Часть 4 "Колдовское озеро" (1/2)

Забыть. Выкинуть детальку паззла и разрушить картинку. Вырвать фрагмент памяти, кусок болезненных воспоминаний, от которых кровь пульсирует в висках - будто бы кто-то снаружи сдавливает твою голову железными тисками или обручем. Спрятаться от этой ноющей боли, спрятаться от себя. Не чувствовать, не видеть и не вспоминать. Это непросто, когда кончики пальцев и губы горят от недавних прикосновений, когда одежда, впитавшая в себя чужой запах: терпкий горьковатый запах одеколона, запах волос, кожи, горячего дыхания, - всё напоминает о тех минутах, когда он поддался соблазну и растворился в крепких объятиях друга.

А теперь злился на самого себя.

Вернувшись ранним утром из клуба, он закрылся в трейлере, стянул с себя рубашку и брюки, пропахшие сигаретным дымом, алкоголем и потом, и кинул их на пол. Тут же бросился в душ, чтобы скорее смыть с себя остатки недавнего возбуждения, сладкий вкус которого он ещё чувствовал на губах.

Но подсознание не желало так просто отпускать его из своих сетей и продолжало рисовать в голове картинки неоновой ночи, заставляя закрывать глаза и сильнее сжимать губы.

Билли сидел на кровати с гитарой и уже в течение получаса пытался хоть что-нибудь сыграть. Но пальцы сегодня его не слушались: аккорды не зажимались, а струны не хотели натягиваться и звучать должным образом. Да и парень постоянно отвлекался, откладывал инструмент в сторону и с совершенно растерянным, подавленным видом смотрел в окно.?Что ты наделал, Дом? Что мы наделали? Вдвоём. Вместе. Как мне теперь в глаза тебе смотреть? Или сделать вид, что ничего не произошло? Что не было того поцелуя, тех объятий, от воспоминаний о которых у меня до сих пор дрожит всё тело. Твои синие глаза не смотрели на меня с сожалением, твоё лицо не было так близко, так непростительно близко? И я не чувствовал твоего дыхания, твоего волнения и твоего желания? И не готов был сорвать с тебя одежду, чтобы прикоснуться ладонями к твоей тёплой коже? Готов. Хотел?.Билли сильнее зажал струны, крепче обхватил гитару, чувствуя, как её твёрдые деревянные края упираются ему в ноги. Слиться сейчас с ней в единое целое, сыграть ту мелодию, которая заставит забыть о Доминике, забыть о его внезапном странном поступке. Одна струна, вторая. Сразу четыре. Больно. Слишком резко. Непослушные дрожащие пальцы соскальзывают со струн, и тоскливое звучание обрывается.

Да, первое прикосновение показалось именно таким – резким, неожиданным и коротким. Он сам прервал эту мелодию, почувствовав опасность. Сам оттолкнул от себя Доминика, лучшего друга, который, кажется, совсем обезумел, раз позволил себе этот поцелуй. Сухой, невинный и такой нелепый поцелуй. Но он почему-то вызвал в Билли столько злости и негодования, что он едва сдержался, чтобы не ударить друга по лицу. От обиды, от растерянности, от неожиданного тёплого чувства внутри и предательского волнения. Его не предупредили, застали в врасплох.Билли настойчивее прошёлся по натянутым струнам кончиками пальцев, затем, прижав к ним раскрытую ладонь, остановил вибрацию. Закрыл глаза, и снова, медленно дотрагиваясь до каждой тонкой струны, сыграл нежную мелодию. Гитара в его руках не пела, а тихо плакала. А Билли всё сильнее обнимал её и прижимал к груди. Затем, волнение и тревога в красивой мелодии начали нарастать, постепенно набирая темп, ускоряя ритм; звучание становилось громче, отчаяннее.?Позволь мне просто тебя поцеловать?Лёгкий, едва заметный страх, мелькнувший во взгляде Дома, исчез, превратившись в бесконечную и неведомую темноту, когда Билли закрыл глаза и почувствовал поцелуй. Новый вкус, такой необычный и притягательный. Как хороший алкогольный коктейль – сладко-горький, обжигающий. И через пару секунд ты уже чувствуешь лёгкое головокружение. И ты не в силах устоять. Ты поддаёшься этому соблазну – размыкаешь губы, чтобы лучше почувствовать этот вкус, чтобы ощутить каждую каплю на своём языке. И ты уже не можешь остановиться, и выпиваешь коктейль до конца, до дна, до того времени, пока ещё можешь стоять на ногах и дышать. Пока ещё осознаёшь реальность.Несколько резких ударов по струнам, и мелодия затихла. Билли отложил гитару.А потом всё прекратилось. Дом ушёл с Чарли. А у него осталось только странное липкое чувство обиды и сожаления внутри. Глубокий вдох. Выдох.- Что мне теперь делать, Доминик?- Скучаешь, мой маленький друг?Билли обернулся. В дверях стоял Вигго и пристально смотрел на него. С первого взгляда, как всегда, было сложно понять, в каком настроении он сейчас находился и чего, собственно, хотел. Лишь по слегка сведённым и приподнятым бровям, да по заинтересованному взгляду можно было догадаться, что Мортенсен что-то задумал. Что-то явно странное, и, как всегда, неожиданное. Да и внешний вид гостя наводил на кое-какие мысли: длинный парик Арагорна, который сейчас, вне съёмочное время, почему-то был на нём, довольно нелепо смотрелся с короткой джинсовой курткой, голубыми джинсами и высокими сапогами. Но таков уж был Вигго. За тот год, что уже длились съёмки трилогии, он настолько сильно вжился в образ наследника Исильдура, что к его небольшим странностям все успели привыкнуть. Хочет ходить в парике? Пусть ходит, его право. Вот и сейчас: появился неожиданно и тихо, словно тень. Дверь сам открыл. Неужели Билли оставил её незапертой?

- Привет, Вигго. Пытаюсь отдохнуть с пользой, скорее.- Мне сыграешь что-нибудь?- Конечно, заходи, - Билли улыбнулся, разглядывая своего нежданного гостя.

- Не здесь. Я собираюсь немного покататься. Пойдёшь со мной?- Не очень хочется, прости. Да и не фанат я верховой езды. Ты знаешь, что нам, хоббитам, только на пони и удобно.

- Ты же будешь со мной, - Вигго улыбнулся и подмигнул. - Расскажешь мне о том, что тебя тревожит. Я же всё вижу, маленький хоббит, - Вигго прищурился, отчего его взгляд стал ещё более пронзительным и таинственным. – Собирайся. И гитару захвати.- Ты уверен?- Я всегда уверен в себе и в том, чего хочу.

