17. Джулиан (1/1)

Когда я узнал, что Сопротивление выдвигается на Рочестер, я воспрял духом. Наконец-то я смогу отвлечься, смогу выйти из этого отрешенного состояния, словно воронкой засасывающего меня вновь и вновь в глубину своих мыслей и чувств. После этого известия, я сразу же пустил все остатки своих сил на подготовку к походу. И все мои мысли полностью сосредоточились на одном?— вернуть этому миру любовь. Пусть это чувство заставило меня пережить эту нескончаемую боль, но оно дало мне гораздо больше. Ведь я знал, что любовь может привести к самым неожиданным последствиям, и все равно пошел на это. Я узнал, что такое истинное счастье, я узнал это чувство, и только оно смогло раскрыть меня, заставить выйти из своей зоны комфорта, заставить посмотреть по-новому на это мир. И даже та боль, с которой я остался один на один, заставляет меня двигаться дальше, заставляет работать над собой. И люди не должны бежать от этого. Не должны бояться боли и разочарований. Мы должны научить их жить с этим, а не прятаться за процедурой.Все то, что я сказал Лине?— было правдой. Я люблю ее, но не могу находится рядом с ней, не могу смотреть на них с Алексом. Понимаю, что она счастлива и заслуживает этого. Но, заставить себя смотреть на ее счастье не могу. Поэтому я был благодарен Пиппе за то, что она определила меня в другую группу. В назначенный день весь город кипит жизнью. Каждый участник Сопротивления занят сборами и подготовкой. Со всех сторон слышны обсуждения предстоящего похода. И эта энергия, царящая вокруг заражает каждого, заставляет сердце трепетать в груди, сливаясь с общим ритмом собратьев. Мы все выдвигаемся за пределы города, без сожалений и без страха покидая это временное пристанище. Это место для меня, как и для все вокруг?— совершенно ничего не значит. Но, почему же тогда я не могу найти себе места? Все время оглядываюсь на дом, в котором мы провели несколько недель, словно жду, что вот-вот что-то произойдет.И вот живая изгородь почти скрывает за собой кирпичную стену, когда на улицу выходит Алекс и Лина с Грейс на руках, а за ними Хана. На них всех нет лица, а Грейси трет глаза, мокрые от слез. Они прощаются, и девочка хватается за руку Ханы, провожая взглядом свою единственную родную душу в неизвестность. Даже представить трудно, насколько тяжело им вновь расставаться, но нас завет долг, и надеюсь, что они обязательно воссоединяться вновь. Мы все сделаем для этого.И тем не менее, во мне не стихает страх за этих двух хрупких девушек, которые остаются здесь совершенно одни без защиты. Конечно, Лина добилась того, чтобы к ним отправили защиту, но никто не назвал точных сроков. И беспокойные мысли неумолимо роятся в моей голове всю дорогу до первой ночлежки. Перед глазами испуганное лицо Ханы. Вся ее жизнь недавно перевернулась с ног на голову, и теперь ей придется переживать это в одиночестве. И только беспокойный сон ненадолго прерывает мои тяжелые размышления о ее судьбе.Рано утром я просыпаюсь от какого-то шороха на улице. Высунув голову из палатки пытаюсь понять откуда доносится звук, словно кто-то возится с молнией на спальнике. Наконец, в поле моего зрения появляется парень, которого пару дней назад определили в группу к Лине. Я уже хотел было лечь обратно, убедившись, что это не чужак бродит около наши палаток, но заметил, что этот парень прячет под куртку какие-то бумажки. Он вертел головой в разные стороны, подозрительно оглядываясь, и быстрыми шагами пересек поляну в сторону леса.Я выбрался из своей палатки и последовал за ним. Не давало мне покоя то, как он нервничал и оглядывался. Он мне сразу не понравился, и я не позволю ему причинить кому-либо из находящихся здесь вред. Ну, а в случае, если у меня вдруг развилась паранойя, просто хочу убедиться, что он ничего плохого не замышляет. В общем, прогулка не повредит.Всю дорогу я тенью следовал за ним, стараясь держаться на расстоянии, и в то же время не упуская его из виду ни на секунду. Наконец, он остановился у одного из деревьев, которое с виду ничем не отличалось от сотни остальных. Но, что-то именно тут привлекло его внимание, и присмотревшись, я заметил, что на стволе есть метка?— кто-то мазнул там красной краской. Парень присел на корточки и вынул из куртки те самые бумаги, выложив их на землю. Он сидел ко мне спиной и я не мог разглядеть, что же это такое. Проделав какие-то неведомые мне манипуляции, он вдруг поднялся и так же быстро зашагал обратно к лагерю.Когда же его шаги стихли в дали, я вышел из своего укрытия и поспешил к дереву. Что-то в этом всем вызывает странное волнение, и в этом явно не было ничего хорошего. Подойдя ближе, я наклонился к тому месту, где он возился, и стал прощупывать ствол и корни дерева. Он явно спрятал здесь что-то важное, и что-то подсказывало мне, что сделал он это не для Сопротивления и не с добрыми намерениями. Когда я дотронулся до земли между двумя выступающими корнями, то мои пальцы провалились в неукрепленную землю. В отличие от утрамбованного грунта вокруг?— это место было словно засыпано вручную. Отодвинув руками свежую грязь, я увидел то, что прятал здесь этот засранец?— это была карта, на которой был нарисован план нашего наступления на Рочестер.—?Вот ублюдок,?— зло проговорил я, комкая доказательство предательства парня, и пряча его себе в карман.—?Зря ты засунул сюда свой нос,?— вдруг раздался голос за моей спиной.Я поднялся и, обернувшись, наткнулся на холодный взгляд того самого парня.—?Тебе твой папаша не говорил, что брать чужое?— нехорошо? —?оскалился тот, проворачивая в руке нож.Вот я идиот! При мне не было ничего, кроме скромных навыков рукопашного боя, которым Лина и Хантер успели обучить меня. Мы с ним одного роста, и по телосложению довольно схожи?— так что задача стоит не простая. К тому же у него явное преимущество?— оружие.—?А тебя Исцеленные не научили тому, что предательство?— это плохо? —?парировал я.Он засмеялся низким хриплым голосом, от которого по спине побежал холод.—?Тот же вопрос могу задать и тебе,?— выплюнул он, делая несколько шагов ко мне. —?Помнится, тебя так и не удалось отправить на тот свет из-за этой девчонки. Ну, ничего, сейчас мы это исправим.Он бросился на меня, но я был к этому готов и увернулся. Но, он вновь ринулся на меня, сбивая с ног, нож разрезал воздух в миллиметре от моего лица. Я замахнулся и ударил его в плечо, заставляя перевернуться на спину. Нависнув над ним я уже было готов был отправить его одним ударом в забытье, но вдруг вскрикнул от боли, пронзившей тело. Он скинул меня с себя и склонился над моим лицом.—?Твои навыки борьбы?— отстой, а ты просто жалок,?— прошипел он, нанося ножом удар за ударом.Силы покидают меня и я больше не чувствую ничего, кроме боли, сковавшей мое тело. Тьма вокруг становится все ощутимее и сквозь этот мрак до меня доносится голос Лины. Самый прекрасный звук, который только можно услышать перед своей смертью. Я чувствую, как лицо расплывается в улыбке, а из темноты возникает ее образ. В этот момент я чувствую себя счастливым, она затмевает собой любую боль и все страдания. Я иду за ней, я люблю ее…