1 часть (1/1)

Она не уходила из клиники — ее уводил Артем. Дежурная медсестра каждый раз звонила ему и настойчиво требовала забрать мать. Сын приезжал, бледный и осунувшийся, и тихо просил поехать с ним. А Диана смотрела на него и, казалось, не узнавала, не понимала, что он здесь делает и почему пытается увезти. Парень подходил к ней настороженно и медленно, как к загнанному в угол зверю. На щеке и руках еще не до конца зажили царапины, когда она накинулась на него в первый раз. Тогда ему помог ее скрутить прибежавший на вопли медперсонал. Вкололи успокоительное, и сгрузили в машину. После сын держал ее дома под пристальным надзором почти неделю, игнорировал ор, ругань, угрозы, заставлял есть, принимать успокоительные препараты, но самое страшное — не пускал к Свете. Сейчас женщина так не рисковала, позволяла взять себя за руку и забрать домой. Если слушаться, то завтра она снова будет здесь, так близко к Сургановой, насколько это сейчас возможно. Будет сидеть рядом с этим чертовым плексигласовым ящиком, не отводя глаз от жены по ту сторону прозрачного стекла?— холодно-отстраненной, словно спящая красавица. Вот только разбудить ее не сможет ни один, даже самый страстный поцелуй… Будет делиться идеями нового романа, читать вслух любимые Светой книги и ждать. Ждать. Она готова. До последней своей секунды.Ночной замерзший город невозможно красив: яркая иллюминация, изящный декор, еще оставшийся после новогодних праздников, блеск свежевыпавшего белейшего снега. Арбенина смотрела на все невидящим взглядом: извилистость улиц, пустота проспектов, так и не вписавшийся в эстетику города лоск новых жилых кварталов, соседствующих со старыми потертыми домами-колодцами, величественные мосты и обманчивая черная глубина каналов.За последние годы многое изменилось: где-то расширили проезжую часть, где-то отреставрировали фасады. Здесь зачем-то поменяли современные уличные фонари на ретро, времён прошлого века — должно быть, чтобы смотрелись аутентично и вписывались в стилистику. Но в памяти Дианы город все еще оставался другим, как когда они познакомились со Светой! Она в мельчайших деталях помнила, как они гуляли по этим улицам, и она цеплялась за Светину руку, как нежились на солнце, сидя на нагретых камнях у Петропавловки, и солнечные лучи вспыхивали золотом в светлых волнистых волосах.В то лето стояла непривычная для Петербурга и Ленобласти погода, сухая и жаркая. Шел первый месяц каникул. Диана проснулась на удивление очень рано, хотя никаких особых планов у нее не было, скорее наоборот?— она собиралась просто нежиться в кровати, в лучах теплого солнца, заливающего ее маленькую комнату. Никуда не идти и ничего не делать. Может быть, перебраться на кухню, сделать себе сладкий кофе с молоком и снова марать бумагу жалкими попытками стихов. Но почему-то тем утром, стоило Диане открыть глаза, как она сразу решила: именно сегодня произойдет нечто удивительное. Повалявшись в кровати некоторое время, она все-таки нехотя поднялась и отправилась варить кофе. Квартира была пуста, отец должен вернуться с вахты только к концу недели. Лениво выпив кофе и закинув в рот пару домашних булочек с джемом, врученных соседкой, Арбенина достала свою тетрадку и карандаш, но мысли не шли.Выпив еще чашку кофе, она отправилась в отцовский гараж. Поковырялась со своим новеньким мопедом, наполировала его до блеска и только после этого выгнала на улицу. На мгновение прикрыла глаза, наслаждаясь легким ветерком и теплом. Теперь встал вопрос?— куда? Можно, конечно, в ?ГаражСарай??— если добродушный Валера сейчас тусуется там, то, возможно, он даст сделать хоть пару кругов на своем байке. Этот блестящий монстр завораживал своей брутальной красотой и плавностью, даже изяществом линий. Диана мечтала, что когда-нибудь у нее будет такой же. Она любила скорость! Кайф, который девушка получала при этом, не сравним ни с чем.