- Хорошо, уже собираюсь.День для верховой прогулки выдался весьма подходящий – безветренная погода, на небе редкие, напоминающие куски оторванной ваты, облака и яркое солнце. Билли не часто удавалось ездить на лошади не только в жизни, но и здесь, на съёмках, находясь в кадре, так как ни у кого из хоббитов не было своего верного друга и спутника, с пронзительными, очень похожими на человеческие, глазами, и с густой шелковистой гривой. У Сэмуайза был, правда, пони Билл. Но ведь это пони – совсем другая история. А лошадей Билли любил, потому и так быстро дал согласие. Хотя, предложение Вигго сначала его немного напугало – неизвестно, чего ждать от Мортенсена, когда он настроен так решительно. Но в любом случае, прогулка по новозеландским просторам, да ещё и верхом – это то, что поможет забыть ему хоть на какое-то время о Доминике. Вигго хочет всё знать? Что ж, он расскажет ему.

На тёмном, почти чёрном, с лоснящейся шерстью коне, уже знакомом Билли со съёмок, они с Вигго Мортенсеном лёгким галопом поскакали на виднеющуюся вдалеке открытую поляну – и от павильонов недалеко, и в то же время, можно уединиться от всех и спокойно поговорить, не боясь посторонних ушей. Билли сидел за спиной у Вигго, обхватив того крепко руками за талию. Да, всё-таки Мортенсен снова учудил. Полностью вжившись в образ Арагорна, совсем забыл, что его друг человек, а не маленький хоббит – в одном седле вдвоём не слишком удобно скакать. Но что делать? Сам Билли вторую лошадь не найдёт. Пришлось смириться и с этой странностью друга. А Мортенсен умело держался в седле. Если бы не его нелепая короткая джинсовая курточка и джинсы, то его смело можно было бы принять за Арагорна.

- Ты как? – спросил Вигго, когда они, наконец, доскакали до открытой местности, и лошадь теперь медленно побежала рысцой.

- Отлично, всё в порядке. Наслаждаюсь видом, и думаю, что в это мгновение я абсолютно счастлив.

- Ещё кружок здесь или остановимся у того дерева?- Думаю, что лошадь пока не устала. Мы не так далеко ускакали.- Отлично, тогда держись крепче. Покатаемся с ветерком.

Билли улыбнулся и крепче прижался к спине друга. Лошадь понеслась вперёд, навстречу тёплому ветру и яркому ослепляющему солнцу. Чувство настоящей свободы, лёгкости и детской наивной радости тут же окутало Билли со всех сторон. Он поднял голову и посмотрел на Вигго. Его волосы развевались на ветру, как настоящие. Лица видно не было, но Билли готов был поспорить, что на нём сияла улыбка счастья и удовольствия.

- Спасибо, что взял меня с собой. Это чувство свободы и полёта ни с чем не сравнимо. И лошадь у тебя послушная, - сказал Билли, когда они устроились на земле под деревом, к которому и привязали животное. Трава здесь была невероятно мягкая, так что никто особо не расстроился из-за отсутствия лавочки или пеньков.

- Уже привыкла ко мне. Но ты тоже можешь её погладить, кстати, если хочешь, - Вигго прислонился спиной к дереву, вытянул ноги и закрыл глаза.

Билли подошёл к коню, осторожно погладил по морде. Животное не пошевелилось. Тогда парень ещё раз увереннее провёл ладонью по гладкой шерсти, легонько похлопал по выпирающему округлому боку. Лошадь, казалось, одобрительно кивнула и принялась щипать траву. Билли взял чехол с гитарой.- Как думаешь, музыка её не напугает?

- А ты сядь просто подальше от неё.

- Я могу устроиться с другой стороны дерева. Ты не против?

- Нет, - не открывая глаз, ответил Вигго. Но потом вдруг резко встал и тоже подошёл к животному. - Чуть не забыл! У меня здесь кое-что есть для тебя, мой маленький друг. Я знаю, что ты истинный шотландец и предпочитаешь пиво. Но не выпьешь ли со мной хорошего коньяка?Из небольшой сумочки, привязанной к спине лошади, Вигго достал металлическую квадратную флягу и протянул Бойду.

- Вот так сюрприз, - улыбнулся Билли, открывая коньяк. – Запах мне нравится.- Ты не бойся, я тебя не спаиваю.- Конечно, это же прерогатива Дома и Орландо. Твоё здоровье, - Билли сделал глоток, распробовал алкоголь на вкус. – Неплохо, - обратно вернул флягу Мортенсену. – Много не пей, а то свалишься с лошади.- Спасибо за заботу, мой маленький друг.

Несколько минут они сидели по разные стороны дерева и молчали, точнее, Билли играл на гитаре и пытался что-то спеть, а Вигго просто сидел с закрытыми глазами. Он наслаждался этими мгновениями, здесь и сейчас. Тихо, иногда прерывисто звучащая гитара, громкое дыхание любимого коня, свист ветра и шелеста листвы над головой – всё сейчас приносило удовольствие и умиротворение в душе. Но Мортенсен не забыл, с какой целью сюда привёз своего друга – необходимо поговорить с Билли.

- У тебя очень приятный голос.- Правда? Спасибо, Вигго. Я планирую всерьёз заняться музыкой. Как только вся шумиха после трилогии притихнет, я соберу группу.

- Хм, это лет пять, наверно, тебе ждать придётся.Вигго инстинктивно открыл глаза. Так и есть – Билли с гитарой в руках стоял прямо перед ним, загораживая собой солнце.

- Что случилось? – Вигго перестал, наконец, жмурится и поднял голову, чтобы разглядеть лицо друга. Билли пристально смотрел на него сверху вниз.

- Присаживайся. Хочешь поговорить?

Парень осторожно прислонил гитару к дереву, а сам сел напротив Вигго, удобно устроившись прямо на траве.

- Где там твой коньяк? – Билли неловко улыбнулся и тут же заметил сверкающую на солнце флягу. – Ты меня всё-таки сегодня споил.- Не преувеличивай, - Вигго поднялся со своего места и сел на корточки рядом с другом, протянул открытую флягу.Билли сделал небольшой глоток, слегка поморщился.

