1 часть (1/1)

Он всегда знал, что он плохой человек. А она была хорошей. ВсегдаТем не менее, он не отказывался от своих заслуг?— все то, что вокруг него: пентхаус, дорогая машина, клубы, рестораны, магазины, наркотики, алкоголь и прочие атрибуты гламурной жизнь?— все это он заполучил сам, на собственные деньги, заработанные тяжким трудом, потом, болью и кровью. Он прожигал свою жизнь, спуская упорный труд на чертову моду. Наверное, поэтому она так его ненавидела, как ему казалось. Она видела в нем лишь плохого человека без всяких заслуг.Она считала, ему давно пора очутится на помойке. В каких-то ситуациях он был четко согласен, но зачастую жаркий спор всегда оседал на душу очередной обидой. И если они спорили… Ах, если они спорили, можно было сушить весла. Они такие разные.Она?— свободна словно ветер, он?— нет; день и ночь, роскошь и дешевка, простота и сложность, алгебра и геометрия, доллар и рубль. Но он всегда был плохим человеком, а она всегда была хорошей. Такие уж у жизни приоритеты. Ему всегда становилось тоскливо, что он не может на них влиять. Ему всегда становилось тошно. А знаете почему?Да-да, он был плохой человек.***Макс проснулся, поднимаясь с изрядно помятой кровати. Ему было нехорошо из-за сильнейшего похмелья, и он трижды проклял лишнюю бутылку старого доброго Джекки. Это не корпоративно, все-таки. Появившаяся из ниоткуда ненависть к сегодняшнему дню вынудила его полежать в постели, закутавшись в темные простыни, еще несколько мину и лишь потом направится по своим делам, приводя себя в порядок и готовясь к очередному абсолютно бесполезному дню. В этом и заключалась его жизнь?— заработать и потратить. И всегда, ему казалось, будто он живет в одном и том же дне. Ужасное, мучительное состояние. Плохой сосед.Простояв под душем еще около двадцати минут, он, наконец, выполз из ванной комнаты и переоделся в офисный костюм?— белоснежную рубашку, черные, дорогущие штаны, пиджак, под стать штанам, однотонный галстук и лаковые туфли. Теперь можно выпить и кофе, глядя на утреннюю Москву через огромные окна небоскреба, в котором и проживал наш герой. Должна признать, жил он здесь давно, но только недавно выучил дорогу к этому месту, если он находится в состоянии алкогольного и наркотического опьянения. А в таком состоянии он находился каждый день. И ночевать под окнами безымянной квартиры, которую он принял за свою?— уж поверьте, не самая лучшая перспектива для молодого и амбициозного игрока на бирже.Пафос. Ох, господи. От него так и несло пафосом?— пока он садился в шикарную машину?— черную, обтекаемую BMW последней модели,?— пока манерно курил сигарету, выезжая на Кольцо, пока запрокидывал голову, выдувая дым, пока с бессознательным отчаянием подъезжал к крупному российско-французскому мегаполис-банку, где его годовой доход в евро составлял симпатичную сумму с семью нулями. Нет, ну вы только себе представьте?— семью. И куда он спускал всё это? На жизнь ли, позвольте узнать? Нет-нет, господа. Он спускал все это на медленную и мучительно-отвратительную смерть, которой не боялся уже целую жизнь.Вальяжно входя в свой кабинет, по пути бросая всем недоброжелательное и равнодушное ?Здрасьте?, он чувствовал себя разбитым и больным человеком. Но образы оживают, мысли более подвижно и активно движутся в помутившемся сознании, работа спорится, как только в голове всплывает чудесный образ девушки-брюнетки, которую он смел назвать ?родной?, а взамен получал лишь болезненные слова и неживые обиды. Он всегда закрывал глаза на разрывающую боль. Что уж тут говорить?— если б мог, отпустил бы.А вот и новые документы: свежие, только что принесенные и заботливо сложенные практичной секретаршей. Иногда Макс жалел её. Но что такое жалость, исходящая от погибающего человека? Верно. Ни-че-го. Ему и самому необходима жалость, словно воздух. Каждому из нас она необходима, мы неосознанно давим на нее, хоть и ненавидим это скребущее чувство, в особливости, когда его проявляют к нам и, поджимая губы, наигранно-сочувственно смотрят в огорченные глаза. Разве блядская жалость может сделать хоть что-то, что смогло бы нам помочь… Лепет, просто лепет.