Глава 9. Опасные обьятия океана (1/2)

Дождь вскоре прекратился, и трибуты, постанывая от боли, хотели было идти, но сил не хватало. Солнце уже появилось над океаном. Утро едва началось, а уже столько происшествий.Поврежденные трибуты решили попробовать воспользоваться мазью, которую прислал ментор для Френ. Рука ее зажила почти моментально, может быть и таким ранениям мазь поможет. Френ и Пеория сначала смазали свои раны, а затем стали помогать Морану и Эхтару, а Эрвин пыталась разобраться, что случилось с ее ногой – сломана она или вывихнута, а может какое-то другое повреждение.

Пеория смазывала порезы на руках Морана, а Френ – грудь Эхтара. Не зная почему, марсианка немного смутилась, увидев могучую и мускулистую грудь парня, но его порез был столь глубоким и причиняющим боль, что он ничего не заметил.Рана ужасно кровоточила, и Френ порой казалось, что она размазывает не мазь, а кровь.

Кровавые капли дождя высохли на их коже, от чего она стала жесткой, сухой и шершавой, в волосах кровь тоже высохла, и они слиплись. Одежда была еще сыроватой и в ней неприятно только из-за того, что дождь был кровавым.- Слушайте, нужно пойти к океану и искупаться там, помыться, потому что уж очень противно существовать в таком состоянии. – Скривился Эхтар, сдирая засохший слой крови на кожи.

- Согласен. – Сипло ответил Моран. – Это настолько противно.

- Смотрите. – Прервала их Пеория, указав на летящий пакетик с зеленым парашютом.Трибуты замерли в ожидании, к кому же упадет эта посылка, и Эрвин с Пеорией нервно кусали губы – они еще не получали подарков от спонсоров, в отличие от Морана. Посылка упала прямо в руки Эрвин и та быстро распаковала, отбросив парашют. Внутри лежал небольшой шприц и баллончик с прозрачной жидкостью.

- Для того чтоб вернуть связки, вколи половинку ампулы. – Прочитала юпитерянка записку, лежавшую внутри. – Я так и знала, что порвала связки! Боль просто адская!Она быстрыми и ловкими движениями наполнила шприц жидкостью и ввела себе в ногу. В следующий момент она бодро поднялась на ноги, размяла их, как будто разогревала мышцы и, улыбнувшись куда-то в небо, спрятала коробочку со шприцом и ампулой в свой рюкзак.Снова становилось ужасно жарко, но союзники старались экономить воду, по дороге перекусывая разными фруктами и ягодами. Они все время ориентировались на горизонт, где было видно океан, казалось, что он так близко, но жара и жажда делала это путешествие более долгим.

После того, что случилось с Грейром, трибуты внимательно смотрели не только по сторонам, но и под ноги. Уж слишком горький тот опыт, который они получили. У Френ в памяти запечатлелось все, что связано с Грейром, но о его смерти она предпочитала не думать. Любой намек на это тут же способствовал появлению слез, которые с каждым разом было все сложнее и сложнее сдерживать.

Эхтар видел, как страдает Френ, но… Он не знал, что нужно говорить в таких случаях, как утешить, но и поговорить не удавалось – Пеория все время шла рядом с ним, рассказывала ему что-то, а Френ замыкалась в себе и шла самой последней. Марсианин чувствовал потребность поговоритьс ней, чтоб понять, что она чувствует, но светловолосая юпитерянка явно хотела завладеть его вниманием надолго.

Громкое шипение застало всех врасплох и вернуло в реальный мир из мира мыслей. Трибуты устало переглянулись – еще одна стая переродков была некстати, ибо все устали и едва ли на ногах стояли, но все же ускорили свой шаг, желая скрыться подальше от новых существ.

Подходя к океану, они стали чувствовать свежий бриз, пахнущий соленостью и водорослями. И вскоре до них стал доноситься и шум волн, но и странное шипение не прекращалось.

Выйдя на пляж, трибуты жмурились от яркого солнца и наблюдали за океаном, маленькие капельки попадали им на кожу. Они быстро поснимали с себя одежду, абсолютно не стесняясь того, что и они видят друг друга, и весь Солсис видит их почти голыми, и стремглав побежали к воде.

