Акт 3. (1/2)

Тот вечер помнится смутно, но очертания кое какие остаются: стёртые и въевшиеся в мозг заполоняют обзор, вырисовывая те моменты, как холодным вечером, она плелась за ним. Он сжимал крепко руку. Он так сильно сжимал пальцы вокруг ее запястья, окольцевав, что она дрожала, а поспешные шаги чуть тормозили, выдавая ее желание сопротивляться. Рука инстинктивно просилась назад, требуя освобождения. И на какую-то секунду казалось, что он рассердится, а может уже злится. Но это был Грей, и Люси успокаивала себя, что кажущаяся тьма вокруг – это обман воображения.

- Никогда... - эхом раздавался его голос. Какой-то сиплый, удушливый, заставляющий невольно снова приостанавливаться. - Никогда больше не смей туда ходить.

И это был приказ, не просьба. И Люси знала, что подчинится. Знала, что уже зависит от него, но ничего поделать не могла. Одно звучание его голоса, одно его прикосновение уже зомбировало, притянуло.

- Почему... - и все же, ее неуверенность в том, что происходящее правильно, ее несдержанность выдавали.

Тогда Грей резко остановился, что она чуть не врезалась в его крепкую спину, от неожиданности. Вздрогнула, когда его хватка на запястье стала сильнее. Возможно, это был его молчаливый ответ.

- Потому, - он стоял, замерев, словно следуя какому-то своему капризу. Словно он и не собирался давать никаких объяснений тому, что делает. Будто все так и должно быть. - Просто не ходи.

А Люси не знала что ответить. Ей это совсем не нравилось, чувствовать себя в ловушке, в закрытой клетке, как птица, у которой жестоко обломали крылья, обрекая на лишения видеть чистое голубое небо. Но в глубине души понимала, что это все равно случилось бы, рано или поздно. Все равно те странные отношения, что сложились между ними ещё в самом начале, когда они встретились, привели бы к тому, что их крепко связало. Пьянящее чувство зависимости друг от друга было их единственным объяснением, единственным оправданием.

- Извини, но я не могу послушаться тебя, - глупый разум был так глуп, а язык столь опрометчив. Упрямство резало весь дух, сломив ту частичку внутри, что отпиралась до конца, веря, что все так и должно быть. Какая-то раздражающая черта была у нее - упрямиться даже тогда, когда все было ясно и без слов.

Грей не двинулся с места, его аура была темна, она была тяжела. И ей становилось не по себе, когда она чувствовала его мощь, когда пряталась за его спиной. Он мог бы спокойно всю жизнь заслонять ее этой спиной от всех бед, стать верным защитником и другом, но в то же время, за ней, она чувствовала себя загнанной в угол. Словно пугливая дичь.

Люси услышала его тяжёлый вздох, словно он борется с чем-то внутри себя. Он медленно развернулся к ней, и Люси отшатнулась, но не смогла отойти. Избегая его взгляда, лихорадочно заметалась по сторонам, не находя ничего, чтобы ее спасло. Ни одной живой души среди темной улицы. Но в один миг неизбежно попала в плен его глаз. Он не улыбался, не ухмылялся, даже не скалился. Серьёзное лицо было непривычно, а жёсткий взгляд страшен. И решимость в этих темных омутах настораживала. И так казалось, прошла целая вечность. Гнетущая тишина колыхалась лишь стрекочущим звуком летучих мышей, которые любили полетать поздней ночью. Их крылья взмахивали, разгоняя призрачность. А те дома, что змейкой рассыпались по округе, в окнах которых не горела даже свечка, мистически пыжились, заставляя поёживаться при виде их- вид был угрожающий и слишком мрачноват. И неизвестные птицы, что продолжали парить над головами, вселяли тревогу своим загадочным обликом. И ветер, что свистел, бросая угрозы. Ещё бы чуть-чуть и возможно полил дождь с грозой и моросящий.

Шаг первый - выхода не было.

Шаг второй - это все равно было пустой тратой времени.

Шаг третий - этого все равно не избежать.

Его рука не спеша потянулась к ее лицу, сам он лениво придвинулся к ней, с какой-то осторожностью прикоснулся, думая, что она испарится как мираж. И будто он давно страдал этой жаждой, вцепился в нее, приникая к устам. Она отвечала с той же жадностью, постепенно теряя частичку оставшегося разума и сопротивляться забывая. Не поцелуй, но нечто большее длилось ровно десять секунд, а затем наступил угрожающий холод.