А что, собственно, он хотел рассказать Вигго? И что тот хочет узнать? Раньше они никогда особо не откровенничали друг с другом. Да и можно ли доверять человеку, который не снимает парик и носит с собой часть реквизита? Не сочтёт ли Вигго всё глупостью и бредом, из-за которого не стоит отчаиваться? Поймёт ли? Можно ли ему довериться, как другу? Что-то внутри подсказывало Билли, что можно. И даже лучше довериться, нежели продолжать всё держать в себе.Пока Бойд размышлял, рассматривая металлическую флягу, и чувствовал, как в нем зарождается сомнение, Вигго лёг на спину, вытянул ноги и снова закрыл глаза.

- Я готов тебя выслушать, мой маленький друг.Билли сначала даже немного растерялся – ему тоже лечь в траву рядом с другом? Или, наоборот, занять его место у дерева? Почти блаженное, умиротворённое лицо Мортенсена оказалось как раз рядом с ним. Билли немного отодвинулся и сел, согнув ноги в коленях.

Странная идиллия. Легче рассказать о своих проблемах лошади, которая ничего не понимает и мирно щиплет в сторонке травку, нежели другу, лежащему рядом и не подававшему никаких признаков заинтересованности. А может, Вигго успел напиться, пока он песни пел, и теперь решил немного вздремнуть под ясным солнышком? От него всего можно ожидать.- Это ведь Монаган виноват в твоей печали? – Вигго открыл глаза.- Что, прости?- Доминик. Вы не разговариваете уже целые сутки. А я вас уже успел изучить – если вы не вместе, значит, что-то случилось.- Да, ты прав. Это Дом. В гей-клубе, куда мы ходили…В общем, тебе может показаться это странным или даже глупым, но…там кое-что произошло. Кое-что не очень …приятное.- Ты уверен?- Не понял.- Уверен, что не приятное? – Вигго улыбнулся.- Не знаю, - Билли пожал плечами, посмотрел на лошадь. Красивый, с лоснящейся на солнце, шерстью жеребец тоже повернул свою морду в сторону людей и, казалось, к чему-то прислушивался. – Твой конь нас подслушивает.- Он никому не расскажет, не бойся. Продолжай.- Мы не общаемся с Домом, потому что в баре ему не повезло – какой-то брутальный гей запал на него и уволок в туалет. Чем они там занимались, я не спрашивал, так как не моё это дело.- Это всё, Билли? Ты не разговариваешь с лучшим другом, потому что он, возможно, изменил тебе с другим мужчиной?

- Изменил? В каком смысле, Вигго? Он не мог изменить мне, потому что между нами ничего…,- Билли осёкся и внезапно замолчал. Мортенсен сел и заглянул другу в глаза.- Не хочешь, не рассказывай.Билли любил спокойный, мягкий, как новозеландская трава, голос Вигго. Но сейчас его слова почему-то больно резанули не только слух, но и, казалось, задели что-то внутри. Вигго думает, что он не справится? Что он боится? Что не может совладать со своими эмоциями?

- Нет, я хочу, Вигго, - Билли тоже впился взглядом в синие яркие глаза друга. И почти сразу же почувствовал, что не может оторваться от них, что их глубина и неизвестность затягивают. Вигго наклонился вперёд и осторожно поцеловал Билли в губы. Затем отстранился и снова заглянул в глаза.

- Ты зачем это сделал? – почти шёпотом пробормотал Билли, прикрывая рот рукой и продолжая пристально смотреть на друга.

- Дом ведь тоже тебя поцеловал, да? И ты не смог его оттолкнуть.- Я больше не хочу с тобой разговаривать. Поехали обратно.

- Ты бежишь от самого себя, мой маленький друг. Ты боишься переступить черту, которую сам же и нарисовал.- Я ничего не боюсь! Ты…ты просто не понимаешь.- Что ты почувствовал, когда я тебя поцеловал?- Ничего.- Отвращение? – Вигго вопросительно прищурился?- Нет.- Неприязнь?- Тоже нет?- Удовольствие? – ехидная улыбка скользнула по губам.- Да не сказал бы. Ничего не почувствовал.- Мне тебя ещё раз поцеловать?- Нет, спасибо, не надо, - Билли засмеялся и подошёл к лошади. – Своего коня лучше поцелуй. А мне дай совет. Я растерялся.Вигго тоже встал с земли, убрал в сумку флягу с коньяком, поправил седло, медленно погладил коня по спине.

- Совет могу дать только один – поговори обо всё с Монаганом. Ты лучше меня знаешь, что это единственный выход. И разберись в своих чувствах. Сходи завтра днём на озеро.- Какое ещё озеро? Ты о чём?- За лесом, где я рыбу ловлю. Это очень красивое место, и там можно побыть наедине со своими мыслями. Поговори с ним, расскажи ему всё. Оно не станет перебивать, так как я сегодня. И ты сможешь найти ответ.- Ты странный Вигго.- Но я, в отличие от тебя, знаю, чего хочу.- И чего ты хочешь?- Сейчас – вернуться обратно, так как я уже проголодался.- Поддерживаю. А в будущем?- Пока мы ещё здесь, я хочу, чтобы мои друзья улыбались. Гитару не забудь.- Не забуду.- Снято! Все свободны до завтрашнего банкета.

Банкета? Какого ещё банкета? Неужели опять день рождения у кого-то? И Питер снова никому ничего не сказал заранее. Сюрпризы?Элайджа подошёл к Шону. Его друг как раз пытался стянуть с себя тёмно-зелёную накидку Сэма, что в повседневной жизни, вне съёмок, доставляла только массу неудобств и дискомфорт, так как в помещении сегодня было достаточно жарко. Да и на площадке страсти горели не шуточные – снимались последние, финальные сцены, требующие ещё больше, чем обычно, эмоциональных и физических затрат. А запасы сил уже почти исчерпаны: всё делается на последнем дыхании, на последнем рывке. И нельзя просто взять и сдаться. Только не Шон. Только не он. Сэм же был с Фродо до самого конца, до самого важного, главного и значимого для всего Средиземья момента - до уничтожения кольца Всевластья.

Вот и сейчас Шон отошёл в сторону. На лице, казалось, отпечаталась усталость не только сегодняшних съёмок, но и всего длинного периода создания ?Властелина колец?. К вспотевшему мокрому лбу прилипли непослушные пряди хоббичьего парика, грим весь размазался. Шон тяжело дышал, постоянно покашливал, а упрямая брошь никак не хотела расстёгиваться у него на груди.

- Ты знал про банкет? – Элайджа аккуратно и довольно ловко справился с украшением и помог Шону избавиться от тёплой накидки. Сам он уже несколько минут разгуливал по площадке в расстёгнутой свободной белой рубашке хоббита. Последними сегодня снимали сцены с Сэмом, но Элайджа, по привычке и доброй дружбе, решил подождать коллегу на площадке. И он сам успел порядком вспотеть, наблюдая за актёрской игрой товарища и, кажется, переживая за него больше остальных. Да, слишком тяжёлые всё-таки предстоит им играть сцены на этой неделе.

