3 (1/1)

АлфавитЧем больше он понимал, что он облажался, тем сложнее ему было держать под контролем внутреннего зверя. Он облажался.?Ты правда думаешь, если я сейчас отсюда уйду, она сразу станет твоей?? — эта фраза не оставляла его, скрипела песком на зубах, и он не знал, как это исправить.Женя не мог с этим смириться, но Меглин оказался прав - его уход (а по факту смерть) ничего не изменил, Есения его так и не стала. Ей прекрасно жилось в каком-то отдельном, недосягаемом для других мирке, в который она не пускала даже родную дочь. Что говорить о нем - он, несмотря на брак, жизнь под одной крышей и воспитание якобы общего ребёнка, так и остался для неё в статусе ?мужик резиновый?. Правда, в новой улучшенной версии была добавлена функция заботливого родителя, однако в глазах жены очков ему это прибавляло едва ли.Есения буквально жила на работе, стремительно превращаясь в нового Меглина. За пару месяцев на службе она с лёгкостью раскрыла несколько сложных дел, и он, когда-то утверждавший ?Да я как Меглин буду!?, не заметил, как оказался в её тени. С каждым днём Женю это устраивало всё меньше, а Есене с каждым днём было всё больше наплевать. И когда в городе объявился новый серийный убийца, Есеня решила, что это очередной повод не бывать дома — а Женя решил, что с него хватит. ***Она так долго и внимательно вглядывалась в сквозную дыру в груди жертвы, что присутствующим стало не по себе, спокойным оставался только судмедэксперт. Полноватый, лысый, с седыми усами, сложив руки за спиной, он терпеливо ждал, пока Есения отвлечётся, и она отвлеклась.— Где? — подала она голос.— Так и не нашли, — мгновенно отозвался эксперт, сразу поняв, что она имеет в виду — сердце, которое должно было располагаться на месте отверстия в груди. — Наверное, с собой забрал.— Ребёнок где? — Не нашли, - пожал плечами молодой лейтенант, — в школе не появлялась…?Объявляйте в розыск?, — только хотела сказать Стеклова, но не успела, отвлёкшись на голос в своей голове. Тот над ней насмехался.— Что, не выспалась? — он стоял, облокотившись на стену, и улыбался. Она была рада снова видеть его, а тот факт, что видит его только она, ничуть не огорчал, а, скорее, даже радовал. — Тяжело в декрете маньяков ловить? — Выспалась, — сказала она в пустоту, не обращая никакого внимания на полные непонимания взгляды окружающих, а затем губы девушки дёрнулись в лёгкой улыбке.— Раз выспалась, голову включи: какой розыск? Куда бы маленькая девочка ушла? Дети что делают, когда им страшно?— Прячутся… — вслух произнесла Стеклова, ответив на вопрос, прозвучавший в её голове. Через секунду улыбка сменилась оскалом: — Не нашли? Сердце не нашли, ребёнка не нашли! Может, вы ищете плохо?!Не дожидаясь какой-либо реакции на свои слова, Стеклова направилась в детскую. Заглянула под кровать, а затем в шкаф, где и обнаружилась перепуганная до смерти малышка.— Это они так искали… — недовольно проговорила она.— Ты по квартире-то пройдись, — вновь раздался голос в голове, словно терпеливо ждущий, пока она успокоит девочку.— Увидишь много чего интересного, если куда надо будешь смотреть.Следуя велению наставника, Есения прошлась по квартире, внимательно во всё всматриваясь и стараясь "смотреть между строк", но первое, что бросалось в глаза — практически идеальная чистота. — Бухает, — вновь послышался голос, стоило Стекловой открыть холодильник; на дверцах стояло несколько открытых бутылок с вином. — А чего так чисто тогда, кто так бухает? — Мокрая… — произнесла Есения, почти случайно дотронувшись до одной из тарелок в кухне. — Что значит - ушёл недавно? Убил, провёл тут время, всё убрал и ушёл? Однако ни у неё, ни у присутствующих ответов на эти вопросы не было.***— Это брат её, Есения, — произнёс Женя, пережёвывая пищу. — Какие могут быть сомнения?Стеклова даже дёрнулась - то ли она была настолько погружена в свои мысли, что голос мужа напугал её, то ли от удивления, что он в принципе об этом заговорил, ведь сам же просил работу оставлять за порогом.— Не факт, прибрано было только на первом убийстве, да и рисунки на стене, а он рисует, как курица лапой, — она поставила тарелку в раковину, — я проверяла. — Что значит ты проверяла? — брови мужчины поползли вверх. — Тебе больше заняться нечем, Есень? На него все улики указывают, а ты с ним рисуешь?