Глава 2. (1/1)

Ночью, помня о предупреждении, Макс не спал, благо, что привычка, выработанная годами, вполне позволяла ему не спать по несколько суток. Вот и сейчас его интуиция просто вопила об опасности, поэтому парень лежал с закрытыми глазами и прислушивался ко всем шорохам и голосам, доносившимся до него.Когда перевалило за полночь и все зеки наконец угомонились, до Макса донесся едва слышный шорох. Если бы не обостренный слух и хорошая и быстрая реакция, то... На него навалилось двое человек, а третий пытался расстегнуть пуговицы на штанах. Парнишка ужом извернулся, чуть не вывернув руки из суставов, и нажал несколько точек на шеях тех, кто пытался его удержать. Они обездвиженные безвольными куклами упали на пол, только в глазах у них застыл ужас от того выражения глаз, которое было у Макса. А при свете одной еле-еле горящей лампочки, свет у которой на ночь приглушают, это выражение выглядело еще более зловещим, чем оно было в действительности.Повернувшись к третьему несостоявшемуся насильнику, Макс зловеще улыбнулся, так как перед ним стоял тот самый кривозубый, который не смог перенести отпора парня. Тот, глядя на трясущегося зека, произнес: - Я, кажется, тебя предупреждал. Неужели ты думал, что подговорив дружков, сможешь со мной справиться? Меня при задержании пятеро держали и то пришлось звать подмогу, а тут всего трое, тьфу, - сплюнул он. - Кто ты? Что ты с ними сделал, почему они не двигаются? - заныл кривозубый, глядя со страхом на парня. - Всего лишь применил кое-какую технику точечной борьбы, - послышался сбоку голос смотрящего, который подходил к ним с раздраженным и злым взглядом, ничего хорошего не обещающим. - Что здесь происходит? - Он покалечил Зяму и Птицу, - заныл кривозубый, заискивающе глядя на смотрящего. - Надо его наказать за это, а то он тут всех перекалечит. - Что, просто так, взял и накинулся на бедных сонных парней и покалечил? - ехидно поинтересовался мужчина. - Да. Ему, видите ли, стало скучно и он решил размяться, - врал все более нагло кривозубый. - А почему они тогда валяются возле лежака Макса? Видно эта игра очень увлекла Никифора, так как он постарался сделать как можно более серьезное лицо, чтобы не усмехнуться.- Так он их сюда и перетащил, - все больше погрязая во лжи, стал выкручиваться кривозубый. - Знаешь, что я тебе скажу, Чалый? - уже теряя терпение, спросил Никифор у кривозубого. - Что? - с подобострастием и надеждой на хороший исход его авантюры, спросил несостоявшийся насильник. - Ты попал, Чалый, - жестко и холодно произнес смотрящий, - я, кажется, запретил разборки. Более того, ты решился попытаться опустить парня самостоятельно, а это, как ты знаешь, не твоя прерогатива. Поэтому и наказание у тебя будет соответствующее. А теперь всем спать. Чалого затрясло не по-детски. Он понял, на какое наказание он попал, но что-то изменить уже не смог бы никаким образом. Утром, после завтрака, состоящего из какой-то пресной каши (о существовании которой Макс и не подозревал) и чая, зеков вывели на прогулку. Никифор, пока все прохаживались по дворику, сидел на стуле в компании двоих своих шестерок. Потом он что-то шепнул одному из них, после чего последний куда-то убежал, а вернулся уже в сопровождении еще одного зека. Они о чем-то поговорили, после чего, вновь пришедший урка отправился по своим делам, а Никифор, подойдя к одному из охранников, что-то ему сказал, на что тот только кивнул головой. На этом их разговор и закончился.Во время прогулки к Максу подошел один из зеков и, в упор рассматривая парня, произнес: - Это ты у нас новенький? Тот, который матерый убийца? При этом урка скривился и попытался взглядом выразить свое презрение, но Максу на его взгляды было глубоко наплевать, поэтому он, прямо и жестко глядя в глаза зека, ответил на завуалированное оскорбление спокойствием. - А ты желаешь проверить уровень моей подготовки? Так я не против размяться. Один такой проверил...