- Да, слышал. Ещё неделю назад, кажется, Питер говорил об отъезде Сёркиса.Элайджа отложил накидку в сторону и принялся поправлять другу рубашку. Странные, нелепые и почти бесполезные движения: застегнуть верхнюю пуговицу, попытаться пальцами разгладить ткань. То ли, опять же, по привычке, а то ли он просто отвлёкся и выпал из этой реальности. Задумался о чём-то своём, о том, что его сейчас больше всего волновало и тревожило. Взгляд скользнул по милому лицу друга, по слегка растянутым в невинной улыбке пухлым губам, почерневшим от грима и грязи.?Ты должен быть с Шоном. Он любит тебя, Элайджа?И снова, в который уже раз за сегодняшний день, возникшие в памяти слова Сёркиса заставили опять подумать о том, чего он боялся, чего хотел и не хотел одновременно.Губы Шона совсем близко. Губы, которые он мог сейчас легко поцеловать. Всё-равно никто на них не смотрит – привыкли, что они с Эстином всегда вместе, часто стоят вот так, друг напротив друга, и о чём-то болтают. Никто и не заметит, если Элайджа сделает ещё один шаг вперёд и поцелует Шона. В щеку, в лоб, в нос, в губы…И какое-то мягкое и нежное, словно взбитые сливки, чувство уже потянуло Элайджу вперёд. Взгляд полностью сфокусировался на губах Шона. Как вдруг парень опомнился, отстранился и прищурился, снова услышав знакомое имя – Сёркис.- Что ты там про Энди говорил?- Отъезд, Лайдж. Завтра банкет из-за его отъезда. Ты спишь, что ли, стоя, и с открытыми глазами? Устал сильно? – Шон снова улыбнулся и неловко дотронулся до плеча парня.

- Куда Энди уезжает? В Сидней? – Элайджа, кажется, наконец, вернулся на землю и отошёл от Шона на пару шагов.

- Нет, улетает в Лондон. Всё, его работа закончилась.

- Как это закончилась? Мы же ещё здесь пару месяцев будем.

- Не знаю, спроси у Питера, если хочешь. Видимо, его отпускают домой, к жене. Здесь он больше не нужен.

Шон прищурился, наблюдая за меняющимся выражением лица парня: усталость как рукой сняло. Брови удивлённо изогнулись, губы слегка задрожали. Наверно, Вуду хотелось немедленно задать все волнующие его вопросы и тут же получить на них ответы. В глазах вспыхнули искорки недовольства и появилась решительность. Элайджа, кажется, что-то задумал.- И спрошу. До встречи, Шон.- До встречи.?Парня, похоже, новость об отъезде Сёркиса сильно разозлила. Неужели Энди ничего ему не сказал? Они же часто вместе вечера проводят. Не нашлось времени на разговоры??Шон вздохнул и отправился переодеваться. Сегодня Элайджа вряд ли о нём вспомнит.Вечером, когда внезапно свалившаяся жара спала, и дышать стало намного легче, большинство людей из съёмочной группы покинули свои трейлеры и разбрелись кто – куда. Из-за погоды, что была последние дни слишком изменчивой – то дожди, то солнце, то холод, теперь вот жара, никому не удавалось в полной мере насладиться красотами природы и отдохнуть. На съёмках-то не до этого совсем. Вот и приходилось или уезжать куда-нибудь на пляж, где океан, мягкий жёлтый песочек и солнце, либо – сидеть безвылазно в помещении. Не хватало для полноты картины всех вариантов проявлений капризов погоды, только снега и ураганного ветра. Хотя, совсем недавно снег всё-таки пошёл. Неожиданно.Это случилось, когда небольшой компанией из четырёх человек, а именно, Вигго, Доминик, Орландо и Элайджа, актёры решили по третьему разу отметить прошедший день рождения Монагана. Точнее, он сам предложил это сделать. Собрал всех на улице, на лавочке прямо возле своего трейлера, принёс бутылку хорошего вина. А что ещё нужно для праздника? Вино и отличная компания добрых друзей. Элайджа захватил гитару, а Вигго – свой фотоаппарат. Ничего лишнего, только самое необходимое. И не успел Дом открыть бутылку, забравшись для удобства с ногами на лавку, как внезапно пошёл снег. В декабре, почти в двадцати-пяти-градусную жару. Настоящий, обжигающий кожу ледяными прикосновениями, снег. Вот уж точно, каприз природы! За несколько минут почти всю лавку припорошило белым снегом, и теперь на её фоне актёры, одетые в летние штаны и футболки, смотрелись очень странно. Вигго не растерялся и тут же защёлкал фотоаппартом. И у всех теперь остались на память об этом событии интересные фотографии.

Элайджа уже успел привыкнуть ко всему, даже к снегу в тёплый ясный день. Но вот смириться с той мыслью, что он больше года не увидит Энди, он не мог. Не хотел.

- Открывай, Сёркис, это я, - снова громкие и частые удары кулаком в узкую, белую с голубой горизонтальной полосой, дверь трейлера коллеги. Почти неделю он не приходил сюда – Энди сам вечером приглашал его к Вигго, к Орландо, а то и вовсе, в какой-нибудь бар. Правильно, зачем уединяться в маленькой комнатке с одной кроватью, если планируешь уехать, сбежать от разговоров и от объяснений? Элайджа решил, что Энди собирался его бросить, замаскировав свой поступок под обыкновенный отъезд домой. К чему лишние проблемы?

- Лайдж? Что-то случилось? Ты какой-то неспокойный.Энди открыл дверь, впустил парня, и снова принялся за прерванное дело – он аккуратно складывал вещи в большой чемодан, который занимал почти половину кровати.

- Собираешься? – недовольно процедил сквозь зубы Вуд, присаживаясь на кровать и заглядывая в открытое нутро чемодана.- Ага. Начал недавно. И представляешь, обнаружил пропажу некоторых вещей. Надо будет по трейлерам хоббитов пройтись. Наверняка, что-то у них забыл.

- Понятно. А я просто так зашёл, повидаться, - слишком напряжённый голос, чтобы сказанное было правдой. Энди отвлёкся и взглянул на Элайджу.- Что случилось, Лайдж? Что-то с Шоном? Нет. С ним всё прекрасно. Я даже сегодня его чуть не поцеловал на глазах у всей съёмочной группы. Но потом опомнился.Энди улыбнулся, осторожно положил руку парню на плечо и заглянул в ясные голубые глаза, сейчас так пристально смотрящие на него.- Тебе не обязательно торопить события. Сперва, попробуй поговорить с ним. А то, мне кажется, за такую наглость, как поцелуй в губы, можно и по лицу получить.

