День 5 (1/1)

Просыпаться в одной кровати похоже уже стало для них нормой. Навальный дышал ему в волосы, обнимая одной рукой. Фургал чуть улыбнулся, потерся щекой о плечо оппозиционера и чуть сжал в пальцах его синюю футболку. Мужчина смотрел на лицо спящего Алексея, подмечая мешки под глазами и морщинки в уголках, что заметны даже сейчас. Темные ресницы чуть подрагивали. Губы юриста, слегка розоватые и немного опухшие, словно Леша все время их кусал, были приоткрыты, выдыхая горячий воздух. Сергей потянулся и коснулся ямочки на подбородке, затем тонких губ. Улыбка стала куда шире и Сергей прислушался. Снаружи тихо, можно не волноваться о том, что их увидят.Фургал проводит рукой по щеке политика и тянется, целуя. Навальный мычит, облизывает губы, прерывая поцелуй и нехотя открывает глаза. Оппозиционер пытается сфокусировать взгляд на Сереже, но в глазах все ещё все расплывчато, после сна, поэтому просто неопределенно тычет губами куда попадет.— Доброе утро… – не внятно говорит мужчина, сильнее стискивая Фургала в объятиях. Вот так просыпаться ему по душе. — Доброе. Вставать будешь? – спрашивает Сережа, обнимая Навального в ответ. Кто знал, что пробуждение, в СИЗО, может быть таким приятным и теплым. Алексей промычал что-то отрицательное и закинул ногу на Фургала, явно не желая отпускать его. В прочем, Сережа был не против поваляться лишние полчаса в, пусть и узкой, койке, наслаждаясь теплыми объятьями.Однако, встать рано или поздно придется, поэтому Фургал, нехотя, выполз из рук Алексея и сел на кровати. В спину сразу отдалось ноющей болью. Да, что-что, а синяки доставляли ему серьёзные неудобства. Мужчина потянулся, разминая затекшие суставы и встал. В камере было прохладно, поэтому Сергей поежился, чувствуя мурашки по всему телу. Навальный на кровати заворочался, посильнее укутываясь. Лишившись живой грелки, он начал замерзать, поэтому поспешил завернуться в одеяло. Сергей только усмехнулся на такую попытку сохранить его тепло. Удивительно, что даже летом тут довольно холодно. Что же тогда будет зимой? Сергей нервно дернул плечами.Мужчина подошел к зеркалу и провел ладонью по подбородку, рассматривая щетину. Ему нужно побриться. Странно, что Леша даже не упомянул о его щетине, она ведь наверняка колется. Сам оппозиционер бреется каждое утро, хотя зачастую это остается вне его поля зрения. — Леша. – зовет Фургал, привлекая внимание к себе.— Мм? – Навальный все же отрывает голову от подушки, садиться прямо и потягивается. Его лицо кажется таким напряженным в этот момент.— Ко мне сегодня адвокат придет. Раз я уже не один, то мне придется уйти. – предупреждает Фургал. Алексей явно не в восторге от того что придется отпустить Сергея одного, однако, тот уже не маленький мальчик. Мужчина встал с кровати и подошел к Сереже. Он положил ладони на щеки Фургала и погладил, чувствуя приятное покалывание. Экс-губернатор тянется за руками, позволяя гладить себя, как кота. Леша усмехается и отпускает его под разочарованный вздох.— Пусть старается, как никогда. Тебя нужно отсюда вытащить. Не место тебе тут.— А где же мне место? – мурлыкнул Фургал, хитро улыбаясь, и в животе все приятно скрутило.— Ну, например, стоять подле меня, когда я стану президентом. – в тон ему ответил Навальный. – Мне нужны будут помощники. — У тебя есть штабы. Есть Юлия. Понимаешь, что ты злостно изменяешь ей, крутя шашни с одним очень одиноким бывшим губернатором? – Леша только шире улыбается, хотя, Фургал ожидал увидеть смущение и стыд.— Не волнуйся об этом. Свободные отношения хоть и не распространены в России, но все же присутствуют.