Дальше Макс продолжать не стал, а просто отвернулся, не дожидаясь ответа. - Может и желаю. Не боишься, что покалечу и подпорчу твою смазливую мордашку? - с ехидцей поинтересовался зек. - А тебе, я вижу, моя мордашка покоя не дает? Небось, глядя на меня, уже и обкончался весь? - не остался в долгу Макс. - Но размяться, я думаю, стоит. - Зачем же дело стало? Нападай, - оскалился урка. - Первым никогда не нападаю. Принцип такой, - становясь в расслабленную позу, произнес Макс. Вокруг них тут же образовался круг из зеков, которые были рады хоть какому-то развлечению. В глазах горел интерес, хлеб был, а вот зрелищ не хватало. И вот такая возможность представилась. Со всех сторон послышались подбадривающие выкрики зеков урке, начавшему драку: - Давай, Кривой, порви его, как Тузик грелку. - Да, Кривой, такую лапочку решил отхватить. - Кривой, ты только мордашку сильно не уродуй.И все в таком же духе. Но Макса эти выкрики не волновали. Он был собран и сосредоточен, хотя по его виду этого не скажешь. Началась драка. Кривой бросился на парня, метя ему в солнечное сцепление, но парень с легкостью увернулся и с разворота ногой врезал Кривому под коленкой. Тот с трудом, но выстоял на ногах и врезал Максу по скуле. Но и парень без дела не стоял, послал Кривому нижний хук, после которого у того голова мотнулась из стороны в сторону, а в глазах звездочки заплясали. Не дав Кривому опомниться, Макс схватил того за космы и долбанул головой об колено. Завершил серию ударов апперкотом, после которого Кривой безвольной кучей повалился на землю, весь залитый кровью. Тишина, последовавшая за этим, просто оглушала. Все стояли и не могли поверить в то, что какой-то пацаненок запросто свалил того, кого свалить было невозможно. Кривой был самым задиристым, умевшим и любившим драться по поводу и без. Еще никому не удавалось одержать победу в драке с этим зеком. И как это удалось Максиму, всех поразило. Тут в круг вошел Никифор и, обведя всех пристальным взглядом, произнес: - Надеюсь, теперь вы понимаете, что один из лучших убийц не стал бы им за красивые глазки? Впредь не стоит недооценивать противника. Но вот злить Макса не советую. Тем более сейчас он под моей защитой, хотя я и сомневаюсь, что он в ней нуждается, но все же...Всем все ясно?После заданного вопроса, в котором звучала сталь, зеки дружно закивали головами. На этом прогулка подошла к концу. Зеков стали выводить со двора и сопровождать в камеры. К Чалому и Максу подошел один из охранников и приказал следовать за ним. Что они и сделали. Только Чалый, после очередного поворота, забеспокоился и попытался узнать у охранника, куда их ведут: - Куда мы идем? Наша хата в другом конце. - Придем - увидишь. И не задавай вопросов, а шевели поршнями, - грубо ответил конвоир. Подходя мимо запертых дверей камер, беспокойство кривозубого росло в геометрической прогрессии, а около двери одной из камер, где они остановились, достигло своего апогея. Его начало мелко трясти. Но охранник, не обращая на это внимания, открыл дверь камеры и пропустил внутрь и Макса, и Чалого. После этого с лязгом захлопнул за ними дверь камеры, бросив напоследок: - Развлекайтесь, мальчики. Оба вошедших застыли около двери, глядя на четверых сидящих вразвалочку на стульях зеков. А Макс удивился тому, что в этой камере был только стол и четыре стула, на которых и разместились зеки. Тела их были сплошь испещрены наколками не оставляя ни сантиметра чистой кожи. Они рассматривали вошедших и Макса в частности. А сам парень