глава 4 (2/2)
— Помнишь, кто разбазарил секрет о наших взаимоотношениях Лави и Линали? — дьявольски улыбаясь, спросил блондин.
— Но ты же усыпил его после того случая, — осенило мечника.
— Разбудить никогда не поздно.
— Где же ты его держал все это время? — спросил Канда.
— В волшебном чемоданчике, — усмехнулся блондин, проходя в комнату и доставая свой походный чемодан. — Просто думал, может, пригодится когда-нибудь… — достал маленький сверток, развернул. Луч восходящего солнца проник в окно и осветил небольшой золотой шарик на руке юноши.
Канда усмехнулся.— Уолкер, а ты хорек...— А он стал меньше, — заметил Аллен, открывая почти незаметный рот голема и интенсивно в нем копаясь.
— Усох, — хмыкнул брюнет.— Какая гадость, — брезгливо произнес Чаоджи, отворачиваясь.— Тебе что-то не нравится? — безразлично взглянул на него англичанин. Тихий щелчок, и тут же Аллен вцепился в укушенный палец. — Ауч! Тимкампи, мог быть и поакуратнее!— Он рад тебя видеть, — улыбнулся Канда.— Нет, он злится за то, что я его усыпил, — терпя несильные удары не в меру быстрого голема, ответил Аллен. — Блин, теперь его еще накормить надо.
Юу поймал быстрый шарик и посмотрел на него.— Нн осознал свою ошибку. Не бей его. Он вредный блондос.Вместо этого голем куснул и его: все-таки он был злопамятным и прекрасно помнил, кто вообще предложил усыпить "надоедливого любителя подглядывать за другими".— Вот паразит, — возмущенно проговорил мечник. – Может, его реально накормить получше?— Кстати, я тоже есть хочу, — почесал макушку блондин. — Тим, иди сюда, мелкий засранец. Пошли хорошенько подкрепимся, — голем тут же перестал крутиться вокруг Канды и, стремительно подлетев к своему хозяину, удобно устроился на своем излюбленном месте.Канда покачал головой.— Еще немного и я начну ревновать...Аллен лишь рассмеялся.— Надо бы узнать, где здесь можно подкрепиться, — проговорил он. – Мы, случаем, мимо кухни не пробегали, а?
— Доброе утро, — произнес Владимир. – О, Господь Иисус! Какой очаровательный, — произнес русский, рассматривая золотой шарик.— Это голем моего учителя, — мило улыбнулся Уолкер, снимая того с головы и передавая его мужчине.
— Хм, мне тоже достался от учителя. Милый волчонок… — почему-то Владимир понравился Тиму.
Канда усмехнулся.— Ваш прославленный Цербер?
Взгляд Романова изменился.— Так вы знаете...
Канда ничего не ответил, считая, что и так уже много сказал. Аллен сделал вид, что прослушал. Если что, он распросит своего парня об этом чуть позже. Чаоджи же неуверенно переминался с ноги на ногу за спинами парней, не зная, как привлечь к себе внимание.
— Я думаю, вам стоит позавтракать. Ночь была утомительной, — брюнет прошел мимо, поманив Уолкера лукавым взглядом.
Аллен, окрыленный этим предложением, как маленький ребенок, сразу же последовал за русским. Канда взял Чаоджи за ворот и потащил за собой.— Вечно мне за мелюзгой присматривать приходиться, — ворчал юноша.Аллен обернулся и практически испепелил взглядом своего любовника.— Как был бобовым стручком, так таким и остался, дистрофик, — не успокаивался Канда.— Ну-ну, — обиженно произнес юноша и завязал беседу с Владимиром.Парень раздраженно цыкнул, но ничего против говорить не стал, продолжая, как на буксире тащить за собой совсем несопротивляющегося Чаоджи.Владимир изредка прикасался к блондину и с улыбкой разговаривал с ним. Прикосновения ничего не значили, но для японца это было вызовом, а также еще и проверкой его выносливости. Когда же терпение Канды было уже на пределе, они, наконец, дошли до кухни: просторный зал с накрытым столом.— Надеюсь, вам понравится у нас. А теперь прошу извинить, меня ждут, — русский поклонился и откланялся.— Ваай, сколько еды! — Аллен на глазах переменился.— Приятного аппетита, — шепнул брюнет на ухо мечнику, закрывая за собой дверь. Канда до хруста сжал кулак.— Канда, если ты сейчас не сядешь есть, я сожру твою порцию, — проговорил с набитым ртом блондин, с неимоверной скоростью уплетая за обе щеки всю еду, до которой мог дотянуться.— Я не голоден, — проговорил брюнет. – Смотри, не подавись.— Ну, как хочешь, — пожал плечами Аллен, не отвлекаясь от приема пищи. Канда еле заметно улыбнулся: ну хоть что-то приходит в норму — его любимый снова стал "нормально" есть.Юноша вздохнул, закрыв глаза. Нормально. Почти… И этот русский… Он совсем не нравился.