- Теперь ты никуда от меня не денешься, - сказал он с улыбкой. И она ему улыбнулась, не соглашаясь напрямую, но чувствуя безвозвратность внутри.

***

- Кажется, Нацу догадывается… - тихо говорит она. Не смотря ему в глаза, положив голову на его грудь и пальцем вычерчивая линии на ладони парня. Она слышит его умиротворённое дыхание, мерно бьющееся сердце. Грей спокоен. И он слышит, как дрогнул ее голос, как дрожь прошлась по всему телу.

С той самой ночи прошло два месяца.?Теперь ты никуда от меня не денешься…?Люси до сих пор слышит эти слова, до сих пор в голове звучит его голос, и ей становится не по себе. Недоразумение, но это факт – она действительно никуда от него не денется. Ее словно заклеймили, эта одержимость теперь всепоглощающая. Он нужен ей, как воздух. Разумом понимает, что это ненормально, но сердце все равно бешено стучит, когда он рядом. Все равно бьётся, как в последний раз, когда он абсолютно спокоен.

- Почему ты так думаешь?Его спокойный тон выворачивает все ее внутренности. Сворачиваясь в клубочек, она жмётся к его груди. Тело требует тепла, а из чуть приоткрытого окна дует ночной холодный ветер. Люси всене решается взглянуть ему в глаза, чтобы понять, что он на самом деле чувствует. Ведь Нацу и правда догадывается об их с Греем отношениях. Даже вездесущие Мира и Джувия не могут понять, что между ними происходит. Один Нацу постоянно косится в их сторону. Задаёт странные вопросы, почему ее не было дома, где она пропадает… и с кем.- Однажды он меня спросил, что делает твоя рубашка на мне, когда он в очередной раз забрался ко мне в комнату и застал спящей в ней, - Люси сглатывает, наконец, почувствовав, как на секунду Грей затаил дыхание. Все угрожающе стихло. Он сжимал ее ладонь, словно выражая так свою привязанность. Она бы хотела улыбнуться его действиям, но не могла из-за непонятного щемящего чувства в груди.

- И что ты ему ответила? – и снова эмоции запрятаны глубоко внутри. Однажды он сорвётся, и Люси боится этого.

- Ничего, это его больше насторожило и дало больше поводов думать, что между нами что-то происходит, - говорит она, ожидая чего угодно.

- Ты же понимаешь, что нам не нужны проблемы? – Грей теперь отпускает руку Люси, приподнимая ее за подбородок, поворачивая к себе. В темноте сложно различить, что сквозит в ее глазах. Он чуть усмехается, не спеша, почти лениво прижимая ее к себе и касаясь уст своими губами. Невесомый поцелуй ничего за собой не влечёт, лишь дарит лёгкую эйфорию от охватывающей Люси нежности.

Она понимает, что проблемы в лице Джувии не избежать. Она понимает, что Нацу приставучий. Что Мира прохода не даст. Да и вообще, вся их гильдия один большой цирк и им будет сложно даже дышать, если об их связи узнают. Ни секунды спокойствия. Но… они вместе бы справились. Это все же забавно. И она не понимает теперь Грея.

Отстранившись от его губ, она внимательно и смело смотрит ему в глаза. Видит, как они потемнели. И в горле у нее пересыхает. Его язык скользит по губам. Он облизывается, словно соблазняя ее. И у него получается.

Она снова тянется к нему. Грей дразняще отстраняется, не давая ей получить то, чего она хочет.Теперь настаёт очередь Люсиусмехаться. Бесполезная игра. Все равно долго не протянут. Их выдержка не столь велика, хотя и любят мучить друг друга.

Через секунду поцелуй возобновляется. Только пропала вся нежность, пропало то парящее, слегка щекочущее чувство, уступая место необузданной темной страсти, сжигающей все мысли, затопляющей остатки самообладания.

В комнате становится невыносимо жарко. Их прикосновения пламенные, сумасшедшие. Каждое касание языком распространяет огонь, сжигает все внутри. Их томные вздохи витают в воздухе, делая атмосферу удушливой. Их тела сливаются, безумие продолжается…И это происходит на протяжении двух последних месяцев.