Арбенина запрокинула лицо к небу и прищурилась. Хотя нет, настроение у нее было сегодня на одиночество. Диана кивнула своим мыслям, нацепила темные очки, поправила бейсболку и запрыгнула в седло. Она доедет до речки Черная, там на берегу, если забраться подальше и поглубже, она знала одну тихую маленькую заводь, где можно спуститься к воде даже с мопедом, покидать ?лягушек? или просто посидеть на выкинутом водой огрызке топляка.Но в тот день реализации ее планов не суждено было сбыться! Совсем недалеко от дома какая-то мелкая лохматая собачонка кинулась под колеса ее блестящего ярко-красного друга. Девушка резко нажала на тормоза, вильнула в сторону, врезалась в поребрик и, перелетев через руль, плашмя приземлилась на шершавый, прогретый солнцем асфальт, хорошо приложившись головой. В глазах на мгновение потемнело. Очнулась она под причитания сердобольной хозяйки пса?— голова гудела, все тело ныло, но хуже всего оказалась пульсирующая нарастающая боль в правом запястье. Попытавшись опереться на руки, чтобы подняться, Диана чуть было не взвыла. Кажется, вместо ленивого дня на речке ее ждала ?травма?…В коридорах поликлиники было привычно людно и прохладно, стоял ровный гул работающих вентиляторов и раздражающий запах дезинфектантов. Сидя на дермантиновой кушетке и осторожно баюкая на весу руку, девушка с испугом смотрела на мельтешащих медиков?— она никогда не любила ни врачей, ни больниц. И если бы не хозяйка этого злополучного лохматого создания, что всхлипывая провела ее по нужным кабинетам, то Арбенина давно уже свалила бы, невзирая на отек и боль в запястье. Наконец из кабинета вывезли инвалидное кресло. Сидящий в нем мужик с повязкой на ноге сиял настолько придурковато-счастливой улыбкой, что казалось, он находится не в больнице, а где-то в Раю.—?Следующий! —?донеслось до нее хрипловатое сопрано, и Диана, сглатывая страх, осторожно вошла.—?Фамилия? —?буркнула сидящая за столом женщина необъятных размеров, и девушка на мгновение замерла в дверях?— настолько не вязался тот услышанный голос с ее владелицей.—?Арбенина… —?чуть постукивая зубами, произнесла она и села на край указанной кушетки.—?И что у нас случилось? —?снова раздался уже знакомый голос, и из-за ширмы, вытирая руки полотенцем, появилась она. Нет, не так… Она! Совсем юное сердце взволнованно бухнуло, закружило голову, и Диана поняла, что, кажется, влюбилась… Впервые в жизни! В свои пятнадцать, почти шестнадцать лет Диана никогда не влюблялась ни в кого. Ни в мальчиков, а уж тем более в девочек.—?Как тебя зовут? —?молодая женщина в белоснежном халате склонилась над ней, заправила за ухо выбившуюся из-под шапочки золотистую прядь волос.—?Диана… —?прощелкала зубами девушка, с опаской поглядывая на врача.—?Не бойся, Динечка,?— улыбнулась та, от глаз цвета штормового питерского неба к вискам разбежались лучики морщинок. Внезапно еще почти детское сознание накрыла безудержная ревность?— Арбенина поняла, что хочет, чтобы эта улыбка всегда была адресована только ей. Она широко открытыми глазами пялилась на это чудо в светлых кудряшках, не замечая никаких манипуляций с больной рукой: ни сканирования, ни инъекции для стимулирования сращивания костей, ни наложения тугой повязки.—?Вот и все. И совсем не больно. Правда? —?Диана только моргнула, не отводя взгляда от лица девушки. А та, что-то говоря, сунула в руку ворох бумажек, включая направление к невропатологу, и упаковку таблеток. Уже выходя из кабинета, девушка оглянулась, чтобы еще раз увидеть Ее и едва не снесла лбом дверной косяк. Только в коридоре Диана заметила аккуратный миленький цветочек, нарисованный зеленкой на бинте. И расплылась в придурковатой улыбке! Ее спасительницу звали ?Светлана С.? — по крайней мере, это имя значилось на бейджике.Арбенина прикрыла глаза, судорожно втянув носом воздух: прошло уже почти тридцать лет, столько всего случилось, многое изменилось. И они тоже. И мир вокруг сорокапятилетней женщины заметно отличается от мира пятнадцатилетней девочки. Но неизменным осталось одно?