в это время рассматривал рисунки на их коже. Картинки впечатляли. Но долго любоваться произведениями искусства нательной живописи ему не дали, один из урок нарушил тишину, перестав рассматривать Макса. - Ну и кто из вас Макс? - с нахальцой спросил тот. Его взгляд шарил по телу парня, явно надеясь на то, что Чалым окажется симпатичный пацан. Услышав их вопрос, Чалый, обрадовано тыча в парня пальцем, заговорил: - Парни, вот он. Нарывное чмо посмело махать своими культяпками, а я говорил, что его надо выебать и точка! - Выебут тут только тебя, Чалый, потому что ты на правильных пацанов прыгаешь. Никифор сказал, что ты пошел против его слова. - Я... Нет... Он, это он нарвался! Один из урок вскочил и влепил Чалому затрещину так сильно, что чуть искры из глаз не посыпались. - Тебе что, некуда хер свой совать, сука! Никифор сказал - нельзя! Ты русских слов не понимаешь? Так мы тебя быстро научим! - Нет... Не нужно. Зверь, пожалуйста, я же не опущенный! Зверь смотрел холодно и только положил руки на плечи Чалого. Его ладони давили, настаивая, чтобы тот стал на колени, и Чалый подчинился. - Мы тебя всё равно трахнем, - сказал он. - Будешь брыкаться - порвём, хочешь? Чалый смотрел по сторонам с диким выражением смеси ужаса и неверия в глазах. - Не надо... не надо... Зверь расстегнул ширинку и Макс увидел его член. Большой, уже наполовину возбуждённый, с красной блестящей головкой. Было странно и немного дико наблюдать подобное.Зверь повозил головкой по губам Чалого итот раскрыл рот, остальные мужчины смотрели на происходящее с нескрываемым интересом. - Соси! - приказал урка. - И чтобы никаких зубов, иначе останешься без них. Чалый заглотнул его конец и начал неумело сжимать его губами. Зверь сам стал двигать у него во рту членом, засовывая на такую глубину, что Максу казалось, будто еще немного и Чалый блеванёт. Продолжалось это довольно долго, потому что уставший Чалый начал скулить и плакать, а Зверь всё не кончал. Схватив его за волосы и оттянув голову, он задрал ее так сильно, что даже Максу стало жаль этого тупого ублюдка. Урки не знали жалости. - Миха! - сказал зверь, - расшторь его! Чалый заскулил, по его подбородку стекала слюна, в глазах стояли слёзы. Миха подошел и сдернул с Чалого штаны вместе с трусами, так что они повисли у самых колен. Зверь кивнул Максу. - Он хотел тебя опустить, теперь ты должен его распечатать.Миха погладил белую и довольно сплюснутую задницу Чалого, развел в стороны половинки и надавил пальцем на вход. Когда Чалый снова стал умолять, Зверь с размаху ударил его по лицу. Поток слов тут же прекратился, но затравленный взгляд, в котором еще светилась надежда, не пропал. Макс не мог поверить, что должен сделать это. Но все смотрели на него, и он потерял бы свой авторитет, отказавшись. Ситуация была безвыходной. - Что, мальчик, испугался? - скалясь, спросил Миха, бугор на рабочих штанах которого говорил о том, что он сам не прочь распечатать Чалого. Макс постарался отрешиться и подумать о чем-то менее отвратительном, чем происходящее. Но у него тоже стоял, больше от ощущения власти, чем сексуальности происходящего. - Я что, должен натянуть его даже без резинки? - попытался выкрутиться Макс.