Глава 5. Высохшая река. (1/1)

В две чашки, в которых лежали пакетики для чая, залили поочередно кипяток, насыпали сахар в каждую из них, одну поставили перед Такаши, другую Кохара поставил перед собой. Дневное время. Они сидят на кухне в квартире Сакамото, только вот у самого Сакамото мина кислее не бывает.Этого он и хотел - заполучить Казумасу. Вот он перед ним, в его кухне, готовит ему чай, живет в его квартире уже две недели. Нет. Он хотел не этого. Он хотел трахать этого самого приблизительно месяц, потом найти новое увлечение. Он не хотел портить дружеские отношения с домом Кимура, а как результат этого таскать везде за собой этого рыжего, ведь оставлять его одного теперь было крайне опасно. Он и раньше не расставался со своим секретарем ни на минуту, но это было добровольно. А теперь он получил прекрасного юношу в своё полноё распоряжение, но не может им воспользоваться, потому что всё стало официальным. Нет, он не заявлял в СМИ, что живетс шикарным, длинноногим, сводящим с ума одним взглядом существом, но он чувствует теперь обязанности за собой. Что и попортило несчастному весь аппетит.

Он просто не мог смотреть на сидевшего напротив большеглазого секретаря, который чувствовал себя жутко виноватым от такого взгляда. Прятал свои глазища и кусал губы. Так они и сидели один с видом объевшегося до тошноты, другой с видом барышни, которую пришли сватать, хвалят вовсю, а она считает, что не заслуживает этого.С Кохарой, правда, пришло пополнение в пентхаус Сакамото - трое кошек. Жили они в одной комнате с рыжим, но в их распоряжение была отведена отдельная комната, в которую хозяин их и закрывал несколько раз на ночь, предварительно дав успокаивающих капель, чтобы те не начали плакать из-за него. Казумаса был уверен, что к нему придут тогда, поэтому подправлял прическу, наносил легкий прозрачный, но ароматный блеск на губы и полностью голый залазил под одеяло дожидаться своего возлюбленного, но ничего так и не происходило. Этим вечером, для которого Такаши наконец-то взял себе выходной, брюнет сидел на диване, тупо уставившись в телевизор, даже не думая, что там идет, лишь бы картинка шла перед глазами. Свет был выключен, хотя была ещё не глухая ночь, но было достаточно темно, чтобы экран телевизора стал играть роль источника света в комнате. Кохара пристроился рядом, по его волосам теперь пробегали янтарные дорожки света из-за того, что картинка в экране всё время менялась. Брюнет откинул голову назад и прикрыл глаза. Настойчивый и мягкий поцелуй заставил его открыть от удивления глаза и рот, последним Казумаса сразу воспользовался, запустив свой ловкий язычок в него. Сакамото начал отвечать, скорее всего, потому что, когда к тебе прикасаются такие теплые и пухлые губки, а бархатный язык проникает в твой рот, другие мысли на ум не приходят. Кохара залез к нему на колени, не разрывая поцелуя, и прижавшись нижней частью тела вплотную к его животу начал ерзать. У Такаши пошла теплая волна по телу, он положил руки на стройные бедра, немного направил движения и довольно улыбнулся, закрыв глаза, ведь тот схватывал на лету. Ещё немного помяв задницу своего прекрасного секретаря, он скользнул под футболку. Прошелся руками по шелковой коже спины, огладил пальцами мягкий, но подтянутый живот. У этого послушного мальчика стояло, он почувствовал, как кое-что упирается ему в живот. Довольно улыбаясь, он опустился к шее, которую ему так доверчиво подставляют.