух, то дыхание у него ускоренное, значит, надо просто подтолкнуть, чтобы возбуждение наконец-то накрыло его. Глажу кожу пальцами, изредка касаясь губами. Его рука становится расслабленной.- Знаешь, ты очень красив, у тебя нежная кожа, сильное тело, - говорю, отвлекая от того, чем занимаются мои руки.Подушечками пальцев касаюсь краешка верхней его губы, обвожу ее, лаская и нежничая. Губы поддаются, открываясь. Я наклоняю голову и также нежно провожу языком по его губам. Он молчит, но я вижу, чего это ему стоит. По виску скатывается пока что одинокая капля пота. Продолжаю рукой касаться его тела, сначала пройтись по шее, опуститься к уже напрягшимся соскам, слегка зацепить их пальцами и, услышав твой рваный выдох, продолжить свой путь. На твоем каменном животе позволяю своим пальцам вдоволь нагуляться, плавными движениями опускаясь все ниже и ниже. Наблюдаю, как ты проводишь языком по пересохшим губам. Сердце твое уже давно стремится вырваться из грудной клетки, но ты еще не поддался моей ласке. Опускаю руку еще ниже. Твой вскрик немного нарушил плетение моего обольщения. Ничего, это не страшно. Рукой ласкаю вздыбленный твой член, сдерживаться у тебя нет сил. Я горжусь тем, что заставил тебя стонать. Ней, несмотря на всю свою жестокость, так и не дождался этого. Теперь уже все твое тело покрылось потом, ты дрожишь, как листва на ветру. Все хорошо, все в порядке - тихо внушаю окружающему нас плетению.Ты, наконец, поддаешься, расслабленное тело опускается на ложе, я, продолжая тебя ласкать, пододвигаюсь ближе. Теперь провести, немного щекоча, по внутренней стороне бедра. Твое тело правильно поняло мой намек, немного раздвинул ноги. Устраиваюсь между ними, языком почти невесомо касаюсь твоего члена. Ты вскрикиваешь, отлично, толкаю вскочившее твое тело обратно на кровать и уже со старанием занимаюсь твоей головкой. Довести тебя до выброса семени не составило труда, твое тело плавилось от любого моего прикосновения. Как высохшая земля впитывает воду, так ты впитывал любую мою ласку.Уже полностью расслабленный, не сводишь с меня своих синих глаз, я знаю этот взгляд, это благодарность. Нужно заняться делом, пока ты снова не напрягся. Пальцами продолжаю щекотать бедра, разводя их еще шире. Мельком, как бы случайно, прикасаясь к тугому колечку входа. Да, целебная вода восстановила тебя, но она не смогла стереть твои воспоминания. Прикасаюсь пальцами, входя и тут же выходя. Ты немного напрягся. Наклоняюсь к твоим губам и втягиваю их в долгий поцелуй. Отмечаю, что через время уже отвечаешь мне, а затем, осмелев, твои руки, прижавшись к моей голове, углубляют поцелуй. Губы приходится разомкнуть, тебе больше нужен воздух, чем мне.- Крылатый, доверься мне.
И ты доверяешься. Откидываешься на подушку и отдаешься моим рукам. Я еще немного тебя растягиваю, хотя знаю, что настойка эроса об этом уже позаботилась, но хочу, чтобы ты привык ко мне внутри себя. А потом накрываю твое вздрогнувшее тело своим, скользнув членом в твое, давно уже истекающее нутро. Даю сделать несколько глотков воздуха и начинаю двигаться, целуя. Меняю чуть угол, и вот уже твои глаза распахнуты в немом восторге. Еще раз, и ты стонешь и выгибаешься. А от того, каким я тебя помнил при встрече, и каким вижу сейчас, разбивает весь контроль, и срываюсь в невероятный ритм. Наши сердца бились в унисон, дыхание и то слилось в единое целое. Как только ты кончал, я заводил тебя по новой, ночь была наполнена стонами и вздохами нашей с тобой страсти. Уже под утро, обессиленные, мы лежали на ложе, наконец, даю тебе уснуть. И пора навестить своего Эда, нельзя нарушать традицию.Любимый спал, свернувшись калачиком, я поцеловал его, и на меня уставились сонные глаза.- Ты пришел?- Конечно, радость моя, как я мог не прийти. Сладких тебе снов, еще все-таки ночь.Дуновением насылаю сон, и он тут же засыпает дальше. Возвращаюсь на свое ложе, Крылатый спит, но в нем что-то неуловимое изменилось, и это хорошо. Укладываюсь рядом, прижимаясь к нему со спины. Крылатый тут же перевернулся. Я довольно поцеловал его в губы. Уже собирался закрыть глаза, как только сейчас до меня дошло, чего он от меня ждет.- Крылатый, а ты разве сам не понял, что идеально подходишь мне? - в ответ глаза просто-таки зажглись пламенем надежды. - И никому тебя не отдам, - закончил фразу, обнял довольного воина и уснул.