Часть первая. Глава 1. (2/2)
А когда проснулась утром, он уже ушёл.До следующего отбоя.Из-за дождя физические упражнения проводили в спортивном зале. И, чтоб мы, не дайте Боги, не усмотрели в том что-нибудь хорошее, нас заставили сдавать нормативы. До нормативной недели ещё десять дней, но кого это волнует, кроме нас? Впрочем, наши волнения никому не интересны.Нормативы сдаём в паре, замеряя показатели друг друга. Кто был моей парой до той злосчастной ночи, догадаться несложно. А сегодня моя ?вторая половина? – веснушчатая рыжая девчонка из параллельной группы. У неё щербатая улыбка и спортивный костюм из дорогущего первоклассного полотна с забавным рисунком в виде бабочек. Она всё время хихикает без причины, строит забавные рожицы и, кажется, не прочь подружиться. В первых классах я была такой же: вечно улыбающаяся немного рассеянная добродушная дурочка, готовая дружить со всем светом. То, что эта ?Бабочка? сумела такой и остаться вызывает белую зависть. Но я ещё не готова к новым серьёзным отношениям, потому намёки на продолжение знакомства предпочитаю не замечать.
Физические упражнения я не люблю. Зато люблю сладкое. А Пенни любила меня. Взаимной любовью. Так что с нормативами у нас проблем не возникало. А вот чего ждать от ?Бабочки? я понятия не имею. Хотя в свете последних событий это беспокоит меня мало.
?Бабочка? лукаво улыбнулась и всё посчитала как надо. Я в долгу не осталась. По окончании сдачи нормативов напротив наших имён в журналах стояло ?отлично?.После той ночи у меня внутри всё будто оцепенело. Зато мир словно с цепи сорвался. Окутав цепями меня. И тащит теперь за собою, как триумфатор североземского аборигена. Я чувствую, что не поспеваю за ним и каждое утро перед тем, как встать с постели, молюсь: ?Только бы не споткнуться, только бы не споткнуться, только бы не споткнуться?.Потому что точно знаю: если упаду, сил подняться уже не хватит.Каждое утро мир стаскивает меня с кровати, протаскивает через ванну и гардероб и вытаскивает на уроки.— … и Великий воитель Мадотаротука поднял своё великое войско и отразил нападение подлого и вероломного душепродавца Авукероталенку. Разразилась великая сеча, и длилось то побоище тридцать лун! Плясали смертельный танец мечи булатные, летели с плеч головы знойные. И пала буйная голова великого воителя Мадотаротуку. И скорбью наполнились сердца его воинов. И мы скорбим вместе с ними и поныне…
Бла-бла-бла-бла. Это было бы интересно, кабы не было так долго. И так громко. И так часто. Мадотаротука, Авукероталенку, Кывардыку, Эстакогьдю, Пержсавлон… Бесконечная череда труднопроизносимых имён, смыслом жизни которых были свары и склоки. Ну какое мне дело до того, что лет эдак 500 назад какой-нибудь Мадотаротука решил захапать маисовое поле какого-нибудь Эстакогьдю? При этом перебили половину воинов в каждом племени и треть в соседнем – за компанию.После того, как смерть переночевала на соседней кровати, ратная гибель древних предков (причём даже не моих) волнует меня мало.
Не желая признавать заслуги Мадотаротуку, я решительно достаю из-под тетрадного листа промокашку и с прямо-таки бунтарским вдохновением сочиняю ?Оду человеческому эгоизму?:Мне не жаль, что погиб этот славный герой,Или что тот мудрец отошёл в мир иной,Мне не жаль храбрецов, что успели истлеть, -Жаль лишь только, что — Ты слышала когда-нибудь о пинокаладу?— Это когда стадо великовозрастных баранов прётся в горы на ночь глядя и носится там, сломя голову и обливая друг друга краской до победного конца краски?— В общем, да. Поучаствовать хочешь?— Лемм, я похожа на великовозрастного барана?— Ну разве что на миленькую овечку, белую и пушистую. Которой хочется побегать по горам.
— Внешность обманчива. К тому же я дорожу своей милой жизнью. В последнее время, что правда, – чёрной и колючей.