Обладателя карамельных волос тоже беспокоил тот факт, что у него стояло: "Сакамото-сан уже, наверное, заметил, как стыдно... нет, нечего стыдится, ведь у него тоже стоит. Член Сакамото-сана упирается сейчас в меня, приятно... А скоро он будет внутри, надо успокоиться, я должен доставить ему удовольствие, ведь он стольким пожертвовал ради меня". Казумаса и сам поражался наивности и глупости своих мыслей, но, что поделаешь, он сейчас сильно нервничает.Сакамото оставляя нежные поцелуи на шейке, провел указательным пальцем до сережки в пупе своей сегодняшней жертвы и медленно её потянул. Из уст юноши вырвался тонкий вскрик, и он остался этим доволен.- Подними футболку.Кохара послушно выполнил приказ и застыл. Темноволосая голова склонилась над одним из его сосков, другой начали теребить пальцами, иногда царапая ногтем, иногда делая совсем легкий массаж подушечками пальцев. То, что делал начальник ртом с его соском, юноша даже не мог описать, единственное, что он различал это легкие укусы, которые сводили с ума и каждого из которых он просто ждал. Такаши положил руку на выпуклость на штанах содержанца, ещё одни глубокий вздох. Ему захотелось посмотреть на лицо своей нынешней пленницы. Он поднял голову и увидел закрытые от удовольствия глаза, полуприоткрытый рот, верхний ряд ровных влажных зубов, зарумянившиеся щеки и это было лицо того же Кохары. Всё желание сразу пропало. Он снял с себя сидевшего на нем, обронил сухое?прости? и пошел в ванную снимать напряжение. Рыжий остался сидеть с открытым ртом, потом вскочил и, не помня себя от злости, ушел в свою комнату.Через полчаса дверь комнаты Казумасы открылась.- Поехали, в кафе поедим.Не поворачиваясь, а, продолжая лежать на животе, зарывшись носом в подушки, тот выдал:- Не хочу.Но полностью одетый Сакамото только скептически приподнял бровь. Его вообще потешала эта ситуация: в его квартире на кровати лежит некто с идеальной фигурой, которого за две недели пребывания здесь, Сакамото не умудрился трахнуть. Может, эта задница в обтягивающих джинсах, которую так беспечно выставили на показ ему, проклята. Может, и не удастся засадить ему. Нет, это невозможно. Внимание Такаши привлекла обнажившаяся поясница, ведь футболка лежавшего немного задралась. Он похабно улыбнулся и пошел к двери, в комнату донеслось:- Одевайся быстрее, жду тебя на коридоре.Кохара полежал с минуту, надув губы, потом решил, что испортит гаду ужин и, накинув джемпер, тоже исчез в дверном проеме.Ехали они довольно долго, из-за дождя были пробки, которые Сакамото старался объехать. Да, он, а не шофер, был за рулем, Казумаса сидел рядом, и ехали они скромно на ламборджини. Кохара пока что молчал, не хотел отвлекать водителяв такую погоду.- Перестань дуться, мне на тебя и так осточертело смотреть за две недели, а ты ещё и недоволен чем-то.- Я не доволен?! Ты - зажравшийся нахал. Ты играл со мной как хотел, именно из-за этого я сейчас в таком положении, - Такаши остановил машину. - Я, по-твоему, не понимаю, что эта твоя игра в заботливого спасителя скоро закончится, ты мне купишь билет в один конец, и, когда я там сойду с самолета, меня сразу заберут её люди!Пощечина заставила его замолчать, нежная кожа не щеке сразу побагровела, Казумаса со злостью открыл дверь машины.- Куда это ты собрался? - язвительным тоном, показывая всё свое превосходство в данный момент.

