Человек и его Волк (1/1)
- Не отключайся, просто не отключайся, слышишь? – бормотал Стайлз, до предела вжимая педаль газа на джипе. - Ста…, - булькнул Дерек развороченным горлом и грудной клеткой.- Заткнись, - прошипел парень, не отводя взгляда от дороги, и сжал руль сильнее, когда хрипы оборотня стали громче. – Черт-черт-черт.Гребанные охотники. Гребанные сбрендившие Ардженты.- Мы едем к Дитону, молчи, ради Бога, - парень все же взглянул на Хейла, полулежащего на заднем сиденье, заливающего машину кровью, стараясь смотреть только в глаза. Не хватало еще, чтобы его вывернуло.Дорога, как назло, была ухабистая, заставляя машину подпрыгивать, Дерека стонать от боли, а Стилински сжимать зубы до скрежета. Но вскоре они подъехали прямо к черному входу в ветклинику. Дитон уже был на улице с носилками.Водрузив Хейла на каталку, Алан начал осматривать раны прямо на ходу к операционной.- Аконитовые? – указал он на дырки от пуль.- И на ножах тоже, - кивнул Стайлз.- Кажется, задета печень, - доктор ощупывал залитый кровью живот Дерека.Хейл уже не стонал, лишь пузырящаяся кровь там, где, по идее, должны быть легкие, свидетельствовала о том, что он жив.- Да что вы?! – ядовито бросил парень, не прекращая, в общем-то, катить хрипящего оборотня. – А то, что у него разворочена грудина, это ничего, да?Дитон даже не взглянул на Стилински. Нервы, все понимали.- Уйди, - приказал он Стайлзу.Парень послушно повиновался, встал у окна, иногда бросая туда короткие взгляды.- Я попробовал заглушить наш запах, как вы и учили, - зачем-то сказал он.Но Алан кивнул, орудуя скальпелем и целым набором различных антидотов.- Он…выживет? – сколько боли в двух словах.?Скажи, что да…скажи, что да?, - билась в мозгу мысль.- Не знаю, Стайлз.На глазах выступили злые слезы. Оставалось только ждать.***Они просили похоронить их рядом. Потому что подозревали, что, скорее всего, будут лежать в одной могиле. Потому что не выдержат друг без друга. Последние из стаи. Волк и Человек. Разница в рождении – шесть лет. В дате смерти – день. … А на другом конце города догорал особняк Арджентов, над которым все еще слышался плач убитого горем Человека.