Часть 22 (1/1)
На улицегромко зашумел мотор чьей-то машины - кто-то уже выезжает на работу. Утро начинается, и все вокруг оживает. И Ки тоже медленно стал возвращаться в реальность, ощущать холодный воздух на голой коже.Он потянулся, и тонкая простынь окончательно сползла на пол.Слегка приоткрыл глаза. Зевнул.- Хм?Ки взъерошил волосы и пытался осознать реальность,избавиться от нависшей облаком полудремы, в первую очередь оглядевпустую кровать вокруг себя.- Секундочку,я же…Понимание пронзило сонную голову жгучейболью.- Я же должен…Джонг! Аэропорт!Ки вскочил, с ужасом понимая,что вчера, совсем сонный,забыл завести будильник. Такое часто случалось с ним и в обычные дни, но не сегодня же…Почему Дино не разбудил его? Почему не попрощался, как обещал?- Черт,черт, черт!Джонг, ты- идиот! - в сердцах выругался Ки, судорожно натягивая на себяузкие, отчего и неудобные в эту минутуджинсы. От суматохиего отвлеклазаписка на столе:"Солнце,извини,что вот так вот улетаю,но все будет хорошо!Я уже говорил, и скажу в тысячный раз - я вернусь,обязательно вернусь! Все...пока...выспись хорошо…люблю тебя…" - вещал корявенький подчерк.- "Выспись хо…" да я убью тебя, идиот!...Только увижу, так сразу...Чтобы ни случилось, Джонг всегда в первую очередь заботился о том, выспался ли Бомм, хорошо ли покушал. Но сейчас это было так глупо!
Почувствовав, как глаза начинает застилать влажная пелена,Ки попытался настроить себя:- Так...не время разводить нюни!Уже пробегая по улице мимо знакомых магазинов, Ки вспомнил,что забыл телефон. Поэтому он не знал, сколько уже времени, ноостанавливать прохожих не хотелось, чтобы не терять драгоценные секунды.Добравшисьдо аэропорта и вбежав в холл,только тогда Ки увидел цифры на огромных электронныхчасах. Десять часов, слишком поздно!..Он опоздал...конечно, он опоздал, как иначе?…Это можно было понять по нетипичным для Сеула в это время года ярким лучам солнца…сегодня оно светилокак никогдаярко.- Джонг…Ки хотел сказать все,попрощаться…Сказать главное - то,на что до сих пор не решался.- Дино, почему ты меня не разбудил? Я специально прервал тебя. Хотел ведь нормально попрощаться. Зачем я только это сделал?Слезы рвались наружу, и люди уже странно косились на него, но в такие моменты меньше всего думаешь о прохожих. Внезапно заплакать прямо посреди автобуса уже не было для Бома чем-то диким.Уже практически добравшись до дома и немного успокоившись, Ки почувствовал жгучую боль в ноге - пока он бежал, он споткнулся, и теперь было видно, как немного прорванная на коленке штанина пропитывается кровью.
***Джонмин тщательно протирала рану перекисью.Рана наверняка неприятно щипала, но Ки, казалось,не замечал ничего вокруг, находился в какой-то прострации, глядя в одну точку.- И стоило так бежать, дурачок?!Не переживай, Ки,братишка же сказал, что…- Я не верю.Отняв свою ногу, Ки увалился на диван, отвернувшись лицом к спинке.- Ну как так?Понять Кибома можно. Возможно, теперь он наконец-то понял, чтоДжонг не просто там какой-то бездельник, а человек-артист с очень плотным графиком. Человек, у которого были обязанности…
Утешать словами "любит-значит вернется" или прочими банальностями, Джонмин знала, - смысла нет . Она и сама не могла быть уверена в своем брате и в данных им обещаниях.
Она вспомнила то, как с утра провожала Хена.- Следи , чтобы он не перетруждался, особенно во время сессий. Ведь в такие дни он забывает и о сне, и о еде... дурачок. Следи,чтоб он спал хотя бы шесть часов. Приготовь ему поесть, иначе он либопоест одним кофе, либо нажрется фастфуда!Так...вроде, ничего не забыл...ах,и самое главное - не вздумай к нему клеиться!- Да не буду…не переживай! - закатила глаза Джонмин. - Будто в этом есть смысл...- Ащ...что-то мне неспокойно.Джонгкрутился туда-сюда,задевая рядом стоящих Джонмин и Тэмина своим дорожным портфелем, и то и дело смотрел на вход в аэропорт.- Что же ты его не разбудил, если так переживешь за него?Ты же и сам так хочешь его сейчас увидеть!
- Ну...Редко он так сладко спит, как сегодня с утра...- Мне кажется, ты просто испугался прощания. Боишься,что расплачешься, как ребенок? -попыталась немного пошутить Джонмин, но Джонг был довольно серьезен:- Возможно… - он поковырял носком кеда щелку между белым кафелем, что украшал пол. - Ему было бы больно. А я...я бы не смог улететь, я бы просто остался, если бы он сейчас стоял в этом холле.Джонмин понимала брата как никогда. Наверно, впервые она так хорошо понимала его чувства. Вот только улетать ей никуда не надо было, но этот самолет все равно не хотелось отпускать.- В Корее вкусная еда…- протянул Онью, мечтательноглядя на высокие потолки аэропорта.- У нас тоже можно такое приготовить.Джонмин взглянула на этого любителя курочки и вообще вкусной еды. Он, вроде, не особо переживал по поводу своего возвращения.
"То, что он не сможет покушать корейской еды, наверно, единственное,что его огорчает в этот момент… Ну и ладно…я ни на что и не рассчитывала!Подумаешь...просто секс,не более.Естественно,как он еще должен себя вести в такой ситуации? Не думаю,что для него это означает что-то серьезное…я и сама...мне и самой это не надо...совсем…"Какое-то неприятное чувство подступало к горлу, а в глазах помутнело.- Ладно, задолбалось мне уже здесь стоять, пойду уже. Давай, братишка, не вздумай никогда возвращаться!
Обернувшись, она уже поспешила к выходу, но успела пройти только несколько шагов, как сзади ее схватили за куртку. Онью повернул ее к себе и что-то начал шебуршать в ее одежде.- Что такое? Чё ты мацаешьменя, извращенец? - девушка попыталась отойти на шаг от этого самого "извращенца", боясь даже взглянуть на его лицо в этот момент.- Ты совсем распахнутая!С ума сошла выходить так на улицу? А ну застегнулась быстро!Приказным тоном сказал Онью, и Джонмин помогла застегнуть ему последнюю пуговицу.- Х-хорошо...Онью склонился и немного приобнял шокированную девушку, шепнув практически на ухо:- Я улетаю...но...в общем,не вздумай ни с кем больше трахатся, поняла?!- А-ага...Грубоватое предупреждение прозвучало в ее голове как самое желанное признание в любви.
- Постараюсь. - все же не упустила возможности подтрунить надпарнем Джонмин.- Че?Испугался шутке Онью уже отдаляясь, и вскоре лицо озарила уже знакомая, любимая, лукавая улыбочка.