Но следующее действие заставило Такаши остолбенеть. Рыжий вынул ключи из зажигания и побежал прочь. Тот выбежал за ним, оставив ламборджини на обочине дороги.- Стой, сука!Кохара - хитрая лисица - заметил, что они только что проезжали небольшую речку, которая настолько обмелела, что была несколько метров в ширину, а то место, которое она занимала раньше, поросло травой и превратилось в крутой спуск. Но, о её было величии говорил крепкий мост, соединявший берега на высоте шести метров. На него то забежал Казумаса и выбросил ключи в воду. Сакамото застыл в двух шагах от него. На лице у Кохары играла довольная улыбка.- Попробуйте теперь хоть немного походить пешочком, ваше высочество.Такаши сжал кулак от злости, но не смог ударить. Слишком красивый, разъяренный стоял он перед ним, чтобы нарушить эту идеальную картину. Прилипшие к лицу рыжие пряди, горящие глаза, и проливной дождь, который нипочем сейчас этой пылкой красоте. Он просто развернулся и пошел вниз искать ключи.Зайдя по колено в воду, Сакамото думал, как в его жизни всё изменилось. Кому бы он раньше позволил такие выходки. Вода неприятно наполнила ботинки, и теперь они стали тяжелые и мокрые. Несколько минут назад он сидел в своей машине чистый и сухой, и стоило ему только напомнить этой заразе о его превосходстве, дернул же черт его ляпнуть ту последнюю фразу в машине, как вот, теперь стоит по колено в канаве. А эта зараза, на которую он периодически посматривал, поднимая голову, стоит себе на мостике.- Я люблю тебя!Брюнет снова поднял голову. Мокрые волосы залепили лицо, он завел их назад пятерней как расческой и испачкал себе попутно лоб. На мосту, схватившись за перила, весь мокрый, смотрел на него Кохара. Потом он сорвался с места и побежал с моста к нему. Сакамото подумал, что ему послышалось. Он вышел из речки, прошел быстро берег, который раньше был её же дном и попытался подняться по спуску, но обладатель карамельных волос спустился быстрее и побежал к нему.- Ты просто... я...Такаши обнял его, не дав договорить, положив одну руку на голову, а другой обнял за плечи.- Как ты мог усомниться во мне после того, как я расторг помолвку, - потом хитро улыбнулся и добавил заговорческим тоном. - Повтори, что ты сказал в начале.Казумаса посмотрел ему прямо в глаза и на полном серьезе произнес:- Я люблю тебя.Ответом Сакамото был поцелуй, он словно пытался выпить жизнь из юноши в своих объятиях. Отстранившись от него, брюнет успел заметить растерянность в глазах пойманного лиса, за мгновение до того, как повалил его на землю. Изящные руки обвили шею Такаши, а тело под ним прижалось, пытаясь согреться в холодный дождь. Это существо хотелось прижать к себе как можно сильнее.Кохаре нравилось чувствовать тепло любимого и силу, с которой он его обнимал. Но вот руки, обнимавшие его, потянулись к ремню на его же штанах. Сердце его остановилось, ведь сейчас должно было произойти то, чего он так долго ждал.Сакамото быстро справился с задачей и, разорвав поцелуй, посмотрел на лицо лежавшего под ним юноши. Он и, правда, был маленьким божеством, затерявшимся в мире людей и попавшим к нему в руки. Теперь он принялся за собственные штаны. Взгляд рыжеволосого скользнул вниз. Такаши, который не отрывал глаз от его лица, улыбнулся этому любопытству.