— ее безумная, ничем не прикрытая любовь к Свете. И сейчас?— Диана не готова ее отпустить. Если бы это имело значение, она бы голыми руками вырвала свое сердце и подарила ей. Все что Диане нужно?— это ее девочка, живая и здоровая.—?Тём… —?просипела она, подавшись вперед и сжав рукой угол водительского сидения. Пока она пребывала в воспоминаниях, они успели доехать до Всеволожска и сейчас стояли перед медленно открывающимися воротами во двор. Сын вздрогнул и повернулся к матери. —?Ты звонил Марте?Артем нахмурился и сильнее стиснул пальцы на рулевом колесе.—?Она сама звонила… —?сухо, нехотя признался он. Диана замерла в ожидании, вопросительно глядя на него. Она не сомневалась?— дочь ищет. Марта считала, что безвыходных ситуаций не бывает, что всегда есть вариант — хороший, плохой, законный или нет. Он есть, и значит она его найдет. Тем более вариант был!—?Мама была против двойника-донора… —?тихо, неуверенно напомнил Артем матери.?— Она считала проект ?Дора? негуманным…Арбенина стиснула зубы, изо всех сил пытаясь удержаться от того, чтобы не наорать на сына или снова не кинуться на него с кулаками. Она не понимала, как он в принципе мог вспомнить об этом!—?Плевать! У нас нет другого варианта! —?сквозь зубы прошипела она. —?Ну! Она нашла?Время остановилось — ровно, монотонно гудел мотор, на полную мощность шарашил обдув. Сурганов молчал очень долго, прежде чем наконец произнести:—?Да, Марта нашла донора. Сказала, двойник?— молодая девушка, которая должна погибнуть в аварии.Диана едва слышно выдохнула?— ее девочка будет жить.—?Хорошо… —?прошептала она,?— Хорошо… —?медленно женщина выбралась из машины и пошла к дому, снег громко хрустел под ногами. Коты не торопились встречать ее, всегда ждали хозяйку. Диана не стала уточнять останется ли Артем с ней или вернется обратно в город, сразу прошла на кухню. Даже не обратила внимания, когда спустя несколько минут раздались шаги в коридоре — сын, должно быть, загнал машину в гараж и вошел через него. Арбенина на автомате включила чайник, поставила турку на плиту, захлопала дверцами шкафов, собирая необходимые ингредиенты. Пока кофе закипал, она невидящим взглядом водила по кухне, словно в поисках чего-то, за что можно зацепиться не только глазами, но и рассудком. Фотография, старенькая фотография в простой пластиковой рамке?— она всегда висела на этом месте, с самого первого дня, как они построили этот дом.Светка… Слегка откинув голову и полуприкрыв глаза, она сидела на пледе под развесистыми ветками ивняка и улыбалась, глядя на яркое голубое небо, слегка щурясь от солнца, которое согревало лицо и играло искрами в ее пшеничных волосах, а особо настойчивые лучи просачивались в вырез слегка расстегнутой блузки. Это было их первое свидание. Диана не верила тогда, да и сейчас с трудом осознавала то, что Светка согласилась.Несмотря на весь Арбенинский напор, она все равно была просто девчонкой-подростком. А Света… Уже студентка престижного медицинского ВУЗа! В тот момент их разница в возрасте казалась пропастью! Их отношения можно было назвать вызовом обществу, которое и без того прохладно смотрело на однополые связи. Диана не планировала, просто не могла ждать, она должна была ?застолбить? свое присутствие в жизни Светы. Любым способом… И первое время она чувствовала себя каким-то сумасшедшим преследователем.Она караулила ее у поликлиники, где Света проходила практику, потом у дома, а с осени встречала у института, всегда зная ее расписание лучше своего. Арбенина притаскивала огромные желтые, под цвет ее очаровательных кудряшек, ромашки, за которыми приходилось мотаться на мопеде за десятки километров, туда, где заканчивался лес и начинались поля; и роскошные, высокие, в человеческий рост, гладиолусы с дачного участка соседки по подъезду тети Шуры, которая щедрою рукой выдавала их в обмен на дополнительные занятия по английскому языку с ее оболтусом-сыном. Появляясь с очередным букетом у Светы дома, Диана с удовлетворением наблюдала, как подаренные неизвестным поклонником розы перекочевывали из вазы в мусорное ведро, а их место занимали ее цветы.