- Однако, тебя это не остановило…- Ты чем-то расстроен, Элайджа?

- Да. И я был уверен, что ты сразу мне сам всё объяснишь, Сёркис.- О, сколько недовольства в голосе! – Энди отодвинул чемодан в угол кровати и сел рядом с коллегой. – Говори, что стряслось .

Несколько секунд Элайджа, молча, смотрел в глаза другу. Казалось, что он ещё не потерял надежду, и теперь пытался выпытать у Энди ответ одним своим взглядом, пристальным, вызывающим взглядом, полным не только мальчишеского недовольства и обиды, но и надежды. Но, похоже, Энди, действительно, не понимал, в чём дело, и почему его друг расстроен.- Я жду.- Ты не сказал мне, что завтра уезжаешь. Покидаешь нас насовсем.?Ох, Лайдж. Ты явно напридумывал себе много лишнего, раз пришёл сюда с претензиями и с застывшими во взгляде вопросами?.- Но ведь это не такая уж и новость – я говорил, что моя работа скоро закончится, и я уеду. А не сказал почему? Забыл, наверно. Всё-равно завтра устраивают банкет и…- Энди, ты уезжаешь и даже не сказал мне! Я от Шона узнал. Да и то, только после объявления Питера о банкете. По-твоему, это нормально?- Не вижу ничего трагического. Лайдж, мы друг другу ничего не обещали, мы не клялись в вечной дружбе и любви. Мы, вообще, никто друг другу, поэтому я не обязан перед тобой отчитываться. Это жене я позвонил и сказал, что вылетаю в Англию. Потому что она меня любит и ждёт. А ты снова поверил во что-то придуманное и несуществующее…- Выходит, я ничего для тебя не значу? Я для тебя не существую? – парень совсем погрустнел: взгляд потускнел, а губы сжались в тонкую ниточку.

Энди тут же пожалел о сказанных словах. Ну как же, Элайджа Вуд много для него значит. Слишком много, чтобы сказать ему об этом, чтобы не дать слепую надежду на то, чему никогда не бывать. Чтобы не разочаровывать его. Но если сейчас не ответить, то парню станет ещё хуже. Неведение и догадки всегда хуже правды, какой бы она не была. Ведь неизвестно, куда может завести нас воображение.- Значишь, ты знаешь, что много значишь для меня. Больше, чем кто-либо другой.Энди придвинулся ближе дотронулся рукой до плеча Элайджи. Тот поднял голову, заглянул коллеге в глаза теперь уже без вызова. Улыбнулся.- Я хочу не только знать, но и чувствовать это. Я хочу быть с тобой, Энди.- Зачем? – Сёркис вздохнул. И в этом вздохе были только сожаление и печаль. - Зачем ты снова начинаешь этот разговор? Мы же всё решили. Ты и Шон – вот, что главное. А я завтра улечу.

- Но ты же улетишь только завтра, - Элайджа ехидно улыбнулся и, оказавшись с Энди лицом к лицу, мягко опустил свою ладонь коллеге на бедро.

- Я понял…зачем, - Энди засмеялся, посмотрел на руку Элайджи на своём бедре. – И, что дальше? Ты будешь меня соблазнять? Или изнасилуешь?

- Издеваешься? Я итак чувствуя себя извращенцем каким-то, - парень смутился и хотел убрать руку, но Энди успел положить на неё свою тёплую ладонь. Элайджа вздрогнул.

Чувства, которые он прятал все эти дни, готовы были вырваться из него наружу. Как тогда, вечером, когда Сёркис в первый раз поцеловал его, а он утонул в его объятиях. И сердце тогда сильно и часто забилось в груди. И в ту секунду он понял, что хочет быть рядом с этим мужчиной. Хочет, чтобы он обнимал его крепко-крепко, чтобы его голос звучал очень близко, над самым ухом, а губы целовали каждый сантиметр его кожи. Хотя бы раз. Пусть это случится всего один раз. И вот сейчас, когда он, Элайджа Вуд, снова пришёл и попросил об этом, Энди ведёт себя непредсказуемо. Смеётся, даже, скорее, издевается. И невозможно понять, чего он хочет на самом деле. Когда говорит, то смотрит в глаза и даже не пытается скрыть своего отношения к Элайдже, уверяет, что тот тоже ему нужен. Но потом, вдруг, смеётся, язвит, заставляет парня краснеть и смущаться. Не может определиться?Попытаться убрать руку или же подождать, что сделает Энди?- А разве ты ведёшь себя не как извращенец? Почему снова я? Почему ты не хочешь поговорить с Шоном? Объясни мне, и я пойму. Решу, что делать дальше.Спокойный, тихий, почти бархатистый голос успокаивал и одновременно, заставлял испытывать чувство страха. Страха, что он не выдержит и первым набросится на этого мужчину с немного хриплым от каждодневной работы баритоном. И прикосновение – такое мягкое, тёплое, нежное. И в то же время в нём чувствуется сила и уверенность. Этой рукой Энди может с лёгкостью разбить ему челюсть или нос. Но с чего вдруг он станет его бить? Нет, не станет, конечно.

- Я не знаю, Энди. Не знаю. Я просто хочу быть с тобой. Я …мне сложно это объяснить. Ты уедешь, и я подумал, что должен попрощаться с тобой. Мне захотелось, - Элайджа ещё больше занервничал и теперь с трудом подбирал слова. Что сказать? Разве можно это объяснить словами? А Энди его мучает, пытает каким-то глупыми вопросами, на которые нельзя ответить.- Почему попрощаться? Мы встретимся на премьере. Да ещё много разных мероприятий будет, Лайдж.- А Шон? Я не смогу больше вот так сидеть с тобой, разговаривать, глядя в глаза, чувствовать твою руку…- Ну почему же не сможешь? Я никуда не денусь, - Энди взял руку парня в свою и крепко сжал. – Я буду рад снова встретиться с тобой.- Я теперь ничего не понимаю. Ты же сам меня отверг, сам отправил строить отношения с Шоном Эстином, моим лучшим другом. А теперь говоришь, что будешь рад встрече. А как же Шон?

