Часть 2 (1/1)

— Сегодня ко мне поедем, — Грелль улыбнулся и прикусил Фел за мочку, та в ответ лишь улыбнулась и слегка ударила его ладонью по плечу.— Прекрати, нас увидят!— Да кто нас в лифте-то увидит? — Сатклифф притянул девушку к себе.— Ну мало ли, лучше не рисковать.— Ладно-ладно, уговорила, — длинноволосый нехотя разжал свои объятия, — Сбежать сегодня с работы пораньше сможешь?— Постараюсь, но не обещаю...— Постарайся, малышка, хочу тебя скорее в своих руках ощутить...Фелиция молчала и улыбалась, пряча улыбку за высоким воротом свитера. Их роман длился уже четвертую неделю, и все это время она не могла поверить в счастье, словно свалившееся на нее с небес, а сейчас сердце вообще грозилось выпрыгнуть из груди, ведь первый раз они поедут к нему домой.За все эти три недели Грелль был и оставался для неё полной загадкой. Он не рассказывал о себе, но задаривал её подарками и цветами, ловко уходил от вопросов о прошлом и был безумно нежен с ней.И его малышка Фел, как он её вечно называл, со временем успокоилась и перестала его пытать, а лишь купалась в его искреннем смехе и таяла под его руками, и старалась не забивать себе голову прочей, как она считала, чепухой.Буквально каждый вечер после работы они ехали к ней домой и проводили уютные вечера вместе — готовили ужин, гуляли с её собакой, ходили за покупками и засыпали в обнимку и с таксой на коленях на веранде, укрывая ноги пледом. Или не засыпали всю ночь, до самого утра, целый день потом на работе ползая уставшие, но счастливые и довольные. Вместе сбегали на обед в то самое кафе у Джонсона, кормили друг друга, гуляли по парку и грели руки дешевым кофе из автомата. Кидались листьями, валялись в них, смеялись как дети.Казалось, каждый из них получил то, чего у него не было в детстве.Ту искренность и простоту, то счастье в мимолетных улыбках и кружках чая с утра.Ту простую заботу, о которой мечтает каждый.... Ти Спирс, воровато озираясь, выруливал к своему дому, у которого его должен был ждать Стив.Последние три недели превратились в сплошную вакханалию и ад.Уильям не удержался и всё же тогда позвонил Крамеру и теперь пропадал по съемным квартирам и отелям, забросив работу.Они трахались по 15 часов в сутки и каждый раз, прижимая Стива к себе во время очередного оргазма, Ти Спирс тихо шептал имя Грелля.А мальчишка и не возражал, ему было откровенно плевать.Он согласен был на любое имя, лишь бы ему платили сполна.И через 20 дней он всё же счёл нужным сообщить, что его услуги стоят недёшево и вообще пора бы заплатить, ошарашив этим Уилла, которому сейчас было не до того.Стоило лишь ненадолго отлучиться — и компании, которую он поднимал с колен, грозил крах.Бухгалтер, которого полгода назад они переманили к себе, оказался слишком нечист на руку и проводил через компанию левые деньги.От одной только мысли об этом у Уильяма играли желваки на скулах.От того, что какая-то мразь посмела очернить его компанию, его любимицу, его творение.С этими мрачными мыслями он подъехал к дому и заметил там стоящего и лениво курящего Стива, и в голову полезли уже совсем другие мысли.Крамер оглянулся на шум и увидел машину своего любовника и спонсора в одном лице.Ти Спирс должен привезти деньги за все три недели, и они должны расстаться, а Стив — даже не вспоминать, кто такой Ти Спирс, и молчать.Его, в принципе, устраивало такое положение вещей, и напоследок он решил сделать прощальный подарок.Что ему стоит ещё раз перепихнуться с Уиллом?Да ничего. И всё же, как ни крути, а парню нравился этот молодой мужчина, и ему до скрежета в зубах хотелось, чтобы хоть раз, кончая, Спирс хрипло шептал его имя.— А вот и ты, — Стив затушил сигарету о подошву ботинка и криво усмехнулся, глядя на выходящего из машины Уильяма.— Вот и я, — брюнет отряхнул несуществующую грязь с брюк и протянул парню запечатанный конверт, плотно набитый асигнациями.— Чудесно, — Крамер закинул конверт себе в сумку, не потрудившись даже пересчитать, и, словив удивленный взгляд Спирса, небрежно бросил, — я тебе доверяю. Вряд ли твоя репутация стоит жалких пятисот баксов.От последней фразы желудок у Уильяма сделал кульбит и внутри поселился мерзкий и склизкий ком ледяного отвращения к самому себе.Он покупал этого мальчишку.

