Глава 9 (1/1)

Они приезжают домой, где Доен тут же уходит наверх, запираясь в ванной, чтобы остаться наедине с собой и как можно меньше контактировать с Тэеном, но тот, как будто не желая оставлять его и пытаясь распространить свою власть, дергает за ручку двери. Доен сидит на бортике ванны, цепляясь за него пальцами и глядя на дверь, за которой стоял Тэен и пытался войти. Тэен говорит ласково, но это лишь пугало еще больше:- Доен, открой дверь. Ты же знаешь, я могу войти куда угодно. Не зли меня.Доен, несколько раз глубоко вдохнув и выдохнув, спешно открывает дверь, и в ванную тут же входит Тэен. Он медленно подходит к Доену, цепляясь за его запястье и притягивая к себе.Тэен целует больно, показывая свою власть и силу, а Доен задыхается, не в силах освободитьсяАльфа оттягивает его голову за волосы назад, заставляя посмотреть себе в глаза. Доен прерывисто дышит, цепляясь за его плечи. - Ты мой. И никому, кроме меня, никогда принадлежать не будешь. Хоть умри, но это не изменится. Скажи, что любишь меня, Доен.Доен, несмотря на его слова, упорно молчит, потому что теперь не мог солгать о своих чувствах к нему. Ему казалось, что если он произнесет эти слова, то таким образом предаст Джехена. Тэен сильнее сжимает пальцы в волосах и требовательнее произносит:- Скажи, что любишь меня, Доен.Доен продолжает молчать, терпя боль, и Тэен срывается на крик, с силой разворачивая его и припечатывая спиной к холодной стене:- Скажи мне это, Доен! Скажи же, что любишь меня! Скажи!Доен видит, как по лицу Тэена стекают крупные слезы, а в глазах такое отчаяние и мольба, что это заставляет сглотнуть ком, стоящий в горле, однако он продолжает молчать, плотно сомкнув губы и глядя на альфу. Тэен кричит, будто от боли, и плачет, глядя на равнодушное лицо Доена напротив. Он яростно бьет ладонями по холодной стене по бокам от его головы и кричит, однако Доен не признается ему в любви, как прежде и не пытается хоть как-то оправдаться. Тэена это ввергает в такое отчаяние и ужас, что он не может сдерживать свои чувства.Джонни, стоящий внизу в коридоре и слышащий эти крики, чувствует все отчаяние и злобу Тэена, но больше всего ему жаль Доена, который не произнес за это время ни звука, и Джехена, которого уже не вернуть.С тех пор Доен практически не разговаривал и за весь день мог проронить лишь пару предложений, а Тэен, усиленно делающий вид, что все в порядке, не мог смириться с тем, что Доен больше его не любит. Домработница и садовник теперь не жили в комнате для персонала, как прежде, а съехали и приходили для работы, лишь когда это было необходимо. Тэен из охраны оставил только тех телохранителей, что были с ним в тот злополучный день, и Джонни. Доен погрузился в молчаливое и безразличное состояние и из всего происходящего его волновало лишь, как развивается ребенок внутри него.В какой-то из вечеров, когда Доен в очередной раз не ответил на поцелуй, Тэен грубо схватил его за лицо, заставляя взглянуть на себя.- Вспомни, что обещал мне, Доен. Мы будем жить в любви и спокойствии, так почему же ты не отвечаешь на мои прикосновения и поцелуи?Доен безразлично смотрит ему в глаза и тихо отвечает:- Вспомни тот вечер, когда ты умолял меня сказать, что я люблю тебя, и ответь на собственный вопрос.- Прошло уже два месяца, забудь об этом Джехене. Нет его. Нет больше. Я сбросил его с той крыши прямо у тебя на глазах.Глаза Доена наполняются влагой, однако он продолжает молчать, глядя на надменное лицо Тэена.- Ненавидишь меня, да? А я вот люблю тебя. Люблю, понимаешь? Где случился этот переломный момент, в который ты перестал меня любить, как прежде?- В тот самый, когда ты впервые ударил меня пять лет назад.Тэен застывает, отодвигаясь, но не отпуская. Его поражает то, с каким спокойствием смотрел на него Доен своими потухшими глазами. Доен, казалось, сдался и жил на автомате, однако Тэен ощущал эту тихую ненависть по отношению к себе и презрение.- Даже если ненавидишь меня, ни за что не отпущу тебя.- Ты сам от этого несчастен. Может, раньше я бы пожалел тебя, поддержал, но во мне уже не осталось каких-либо светлых чувств к тебе. Ты все убил своими же руками.- Еще хоть слово, и о ребенке можешь забыть.