Миха рассмеялся. - Какие мы нежные, - без злобы сказал он и достал из кармана пакетик. Макс словил его на лету. - А сам ты, с такой-то мордашкой, не пробовал?.. - Миха присвистнул. - Нет, - отрезал Макс, и дрожь отвращения прошла по спине. Он постарался не снимать сильно штаны, потому что не хотел светить задницей. Эти люди могли так же опустить его, если бы не Никифор. Он быстро надел презерватив и подошел к Чалому. Зверь одобрительно улыбнулся Максу. - Малец, помни только, что эта гнида тебя бы не пожалела... Макс стиснул зубы и положил руки на бёдра Чалого. Он не хотел насиловать этого зека, но Зверь был прав. Слабости не место в этих стенах. - Я знаю. Заботливый Миха предложил поплевать, прежде чем входить, и Макс последовал совету. Смазав дырку Чалого, с напором протолкнулся. Когда яйца шлёпнулись о голые ягодицы мужчины, Зверь притянул его голову к своему паху. Внутри зека было до одури узко и как-то совершено по-другому, чем все, что Макс испытывал до этого. Сухо, горячо, развратно... Чалому ничего не оставалось делать, как открыть рот и попытаться принять член Зверя. Он опять заглотнул и стал давиться и кашлять. Тогда зек взял кривозубого за голову и стал насаживать на свой член, не обращая внимания на то, что Чалый задыхается и пытается удержать рвотные позывы.В это время Миха и второй - Гриня, расстегнули штаны и вывалили свои концы, надрачивая рукой. Они стояли и просто смотрели, как Зверь пялит Чалого в рот, а Макс засаживает сзади. Макс усердствовал с упорством школьника в первый учебный день, отводя бедра и посылая их вглубь, размеренно наслаждаясь процессом, а не тем, кто лег под него. Чалый уже никогда не поднимется в тюремной иерархии, его вафлили, ебали, как сучку. Он опущенный. Макс этого не хотел, но так вышло. А ему еще непонятно сколько куковать в этом курятнике с мечтами о свободе и мести. Неужели это то, чего он заслужил от жизни? После ужасной смерти родителей? Да, он убивал, но люди, которые погибли от его руки, были не лучше тех, что убили его родителей. Удовольствия от разрядки Макс не получил почти никакого, потому что вокруг него были одни скоты, которым нужна был только плоть Чалого, который сделал ошибку и теперь опущен. Зверь кончил следом за Максом, с силой вжимая лицо мужчины себе в пах. Чалый давился его спермой, но глотал. Парень был рад, что его задача выполнена и с брезгливостью выбросил использованный презерватив. Миха и Гриня подобрали Чалого и разложили его на столе, только в отличие от Макса, Миха обладал какой-то врождённой жестокостью. Он специально засаживал Чалому так, что тот орал и выпускал член Грини изо рта. Макс не отводил взгляд, понимая, что это тоже выражение слабости. Зверь подошел к нему и остановился рядом. - Не любишь насилие? Парень пожал плечами и урка усмехнулся. - Ты еще полюбишь такие моменты. Двадцать пять лет - это тебе не шутка. - Мне есть ради чего выживать. - Семья на воле? - Скорее враг. Зверь хрипло рассмеялся и Миха обернулся к ним, оскалившись. - Пустите его по второму кругу? – спросил Гриня и Чалый затрясся. Зверь отказался, Макс, даже если бы его заставили, не стал бы трахать задницу, в которой бывал Михин член. Гриня с Михой поменялись местами и позабавились еще, наслаждаясь болезненными криками Чалого. По бедрам зека уже давно текла кровь и Макс испытывал брезгливость. - Ты поступил правильно, парень, что опустил его первым, - сказал Зверь. - Слухи пойдут и теперь уже другие дважды подумают, прежде чем лезть к тебе. - Я не нападаю первым, но это не значит, что я слаб. - С такой внешностью, как у тебя, всегда будут находиться желающие тебя поиметь. - Неужели внешность - это показатель? Зверь хмыкнул. - На смазливые лица западают любители парней. Мне сиськи не заменит даже самая красивая мордашка. Макс ощутимо расслабился от слов Зверя, он понял на что намекает ему урка. Таким, как Зверь, было всё равно, как он выглядит, главное - поставить себя и не уронить за годы отсидки. Но Макс пообещал себе, что недолго будет опираться на Никифора, он сам в состоянии сделать так, чтобы его слово уважали. Когда Миха с Гриней закончили, Чалого оставили лежать на полу, прикрыв полотенцем. Зверь сказал, что он сам должен уйти, когда оклемается. Чалый был растоптан.