Пролог (1/1)

Древние говорят, что невозможно просто пройти лабиринт, и лучший способ передвижения по нему — это танец или шаги, которые описывают определённые фигуры: фигуры на поверхности, фигуры в пространстве, фигуры ритуальные и магические. В каком-то смысле по дороге жизни мы тоже должны продвигаться танцуя, определяя таким образом процесс эволюции.Делия Стейнберг ГусманГорячий ветер бил в лицо, заставляя ежиться и закрывать лицо руками. Удушливый воздух сковывал легкие, не давая дышать, и хотя по спине текли вязкие капли пота, он зябко передергивал плечами от вида пустынного ландшафта, раскинувшегося вокруг насколько хватало взгляда. Земля выглядела серой и безжизненной, с редкими чахлыми кустиками жухлой травы и почерневшими от вечного знойного ветра хилыми деревцами. Над головой низко висело озаряемое кровавыми всполохами болезненно-желтое небо, какое бывает на закате перед бурей. Вот только бури все не было, и мир потихоньку умирал. Временами раздавалось хриплое карканье и шорох множества крыльев. Черные стервятники чуяли гибель живого. Он бы не обращал на них никакого внимания – привык – если бы не то и дело слышимое в карканьи имя. ?Вэл…? Так его звали. У него было другое имя, он это точно знал, но вспомнить, как ни силился, не мог. И это ?Вэл…?, было особенно пугающим, что и заставляло парня брести дальше, навстречу душащему ветру. Вперед, подальше от этих ворон и умирающей земли.

Вскоре впереди показался покосившийся домик. Вэл ускорил шаг, надеясь найти там укрытие. Дверь наполовину слетела с петель и противно поскрипывала под порывами ветра. С крыльца, в дверную щель было видно, что в доме горит огонек свечи. Обрадовавшись, он рванул на себя дверь. Навстречу, словно из ниоткуда, с громким хлопаньем и карканьем выметнулось черное море, сбивая закричавшего парня с крыльца. Упав на землю, он с ужасом наблюдал, как черная туча накрывает небо, пока не закрыла собой весь мир.Егор проснулся от собственного вскрика. Сердце бешено колотилось где-то в районе горла. Он немного поморгал, сгоняя липкие остатки кошмара. Сон рассеялся, словно его и не было, остался лишь неприятный осадок. Впрочем, как и всегда. Подобные сны посещали Егора с завидной постоянностью с тех пор. Как ему исполнилось шестнадцать. Уже больше года парень пару раз в неделю просыпался среди ночи на влажных от пота простынях. Душу холодил липкий ужас, но, как он ни старался ухватить хоть частицу того сна, мог вспомнить только что-то пугающе черное и явственный шорох, раздающийся со всех сторон. Может, оно и к лучшему? Кто знает, что за ужасы преследовали его во сне.Егор подошел к задернутому шторами окну и, отодвинув занавеску, выглянул на темную улицу. Хотелось увидеть яркие краски, но пейзаж за окном тонул во тьме, лишь в некоторых местах разгоняемой желтым светом фонарей. Тяжело вздохнув, парень направился на кухню, за водой. Глоток холодной воды всегда помогал, прогоняя поселившуюся в сердце тревогу. Внезапно, за спиной послышался тихий шорох, заставивший парня подпрыгнуть на месте. Оглянувшись, он ничего не заметил, а по спине пробежал неприятный холодок.- Ну вот, теперь и тут чертовщина мерещится… - тяжело вздохнул парень.Допив воду, он вернулся в свою комнату и повалился на смятую постель. Он еще долго лежал, глядя в потолок и пытаясь снова уснуть.Проснуться с утра, и отправить себя в школу было очень трудным занятием. Эти ночи всегда были тяжелыми, и первые пару месяцев Егор вообще не мог снова заснуть. Теперь ему это удавалось гораздо лучше, но наутро голова ни в какую не хотела отрываться от подушки, а глаза так и норовили снова закрыться. С трудом поборов сон, Егор все же поднялся. Это выпускной год, и занятия лучше не пропускать. Дома уже никого не было, но на кухне его ждала записка от мамы: ?Егорка, сегодня важный клиент, так что пришлось убежать пораньше, и я задержусь сегодня на работе, так что не теряй меня. И еще, возьми в тумбочке деньги и сходи на рынок, а то в холодильнике скоро мышь повесится. Целую, мама?.Рядом с запиской лежали бутерброды.- Ну вот, - тяжело вздохнул Егор, наливая себе чай, - теперь еще по этой толкучке шарахаться. А что купить-то надо?Быстро проинспектировав содержимое холодильника, он пришел к неутешительному выводу, что мама права – внутри обнаружились только полпакета молока и вчерашняя кастрюлька супа, в морозилке одиноко скучала последняя сосиска. Значит, закупаться придется по полной. Еще раз тяжко вздохнув, Егор дожевал бутерброд и, быстренько собравшись, рванул в школу.