Helga Geraldine Pataki — Power (1/1)
В армии нужны сильные бойцы. Но что поделать, если ты не солдат, а жизнь — не казарма? Хуже того, не каждый боец рожден мужчиной. Кто-то вынужден мириться с женской слабостью, что была им дана свыше.
Хельге Джеральдин Патаки приходится очень многое терпеть в своей жизни. Семью, занятия, насмешки — ежедневно. Для нее это куда труднее физических тренировок, которым она уделяла львиную долю свободного времени. Но с недавних пор даже бокс стал доставлять меньше радости, потому что тренер начал настоятельно советовать набрать вес. — Такую тощую спортсменку я на чемпионат отправить не смогу. Ты вышла за рамки своей весовой категории, мы с тобой прекрасно это знаем, — говорил Мистер Ольсен, придерживая боксерскую грушу, — Тебе нужно весить на три кило больше, по документам ты заявлена по второй наилегчайшей, а сейчас ты и на первую слабо тянешь.Замену искать поздно, так что соберись и поправься хотя бы до сорока восьми. Но сделать это сложнее, чем согласно кивнуть и пообещать набрать заветные килограммы. Мириам уже давным-давно не подходила к плите, а питаясь в школьной столовой, особо не растолстеешь — чертовы диетологи рассчитали все калории и вес порций так, чтобы хватало простому ученику, не обремененному занятиями спортом на профессиональном уровне. К тому же, добрая половина обедов была просто непригодна для питания. Но сегодня, благодаря лени Большого Боба, Хельга сидела на кухне, потягивая украденное из его пакета пиво и заедая жирной пиццей с анчоусами и салями. Потревожить ее в эту минуту никто не мог, ведь отец был занят просмотром бейсбольного матча, а мать уже час как спала.
На стене старые часы пластмассовыми красными стрелками дружно указывали на одиннадцать. Время от времени из комнаты, в которой жила раньше Ольга, слышались крики Боба, который как мог пытался поддержать команду, за которую болел.
Подхватив поздний ужин, Хельга ушла в свою комнату, закрыв дверь на щеколду, чтобы утром никто не смел ее беспокоить. Она планировала прогулять завтрашние занятия, потому что в четверг не было английской литературы, зато была обязательная явка к школьному психологу. Занятия с Элисон раздражали юную венгерскую валькирию, как однажды назвала ее Фиби в шутку. Да и видеться с кем-либо в ближайшие сутки ей не хотелось. Она злилась, разглядывая стены своей комнаты и скрипучую кровать с витыми ножками. Слишком много неприятных воспоминаний. Завтра же Хельга купит краску и устроит маленький ремонт, непременно. А после — сядет за написание нового сонета, идея которого уже неделю никак не дает собраться с мыслями. Окно Скайпа всплыло на мониторе. Одно пропущенное сообщение, отправленное двумя часами ранее: ?Собираемся у Гарольда, будешь свободна — приходи, доска гладильная?. Хельга зло стукнула кулаком по столу, едва не столкнув локтем бутылку тёмного. Этот придурок узнал о ее недоборе от Бермана, черт его дери.Сам-то Гарольд весит как легковой автомобиль, поставь их тренер в спарринге вместе, то эта дубина бы смогла отбивать удары Хельги пальцами одной руки, и ими же отправить ее в нокаут.
Если бы Арнольду кто-то рассказал о ее проблеме, он бы посочувствовал. Наверняка, сказал бы, что Хельга худенькая. И ей было бы очень лестно и приятно подобное слышать. И совет поправиться для улучшения здоровья она бы не проигнорировала бы. В ту же минуту бы с удовольствием съела бы ведро куриных крылышек с соусом барбекю. Но куда там этому тупице Гифальди до Шотмена. Он не упускает возможности сказать, что у нормальной девушки должна быть грудь и задница, а не кожа да кости. Шутит, юморист.
Как будто так просто изменить собственное тело. А ведь если коротко подстричься, то никто не сможет отличить Хельгу от других подростков-парней. Худая, слишком высокая по девичьим меркам, поджарая и далёкая от изящества в чертах лица. Только голос заставляет усомниться в ее половой принадлежности. Патаки очень хотелось услышать хоть один комплимент от парня, но ждать такой мелочи было решительно неоткуда. Арнольд способен говорить приятные вещи, но два ?но? препятствовали воплощению желания Хельги в жизнь: Шотман с родителями уже месяц как жил в Сан-Лоренцо, и к тому же, у него нет никаких оснований хвалить ее, нарушительницу правил и спокойствия. От Сида, Стинки и Гарольда подобных слов даже под пытками не дождаться. Остальных знакомых Хельга даже не брала в расчет — они откровенно ее недолюбливали или боялись.
?Иди в жопу. Если тебя зовут Сид, это не значит, что нужно быть таким говнюком*?— ответила она в диалоговом окне. Спустя несколько секунд, несмотря на статус ?Нет в сети?, пришел ответ. ?Как скажешь, Блонди**?.