— Так если эти картины на стене - это почерк убийцы, а подозреваемый рисовать не умеет? — не дождавшись ответа, она побрела по лестнице на второй этаж дома.— Может, хватит косить под Меглина? — крикнул он ей вдогонку. — Ты всё можешь и без Меглина.***На следующем убийстве её уже ничего не интересовало, ни жертва, ни то, что снова не нашли сердце. Стеклова вглядывалась только в картину на стене. Будто бы это не нелепый набросок серийного убийцы, а всемирно известный шедевр, гордо висящий в одной из картинных галерей. Её не отпускало ощущение, будто она не видит явного, упускает важное…— Ежевика, Енот, Ель… Ну, глаза-то разуй, — снова прозвучал голос в голове. — Тридцать три родных сестрицы на одной живут странице…***Иногда голос совести, хорошо упрятанный и почти неслышимый, всё же побеждал, и из матёрого следака время от времени она всё-таки пыталась превратиться в любящую мать. Сегодня был один из таких вечеров. Она сидела на ковре, согнув ноги и положив на колени подбородок, а Верочка ползала рядом, то подбирая лежащие на полу игрушки, то снова бросая.— Тебе уже ходить пора, а ты всё ползаешь… — пробубнила Стеклова. — А, Вера? Вера…Она пыталась любоваться ею, как положено всем молодым мамам, что ежесекундно восторгаются своим чадом и выставляют в соцсети десятки одинаковых фото, подписывая всё противными сопливыми комментариями. У неё так не выходило. То ли она ненормальная, то ли мир - а, впрочем, не всё ли равно? Чёрт его пойми, в чём дело, но вид кудрявой девочки с милым розовым бантиком и большими карими глазами не вызывал в ней особых трепетных чувств. Может, она просто боялась снова полюбить кого-то? Все её привязанности оборачивались болью.Сначала была мама, и она умерла, оставив после себя ощущение мокрой земли в ладонях, что она последней бросала на крышку гроба. Потом была скрытая ненависть к отцу за то, что он не умер, раз мамы нет; она думала, что должен. Родион и тут оказался прав, хоть она и не хотела это признавать. Она утратила привязанность к миру и даже к своему дому, который она звала просто зданием. Затем появился Меглин, пробудив в ней новое чувство и надежду на то, что мир не так уж и плох, но снова всё кончилось непредсказуемо и быстро.И она словно где-то в подсознании сказала себе "Больше никаких привязанностей!" и выстроила барьер, за которым остались все, и Вера в том числе. Но она старалась, правда.Вот и сейчас хотела взять дочку на руки, потянулась к ней и случайно нажала на клавишу детской интерактивной азбуки. ?А? - донеслось со странички, ?Б? - послышалось тут же следом.Девушка взяла азбуку в руки, чтобы отложить в сторону.?Тридцать три родных сестрицы?, — пронеслось в голове. — Алфавит… — прошептала она вслух. ***— Он убивает по алфавиту, — тоном, не терпящим возражений, заявила Стеклова, склонившись над рисунками, разложенными на столе начальника в алфавитном порядке.— С чего ты взяла?— только и смог спросить Быков.— Название улицы или города всегда совпадает с первой буквой имени или фамилии жертв, — уже тише и спокойней пояснила Есения.— Почему первая буква ?Д?? - недоумевал мужчина. — Где остальные?— Их ещё не нашли, но я найду…И она искала, усердно собирая картинку из деталей. Заперлась в подвальчике, похожем на тот, в котором жил когда-то Меглин, отключила телефон, на время просто отреклась от внешнего мира. Всё пыталась понять, что она упускает. Она чувствовала, что у неё в руках уже есть все элементы пазла, но почему-то никак не выходило придать им целостность и увидеть всю картину. — Курьер… — вновь прозвучало в голове.— Почему не электрик? — произнесла она вслух. — На записях были машины разных служб.— Народ у нас пуганый, электрика просто так не пустят, а почтальон - как Дед Мороз с подарками. А с подарками у нас всегда пускают…Спустя час она нашла машину экспресс-доставки, которая засветилась на всех местах преступления. Ещё через время нашла недостающие жертвы - ?Анна Антонова?, ?Белла Бункевич?, но пробелы всё равно оставались, а между тем произошло новое убийство.