Отвлекся от документов. Опять задумался о себе нелюбимом, о поганой жизни, которая разъедала его душу, словно серная кислота человеческую кожу. Все эти ненужные бумажки можно было швырнуть в помойки?— они не несли в себе ничего ценного или сокровенного.Просто листки с безумным количеством чисел и идиотских слов, написанных на непонятном языке. Как такое может распознать человек, который голову от задницы отличить не может?Мерный стук каблучков заставил его убрать холодные пальцы от висков и уставится на непрошенного гостя. По-детски хмурясь и смущенно улыбаясь, перед ним стояла Катя, личная секретарша, и, кивком головы поздоровавшись с красавцем-боссом, она дрожащим голосом сообщила ему важную информацию. И почему его все так боятся? Ах да, он же ?акула большого бизнеса?.—?Максим Евгеньевич, Вас Алексей Алексеевич к себе вызывает вместе с квартальными отчетами,?— неловко пробормотала та, в очередной раз робея, почувствовав холодный взгляд карих глаз на чертах лица. Макс, хоть и смотрел исподлобья, не слишком сердился, хотя его и не прельщала перспектива просидеть у прямого начальника в кабинете, на чье место он метил, и вдыхать запах сауны, виски и шлюх. От президента банка всегда несло таким запахом. В его-то возрасте… Далеко не мальчик же. Не корпоративно.—?Хорошо, Катя,?— тот поднялся и обошел девушку, на вид моложе его, он схватил с тумбочки заранее приготовленные листы и высокомерным шагом пошел на встречу с Кондратьевым, предвкушая, как в очередной раз будет цапаться с Аланом Гарридо, вице-президентом банка с французской стороны. Ой боже, тот еще тип… От своих мыслей, топ-менеджер даже поморщился. Не горел, знаете ли, особым желанием видится с французским подонком и вкушать плоды очередной лжи, наблюдая за тем, как пройдоха-Гарридо вешает лапшу на уши непутевому Алексею Алексеевичу.Амбициозный, неглупый, красивый. Так что же ему настолько мешало жить, что даже вздохнуть тяжело было, что же настолько сильно сдавливало грудь, ломало ребра и гвоздем пробиралось в сердце, чтобы проткнуть мышцу насквозь, что же перекрывало кислород, заставляя легкие трепетать в мольбе о воздухе? Безумная любовь. Как же так, как же так может не везти столь успешному человеку. У него есть все, а взаимной любви нет. Только его мальчишеская, безответная любовь к обычной девчонке. Так почему же? Вы ведь знаете ответ. Ну же, скажите. Громче, я хочу слышать.Я?— плохой человек***Она любила жизнь. Знаете ли, чертовски и простецки любила жить. Радоваться каждому дню и влюбленно смотреть на опадающие осенние листья, будто бы какой-то художник или поэт. Она любила появляться внезапно и резко, переворачивая обыкновенный уклад жизни с ног на голову. Она любила помогать людям и смотреть на то, как им вдруг становится легче. Но она ненавидела смотреть на Андреева, на его болезненный взгляд. Ей хотелось заплакать, потому что помочь ему она никак не могла, пускай и отчаянно старалась заботиться. Только, всего этого она до конца не знала. Она еще совсем девочка. И она хороший человек. А таких судьба очень любит.Юля уже давно сидела на лавочке в парке?— сессия была сдана хорошо и теперь было позволено отдохнуть. Конечно же, любительница природы тут же решила развеяться на свежем воздухе, в тайне надеясь увидеть между золотыми деревьями высокого молодого человека в дорогом костюме с высокомерным выражением лица и нежной, пусть и отдаленно напоминающей выдавленную, улыбкой. Он был плохой человек. Она это знала и не могла влиять. Особенно после последних слов, которые она сказала ему прямо в лицо, ничего не боясьМакс, хватит врать. Ты никогда меня не полюбишь, а я не полюблю тебя. Ну и к чему все это? Она сама солгала, тупо соврала, бесстыдно глядя в родные шоколадные глаза. Максим всегда ей верил, наверное, потому что она была единственным человеком, в котором он не сомневался. И, наверное, это погубит его. Глупо доверять человеку, которого ты слепо любишь. Пожалуй, именно в этом и заключается любовь, так он считал. Нет, Макс, нет. Именно в этом заключается безумство. Тебе с ним не справится. Ты погряз в нем?А знаешь почему?..