— Это безопасно.— Носится в потёмках по крутым склонам?— У тебя будет фонарик.— Ты хотел сказать ?был бы??— Я хочу сказать ?будет?. И не надо смотреть на меня звериным взглядом, поверь, это не так уж и сложно.— Я верю, что это несложный способ свернуть себе шею. Лемм, я просила тебя помочь мне сохранить жизнь, а не подыскать более экстравагантный способ с нею расстаться.— Поверь, сохранение твоей жизни – первый пункт в списке моих жизненных приоритетов.
— Тогда на кой мы туда попрёмся?— Поговорить.— А сейчас мы чем, по-твоему, занимаемся?— Ты когда-нибудь слышала, что даже стены имеют уши?— Кто это сказал?— Я это говорю.— Лемм, если меня пытались убить… Глупо предоставлять им шанс для несчастного случая, ты не находишь?— Они даже не узнают, что мы покидали колледжюнкер. Я попрошу какую-нибудь свою знакомую записаться в команду, а потом просто поменяю вас местами.— И ты думаешь, кто-то станет подставляться из-за меня?
— Я хорошо попрошу, не волнуйся.Нет, не сильна я всё-таки в математике. Утешает только одно: наш матментор не силён в логике.— А теперь записываем задачу… С северо-запада на юго-восток летело n птиц. Нет, n – это мало, пусть будет z птиц.
Весь класс поспешно склоняется над тетрадями, тщетно пытаясь скрыть улыбки.— Напомни мне ещё раз, что я здесь делаю.Мы с Леммом в компании двух инструкторов и ?стада великовозрастных баранов? трясёмся в старой крытой арбе по горному серпантину.— Помогаешь мне спасать твою жизнь.— А ты не можешь спасать её без моей помощи?— Твой скулёж уже начинает мне надоедать.— Вот погоди, я сломаю себе ногу… или руку… Вот тогда и начнётся настоящий скулёж, а это так – лёгкое повизгивание.
Лемм глубоко вздохнул и стиснул зубы. Я буквально чувствую, как он мысленно считает до десяти.Вообще-то, он прав: я веду себя отвратительно. В конце концов, это не он пытался меня убить (хотя если я не перестану ныть – вполне возможно, что попытается), и в колледжюнкере действительно небезопасно вести серьёзные разговоры. А значит, надо последовать примеру Лемма: стиснуть зубы и терпеть.Я глубоко вздохнула и обречённо попросила:— Ты хоть правила мне объясни.
— В водный бой когда-нибудь играла?— Это когда наполняют шарики водой и забрасывают ими всех встречных поперечных?— Угу.— Наш этаж подобные баталии на каждый Водяной* устраивает.— Ну вот. Тебе выдадут такие же шарики. Только вместо воды в них светящаяся в темноте эмульсия. При попадании на кожу вызывает небольшое раздражение, поэтому в лицо стрелять запрещено, попадёшь – минус 10 очков. Кстати, не пытайся стереть её с одежды, только пятно разотрёшь. Если пятно небольшое, то лучше сними эту часть формы или выверни её наизнанку.
— А если большое?— Тогда вылетаешь из игры. Пинокаладу проходит в заброшенном каменном городе на вершине Синоку**. Как приёдем на место, нас сразу разделят на команды, первая – пойдёт к Северным воротам, вторая – останется у Южных. По сигналу команды рассредоточатся и начнут потихоньку сходиться, попутно забрызгивая краской попавшихся по пути противников. И так до победного конца противников. Или краски. В каждой команде по семь человек, у каждого игрока по семь шариков и арбалет. Это такое устройство, чтоб не пришлось разбрасывать шарики голыми руками. – Лемм тут же на пальцах как смог объяснил мне, как пользоваться арбалетом, заправлять его и целиться.— Как целиться я поняла, а вот как мне попасть?— Просто надо прицелиться получше.— Ты издеваешься надо мной.— Слушай, тебе необязательно в кого-то попадать, тем более бегать по горам в поисках этого ?кого-то? – а то ещё и впрямь сломаешь себе что-нибудь. Жизненно важное.
