Карманные часы (Resident Evil. CODE: Veronica). (1/1)

Напоминание: в последнюю живую встречу она дарит ему карманные часы – старые, принадлежавшие их лже-отцу, которые остановились вместе с его сердцем. Он заводит их вновь, щёлкает-открывает крышку, наблюдает, как стрелки медленно ползут по цифрам, отмеряя время, которые они упустят. Сестра улыбается и просит, чтобы он внимательно следил за ними, чтобы никогда не забывал: ни о ней, ни о предстоящем будущем.И акцентирует на слове ?их?.Мысленная клятва: Альфред не оступится и обещает ей, что сохранит наследие, доставшееся от покойника, испортившего им жизнь. А сам всматривается, и мурашки по коже бегут неприятные: отражение искажается, на них – засохшая клякса крови: не его – отца; ещё одно негласное правило, которое скользит во взгляде Алексии. ?Одна ошибка - ты следующий?.Он мысленно принимает игру.И отпускает родного человека в иной мир, за стеклом с душными химикатами, продолжая ждать её пробуждения. Всю жизнь с ними эти часы, что он сжимает в кулаке, иногда - смотрит на время, желая, чтобы стрелки двигались быстрее, а будущее – наступило раньше срока. Пятнадцать годов пролетают так, словно он перематывает кассету; словно птица – вернувшаяся после зимовки в родные края. Как открыть глаза, как щёлкнуть пальцами – иллюзия. Только до сих пор холодно. И боязно. А часы тикают, тикают, как и сердце, предавшее их клятву: одиночество сжирает его изнутри, превращает в тряпичную безвольную куклу. Одна встреча меняет всё. Карманные часы не отстают от реального времени. Стрелки продолжают гнать время, а Альфред – словно вне его, когда на их дом нападают звери-люди, когда желают отобрать то самое их будущее. Он видит призрак сестры, хватается за обман, а на деле – перекручивает цепь карманных часов, отмеряющих последние минуты его жизни. И следует за смертельным исходом, словно оно – единственное спасение. Навстречу собственным страхам, а в голове стучит: тик-так, тик-так… Невыносимо больно.Часы предсказывают точное время смерти.Не его – главного события в жизни.Альфред закрывает глаза: прошлое – лишь сон, его отголоски, эхом разлившееся по памяти: как чернила, как нефть – кровь заставляет его захлебнуться. Он выдыхает, а на губах – железистый привкус, и он пальцами собирает остатки, пробуя вновь – настоящее горчит, и он окончательно просыпается. Часы по-прежнему у него, в кармане, продолжают работать исправно, словно ничего не было: ни сестры, ни исчезновения, ни войны, ничего. Но тот поцелуй всё же остаётся. И ярко отпечатывается в памяти.Он открывает глаза, позволяя наконец-то себя обнять после мучительных воспоминаний, являющихся в кошмарах, в прошлом. Всё позади. И будто всё плохое с него вытягивают: человек рядом – почти что пиявка, но ему не мерзко. Ему, наконец, хорошо. Выдыхая, Альфред позволяет себе расслабиться и обнять её, вновь зажмуриваясь и вслушиваясь в чужой голос.- Я с тобой.И он принимает сказанное. Но рукой тянется в карман, пальцами накручивает цепочку и достаёт часы, чтобы открыть крышку и посмотреть на циферблат, боясь увидеть то, что всё обрушится. Время остановилось. Стрелки больше не двигаются.Его отпускает прошлое.Альфред выкидывает часы, навсегда распрощавшись с ним.