Сергей уже хотел что-то сказать, но его губы накрыли требовательным поцелуем. Фургал сразу привстает на носках, хватаясь за футболку Навального, прижимая его к себе, а тот и не против, наоборот, сам обнимает мужчину, гладя по спине и тазу. Леша посасывает нижнюю губу Сережи, прикусывает и чуть оттягивает. Слышится тихий стон и, спустя мгновение, Фургал чувствует бетонную стену спиной. Губернатор зарывается одной рукой в волосы Навального, сжимает их и тянет, заставляя отстраниться. Смотрит на открывшуюся шею и в голове мелькает, что оставлять следы нельзя, поэтому просто припадает к ней губами, ведет горячим языком по чуть соленой коже, прикусывает и отпускает. Алексей стонет, и Сережа видит, как перетекает адамово яблоко под кожей. Хочется снова его поцеловать, но оппозиционер дергает головой, кажется, оставляя немного волос в его пальцах и снова целует. Политики целуются жарко, явно не желая прекращать сей акт. Однако, в какой-то момент Леша замечает, как мутнеют серые глаза, поэтому отстраняется, позволяя им обоим отдышаться. У Сережи, похоже, немного закружилась голова, потому что когда его отпускают, мужчину ведет и он опирается на раковину, чтобы не упасть. В голове по-приятному пусто.Фургалу требуется несколько секунд, чтобы осознать это было чертовки хорошо. Они смотрят друг на друга, пытаясь отдышаться, и Леша смотрит так, словно получил ровно то, что хотел. И, почему-то, это совсем не задевает самолюбия Сергея. Как бы сильно Фургал не делал вид, что он лидер, на самом деле он ведомый и вполне готов пойти под знаменем Алексея, лишь бы быть рядом с ним. — Хорошенько поработай сегодня. Ладно? – спрашивает Леша. — Конечно… – чуть запоздало отвечает Сережа. Фургал не знал, то-ли это освещение так упало, то-ли это просто у него ещё головокружение не прошло, но мужчина готов поклясться, что глаза Навального были похожи на ярко-голубой топаз. Такие же светлые, чистые и переливающиеся разными оттенками, словно гранями личности.***Без Сережи было несоизмеримо скучно. Тот ушел где-то в 2 часа дня и до сих пор не вернулся. Это хорошо. Значит адвокаты действительно работают с клиентом, а не прозябают там время, как предыдущий. Все-таки его послание дошло до ребят.Алексей не был против новичков в коллективе. Наоборот, был очень даже за это! Новые мозги, новые идеи, текучесть кадров это всегда хорошо. Однако, сейчас ему было намного комфортнее работать со знакомым человеком, которого он хорошо знает, который уже подкован, а не с молодым практикантом. Была бы его воля, сам ты себя защитил, он все-таки тоже адвокатом работал. Он Юрист с большим опытом и багажом знаний. — Слушайте, Евгений, можно попросить об одной просьбе? – спросил Леша, очаровательно улыбнувшись.— В зависимости от того, что вы хотите попросить.— Один телефонный звонок. Я просто свяжусь со своим юристом. – сказал Навальный. У него есть право на звонок. Евгений чуть замешкался, но все-таки достал телефон, подавая его Алексею. Тот сразу же с нескрываемой радостью схватился за него и начал набирать нужный номер. Захотелось позвонить Юле, но сначала юристу.В трубке послышались гудки, потоп женский голос выдал: ?Слушаю?.— Рад вновь услышать твой голос, Оль. – радостно сказал Алексей. — Леша! Боже мой, я так рада тебя слышать! Представь себе, они меня к тебе не пустили. Пришлось другого вести. – сразу возмущенно заговорила Ольга, на что Навальный только усмехнулся. — Да, я это уже понял. Слушай, у меня к тебе такое дело, ты ведь помнишь дело Фургала?— Помню. А что? Что-то случилось? – заинтересованно спрашивает Оля.Евгений тоже навострил ушки, вдруг что интересного скажут.— Да меня с ним в одну камеру посадили, понимаешь ли. В общем, можешь связаться с его родными? – голос Леши стал намного серьёзнее, как и взгляд. – Подыщи им хороших специалистов, а то тот дундук, которого к нему приставили, и палец о палец не ударит. Сергея нужно вытаскивать.— Ну… хорошо. Постараюсь найти кого-нибудь. – удивленно послышалось из трубки. – Ты то сам как?— Как огурчик! Расслабься немного, не первый раз все же. Увидимся на следующей неделе, лады? – опять смешливый тон. Алексея словно вообще ничего расстроить не может. На том конце послышался облегченный смех.— Ладно. Береги себя, хорошо?— Обижаешь! Привет Юле и детям.Ну, хоть так он смог помочь Фургалу. На большее, в своем положении, он, к сожалению, не способен.Алексей вздохнул и убрал книгу. Надоело. Ящик смотреть как-то вообще не хотелось, однако, Навальный включил его для заднего шума, пока он готовит себе перекусить. Уже почти 7 вечера, а у него с самого утра только пара печенек во рту побывало, да стаканов 6 чая. Алексей достал колбасу, хлеб и сыр пластинками. Сделал себе пару бутербродов. "Надеюсь, что завтра принесут что-то более съестное, а то так и правда желудок посадить можно."