Глава 1 (1/2)
Тем утром город тонул в мелком дожде, а дымка тумана мешалась с автомобильными выхлопами. Вдоль серой улицы шел молодой парень, брюнет. Каждая деталь его вида от распахнутого дорого плаща до аромата хуго бос говорила, о том, что в простуженной ноябрем толпе вечных пешеходов ему не место. Он будто сошел с экрана старого фильма, где герои без страха и упрека спасают героинь без недостатков в фигуре и прически. И хоть такие фильмы уже не в моде, все проходящие мимо девушки невольно задерживали завороженные взгляды на красавчике. Их ожидало разочарование встречи с ледяным равнодушием в каждой черточке аристократично бледного лица, казавшемся еще мужественнее от двух росчерков полос шрамов вдоль скул. Эти шрамы подарок трагедии пятилетней давности…Пять лет. Да уже пять лет, Итачи не жил, а существовал между хроническими бессонницами, последствиями трагедии смертиродителей. Смерти его родителей, по его вине. Как же тогда удивлялись все… ?Пассажиры погибли, а водитель выжил, только лицо поранил, ну надо же, какой везунчик...? Как же кричал его братишка… ?Ненавижу, не прощу, как ты мог сесть за руль. Это ты их убил! Ты…Лучше бы ты умер?. Помниться тогда, сидя в перевязочной, в больнице, Итачи мечтал только об одном, что бы Саске замолчал. Ну, что мечты сбываются. Саске молчит. Лет пять, почти не разговаривает со старшим братом…И сейчас мешая простуженный воздух с сигаретным дымом, Итачи ловил себя на мысли, что согласен с последней фразой брата. ?Лучше бы я тогда умер…? А водяной пар холодных капель наполнял воздух терпкой свежестью поздней осени, подавленные недосыпом люди спешили по-своим делам буднего утра, их лица в стене дождя сливались в скучно-серую массу, которой нет никакого дела до художника, расположившегося со своими картинами прямо на тротуаре. Никому не было дела до замершего в тонкой куртке мальчика, одной рукой раскладывающего свои полотна, а другой держащего стакан, из которого пахло дешевым кофе. Итачи не был исключением коллективного равнодушия, взгляд его темных глаз просто случайно скользнул по галерее на сером асфальте и остановился на одном карандашном женском портрете. Секунда. ?Этот портрет…? И Учиха уже не хозяин своего взгляда, который намертво прирос к этому лицу, выведенному на белоснежном холсте темно-серым контуром грифеля. ?Кто она? И почему так смотрит, буд то все знает. Знает и жалеет. Улыбается, но улыбка грустная понимающая. Нет. Не возможно…Но глаза…Такой теплый взгляд…Глупости…Бред…?
-Доброе утро сэр…Апчи…Вас заинтересовали мои работы. Апчи…Хотите купи…Апчи. Апчи…
Гриппо-болевший ?Пикассо? накрыл ладошкой стакан бодрящего напитка, сохраняя его тепло. Он не привык к ранним покупателям, да что там к ранним, к любым, и сейчас этот молодой господин был для художника шансом на качественные лекарства и теплую куртку, ну или хотя бы на еще один стаканчик кофе.-Это твоя знакомая?
Господин даже не обернулся на приветствие живописца.
-Нет, я ее просто нарисовал. Апч…-А почему черно-белая?
Угольные глаза обладателя легкой куртки смущенно опустились.
-Ну понимаете…Апчи…Раскрашивать надо начинать с глаз…Апчи, а я никак не мог придумать для них цвет…Апчи.
Итачи еще раз как следует, рассмотрел портрет. ?Просто нарисованная девчонка и даже не раскрашенная, а прическа самая обычная высокий хвост и косая на пол лица челка, и что в ней так цепляет??
-Я покупаю эту картину, тысячи евро достаточно.
Пластиковый стаканчик упал на асфальт.
-Даже слишком и…Апчи…Не стоит…Апчи
Минута и художник переводит удивленный взгляд с удаляющейся фигуры парня в дорогом плаще на свою ладонь, где лежат три бумажки по пятьсот евро. Мозг художника был в ступоре, но инстинкты честности заставили догнать нечаянного благодетеля.
-Подождите…Апчи…Пожалуйста подождите…