Он же догадывался, догадывался, что неспроста.Догадывался, что за все нужно платить.На что он надеялся до самого последнего момента?На какие-то чувства? На то, что появятся какие-то чувства?У кого? У Стива или у него?Ради чего все это было? Зияющая дыра в сердце стала еще глубже, её словно облили кислотой.— Уилл, — Стив ненавязчиво провел своей ладонью ему по лицу вырывая из плена мерзких мыслей, — может развлечемся?

— За это тоже придется заплатить? — на автомате кинул Уильям.— Нет, считай это прощальным подарком постоянному клиенту, — мальчишка сладко, приторно сладко улыбнулся.Ти Спирс лишь кивнул и направился в дом, на ходу ослабляя узел галстука, который стал удавкой.Ключ в скважину, пару шагов по коридору вперед и вот уже ласковые руки с тонкими мальчишечьими пальцами забрались ему под рубашку.Уилл прикрыл глаза и глубоко вдохнул запах дома, в котором он давно уже не появлялся.Запах гостинной, запах кофе с кухни и...Запах женских духов?Брюнет напрягается, силясь понять, откуда в ЕГО доме могут быть женские духи.Это не духи горничной, не духи не одной из его деловых партнерш, не духи знакомых ему девушек.— Уилл... — Стив кладет голову ему на плечо, кончиком языка проводя вверх по шее, — ты чего?— Тсс...Ти Спирс напрягся, как хищный зверь, учуявший чужака на своей территории.И кажется, нашел то, что искал.Едва слышные, приглушенные стоны откуда-то с верхнего этажа.Хриплые, будоражащие стоны его Грелля и мягкие, чуть всхлипывающие стоны девушки.Девушки. Девушка.— Жди меня тут, а лучше убирайся! — Уилл кинул через спину Крамеру и понесся на третий этаж, даже не стараясь скрыть свое присутствие в доме.Стив задумчиво простоял пару минут, а потом все же любопытсво пересило и он решил подняться наверх, попутно почти сбитый с ног пронесшейся мимо него темноволосой и, кажется, полуголой девушкой.— Ха, час от часу не легче.Парень неспеша поднялся на третий этаж и заметил стоящего в дверях Ти Спирса, вцепившегося пальцами в косяк до такой степени, что побелели костяшки на руках.Стив подошел со спины к Уильяму и обратил внимание на комнату, на шикарную кровать со следами бурного секса и...И себя. Только на пару лет старше. Пригляднулся и пониял, что их с этим парнем можно спутать лишь только если увидеть один раз.Они разные. Если не внешне, то внутренне.Парень на кровати неспеша поднял с пола джинсы и натянул их на себя.— А твой дружок не так чист, как ты мне говорил.Уильям вздрогнул от колкой реплики и повернул голову, ненавидящим взглядом измеряя Крамера.— Я же велел тебе убираться.— Я уберусь, только верну тебе должок, — Стив подтягивается к губам Ти Спирса и целует его холодные неподвижные губы, с наслаждением, искоса поглядывая на Грелля и отстраняясь, проронив, — спасибо за чудесный секс и лишние пару тысяч. И...Смирись, он тебя уделал, Уилли.А Спирс промолчал, взглядом вперившись в уже почти одетого и курящего, сидя на кровати, Сатклиффа.— Парочка чудных ночей и лишние пару тысяч? Неужели ты так низко пал, что вынужден покупать молоденьких мальчиков? — Грелль курил, ледяным взглядом изучая стоящего в дверях любовника.