***— Зоя Зыкина. Город Зеленоград, — вслух проговорила она, глядя на мёртвую женщину с вырванным сердцем, что сидела, спиной опираясь на стену, на фоне очередной картины. — Она не единственная жертва? — Нет, подруга, соседка и жена её сына, — отчитался молоденький лейтенант.— Где они?— В ванной.— Всех убрал, её на виду оставил, почему? В ответ все присутствующие лишь растерянно пожали плечами и стали переглядываться между собой, будто бы в поиске того, кто подскажет.— Мешали, картину портили... — подсказка, на которую все так надеялись, прозвучала, но лишь в голове у Стекловой.— Она часть картины, — произнесла Есения вслух, — мама, у которой нет сердца… Затем, несмотря на явное недоумение во взглядах присутствующих, она села рядом с трупом и так же прислонилась к стене, тихо радуясь тому, что между ?З? и ?С? достаточное количество букв, чтобы она успела его поймать. Он убивал матерей, которых считал плохими, а её саму хорошей не назовёшь…***— Он рисует картину про себя, — она повторяла, как мантру, слова, однажды прозвучавшие в голове, и это дало свои плоды.Каждый раз на настенных рисунках всё менялось, подстраиваясь под очередную букву. Но кое-что оставалось неизменным. Водонапорная башня, мальчик, читающий книгу, тень, что с каждым разом приближалась - тень человека с якорем на плече.— На плече якорь… Он моряк? Или боится моряка? — вопрос был брошен в пустоту, но она надеялась, что ответ, как мячик, вернётся ей в руки.— Моряки приходят и уходят… Башня остаётся.В городе и впрямь отыскалась такая водонапорная башня. Стеклова решила, что убийца, будучи маленьким, видел её из окна своего дома. На эту башню выходили окна нескольких домов — десятки квартир. Растерявшись вначале, вскоре она быстро нашла выход, ведь не зря же сам Меглин когда-то взял её в ученицы. Чему-то она всё ж научилась. — А зачем вам они? — полюбопытствовал участковый, отдавая Есении список служащих флота, живущих в округе; по счастью, таковых было всего пятеро.— Поздравляю ветеранов русско-японской кампании, — бросила она язвительно и, буквально вырвав листок из рук мужчины, пошла прочь.Она принялась звонить во все квартиры по списку, но в одной оказалось, что дети были ещё маленькими, а в другой три взрослых дочери, что никак не подходило под описание убийцы.Однако с третьего раза ей, кажется, повезло.***Мужчина в белой майке, потёртых трусах и с якорем на плече удивился, услышав, что к нему вдруг пришли из следственного комитета поговорить о его пасынке. Он любезно впустил гостью в дом и тут же вернулся к любимому занятию, налив себе очередную стопку водки. — Это ведь я его человеком сделал, относительно того, что было, — гордо произнёс мужчина, видя, как Есения разглядывает стену, увешанную медалями и грамотами. — Он родился недоношенным, Надька бухала, пока его носила… Он до восьми лет читать не умел, сидел вон там, в углу, и рисовал, как дебил. Ну, она его по врачам таскала, по бабкам, а я его расколол - он притворялся, мать к себе привязать хотел…Пока мужчина продолжал посвящать её в подробности семейной летописи, Есения вглядывалась в фотографию в рамке. Мужчина и женщина, на их лицах - ни тени улыбки или счастья, а из-за спины женщины несмело выглядывает до смерти перепуганный мальчик с кровоподтёком на лице. Воистину счастливая семья, не так ли? И сколько их таких, что на самом деле происходит за закрытыми дверями?Потом девушка сделала то, что не сделал бы ни один следователь - просто села в том углу, куда ранее указал хозяин квартиры, и зажмурилась.— Что видишь? Стеклова открыла глаза. В противоположном углу от неё, сжавшись в комок и закрыв лицо руками, сидел мальчик лет восьми. Он тихо произносил алфавит, а стоило ему ошибиться с очерёдностью букв, как сильная рука отчима с якорем на плече заносила над ним ремень с огромной армейской пряжкой.— По порядку, дебил!В дверном проёме, потирая синяк под глазом, стояла мама мальчика. Глаза малыша молили о помощи, однако на то, что раздался очередной удар, она никак не реагировала.?Мама, у которой нет сердца?, — пронеслось в голове у Есении, и она вернулась в реальность, где отчим мальчика продолжал свой рассказ.— В общем, выучил я его в день по букве. Школа не смогла, а я смог! — улыбнулся он. — Потому что он знал, что будет, если он не выучит! Есения лишь молча подошла и протянула ему чупа-чупс, завёрнутый в полиэтиленовый пакет; такой находили во рту у всех жертв.