Казумаса почувствовал на себе, что на него неотрывно смотрят, и поднял глаза. С виду было похоже, что он бросает вызов ответным взглядом, но он просто ждал. Не отрывал он взгляд и тогда, когда Такаши забросил его ноги себе на плечи, когда потянул штаны с трусами вверх, обнажая белую кожу ног. Даже когда почувствовал горячую плоть, прижавшуюся к нему, лишь в следующий момент он зажмурился и вскрикнул. Но тут же открыл глаза и посмотрел на лицо того, кто сейчас был в нем. Осознание всей этой ситуации давало чувство эйфории. Тело горит и наполнено теперь, ледяной дождь бьет по лицу, падая с черного неба, но от этого неба его заслоняет любимый. Наверное, он до конца жизни будет помнить эту картину.Такаши чувствовал сейчас себя хозяином всего мира, ведь самая ценная вещь во всем мире сейчас была под ним. Рыжие волосы прилипли к лицу и разметались по земле, поросшей короткой травой; руки настолько идеальны, что бывают только у кукол, обнимают его за шею и трогают его лицо; глаза смотрят прямо тебе в душу, видят насквозь, и нет в них ни капли лжи или притворства, только чистая и полная отдача. Лежа здесь в грязи, он прекраснее одетых в самые дорогие наряды. На каждый толчок отзывается тихим вскриком или вздохом, открывая рот и давая каплям дождя попасть внутрь. Вроде маленький бог сам вызвал эту бурю, а это место - для проведения ритуала, и сейчас он отдается ему в этом церемониальном месте. У Сакамото чувство, что он осуществляет обряд, и божество с карамельными волосами выбрало именно его, отдается именно ему. Удовольствие, которое он сейчас дает ему, нельзя сравнить ни с чем. Жар внутри его, теснота, манера, с которой он отдает себя, это настолько призывающе и величественно. Брюнет старается соответствовать этому величию. Старается, с кем он раньше старался, а теперь он делает размашистые толчки, целует пальцы, которые прикасаются к его губам. Ведь это не просто секс, сам бог отдался ему возле воды и под водой, и, наверно, это лисий бог или бог света, бог всего самого лучшего, его собственный бог, теперь это его личный бог. И он не замечает, как делает больно изящному существу, в собственном удовольствии, не чувствует крови, вытекающей из неподготовленного отверстия.Кохара тоже ничего не замечает, он выгибается, насаживается, то, что он чувствует - боль или наслаждение, все правильно сейчас. Почти что закрывает глаза, опуская слипшиеся ресницы, но всё же смотрит. Он не хочет упустить ни единственного момента, ведь это его время. Все тяжелее дышит, почти что задыхается. Каким-то чудом немного приподнимается на локте, другой рукой притягивает за затылок промокшего, как и он сам, до костей брюнета, подставляет ему лицо, по которому текут капли дождя, тот склоняется над ним, и они заключают поцелуй, который освещается молнией. Свет, упавший на землю, кажется, находится на ней целую вечность, кажется, этот свет они вызвали своим ритуалом. Раскат грома они уже встречают почти обессиленные, обнимая друг друга, пытаясь отдышаться. Такаши начинает приходить в себя первым и понимает, что зажал под собой на холодной земле любимого, выходит из него, обнимает крепче и тянет, чтобы тот сел вместе с ним. Казумаса словно безвольная кукла, опрокинувшая голову назад, а потом склонившаяся вперед. Но, когда он открывает глаза и дарит немного хищный, немного томный взгляд из-подо лба, Такаши чувствует всю силу этого существа в его объятиях. ***Теплый свет в машине как будто согревает их, но на самом деле это просто печка, которую включил Сакамото. Сам он полулежал на заднем сидении, а Кохара лежал на нем, положив свои маленькие ладошки ему на грудь и прижавшись щекой. Мокрую одежду они оставили возле машины, в багажнике было несколько сменных костюмов. Мокрые и трясущиеся от холода, они натащили на себя сухую одежду в машине. Теперь они лежали и грелись, у обоих босые ноги и мокрые головы. Штаны Такаши были малы для беззаботно лежащего на нем юноши. Брюнет довольно улыбался, смотря, как ткань обтягивает задницу рыжеволосого. Теперь это уже была его задница. Он чувствовал, что Казумаса теперь его собственность. Всё его тело, босые пятки, лопатки, к которым прилипла намокшая рубашка, красивые пальцы, которые он поглаживал подушечками пальцев. Всё это живое существо из плоти и крови было теперь полностью его. Но он не покупал его, он не перешел к нему по наследству. Сакамото вырвало из размышлений посапывание у себя на груди.Кохара, пригревшись и успокоившись, начал засыпать, странно, но из всех запахов единственным, что он слышал, был запах теплого тела Такаши.Дожидаясь здесь под дождем, в теплой машине пока за ними приедут и заберут вызванные Такаши служащие, они совсем не хотели, чтобы за ними приезжали.