Единственное, что радовало, это то, что не нужно бегать по утрам. Он всей своей душой ненавидит это занятие. Раздражение росло как на дрожжах и даже игра на гитаре, после которой ему обычно становилось легче, не спасало. Липкое беспокойство заставляло желудок скручиваться в ожидании подставы. Отвратительное ощущение. Откусив кусок, от бутерброда, и запив его соком, из упаковки с трубочкой, Навальный достал свой блокнот и ручку. Это подобие ежедневника часто спасало его. В жизни он такой не ведет, но, когда его арестовывают, пишет много и подробно, стараясь не упускать деталей. Потом полученную информацию можно обратить против "правоохранителей".Однако, на последней странице ручкой выведены небрежные наброски сокамерника. Да, художник из Алексея так себе, но тем не менее он был более чем доволен конкретно этим рисунком, что сделал в спешке, когда Сергей заснул у него на плече. На лице появилась легкая улыбка. Такие же каракули он не раз дарил Юле и она всегда была так счастлива. Мысли о жене заставили сердце тоскливо сжаться. Он скучает по ней, очень часто возлюбленной ему не хватало, особенно в моменты заключения. Леша вздохнул, у него нет настроения, что-либо писать. Навальный прикрыл глаза, удобнее устроившись на кровати. Блокнот был оставлен на кровати.***Фургал устало потер глаза и улыбнулся, идя по коридору рядом с охраной. Это был тяжелый, но без сомнения продуктивный день. И оказавшись в камере, заключенный почувствовал резкий прилив сил. Он посмотрел на спящего Лешу, чуть пригладил вздыбленные волосы. Юрист так и не потрудился переодеться сегодня. Как был одет с утра, так одет и до сих пор. От этого на лице расцветает ласковая улыбка, сопровождаемая смеющимися морщинками в уголках глаз. Мужчина подошел к зеркалу, открыл его, доставая оттуда бритву и пенку для бритья. Нужно привести себя в порядок, а то утром Леша не дал ему это сделать. Воспоминания о поцелуе заставило по спине пробежаться толпу мурашек. К своему огромному стыду, Фургал понимал, что хотел бы его повторить. Это было так живо, ярко, так жарко, что мужчина почувствовал, как на спине выступает пот. Смыв остатки пены для бритья с лица, Сергей вытер лицо, подходя к сокамернику и садясь рядом на кровать. Тот так трогательно сжался на кровати, подгибая ноги к животу и чуть сжимая в ладонях одеяло. Взгляд упал на блокнот и Сережа не смог сдержаться, разглядывая раскрытые страницы. Рисунок, что был на раскрытых страницах и лаконичная подпись ?Он мне очень нравится?, заставили смутиться и одновременно обрадоваться так сильно, что Сережа подскочил положив ладонь на рот, чтобы не закричать. Леша заворочался и сонно потер глаза. Сергей вдохнул и посмотрел на него уже более спокойно. Он подошел и сел рядом с Алексеем. Как же последний ненавидит дневной сон. Юрист облизал губы и причмокнул, чувствуя неприятную сухость во рту и какой-то противный привкус. Ему нужно сделать глоток воды, поэтому Навальный тянется за бутылкой, открывает и делает три больших глотка.— С возвращением. Как прошло? – интересуется Леша, хотя до сих пор толком не проснулся.Он трет глаза и заразительно зевает. Сережа улыбается, пока Навальный чувствует себя максимально отвратительно. Мужчина встает и потягивается. Ему нужно размяться.— Отлично! У меня два новых адвоката! И мы наконец-то работали! Представляешь? Работали! – восторженно улыбается Сергей. Леша улыбается тоже. Значит все вышло и за такой короткий срок. Это стоило такой улыбки.— Расскажешь, о чем вы говорили? – спрашивает Алексей. Это будет хороший способ отвлечься от сонности. — Конечно. Ты ведь тоже юрист. Получу бесплатную консультацию. – хитро улыбается Сергей.— Хитрец. – смеётся Леша. – Запишу это твой счет. Со скидкой.— Жлоб! – Сережа набирает воду в чайник и ставит на плиту. — Эй! Я же сказал, что со скидкой! – они оба начинают смеяться. Сергей решает опустить тему рисунка, когда Алексей убирает блокнот. Так приятно чувствовать объятья человека, которому ты не безразличен.