Доен замолкает, и Тэен отпускает его, стремительно поднимаясь с постели и уходя из спальни.Доен думал, что этой ночью будет спать один, однако Тэен вернулся в спальню почти под утро. Он ложится рядом, мягко оглаживая живот и прижимая Доена к себе. Доен же лежит с закрытыми глазами, однако чувствует каждое прикосновение и горячее дыхание явно подвыпившего Тэена, который уткнулся в основание шеи, вдыхая любимый запах. Доен преодолевает желание оттолкнуть его от себя, чтобы больше никогда не видеть, чтобы не чувствовать прикосновения, и незаметно сминает пальцами простыни под боком. По телу пробегают мурашки, когда он слышит этот едва слышный шепот обожания в темноте над собственным ухом:- Я так тебя люблю, Доен... Так обожаю... Ты никогда не уйдешь от меня... Никогда не скроешься... Никого, кроме меня, не полюбишь... Будешь со мной дольше вечности...Тэен прижимает Доена к себе, с каждым словом все сильнее приглаживая его волосы и любуясь им, а Доен всеми силами старается не вырваться, потому что если Тэен поймет, что он все же не спит, то начнется новая перепалка и очередные обвинения, от которых Доен устал. Все же спустя час Тэен засыпает, и Доен тут же, как можно незаметнее выпутывается из его объятий, выходя в коридор, где, наконец, может вдохнуть свободнее. Он медленно спускается вниз, чтобы немного посидеть в прохладной гостиной и успокоиться, и в коридоре натыкается на Джонни. Тот смотрит несколько сонно, но все же здоровается, и Доен устало присаживается рядом с ним на стул, чем удивляет бету. Он внимательно оглядывает его явно округлившийся живот боковым зрением, и Доен, заметив это, печально улыбается:- Этот ребенок... наш с Джехеном. Джонни, не знавший об этом, удивленно выдыхает. Доен продолжает:- Тэен убил его прямо на моих глазах. Сбросил с крыши. А когда я почти смог вырваться из его оков, он сумел заставить меня вернуться. Я здесь лишь из-за ребенка. Я хочу, чтобы наш ребенок жил. Он единственное, что у меня осталось.- Я хотел, чтобы вы сбежали, правда. Мы целый месяц готовили этот побег, а потом все закончилось вот так. Отчасти я чувствую себя виноватым - сначала столько лет молча наблюдал за Вашими страданиями, а потом весь план сорвался. И Вы снова здесь, на этот раз с ребенком. А Джехена больше нет.- Ты не виноват. По крайней мере, ты пытался сделать хоть что-то.- Что теперь будете делать?- На себя мне наплевать, но я должен сделать все, что в моих силах, чтобы обеспечить своему ребенку будущее. И деньги Тэена - ключ к этому будущему. У меня нет работы, нет дома, нет родных. Да и Тэен никогда не позволит мне уйти.- Что ж, в таком случае, просто знайте, что я готов Вам помочь. Только попросите, и я это сделаю.- Спасибо.***Так проходит два года, за которые Доен все же рожает мальчика-альфу, и они с Тэеном делают вид, что у них обычная образцовая семья. На людях они вели себя довольно мило, создавая видимость счастья и благополучия, но дома Доен, как и прежде, не в силах себя пересилить, вел себя с Тэеном холодно и отстраненно, делясь улыбкой и теплом только с ребенком, которого назвал Джемином. Мальчик был красивым, милым, с яркой широкой улыбкой, и местами так сильно был похож на Джехена, что Доен невольно застывал, когда видел в нем его черты. Тэен же, замечая, что с каждым годом мальчик становится все сильнее похож на Джехена, невероятно злился, а когда видел, как Доен мило ведет себя с ребенком, как дарил тепло, ласку и любовь, как улыбался ему и сколько всего для него делал, то ревновал. Джемин же, подсознательно ощущая ненависть и ревность, которые чувствовал к нему Тэен, тянулся лишь к Доену и почти все время проводил лишь с ним.Тэен пытался делать вид, что любит Джемина, что он его отец, однако мальчик не шел на контакт совершенно и не воспринимал его как отца. По субботам Доен отвозил Джемина к Джеджуну и Сяоцзюню, где мальчик оставался до утра понедельника и с радостью гостил у дедушек. Родители Тэена больше не общались с сыном, однако по просьбе Доена лишь наблюдали со стороны. В это утро субботы Доен привычно отвез сына к родителям Тэена, а сам вернулся домой, чтобы заняться уборкой и другими обыденными вещами, однако испуганно вздрагивает, когда чувствует пальцы Тэена на своем запястье.