— Надо же, почти такой же, — усмехнулся мужчина.Как оказалось, такую конфету мальчику постоянно давала мать, чтобы как-то успокоить.— Он так и вырос бы идиотом, если бы не я, — успел произнести мужчина прежде, чем за Есенией закрылась дверь.***Она выяснила, где он работает и где находит своих жертв, в её руках даже оказался список фамилий. У него был достаточно широкий выбор, по несколько вариантов на каждую букву. Она выяснила, где он живёт, но он успел уйти буквально у неё из-под носа. Взял только самое необходимое, предварительно утопив ноутбук в воде, и бежал, забыв выключить кипящий на плите чайник. А вот его трофеи, сердца жертв, так и остались стоять на своём прежнем месте, в маленьком советском холодильнике. Видимо, он хорошо понимал, что в бегах сей груз будет только мешать. Потом его видели на заправке, но он снова улизнул.— Ну, ты же понимаешь, что его предупредили и помогают?— Кто? — спросила Есения у себя самой, пытаясь отдышаться после неудачной погони.Гоняясь за ним, она и подумать не могла, что он сам придёт к ней.***Сидя за обеденным столом в своём доме, она одной рукой держала телефон у уха, другой карандашом записывала что-то в блокнот.— Ну что там? — спросил Женя, видя, как жена отложила телефон.— Все ?Л? из списка под охраной, — девушка потёрла глаза; она уже и забыла, когда в последний раз спала.— Я в комитет, — отчитался Евгений, — с няней я связался, она скоро будет, поспи обязательно. — Мужчина поцеловал дочь, бросил взгляд на свой телефон, лежащий на барной стойке, и не потянулся за ним, ему нужна была легенда. Только за Женей закрылась дверь, Вера, сидевшая в манеже, захныкала, очевидно, требуя к себе внимания, и Есеня подошла к дочери, чтобы взять её на руки.***Он сделал всё правильно - в принципе, как всегда. Отъехал от дома, на случай, если Есения посмотрит в окно, но недалеко, чтобы успеть наверняка, приготовил пистолет, чтобы потом не возиться, и забыл дома телефон, чтобы была причина вернуться. Идеальный план, практически без изъянов. Сейчас в их дом войдёт убийца, а Женя, подоспев вовремя, спасёт жену и дочь, тем самым дав понять, что от мёртвого Меглина толку не очень много, а вот он стена и защитник. Беда только в том, что идеальные планы тоже бывают провальными…Пока Женя в ожидании собственного триумфа отсиживался в машине за домом, Есения никак не могла успокоить дочь. С ней на руках она сделала по гостиной уже не один круг, но малышка плакала всё сильнее, буквально надрываясь.— Тихо, тихо, — приговаривала Стеклова, не расслышав за громким детским плачем посторонних шагов…Она буквально остолбенела, когда обернулась и увидела того, кого искала. С сумасшедшей улыбкой он смотрел на её дочку.— Ути-пути, какая славная, — потрепав малышку за щёчку, отчего она заплакала громче, чем прежде, мужчина обратился к её матери: — Я должен убить тебя. ?Он? сказал мне.Стеклова изо всех сил прижала к себе ребёнка, ладонью накрыв её голову. По щекам девушки потекли слёзы. Смотреть в глаза смерти было страшнее, чем она думала.— Ты же всё равно её бросишь, — заверил сумасшедший, угрожающий ей расправой. — Люди всегда выбирают себя, счастливых семей не бывает…Девушка, всхлипывая, отрицательно покачала головой. Кажется, приходило осознание, что Вера значит для неё очень многое, если не всё.— Чего ты стоишь столбом! — он возник по правую руку от убийцы, совсем реальный, кажется, живее не бывает (а может, это она уже мертва). — Разве я тебя не учил, как не быть жертвой?— Она наша дочь, Родион! Я должна защитить её! — надрывно прокричала она сквозь слёзы, даже не успев осознать, что, пожалуй, впервые произнесла вслух "наша дочь". — Я не самая хорошая мать, но…— Что у тебя с логикой? — он словно насмехался над ней снова. — Как ты её защитишь, если тебя убьют? Ни на одном убийстве он не тронул детей, хотя мог. Матери - его цель…В следующее мгновение Есения уже опускала дочь на пол, пытаясь рассчитать, как быстро сумеет добраться до карандаша, лежащего на столе. Но даже если она это сделает быстрее, чем преступник ударит её, у неё, как на дуэли, будет только один шанс и один удар…