- Постой, ты о чём? - Энди прищурился, вопросительно изогнул брови.- Я не смогу ему изменить, - проговорил Элайджа.Теперь точно нет сомнений, зачем парень пришёл, зачем смотрит так пристально, зачем говорит так тихо, будто бы боится чего-то. Возможно, он и правда боится. И злится на самого себя, так как не может побороть в себе это новое чувство. Или он даже не пытается с ним справиться?

Энди придвинулся ближе, осторожно прикоснулся к щеке друга, улыбнулся.

- Ты хочешь сегодня остаться у меня?- Да.- Хорошо, оставайся.Сёркис встал с кровати и направился к холодильнику. Элайджа с недоумением и ещё большим непониманием смотрел на его широкую, обтянутую серой футболкой спину. И как понимать подобное поведение? Он согласился? Он тоже хочет провести эту ночь с ним? Или снова издевается?- Энди, ты куда?

- Я за вином. Ты же не откажешь мне в удовольствии выпить с тобой по бокалу хорошего вина? – откуда-то из холодильника мужчина вытащил бутылку красного вина и там же обнаружил два бокала.- Хочешь меня споить, чтобы я ничего не помнил и не соображал? – Элайджа улыбнулся, принимая из рук коллеги прохладный на ощупь бокал.

- Нет, наоборот. Я хочу, чтобы ты навсегда запомнил этот вечер и эту ночь. Чтобы в памяти о ней у тебя остались только самые приятные воспоминания. Если бы мы были сейчас в Англии, то я бы угостил тебя ещё и своим фирменным блюдом – телятиной, запечённой с баклажанами, корицей и красным перцем. Но увы. Здесь есть только вино, - Энди разлил бордовый ароматный напиток по бокалам и отставил бутылку.- Не ожидал, - улыбнулся парень.- Лайдж, мы все здесь безнадёжные романтики. Ты не заметил разве?

- Заметил. И даже Доминик, на твой взгляд, романтик?- Конечно. Просто Монаган лучше всех нас умеет это скрывать, - Энди подмигнул и стукнулся своим бокалом о бокал Элайджи. – За романтиков.- За романтиков.Алкоголь, выпитый на голодный желудок, довольно быстро подействовал на организм. У Элайджи немного закружилась голова, и он удобнее устроился на кровати коллеги - пододвинулся к изголовью и лёг на бок, оперевшись на локоть. Энди предпочёл сесть на край кровати напротив друга.- Расскажи мне про своего любовника, Дэвида. Как это случилось?- Хочешь знать, как мы стали любовниками? – Энди улыбнулся. Ему нравилось вот так сидеть и смотреть на Элайджу. Парень, кажется, уже немного захмелел – на щеках выступил румянец, а взгляд с трудом фокусировался на предметах. И говорил Лайдж теперь громче и увереннее, больше жестикулировал, улыбался. Но улыбки у него выходили странные – манящие, зовущие к себе. Наверно, он ждал, когда же Сёркис, наконец, снова к нему прикоснётся, поцелует. Но Энди не торопился.

- Конечно. Я ведь тоже собираюсь им стать сегодня.- Мы к тому времени уже долгое время были друзьями, уже достаточно хорошо друг друга знали и понимали. Я рисовал его. Дэвид сидел на кровати и смотрел в окно, в даль. А я пытался поймать его взгляд. Мы начали шутить. Мол, ты так пристально на меня смотришь, что я краснею. И всё в таком духе. А потом я закончил портрет и сказал, что Дэвид красивый. Мы засмеялись.

- А дальше?- А потом как-то всё само произошло. Дэвид подошёл ко мне, посмотрел на рисунок, сделал пару замечаний. А потом наклонился и поцеловал в губы. Я сначала испугался, спросил, зачем он это сделал. А он улыбнулся и ответил: ?Я с момента нашей встречи хотел это сделать?. И всё. Мы стали целоваться, а потом оказались на кровати. Мальчишкам много времени на раздумья не требуется.- То есть, он просто первый тебя поцеловал и всё, вы стали вместе? Я имею в виду, стали вместе спать, заниматься …этим.- Да.

- Но ведь могло получится иначе, если бы на твоём месте был кто-то другой?- Да. Дружбе бы пришёл конец. Люди, скованные собственными стереотипами и комплексами, не поняли бы, что тот поцелуй Дэвида – был просто порывом, способом выразить свою искреннюю любовь и привязанность, свой восторг и уважение. А то, что произошло дальше, это уже был чисто мальчишеский интерес. И инстинкт. У нас, и у меня и у него, не было этого барьера, который мы бы боялись переступить.- Как думаешь, а у Шона он есть?- Не знаю.- Жаль. Кстати, ты меня сегодня уже трахнешь, наконец, или нет?- О, прости, - Энди широко улыбнулся, забрал у Элайджи пустой бокал и поставил рядом со своим на стол. – Я думал, что тебе нравится со мной разговаривать.- Нравится. Но я же мальчишка. Мне не нужно долгих прелюдий, - парень приподнялся, и снова его лицо оказалось напротив лица друга.- От тебя пахнет алкоголем, - сказал Энди, чувствуя близость парня, его дыхание на своей щеке.

- От тебя тоже, - Лайдж закрыл глаза и схватил Энди за плечи. Притянул к себе.

- Но мне это нравится.Энди медленно провёл большим пальцем по нижней, немного липкой от вина, губе Элайджи. Парень открыл глаза.

- Но у тебя ведь нет никакого барьера.- У меня – нет. А у тебя?- И у меня нет.- Сейчас посмотрим.Сёркис буквально набросился на парня, тут же снова завалил на кровать. С силой впился в мягкие сладкие губы, тут же властно их раздвигая языком. Элайджа застонал, когда руки коллеги принялись ласкать его тело, забравшись под ткань одежды. Сначала, оно напряглось, превратившись в натянутую струну, готовую лопнуть от малейшего прикосновения. Но когда поцелуи Энди стали не такими напористыми, когда губами он начал медленно прикасаться к щекам, вискам, шее, Элайджа почувствовал, как невидимый узел развязался у него внутри, и он смог, наконец, расслабиться, ощутить каждой клеточкой кожи горячие поцелуи, от которых начинало так знакомо разливаться тепло внизу живота. Руки сами потянулись к ремню на джинсах.

Энди, видимо, почувствовав, что его друг довольно быстро возбудился, отстранился.- На живот переворачивайся.- Что? Ну я же…, - Элайджа неловко посмотрел вниз, отпуская дрожащими пальцами расстёгнутый ремень.- Я вижу. Но сегодня не так быстро.Парень лёг на живот и вытянул ноги. Руками нащупал небольшую подушку и сунул под голову - намного удобнее. Но возбуждение только усилилось: лежать вот так, спиной к другу, и не видеть, что он там собирается делать, было ещё невыносимее. Джинсы стали настолько тесными, что очень хотелось их снять вместе с бельём. Но Элайджа лежал и старался не шевелится.Энди задрал почти до самого верха его футболку и погладил по спине.

