И снова пять слов (1/1)

Первое, что почувствовала Есения, был пронизывающий холод. Каждая клеточка тела кричала о том, что ещё пара мгновений – и она превратится в ледышку. Затем к ней вернулся слух. Чей-то голос произносил её имя. Очень взволнованно. После её щёки раз за разом обожгла боль от шлепков по ним. Она медленно открыла глаза. Либо она сошла с ума, либо спит. Над ней сидел Меглин и тряс её за плечи. А что, собственно, произошло? Тупая боль где-то в затылке напомнила ей об оглушающем ударе. Она резко приподнялась на локтях и увидела в нескольких метрах от себя лежащего незнакомого мужчину. В его груди был нож. До Есени начало медленно доходить.– Что здесь?... – На этом её голос оборвался и она упала обратно, потеряв сознание.***Стеклова лежала на заднем сидении мерседеса. Её глаза были закрыты, мокрые спутанные волосы лежали на лбу. Меглин покосился на неё с переднего сиденья, и вздохнул. Он успел. Всё таки не подвело чутье, не зря он пошёл час назад прогуляться на том самом месте. Интереснее был вопрос, что её принесло обратно. И что она скажет ему сейчас? Что он ей скажет? Пока она в отключке, и это неважно. Сейчас, в стрессовом состоянии, вымокшую в люке насквозь, он её никуда не отпустит.Есеня вздрогнула и открыла глаза. Где она? Куда её везут? И кто? Увидев Меглина, спокойно смотрящего вперёд, на дорогу, она сразу успокоилась. Несмотря ни на что, он давал ей чувство безопасности и сохранности, даже находясь в постоянном риске вместе с ней. Что теперь? Что она скажет? Всё слова выветрились из головы. Родион медленно повернул голову. Прятать глаза и притворяться спящей было бесполезно. Она посмотрела в его глаза. Такие знакомые и... Родные? Ей стало невыносимо стыдно за всё, что она говорила. Глаза стали наполняться слезами, она моргнула. Меглин вздохнул и будто нехотя перевёл взгляд на дорогу. Есеня, уже не скрывая, тихо заплакала. Она свернулась в клубочек и смотрела в окно, избегая области переднего сиденья. Постепенно успокаиваясь, она заснула.***Родион поставил машину и обернулся на заднее сиденье. Девушка спала, обняв себя руками. На её лице были видны высохшие дорожки слёз и даже во сне её брови были нахмурены. Интересно, что ей сейчас снится? Он вздохнул, вышел из машины и взял её на руки. Отчаянно пытаясь не тряхнуть её на очередной ступеньке, он всё таки замешкался и споткнулся. Взглянул на Есеню. Она спала. Положив её на кровать в лофте, он бросил мокрую насквозь куртку на стул. Достал из холодильника кусок сыра. Ей еда вряд ли нужна сейчас, а ему и такой ужин сойдёт. Сидя спиной к кровати, он чувствовал, что Есеня проснулась. И ждал. Ждал чего-то от себя, от неё.Есеня наблюдала за Меглиным уже несколько минут. Он сидел спиной к ней, молча пил. В её голове лихорадочно бегали мысли. Притвориться спящей? Что-то сказать? Сбежать? Что? Она попыталась как можно незаметнее повернуться, но к несчастью кровать скрипнула в полной тишине. – Скажи, ты чем думала, Есень? Что это была за самодеятельность? – Спросил Меглин, не поворачивая головы.Девушка вздохнула. Тон наставника был слишком строгим и холодным, ей стало не по себе. Но, кажется, он не ждал от неё ответа, а просто выговаривал за проступок.– Как ты могла так глупо поступить? Ты серьёзно потащилась туда, где он скорее всего будет? Какого чёрта ты вообще не поняла, что он за тобой идёт? А если бы я не пришёл? Что бы было? Дура. – Родион ударил ладонью по столу.Сейчас или никогда. Есеня собралась с силами, но сказала совсем не то, что хотела:– Я... Мне было не до того, идут за мной или нет, мне было стыдно и плохо, я... Из-за всего что натворила.Стеклова отвернулась к окну, звучало как смешные оправдания впервые напившегося подростка. – Что ещё ты успела натворить, скажи на милость?– Не делай вид, что не понимаешь! Я сказала тогда то, чего не должна была говорить никогда. Я слишком... Я ужасные вещи сказала, я... Не притворяйся, что тебе всё равно.