— А что обязательно?— Обязательно – сразу же после сигнала – идти на Западную аллею, от Южных ворот – второй поворот по главной улице. Главное: не лезь ты, во имя всего святого, ни в какие пещеры. На этой аллее справа будут кованные железом ворота, за ними широкое подворье с полуразрушенным каменным домом, а за домом – языческое известняковое святилище, аккурат на краю утёса. Вот за этим святилищем я и буду тебя ждать. Если повезёт, то встретимся уже минут через пятнадцать после сигнала.— Если повезёт, то мы будем в одной команде.Лемм виновато улыбнулся:— Не будем.— Ты забыл сообщить мне какую-нибудь мелочь?— В пинокаладу девочки играют против мальчиков.Я тоже улыбнулась, впрочем не очень весело:— Ты будешь первым, кого я ?засвечу?.______* Языческий праздник, цель которого – смыть грехи (в буквальном смысле) с себя и всех, кто в данный момент тебя окружает (независимо от их желания).** Горный хребет на западе; каменный город – вид древнего поселения, главная особенность которого: большинство жилищ выдолблено прямо в скале.
______Нет, не люблю я всё-таки физические упражнения. И обстановка не способствует появлению нежных чувств.Где-то рядом ухнула какая-то ночная птица. Похоже, ей не нравится вся эта затея. А уж как она не нравится мне! Сердце болезненно колотится о грудную клетку. Руки, сжимающие арбалет, покрылись холодным липким потом. Во рту чувствуется привкус желчи. А ещё боты. Они больше размеров на пять, всё время норовят слететь с ног и при этом натирают щиколотки. И это в них я должна одолеть всех врагов?!
На языке крутится немало ?лестных? слов в адрес Лемма и его мамы (которую я, честно говоря, ни разу в жизни не видала).
А вот интересно, какая она – главная женщина в жизни Лемма? Я знаю, что он – сын медерану*. Старший сын. И наследник. Поэтому он всегда такой властный, гордый, самоуверенный… и убийственно спокойный. В папку, наверное, пошёл. А то и вовсе ещё потвёрже камня** оказался. Какая же женщина может ужиться с двумя такими вот каменьями? Хм, самоцветными.
А я смогла бы?Во имя, что за дурь лезет мне в голову?! Что-то явно надо менять. Либо дурь, либо голову.Слева что-то глухо чиркнуло. Или показалось?Я потихоньку, стараясь даже не дышать, как можно горизонтальнее привязала свой фонарик к ветке ракучи и зажгла его. Хрупкий женственный огонёк-маячок начал мерно покачиваться на ветру. Я довольно потёрла свои коварные ручонки и ползком припустилась к ближайшей каменной арке, забралась наверх и стала поджидать. Жертва оказалась особой благовоспитанной и долго себя ждать не заставила: через минуту мой соперник показался аккурат из-под моего укрытия. Он тоже передвигался ползком. Видимо арка и ему показалась отличным укрытием (на моё счастье, её нижняя часть), он заляг прямо под нею, пытаясь по траектории полёта фонарика определить моё местонахождение. А пока он его определял, я, не утруждая себя лишними движениями без всяких арбалетов просто скинула ему шарик на спину. Прямое попадание! Соперник взвыл. Да, согласна, неприятный сюрприз. Впрочем, сюрприз поджидал и меня.— А, чтоб тебя! – донеслось прямо из-под арки и в следующее мгновение оттуда показалась голова второго врага. Похоже, ко мне прямо в руки карабкается ещё одно ?счастье?. Ползи, яхонтовый мой, ползи. И твоему товарищу ?погибнуть? в компании будет не так обидно.
Хвала Лемму и его маме, что мой арбалет всё-таки заправлен (между прочим, его заботливыми руками). Пока мой соперник подтягивался, искал опору для левой руки и вытаскивал свой арбалет правой, я безжалостно залепила ему ?снарядом? в грудь. От неожиданности он сорвался. С земли в мой адрес зазвучала (зачастила даже) ?ласковая песня?.Физические расправы я не люблю ещё больше, чем физические упражнения, поэтому предпочла отпраздновать свою победу подальше от мною побеждённых.