- Массаж хочешь мне сделать?

- Не совсем. Вытяни руки вперёд – одежда нам ни к чему.

- Может и штаны мне, наконец, снимешь?- Ага, - согласился Энди, быстро стянул с парня футболку, а затем, и уже расстёгнутые джинсы.

И снова невозможно оторвать взгляд от Элайджи: взъерошенные на затылке волосы, пока не очень широкие плечи, руки, обнимающие и прижимающие к щеке подушку. С этого ракурса можно даже увидеть смотрящие с лёгким испугом, немного прикрытые дрожащими сейчас ресницами голубые глаза, прямой нос и распухшие от поцелуев губы. Взгляд Энди скользнул по телу парня - снова лежит напряжённый.

- Расслабься и ноги раздвинь шире.Обжигающий кожу влажным дыханием шёпот заставил подчиниться и принять более удобную позу.

Энди склонился над почти белоснежной, казалось, совсем не тронутой солнцем, кое-где окрашенной мелкими царапинами и тёмными синяками от бесконечных съёмочных травм и падений, спиной. Рукой, точнее, одними кончиками пальцев, провёл от затылка до самой поясницы, по позвоночнику. Затем медленно, уже раскрытой ладонью, погладил всю спину.Элайджа немного расслабился, чувство возбуждения медленно перетекло в ощущение сладкой истомы. Тёплые, мягкие прикосновения, ласкающие кожу, успокаивали. Редкие поцелуи в плечи казались почти незаметными. Только, когда Энди наклонялся совсем близко, прижимаясь своей грудью к спине Элайджи, парень чувствовал, что ноющее теплое возбуждение внизу живота никуда не исчезло. В такие мгновения так сильно хотелось снова перевернуться на спину, вытянуть руки и прижать сильное, желанное тело друга к себе. Снова почувствовать вкус его поцелуя на своих губах.

Но не успел Элайджа представить, как целует Энди, как новая волна возбуждения накрыла его с головой. Он выгнул спину и приподнялся, застонал, когда рука Сёркиса скользнула к его промежности. Ещё пара таких неожиданных движение и он точно не выдержит.И зачем Энди его так мучает? Доводит до слепого, невыносимого возбуждения, но не позволяет кончить, убирая руку и прекращая ласкать. Да, в такой позиции он выступает явным хозяином ситуации. Творит с бедным другом, что хочет, что ему вздумается. То ласково гладит по спине, целует, а потом внезапно спускает вниз бельё и почти проникает в парня языком, сжимая с силой и без того напряжённые ягодицы.

Элайджа больше не в силах был сдерживать стоны. Он приподнялся на локтях и теперь с каждым движением Энди мог сам контролировать глубину проникновения языка и пальцев, подаваясь вперёд. Боли не было, только невыносимое чувство нарастающего возбуждения, постепенно приближающегося к оргазму. Глубже, сильнее, хватит уже издевательств на сегодня.

Когда тело Элайджи, горячее и влажное от пота, снова приподнялось на кровати от очередного движения пальцев внутри, Энди другой рукой успел сжать плотным кольцом его напрягшийся член.

- Не смей, Лайдж.- Чёрт…я…я…больше не могу.Парень зажмурился и напрягся. Энди, тем временем, отпустил Элайджу и принялся снимать джинсы.

- Ты как?

- А ты как думаешь? Ты меня довёл до состояния оргазма и бросил. Я счастлив.В голосе появился сарказм и обида. Похоже, Лайдж уже пришёл в себя после сладких пыток. Так же быстро остыл, как и возбудился. Возраст такой, ничего не поделаешь. Увидев, совершенно обнаженного и не менее вспотевшего, как и он сам, Энди, садящегося поудобнее и откидывающегося на подушки, Элайджа сглотнул и невольно облизал губы. Сёркис кивнул.

- Кажется, ты собирался сделать это в туалете в клубе. Я теперь даю тебе эту возможность.Энди и так был уже достаточно возбуждён – сидящий перед ним на коленях Элайджа, вспотевший, со взъерошенными волосами, лёгким румянцем на щеках от недавно пережитого удовольствия, за которое теперь, видимо, ему немного стыдно, и смотрящий, то прямо в глаза, а то неловко опускающий свой взгляд к его промежности, выглядел чертовски соблазнительно.

- Я понял.Элайджа наклонился вперёд и поцеловал Энди. Сначала в губы, затем, в грудь, живот.- Я могу помочь.Энди осторожно обнял одной рукой парня за талию и притянул к себе, начал целовать настойчиво и страстно, прикусывая губы, а другой рукой обхватил член парня.После нескольких движений, почувствовав, как новой волной к нему возвращается знакомое липкое возбуждение, Элайджа резко наклонился и обхватил губами головку члена Энди. Тот сразу же с тихим стоном подался вперёд, заставляя брать глубже. Едва не подавившись и не выпустив член изо рта, Элайджа продолжил ласкать, помогая себе руками. Стоило, конечно, спросить, что ему делать, когда Энди кончит – глотать или позволить испачкать постель? Меж тем собственный член Элайджи, продолжавший оставаться в возбуждённом состоянии, Энди медленно гладил рукой.

?Не глотай? - это последнее, что услышал парень, перед тем, как его собственное тело содрогнулось, и он неловко выпустил изо рта пульсирующую горячую плоть партнёра- Я точно запомню это на всю жизнь, - тихо проговорил Элайджа, забираясь в постель и накрываясь по пояс одеялом.- Я рад. Согласись, что банально сделав тебе минет, я бы не вызывал в тебе сейчас столько чувств, - улыбнулся Энди.- Откуда ты знаешь, что я сейчас чувствую? – Элайджа повернулся к другу лицом.- Я не знаю, я – догадываюсь. Наверно, то же, что чувствовал я, когда мы с Дэвидом тоже лежали после первого секса в одной постели и под одним одеялом.- Но ведь секса не было, - Элайджа улыбнулся, приподнялся на локте и заглянул Энди в глаза. – Ты же меня так и не…- Я не могу этого сделать, и ты знаешь по какой причине.- Знаю, - парень небрежно чмокнул друга в щёку. – Спокойной ночи, любовничек.