И конечно были стихи… Нет, она и до этого немного писала, и стихи, и небольшие эссе, только в стол, для себя. Но полет с мопеда, похоже, оказал на нее благоприятное воздействие, или так повлияла внезапно нахлынувшая влюбленность, потому что количество незаметно перешло в качество. В текстах появилась глубина, несвойственная столь молодой девушке. После долгих метаний и сомнений Арбенина рискнула показать их Свете. Не совсем так — она просто подсунула листок бумаги в небольшую металлическую коробочку конфет с орехами и горьким шоколадом, привезенных отцом из Финляндии. А когда появилась на следующий день с очередным букетом, Света сама потребовала еще.Диана помнила, каким восхищением вспыхнули глаза Сургановой после прочтения ее тщательно оберегаемой ото всех тетради в клетку.—?Динка, это так здорово! —?воскликнула она, глаза сияли. Арбенина тогда расплылась в придурковато-счастливой улыбке.Именно с подачи Светы и после ее настойчивых увещеваний она рискнула отправить свои произведения во всевозможные издательства и на конкурсы. Каково же было ее удивление, когда через год девушка держала в руках свой первый сборник. Диана ошеломленно смотрела на него, бесконечно нюхала страницы, пахнущие свежей типографской краской. Она должна подарить его ей! У Сургановой выдался редкий выходной, на который у них уже были планы: очередная поездка в область, на природу! Оседлав свой безотказный мопед, Диана незамедлительно отправилась в город к Сургановой домой.И глядя на то, как девушка бережно держит в руках небольшую книжку в темной обложке с минималистичным абстрактным дизайном, как ее изящные пальчики скользят по матовым страницам, Диана чувствовала себя невозможно легкой, пьяной от радости и счастья. А Света была настолько невероятно красивой… Что Арбенина, наплевав на их договоренности не торопиться, подождать, поднялась, осторожно забрала сборник, переложила его на тумбочку, обхватила любимое лицо горячими ладонями и поцеловала. Она не могла больше ждать, не видела смысла, она знала, что навсегда теперь принадлежит ей. А Света после короткого сопротивления и попыток вразумить Диану неожиданно сдалась, жарко ответила на поцелуй, и уже спустя мгновение они были в постели.—?Динечка… —?зашептала она, глаза ее лихорадочно заблестели.?— Девочка моя, ты сводишь меня с ума… Я больше не могу… Я пыталась… —?прохладные ладони скользили по ее телу. Света стянула с Дианы футболку и спортивные штаны вместе с трусами. Замерла на мгновение, скользя потемневшим взглядом по ней и вызывая такое безумное смущение, что девушка попыталась натянуть на себя легкое, сбитое в ком в углу кровати покрывало. Но Сурганова перехватила ее запястья.—?Нет… Не надо закрываться от меня…—?Свет… —?всхлипнула в ответ Диана, чувствуя, как кожа покрывается мурашками от прохладного воздуха в комнате.Сурганова быстро избавилась и от своих вещей, у Арбениной перехватило дыхание. По сравнению с ней, подростком— девушка была неотразима: чуть тронутая золотистым загаром кожа, плавные изящные линии и изгибы. Воздух вокруг них казался наэлектризованным. Диана не слышала ничего, кроме шума крови в ушах и безумного стука собственного сердца о ребра. Показалось, что она перестала дышать, когда Света накрыла ее тело своим и начала жадно, страстно целовать. Обжигающие прикосновения, поцелуи, хрипловатый сбивающийся голос, шепчущий на ухо: какая она горячая и влажная… Какая она ее девочка… Дрожь во всем теле, громкие стоны, которые Диана не могла контролировать. И накатывающая волна, накрывшая с головой. В себя она пришла от нежных поцелуев, покрывающих лицо.