1 часть (1/1)
***Флоренция медленно утопала в объятиях последних ласковых солнечных лучей, заволакивающих при этом весь город и его жителей. Кровавый закат освещал небо сотнями огней, казалось, что сам Бог плачет кровью из-за навалившихся проблем над Итальянскими землями.Но небрежно расписанный на небе закат постепенно сменялся чернотой ночи, вселяя ужас и страх в сердца людей.В эту особенно темную ночь я не заметила ни месяца, печально улыбающегося мне через окна моей комнаты, ни звёзд, скрашивающих мое пребывание в этой адской, воистину, семье Медичи.Чудом забеременев, я укрепила свое положение, спаслась от убийственно холодных ночей рядом с мужем, который терзал мое тело ночь за ночью. Я молилась, чтобы забеременеть, чтобы коротать дни, месяцы несбыточными мечтами о светлом будущем.После рождения Пьеро, я видела восторженный взгляд Козимо, я видела счастье в его потемневших глазах. Впервые за долгое время он смотрел на меня с обожанием, с такой непритворной нежностью и заботой. И я молилась Богу, чтобы он подарил мне ещё одного ребенка, чтобы хоть ещё раз увидеть теплый взгляд, ласкающий мое лицо, согревающий лучше всяких каминов и свечей. Взгляд того, кого я смогла полюбить. Это казалось невозможным, но сквозь пелену его голубых, как море, глаз, я смогла разглядеть нечто большее, чем отторженного ребенка, которого жестоко покарал отец.И вот наконец получилось, я смогла забеременеть снова. Я помню, как светилась от счастья, когда бежала к Козимо. Он не любил, когда я без стука врывалась к нему в кабинет, но когда я сказал ему, что в положении, он улыбнулся и приподнял меня, кружа, и мы смеялись словно дети. И мне впервые за долгое время стало по-настоящему хорошо. Я чувствовала себя нужной, любимой. И это прекрасно.Вот я уже на восьмом месяце. Я понимала, что день родов близится и уже не кажется таким уж далеким. Все эти дни Козимо заботился обо мне, приносил в мою комнату еду, но спал все равно в своей комнате. Это убивало меня. Ночами мне не хватало его тепла, он уходил, как только брал свое, исчезал под покровом ночи, оставляя меня наедине со своими слезами.Оставив меня с глухой ноющей болью в сердце. Невыносимо.Я терпела, стараясь делать все, чтобы угодить ему, потому что искренне надеялась и верила в то, что мы сможем стать счастливыми. Что мы преодолеем пропасть между нами, которая с каждым днём бесконечного ожидания становилась все больше и больше.И это неизбежно. Крах неизбежен.***Я вскочила посреди ночи от резкой боли в животе. Я судорожно мяла простыни на кровати, пытаясь заглушить боль, но ничего не помогало. Я вскрикивала, молясь, чтобы служанки услышали и помогли мне.В голове мельком проскочила мысль: ?Это выкидыш. Я потеряю его, потеряю все.?Боль не унималась, становилась больше и больше, рвала меня изнутри на мелкие кусочки.Не в силах больше ждать, я закричала, зовя на помощь. Уже спустя пару мгновений в дверях показалась Эмилия в ночнушке и со свечкой. ?Молись, милая, молись?,?— пронеслось в голове.—?Что с вами, Мадонна?—?Позови лекарей, быстрее.Мгновение спустя я добавила:—?Я теряю ребенка.Она пулей выскочила из комнаты, и я слышала, как она звала лекаря, который уже находился в нашем доме, так как никто не знал, когда именно начнутся роды.Я кричала во все горло, стараясь заглушить боль в низу живота, но ничего не помогало. Вдруг я увидела обеспокоенного Козимо, которых преодолевал между нами расстояние и сел на кровать, взяв мою руку в свою и поцеловав ее, произнес:—?Что такое? Контессина, что случилось?Заливаясь слезами боли и отчаяния я сказала:—?Я теряю ребенка, Козимо, я теряю его.Он обнял меня, успокаивая, пока наконец не пришел врач.Козимо и все ближайшие родственники, которые столпились в моей комнате, поспешно вышли, оставляя меня наедине с лекарем.***Минуты ожидания казались мне вечностью. Я искренне переживал за судьбу нашего с Контессиной ребенка, я волновался, не в силах унять боль от осознания того, что могу потерять их.