- Спокойной, Лайдж.Энди в ответ поцеловал гладкое, словно мрамор, плечо Элайджи, опустил голову на подушку и закрыл глаза. Уже сегодня он покинет Новую Зеландию, вернётся к жене, вернётся к своей прежней жизни. Но пока он ещё здесь, в своём трейлере, лежит рядом с Элайджей Вудом. Чувствует его тепло, слышит его дыхание, вспоминает его прикосновения. И от этих мыслей становится грустно и невыносимо тоскливо, так как больше в его жизни не будет ни Элайджи, ни Дэвида, на которого он так чем-то невидимо похож.

****************************************************************Билли с грустью и печалью в глазах смотрел вдаль: на тёмные горы, на далёкие зелёные леса, на гладкую поверхность озера.

Почему он пришёл сюда? Что он должен сказать? И зачем? Главный вопрос: зачем? Вигго говорил, что поможет. Легче станет. В чём легче–то? Если он не в состоянии сам подойти к Доминику и всё ему объяснить, рассказать о своих мыслях, о своих запутанных в тугой клубок переживаниях и чувствах, что, вместе с несказанными словами, застряли комом в горле. Доминик будет ждать ответов и действий, а он, совершенно растерянный, не сможет посмотреть ему в глаза, не сможет объяснить то чувство, что возникло у него внутри.

Так глупо. И так безнадёжно. Тяжело.Билли остановился у самой воды, поднял небольшой, совершенно гладкий, напоминающий по форме створки закрытой раковины, камень и с силой и всем отчаянием, что успело поселиться в нём за последние дни, швырнул ни в чём неповинную гальку в воду.

Вот так же скоро и он сам утонет в собственной тоске после завершения съёмок фильма, когда они с Домиником разъедутся по разным городам. И сможет ли он снова взглянуть на друга тем, прежним взглядом, полным восхищения и заботы, и любви. Другой любви, не этой, что сейчас просит свободы и заставляет забыть обо всём на свете.

Тепло его рук, губ. Его дыхание. И эти безумные глаза цвета морской волны, в которых нельзя прочесть истинных намерений их обладателя.

?Чёрт, Доминик! Всё было так хорошо! Зачем ты это сделал? Зачем я позволил это сделать??Ещё один гладкий камешек плюхнулся в серую воду и опустился на дно озера. А потом ещё один, и ещё.

Вместе с камнями в озере тонули и последние силы, эмоции парня.

Что там Вигго говорил? Необходимо обо всём рассказать озеру. Оно поможет. Ну да, чем же, интересно? Но Мортенсен совсем не глуп, более того, он всегда вызывал в Билли лёгкое чувство страха и благоговения.

А что, если послушать его? Всё–равно хуже не будет.

Билли присел на корточки, улыбнулся собственному отражению в воде, а затем, устремив взгляд снова куда-то далеко-далеко, за высокие новозеландские горы, начал говорить сам с собой. Точнее, с озером.- Я, Билли Бойд, полный придурок, так как совершенно запутался в собственных чувствах. Да, в чувствах. Мне, чёрт возьми, уже тридцать лет, а я не могу понять, чего хочу и чего боюсь. Смешно, не правда ли? Да, смешно. Дом…Доминик Монаган, мой коллега по фильму ?Властелин колец? и мой лучший друг, по совместительству, абсолютно непредсказуемый и сумасшедший парень, совершил один необдуманный поступок. Да, ему всё даётся просто, с лёгкостью. . Он никогда не думает, а сразу делает. Так вот, Доминик …он…он меня поцеловал. Нет, озеро, не думай. Я не псих, который пришёл жаловаться тебе на какой-то там поцелуй друга. Всё иначе. Я – Билли, он – Доминик. Мы – мужчины. А он поцеловал меня в губы, страстно и даже как-то так, со значением, я бы сказал. Будто хотел меня спровоцировать на что-то. На что?

Билли взял в ладонь очередной гладкий камушек, и, посмотрев на него, швырнул в озеро.- На ответные поцелуи, объятия, наверно, - парень вздохнул.

В это мгновение откуда-то с озера потянуло прохладой.

Билли поднял голову: собирались тучи. Ещё не такие тяжёлые и мрачные, но уже достаточно серые хмурые облака медленно плыли по небу.

Пройдёт ещё полчаса, и снова начнётся дождь, снова придётся бежать в трейлер и прятаться от непогоды и ото всех вокруг. И опять сидеть в обнимку с гитарой в компании бутылки пива наедине со своими сомнениями.

- И о чём только Дом думал? О чём, интересно, он сейчас думает? Понимает ли меня? Знает ли, что я чувствую, чего я хочу? А чего я хочу-то? Я, чёрт возьми, его хочу.Билли резко поднялся, и опять бросил камень в озеро. Всплеск заглушил последние сказанные слова, вырвавшиеся наружу неожиданно даже для самого Билли Бойда, что он даже прикрыл рот ладонью, чтобы снова их не произнести.- Я тоже тебя хочу, Билли.

Глубокий, почти бархатный, но немного грубый знакомый голос где-то за спиной.

Какого чёрта?- Дом? – Билли обернулся и посмотрел на друга. – Ты что здесь делаешь?Доминик быстро подошёл, почти подбежал по каменистому берегу к Билли. Выглядел он тоже не лучшим образом: уставшие, покрасневшие от явного недосыпания глаза, небрежная щетина, и одежда, похоже, вчерашняя – на мятой светлой футболке кое-где видны даже капли засохшего грима. Ну да, точно. Вчера он гримировался с утра именно в ней.

- Слежу за тобой. И подслушиваю, заодно. Не знал, что ты любишь болтать сам с собой.? Улыбается. Может, он ничего и не понял? И не слышал? Да нет, видно, что слышал. Но взгляд другой какой-то. Оценивающий? Ну да, смотрит пристально. И не только в глаза. А что за ухмылочка??- Я разговаривал с озером, - Билли предпочёл бы сейчас не видеть удивлённой улыбки на лице друга, но Дом стоял прямо перед ним, близко. И, кажется, собирался подойти ещё ближе.- Я слышал, да.

- Ты всё слышал?Да, я всё слышал.- И зачем пришёл?- Я ответил.?Я тоже хочу тебя, Билли?Так, значит, ему не показалось? Это не ветер принёс эту желанную фразу, эти слова, от которых начинает кружиться голова и начинают гореть щёки?- Я тоже слышал, Дом, - пробормотал Билли, глядя себе под ноги и стеснительно пряча руки в карманах джинсов.Доминик решил воспользоваться растерянностью друга – сделал шаг навстречу, оказавшись с Билли лицом к лицу, осторожно положил руки ему на плечи и, слегка наклонив голову вперёд, уперся лбом в лоб друга.