—?Светик… —?прошептала она, поймав ладонями любимое лицо.?— Я хочу… Скажи что?.. —?мысли путались, совершенно не помогая формировать слова. —?Как? Чтобы тебе тоже было хорошо?Сурганова чмокнула ее в губы и очаровательно улыбнулась, в глазах вспыхнули огоньки, она соблазнительно облизнула губы.—?Позже… хорошая моя, сейчас я хочу тебя попробовать… —?и скользнула вниз по ее телу. Закусив губу, Арбенина вцепилась в простыню. С каждой секундой пульсация во всем теле все усиливалась, собираясь в один жаркий комок внизу, там, где жадные губы готовы были выпить ее целиком, а язык проникал настолько глубоко, насколько это вообще было человечески возможно.—?Света… —?на самом пике прохрипела Диана, зажмуриваясь все сильнее до разноцветных кругов под веками, и снова круговерть мира, и снова то же самое цунами. Волна отхлынула, оставив ее лежащей на золотом песке, судорожно хватающей ртом воздух.Когда девушка смогла открыть глаза, она обнаружила что Сурганова лежит рядом, опершись на локоть и внимательным взглядом скользит по ее лицу. Собрав оставшиеся силы в кулак, Диана подняла руку и провела кончиками пальцев по щеке Светы, спустилась вдоль шеи до груди, уделила особое внимание розовым соскам. Сурганова молча прикрыла глаза, судорожно вздохнула —?и это сработало спусковым крючком.Это сейчас Диана лауреат множества литературных премий, известная по всему миру писательница, чьи книги издаются миллионными тиражами, переводятся на десяток языков, по романам которой пишут сценарии и снимают фильмы, а тогда... еще школьница, но уже четко осознавшая, что ее муза?— вот она. Девушка с золотистыми кудряшками, глазами цвета хмурого питерского неба, точеным профилем и невообразимой улыбкой, что сейчас тихо шепчет: ?Динечка… Девочка моя любимая…?, плавясь от наслаждения в ее неопытных руках.А после Диана, закусив губу и практически не дыша, смотрела, как чуть подрагивают во сне ее пушистые ресницы, осторожно скользила по тонким плечам, ключицам подушечками пальцев и не верила. Не верила, что Света сдалась. Но знала: она сделает все, чтобы Сурганова принадлежала только ей, невзирая на разницу в возрасте и ее собственную, ничем не примечательную внешность.Голос Артема вернул женщину в настоящее:—?Мам, сейчас у тебя кофе сбежит!Диана вздрогнула и схватилась за деревянную ручку, спасая любимый напиток. Все так же в полной прострации она уставилась в столешницу. Перед глазами стояло лицо жены?— бледное, осунувшееся, губы слегка изогнуты в извиняющейся улыбке, словно она просила прощения за то, что сейчас не рядом с ними, со своей семьей… К горлу подкатил комок, и Арбенина сама не заметила, как слезы медленно поползли по ее лицу, шлепаясь и растекаясь, теряясь в разводах мрамора. Кажется, впервые с тех пор, как Свету погрузили в стазис, она просто плакала. Словно что-то наконец прорвалось.—?Мам… —?на плечо осторожно легла тяжелая рука Артема. —?Мам…Арбенина повернулась и молча уткнулась лицом в его грудь. А тот с силой обнял ее, не обращая внимания, как свитер все сильнее намокает от безмолвных слез.Их со Светой сын… И он так похож на нее: те же светлые волнистые волосы, такой же четкий римский профиль, и серые глаза, что в минуты волнения затягивала густая дымка, похожая на туман, зависший над Финским. В отличие от него, Марта оказалась вылитая Диана. Они были так похожи, что порой Арбенина и сама забывала, что они не кровные родственники. И всегда удивлялась, с какой особой тщательности Света выбирала донора: темно-зеленые глаза дочери из теплой зелени могли мгновенно затянуться чернотой болот, слегка продолговатое скуластое лицо, темно-русые волосы, часто коротко стриженные и будто всегда нечесаные. И в довесок ко всему — крупный нос, почти как у Дианы, картошкой, из-за которого она в детстве немного комплексовала. К счастью, в отличии от самой Дианы, до сих пор угловатой и почти костлявой, фигура дочери досталась Светина, такая же изящная, только без присущей ей хрупкости. Какая уж тут хрупкость, учитывая, что уже в десять лет брат с сестрой почти догнали их в росте.