Часть 2. Воспоминания. Продолжение. (2/2)
-Да ничего. Запах? Странно, я не замечал никогда.-От волос. - пояснил Какаши.Ирука недоверчиво покосился на гения и, взяв пальцами одну прядку, понюхал.
-Ничего не чувствую.Пожал плечами и вздохнул.-С заложенным носом, это пожалуй вполне логично. А теперь давай, вытирайся и залезай под одеяло. А не то заболеешь еще круче, придется Пятую вызывать. Мы ведь этого не хотим?Учитель обиженно засопел, но все же повиновался.
Не смотря на все, он был рад, что помылся. Ведь хотя бы пару минут нос был отложен и ощущение температуры на некоторое время пропало. Хотя вскоре все вернулось и даже в большей степени.Какаши честно вышел из комнаты чунина, дабы не смущать учителя. Предварительно достав из шкафа очередную черную водолазку.?Интересно, у него вообще есть одежда другого цвета? Ну не считая форменного жилета...?Какаши быстро осмотрел пару ближайших полок, но из общей черной массы ничего не выделялось.Вечер у гения Конохи проходил в абсолютной тишине чужой квартиры. Ирука, у которого снова подскочила температура, спал в своей комнате, а великий Копирующий ниндзя восседал на валике дивана с книжкой и бутербродом.
Хатаке Какаши во многом был оригиналом. Он терпеть не мог просто лежать на диване, зато сидеть на краю, опасно балансируя между стенкой, диваном да полом, и каждую секунда рискуя получить шишку или свернуть при падении шею ему очень даже нравилось.Сейчас балансировать удавалось не очень хорошо: мысли были заняты сегодняшним походом к пятой. Разблокированные воспоминания приятно тяготили голову, зато вопросы относительно причины блокировки не давали покоя. В третий раз прочитав одну и ту же строчку Какаши понял, что на чтении сосредоточиться уже точно не удастся.Вынужденно отложив книгу, джонин решил заняться более интересным занятием — просмотреть книги Ируки.Первая полка была целиком отдана классике и просто старым книгам. На ней стоял великолепный сборник хокку Басе, произведения Харуки Мураками, Юкио Мисима ( особенно красива была обложка ?Золотого храма?) и много еще таких авторов, о которых не шибко образованному Хатаке и слышать не приходилось.
Вторая полка была отдана под учебную литературу. Куча учебников, каких — то рабочих тетрадей и прочей чуши, которой Какаши не стал уделять внимания.
Третья полка гения немного заинтересовала. На ней стояли книги по психологии. Причем большинство из них отличались совершенной непонятностью названий. Например ?Психический автоматизм? Пьера Жане. Взяв грязно — коричневую книгу с золотой надписью Какаши открыл содержание и тут же закрыл. Первые же несколько слов добили самомнение гения: каталепсия, диссоциативное расстройство идентичности и т.д.Четвертая и последняя полка отличалась яркостью и тонкостью обложек. Только одна книга была пожалуй даже толще сборника Басе — рецепты.
Хатаке уважительно поцокал языком. Не так уж и много людей в Конохе с таким набором литературы.
Копирующий решил, ради интереса, просмотреть одну из книжек. Под руку попался ?Кинкакудзи?.
Невероятно красивая обложка, изображающая Золотой храм в Киото во всей красе, завораживала.
Однако первые же несколько предложений из биографии автора остудили пыл гения.
Узнав на втором абзаце о самоубийстве автора, Хатаке быстро отложил книгу. Он ненавидел трусов, занимающихся суицидом. Для него они оставались слабаками, чьи жизни ничего не стоили. Даже не дочитав статью на обложке, Какаши вернул книгу на прежнее место.До нового года оставалось, грубо говоря, четыре дня... * * *
На улице валил снег. Цунаде — сама, великая и величайшая сидела за своим письменным столом и сверлила суровым взглядом стопки бумаг. Работа не шла. Пятая никак не могла придумать способ отвертеться от своих обязанностей и отправиться по магазинам, например. Шизуне где — то пропадала и от этого становилось еще более грустно.
Джирая в последние недели тоже куда — то запропал. Ссориться было абсолютно не с кем.
Пятая вздохнула и, отвернувшись, уставилась в окно. Крыши домов были покрыты толстым слоем снега. Улицы замело. Вся деревня искрилась в слабом лунном свете. Суровые каменные лица, казалось, снисходительно улыбались, глядя на предпраздничную деревню.Словно водная гладь искрилась главная площадь.Совершенно неожиданная мысль посетила светлую и пока еще трезвую голову хокаге.