Ни марсиане, ни юпитеряне никогда не купались ни в каком водоеме, и не умели плавать, а потому они могли лишь плескаться, окунаться под воду, но рассекать ее руками, при этом находясь в эдакой невесомости, они не могли, и не знали как это. Но даже простое плесканье доставляло им удовольствие: вода была прозрачной и очень мягкой, было приятно ощущать ее на своей коже, с которой тут же смывались грязь, кровь и пот. Вымыв себя, свои волосы и обрызгав водой остальных, каждый из союзников приступил к стирке своей одежды.

Высыхая, кожа начинала щипать и почесываться, и на ней проступала высохшая соль с воды, но иного водоема трибуты не встречали, и если он даже есть, до него слишком далеко. Одежда еще не успела высушиться, но им нельзя сидеть на одном месте, хотя они бы много часов провели, наблюдая за океаном, потому они надели сырую одежду и отправились в путь вдоль берега.Шум прибоя и шелест листьев от легонького ветерка расколол пронзительный и полный ужаса крик. А затем снова шипение и противный писк. С верхушек деревьев, испуганные шумом, слетели стаи разноцветных птиц. Снова послышался крик, это кричал какой-то трибут, и за ним, наверное, гнались эти переродки, которые издают такое шипение.

Они шли дальше, не желая встречаться с этими ?животными?, и вдруг, недалеко от них из леса выбежал трибут в небесно-голубом костюме. Футболка его была порвана,от куртки остались одни лохмотья, и штаны превратились в бриджи. Нептунянин с неистовым криком, и со скоростью, на которую только он способен, добежал к воде и бессильно упал в нее. За нептунянином из чащи леса выбежали трое переродков: это были ящерицы, но они были больше, чем гориллы, и намного быстрее. Они издали такое шипение, какое слышали марсиане с юпитерцами, и глаза ящериц быстро бегали по сторонам, а носы их усердно вынюхивали воздух. Они еще пару минут побыли, надеясь, что их жертва выдаст себя, но потом разочарованно развернулись и ушли обратно в лес.

Трибуты-союзники замерли, боясь шевельнуться, но ящерицы их не заметили, скрывшись в лесу. Они пытались найти нептунянина, но своим носом они его не услышали, наверное, океан перебивал запах человека, а со зрением у этих ящериц было плоховато.- Эти ящерицы полагаются на свой хорошо развитый нюх. – Буденным голосом сказал Моран. – Зрение у них плохое, и они не реагируют на движение, или плохо реагируют.

- Океан перебивает запах человека? – с сомнением вопрошала Френ.

- Может быть, - согласился Эхтар, - ведь пока мы шли по джунглям, мы слышали шипение ящериц, а когда вышли на пляж, он прекратился.- Тогда почемуза нептунянином они гнались до самого берега? – Возразила Эрвин.

- Всякое могло быть. – Пожал плечами Эхтар.- Кровь. – Внезапно сказала Пеория. Все посмотрели на нее, явно не понимая, но потом Френ воскликнула:

- Точно! Кровь! Кровавый дождь!

На лицах ее единомышленников появилось понимание, даже озарение, и Пеория продолжила:- Кровавый дождь засох на нас, и мы стали пахнуть кровью, что является приманкой для таких тварей, как эти переродки. Наверное, особенность этих ящериц – это то, что они слышат запах крови, и идут на него, выслеживая тем самым жертву.

- Да, - кивнула Эрвин, - вот почему мы постоянно слышали это шипение – они чуяли нас, и шли по пятам. Но почему же все-таки они не гнались за нами до самого берега, как за этим Тибериусом?- Нептунянином? – Моран кивнул на тело парня, все еще лежавшего на берегу, омываемого водой.– Я думаю…- Раны. – Перебил его Эхтар, и юпитерянин убийственным взглядом глянул на марсианина. Но Эхтар не обращал на него внимания и обьяснил: - Тибериусу, или как его там зовут, они оставили глубокие раны, и запах крови из ран и общий запах крови еще больше дразнил их и был отчетливей.

- Кстати, - Пеория не договорила, взглянув на тело Тибериуса, и все как один сорвались с места и побежалик нему,на бегу доставая свое оружие.

Волна откатилась, и его тело теперь лежало на песке, не омывалось водой.Они прибежали и остановились, смотря на тело, которое не шевелилось.

- Он просто без сознания. – Небрежно пожал плечами Эхтар. – Пушечного выстрела не было. – Он взял свою булаву поудобней, приготовившись сделать из тела Тибериуса сплошное месиво.