Спустя пару минут из комнаты вышел врач, поникнув головой, уводя меня в дальний угол:—?Мне очень жаль. Но я не смогу спасти их обоих.—?Что это значит?—?Жизнь вашей жены и ребенка в опасности. Я могу спасти мадонну Контессину ценой жизни вашего чада. И наоборот, принять роды, но тогда, всего скорее, мадонна умрет.Я был в замешательстве, слегка пошатнувшись. Как можно выбрать между ними. Как? Я не представлял себе. Осознавая мысль о том, что сегодняшней ночью кто-то из них умрет, было невыносимо тяжело.—?Могу я с ней поговорить?—?Конечно, но я не уверен, что она сможет вам отвечать, она слишком слаба.Каждый человек за дверями спальни Контессины разговаривал о своем, строя безумные теории и догадки, а я тем временем вошёл в комнату.—?Контессина…—?Спаси ребенка,?— слабо произнесла она,?— умоляю, спаси его, он должен жить.Я видел, как жизнь ускользала из ее тела, она медленно умирала.—?Я… Я…—?Прошу…На мои глаза навернулись слезы. Контессина последний человек, перед которым я хотел бы показаться слабым. Жалким. Уязвимым.В комнату вошёл врач.—?Времени нет. Решайте.Контессина бредила, порой, она говорила несуразные вещи, и мы с трудом могли понять смысл ее слов.Я был уверен в своем выборе, иначе быть не могло.—?Сделай все что угодно, но мадонна Контессина должна жить.Лекарь беззвучно кивнул, жестом приказывая мне удалиться.***Я проснулась от яркого солнца, светившего мне прямо в глаза. Почувствовав ноющую боль в низу живота, в мое сознание пришла мысль. Нет, не мысль, скорее осознание. Я начала вспоминать события прошлой ночи.Схватившись за живот я резко поняла, что его не стало. Как? Как такое может быть??Неужели? Нет. Только не это.?Я вспоминала вчерашний разговор Козимо и лекаря:?Выбирайте. Времени нет.??Она должна жить.?Я закричала имя своего мужа что есть силы, и вот через пару мгновений он уже был в моей комнате.—?Контессина… Я… Мне…—?Что с моим ребенком? Где он? Что вы сделали?—?Мне жаль… Нашего ребенка забрал к себе Всевышний.На глаза навернулись слезы. Нет, Господи, нет. Я плакала, хоть и всегда до этого сдерживалась перед мужем, не хотела показаться слабой и беззащитной. Но сейчас я сняла с себя маску, словно обнажаясь перед ним. Обнажая душу и свою боль, выплескивая ее наружу.Он прижал меня к себе, а я продолжала заливаться слезами.—?Все будет хорошо, Контессина…—?Зачем ты это сделал?Я резко отстранилась. Я хотела знать ответ, ведь я поняла, что прошлой ночью он делал выбор между мной и нашим ребенком. Ребенком, который был ключом к золотой жизни. Ключом к счастью.—?Ты мог спасти нашего ребенка, зачем ты спас меня? Ты всю нашу совместную жизнь разрушал меня, а я пыталась угодить тебе. Стать тебе не только женой, но и другом. Прогибалась перед тобой, уничтожая свою гордость и свои моральные ценности. Зачем ты спас меня? Ведь ты убивал меня своим безразличием. Ты уничтожал меня своей нелюбовью, не желанием слушать. Ты не спал со мной в одной постели, не оставался на ночь, унижал меня. Козимо…Я видела смятение в его глазах и, к сожалению, слишком поздно поняла, что наговорила лишнего.—?Я не хотел, Контессина. Я не хотел сделать тебе больно.Я продолжала плакать, ведь его слова не унимали моей боли.—?Правда в том, что ты дорога мне. И я не был готов терять тебя. Я знаю сколько ты сделала для меня, скольким пожертвовала. Я не достоин тебя. Но правда в том, что я не представляю без тебя своей жизни.Он притянул меня, касаясь своими губами моих, трогая рукой мою шею, а я обвила его голову руками, углубляя поцелуй, в который мы оба вложили так много чувств и искренних эмоций. Он остранился.—?У нас ещё будут дети.Я легла на его грудь, всё ещё тихо всхлипывая, пока он гладил мои волосы. И боль ушла.Я почувствовала себя нужной. Я поняла, что не зря согласилась выйти замуж за этого человека. Что все-таки мои страдания окупились его любовью и преданностью.И надежда на счастье вновь посетила мое сердце.***