- Разве ты не уехал на работу?- Решил устроить себе выходной, мы давно не оставались наедине из-за ребенка.Он подталкивает Доена к столу и вжимает его бедрами в столешницу, выцеловывая шею. Доен всеми силами пытается избежать этой близости, которой у них не было с того момента, как он забеременел.- Меня вполне устраивает такой образ жизни, да и тебе, думаю, лучше заняться работой, чем...- Я хочу тебя, Доен, так что будь сегодня послушным и раздевайся.Доен ловит его потемневший взгляд, понимая, что Тэен итак на пределе и что в любую секунду может разозлиться, и поэтому молча стягивает с себя кофту. Тэен оглядывает желанное тело и, отобрав из его рук кофту, отбрасывает куда-то в сторону, сминая губы в поцелуе. Доен не отвечает, сжимаясь от неожиданного холода и какого-то страха перед Тэеном и тот, почувствовав это, грубо хватает его за плечо.- Снова не отвечаешь мне? Так хотя бы ради своего драгоценного сына постарайся сделать вид, что ты любишь меня, и отдайся.- Манипулируешь мной, используя невинного ребенка, чтобы заняться сексом. Ты пал настолько низко, Тэен.- Чтобы заполучить тебя и удержать рядом с собой, я готов использовать все, что угодно. Разве ты еще не понял?Он резко дергает Доена на себя ,заставляя упасть перед собой на колени, и больно хватает за волосы.- Давай же, покажи мне всю свою настоящую натуру шлюхи. Хочу почувствовать, как ты соблазнял своего любовника. А может, он был не единственный.Доен пытается отвернуться:- У тебя всегда была паранойя, что я всех вокруг соблазняю.Тэен присаживается напротив, не отпуская волосы:- Вспоминая то, как прошел наш первый секс, у меня есть все основания так думать. Ты же самая настоящая шлюха, Доен. Только наш регулярный секс отчасти спасал этот брак, но все же ты отдался какому-то альфе.- Он был моим истинным, и в постели куда лучше тебя.Тэен больно бьет его по лицу и снова дергает на себя, однако Доена это не останавливает, он смотрит ему прямо в глаза твердо и с нескрываемой ненавистью:- С Джехеном у меня во время секса темнело в глазах от удовольствия, мне хотелось стонать так громко и неистово, чтобы слышали все, как мне хорошо с ним. А тебя я так ненавижу, Тэен, ты бы знал... Каждое твое прикосновение ко мне, каждый твой взгляд в мою сторону заставляет меня чуть ли не трястись от презрения и ненависти к тебе.- Ты сам эту жизнь выбрал. Ты мог остаться тогда с моими родителями, жить тихо и мирно под их крылом, мог спрыгнуть с той крыши вслед за своим любовником, мог что угодно сделать, но ты остался со мной. Ты меня выбрал, меня! А значит, ты в душе по-прежнему любишь меня, желаешь быть со мной. Просто признай это.Доен шепчет:- Ненавижу. Ненавижу тебя. Ненавижу.Тэен, не в силах этого слушать, бьет Доена по лицу, отчего тот заваливается на пол, упираясь ладонями. Это дезориентирует, и Доен, в попытке прийти в себя, встряхивает головой, но это совершенно не помогает. Тэен одним рывком заставляет Доена подняться на ноги и, больно вцепившись в плечи, встряхивает:- Ты... Ты... Как можешь ты говорить такое?!Доену отчего-то совершенно плевать на эти крики и знакомую боль. В конце концов, он привык чувствовать от Тэена боль вперемешку с частицей физического удовольствия. Доен дышит рвано, но взгляда не отводит:- Я тебя не люблю, Тэен... Не люблю... Я с Джехеном быть хочу... Его люблю...Тэен с силой толкает его, и Доен, не удержавшись на ногах, падает, ударяясь головой о край стола. Альфа сначала не понимает, что происходит, но когда Доен не пытается встать, продолжая лежать в том же положении, то лишь в этот момент замечает бурую кровь, медленно вытекающую из-под его головы. Это пугает до ужаса, и он падает на колени рядом с лежащим Доеном, дрожащими руками пытаясь привести его в чувства, однако тот с каждой секундой бледнел все сильнее.- Доен... Доен... Очнись, ну же...Он шепчет это словно в бреду, пачкаясь в его крови и продолжая держать в своих руках. Его прерывает испуганный вскрик со стороны и, повернув голову, Тэен видит Сяо, стоящего у входа в столовую. Тот смотрел то на Доена, то на Тэена с нескрываемым ужасом. Он тихо, на грани шепота спрашивает:- Что ты... что ты наделал, Тэен?