Родион встал, не отвечая на её реплику подошёл к окну, взял лейку и стал невозмутимо поливать кактусы. Есеня вскочила, подошла к столу и села. Она должна сказать. А он слышит, хоть и виду не подаёт. Так пусть слушает. – Это всё будет звучать, как глупые оправдания... Я тогда испугалась. Страшно. Только потом поняла, что ты не мог предсказать этого. – С каждым словом Стеклова ударяла по столу кулаком. – И я не могла, никто. Обвинять тебя было ужасно с моей стороны, но ещё хуже... Она резко выдохнула. – Ещё хуже было сказать тебе то, что я тогда наговорила. Ты дал мне ключи, впустил меня. А я?... Я...Девушка уронила голову на руки и кажется, заплакала. – Я не умею...Из её рук внезапно выдернули фляжку. Кажется, она подобрала её, когда говорила. Есеня вздрогнула, подняла голову и наткнулась на взгляд Меглина, непонятным образом оказавшегося напротив неё. По щекам девушки бежали слёзы. Тёмные глаза, казалось, почернели от эмоций. Она в очередной раз попыталась вглядеться в глаза Меглина и понять, что происходит у него в голове. Тщетно. Он просто смотрел ей в глаза. Резко встал, отошёл к окну и закурил. Есеня подумала, что говорить лучше начистоту. По крайней мере то, что она знает наверняка.– Знаешь, я вчера человека почти убила.Это предложение было сказано настолько будничным тоном, что не будь обстоятельства такими плачевными, Есеня бы рассмеялась. Впрочем, Родиона это не насмешило ни капельки: мгновенно напрягшись, он повернулся к ней вполоборота.– Я... В общем я крепко напилась. Сидела в баре, какой-то мужчина начал приставать. Я ушла, он за мной идёт. Схватил меня. А у меня... Знаешь, я сначала просто испугалась и ждала, что меня спасут. А потом что-то щёлкнуло, и я поняла: спасти себя могу только я. А дальше карандаш. Есеня вздохнула, будто собирая всю свою силу воли, чтобы сказать главное. Родион молча слушал. Он ведь знал, что она скажет ему. Но всё равно главным было то, что она это признает. – Знаешь, Родион. Самое страшное то, что я хотела этого, казалось, если убью – я буду в эйфории. Я хотела и была готова это сделать. – Девушка сжала руки. – А сейчас... Я не знаю, что с этим делать, но... Я такая же, как ты. Сказала наконец. На удивление, вместо тяжести на душе стало легко. Будто она скинула тяжелый рюкзак с тайнами и пошла налегке, больше ничего не скрывая. В лофте, освещаемом вспышками огня, повисло молчание. Неловкости не было. Было лишь абсолютное понимание того, что никуда им друг от друга не уйти, как бы не старались. Родион медленно перевёл взгляд на Есеню, глядя ей прямо в глаза. Оба ощущали одно и то же. В глазах у обоих была бездна. И с каждой секундой, всматриваясь друг другу в глаза, они ощущали, что она затягивает их туда, откуда уже не выбраться. Есеня, всё ещё съедаемая стыдом, отвела взгляд и неловко сказала:– После... В общем, после того, как я ключи... Бросила. Я пойму, если ты не захочешь, чтобы я была здесь, но...– Будешь? – Перебил Меглин.Он протягивал ей фляжку, а в его глазах плясали прежние озорные огоньки. На лице заметная лишь одной ей улыбка. Есеня сморгнула слёзы и робко улыбнулась в ответ, забирая фляжку и делая изрядный глоток. Теперь всё хорошо. Только... Ключи. Она только сейчас заметила у него в кулаке её связку. Девушка встала, подошла к Родиону и несмело коснулась его руки.– Можно?– Только тебе решать, что с ними делать.Всё встало на свои места. Есеня стояла рядом с открытым окном, бок о бок с Меглиным. Ветер раздувал её мокрые волосы, которые так и не высохли после стычки с маньяком. Завтра она обязательно проснется заболевшей, но сейчас это не слишком важно. Важно только то, что сейчас они стоят и смотрят на ночное небо, а завтра... Завтра и дальше они будут вместе рисковать жизнью. Потому что так они устроены, это – их жизнь. Ничья больше.