______* Титул вождя у южных племён – медеров; медеры экономически независимы, в плане науки уступают Внутренним Городам (занимающим ведущее место в данной отрасли), искусство носит самобытный характер; обладают крайне свободолюбивым менталитетом.** Быть ещё твёрже камня, посл., о внутренних качествах человека. Превосходить кого-л. в чём-л.______Лемм меня уже заждался (чтобы прочитать это по его лицу, Высшие языки изучать не нужно). Я решила, что для моей же пользы его необходимо срочно чем-нибудь порадовать. Правда, способ для этого выбрала несколько странный:— Тебе повезло, мой милый. По пути мне попалась парочка ?великовозрастных баранов?, и их встреча с моими ?снарядами? разрядила напряжение, возникшее между нами при расставании.— Олухи!— Можешь считать, что новичкам везёт.— Я лучше буду считать, что ты – тайный маэстро пинокаладу. Талант, который мне удалось раскрыть по воле слепого случая. Или моей дальнозоркой интуиции. Сразу же по возвращению в колледжюнкер запишу тебя постоянным игроком.Он всё-таки издевается надо мной. Моя внутренняя ехидца не смогла спустить подобное:— В свою команду? Или, может, хорошо попросишь командира женской?Лемм недовольно поморщился, похоже, моё ехидство ему не по душе.— Кстати, кто командир этих ?олухов?? – проявила я интерес.— Обычно я. Но сегодня я уступил эту почётную миссию Фролу.
— Что ж так?— У меня нашлась миссия поприятнее. – Он хищно улыбнулся. – Раздевайся.Я обеими руками судорожно вцепилась в арбалет.— Чего?!— Да что ж ты такая самовлюблённая! Не собираюсь я посягать на твою девичью честь.— Тогда на кой?!— Поговорить.— А что, в одежде слышимость не та? Или настрой неподходящий?
— Это на случай, если кто-то случайно будет проходить мимо.— Так вот на кой ты вытащил меня на эту гору: в долине обзор не тот! Вдруг кто-то из твоих дружков не разглядел бы там моих прелестей?!— И это говорит мне девчонка, которая не постеснялась явиться голяка в мужской предбанник!— Там было тепло, а здесь холод куцый!— Ну так я тебя согрею, – и Лемм с коварной усмешкой начал раздеваться.— Помечтай, самовлюблённый ты мой.Лемм вздохнул и, не переставая скидывать одежду, принялся подробно растолковывать мне ситуацию:— Понимаешь, детка, разговор у нас будет долгий, а местечко это не такое уж и укромное. Мы с тобой сейчас в разных таборах, и если нас застанут мило воркующими на этой романтичной полянке, разговоров не оберёшься. А лишние разговоры тебе сейчас ой как ни к чему. Растрезвонят во все концы, что мы тут заговоры плетём, а то и ещё чего похлеще. Тебя здесь никто не знает, зато весь колледжюнкер знает, в чьей спальне я провожу ночь напролёт уже третий раз подряд. Какой-нибудь умник сложит два плюс два – и твои злопыхатели не только узнают, что ты покидала территорию интерната, но и что я подрядился тебе в защитники. Они найдут способ нейтрализовать меня, и ты останешься одна. Хочешь рискнуть? Нет? Тогда – раздевайся. Надо, чтоб если кто-то нас здесь заметит, ему даже задумываться не пришлось, чем это мы тут заняты. Полюбились – разошлись. Всё просто и понятно.Я скрипнула зубами (да так, что едва их себе не сломала) и в раздражении кинула в него арбалетом (хорошо хоть незаправленным). Этот самоуверенный нахал даже не пригнулся, поймал оружие одной левой и замер в ожидании представления.
— Отвернись, – процедила я сквозь зубы.— Да чего я там не видел? Особенно после нашего последнего… разговора… в предбаннике.— Ах так!Я отступила на шаг назад и заскользила по его нагому телу медленным оценивающим взглядом. До самого интересного я доскользить не успела.— Да вех с тобой! – и Лемм демонстративно (а, может, обиженно) повернулся ко мне спиной.Нагой Лемм с арбалетом на плече смотрелся аппетитно даже со спины. У меня зачесались руки. И кое-что другое.
Люди добрые, держите меня!