А Ти Спирс молчал, лишь сжимая кулаки и играя желваками на скулах.Грелль встал и пошел по направлению к двери.— Ну что ж, я полагаю, мне стоит убираться отсюда, не так ли?Точный и сильный удар в челюсть, Сатклифф на пару мгновений опешил, но все же сумел увернуться от второго удара, пригнувшись и засадив брюнету локтем в солнечное сплетение, Уилл сдавленно охнул и прохрипел:— Тварь.— Ты ничем не лучше меня. Только я никого не покупаю, — с отвращением в голосе произнес красноволосый, вытирая ладонью кровь с прокушенной губы.Эти слова подействовали на Ти Спирса, как на быка красная тряпка. Он бил наотмашь, часто промазывая, получая удары в ответ и даже не замечая.Он успокоился лишь когда Грелль сидел на нем и молотил ладонями по щекам с вопросом:— Ну почему? Почему, блядь, Спирс, все так происходит?! Почему, мать твою? Что не так было? Ответь мне, что у нас с тобой было не так? — уже тихо, просто упираясь в плечи брюнета и зажмуривая глаза от боли, не той, что снаружи, не от разбитых губ или рук, от той, что изнутри рвет.— Я не знаю... — Уилл протянул руку к лицу красноволосого и вытер пальцем кровь капающую вниз с разбитой губы, — я тебя о том же спросить хотел... За что? Чем я заслужил такое отношение к себе? Что у нас не так, вот что?

— Я не знаю, не знаю, Уилл.. Я уже ничего не знаю и не понимаю... — Сатклифф встал и отошел к окну, пытаясь закурить, но руки не хотели слушаться и зажигалка никак не загоралась.Ти Спирс сел на пол и даже без очков ему было заметно, как дрожат плечи у его любимого. Его дорогого, единственного. Того, чье доверие он завоевал с таким трудом. Того, кого он совсем не хотел потерять. Он поднялся, подошел к Греллю со спины и обнял, скрестив руки у того на животе, тот в ответ лишь сдавленно всхлипнул и проронил:— Не надо...— Грелль.. Мальчик мой, хороший мой, любимый, прости меня, прости...— Ти Спирс иступленно шептал, касаясь разбитыми губами теплой шеи, а Грелль, закрыв рукой с разбитыми костяшками глаза, едва слышно всхлипывам и дорожки горьких, обжигающих слез текли по щекам. Медленно, прожигая кожу насквозь.— Тебе не за что просить прощения. Мы квиты Уилл, понимаешь, квиты? — уже на истеричной ноте произносил Грелль, — я спал с другой, понимаешь? Спал и мне нравилось,черт возьми!— Черт с ней. Спал, не спал, да какая мне разница?! — Спирс развернул Грелля в своих руках и убрал ладонь с его глаз, глядя в них не отрываясь, — скажи мне лишь одно,я лишь одно услышать хочу, ты любишь меня? — глотая ком в горле и еще крепче обнимая Грелля.Сатклифф лишь отвел взгляд и помотал отрицательно головой.— А теперь еще раз, скажи мне это, скажи мне это, смотря мне в глаза.— Я не могу. Я не прощу себе этого... — Грелль закрыл лицо руками, закусывая до крови и так истерзанные губы.— Глупый, глупый мальчишка.. — Уильям прижал его к себе, — ты совсем не изменился, совсем... Мой маленький глупый Грелль..А Сатклифф лишь уткнулся лицом в родное плечо такого теплого Ти Спирса, и, уже не стесняясь, плакал, прижимаясь к любимому человеку. А брюнет улыбался. Улыбался самому себе, улыбался, крепко держа в руках свое красноволосое счастье.