Но несмотря на внешнее различие, брат с сестрой абсолютно идентичны по характеру?— упрямые и упертые, всегда поступающие как сами считали нужным. Этим они тоже пошли в Свету, а возможно, впитали и с Дианы, ведь все-таки она их выносила. Особенно это ярко выразилось в подростковом возрасте… В этот период они были просто невыносимы! Даже Сурганова с трудом с ними справлялась, не говоря уже о самой Арбениной. Но когда Света начинала жаловаться, Диана лишь многозначительно усмехалась, напоминая, что яблочко от яблони падает недалеко. Жена тогда обиженно поджимала губы и уходила в глухую оборону, могла долго игнорировать все попытки Дианы подлизаться, лишь недовольно пыхтела и отмахивалась. Арбенина тогда для проформы тяжело вздыхала и отправлялась за любимыми Светой большими желтыми ромашками и какими-нибудь вкусностями?— например, карамельными тарталетками с пеканом, и с удовольствием после наблюдала, как вспыхивали радостью глаза любимой женщины. Как она нежно прижимает к себе цветы и как с удовольствием уплетает пирожные, пачкаясь в сладко-соленом креме. Диана никогда не выдерживала этой пытки и тут же пыталась урвать заслуженные сладкие, нежные поцелуи.Кроме ослиного упрямства, Арбенину с детьми объединяла и абсолютная любовь к Светке. Но если любовь детей не переходила разумные границы, то ее собственная зашкаливала, почти балансировала на грани безумия, иногда сопровождалась вспышками неконтролируемой ревности. Арбенина знала, что необходимо это сдерживать, и не могла! Именно ревность и сыграла свою роль в появлении на свет Марты и Артема. Только вот, несмотря на прошедшие годы, Диана так и не смогла простить себе случившееся! До сих пор проклинала себя за ту проклятую ссору, вызванную очередным приступом ревности! Ее неумение сдерживать себя почти что разрушило их жизни.На восемнадцатый день рождения Дианы у Светы оказалась практика, вырваться с которой она не смогла. Поэтому все их планы полетели к черту, и Арбенина вначале чинно отпраздновала свое совершеннолетие с отцом, а потом алкогольно — со своей единственной лучшей подругой, они пили домашнюю вишневую наливку, которую делала бабушка Ольги. Диана почти весь вечер говорила только о Свете! Об их первом поцелуе на ее шестнадцатилетние! Самый лучший подарок! И о том, как Светлана держалась почти год, прежде чем они впервые занялись любовью, несмотря на все провокации с ее стороны и наглые поползновения. Ольга лишь прятала ухмылку за ободком стакана да подливала еще. На следующей же день, слегка помятая, источающая легкий запах перегара, Арбенина появилась на пороге Светкиной квартиры в сопровождении внушительного туристического рюкзака и сумки через плечо. В ответ на изумленно распахнутые глаза любимой девушка коротко буркнула:—?Я к Вам пришла навеки поселиться… —?и просочилась мимо стоящей столбом Сургановой, захлопнув за собой дверь. Когда та пришла в себя, то обнаружила, что Арбенина уже распаковала свой рюкзак в спальне и теперь возвышалась над огромной горой шмоток, алчно поглядывая на шкаф.—?Дин? —?вопросительно выдавила из себя Света.—?Со вчерашнего дня я совершеннолетняя, и на вполне законных основаниях мы можем жить вместе! —?коротко ответила Диана и все-таки занырнула в шкаф. —?Где будет моя половина?—?Что скажет твой отец, когда узнает, что ты собираешься жить с женщиной, да еще старше тебя? —?Света попыталась достучаться до ее сознания, понимая, что это бесполезно.—?Уже знает! —?девушка коротко почесала слегка покрасневшую щеку.?— И согласился с моим решением. Кажется, я смогла доказать ему, что это не блажь, не дурь и не юношеский заеб. Это моя жизнь, которую я хочу прожить исключительно с тобой! И если ты меня выставишь, то я буду жить здесь, на лестничной клетке, предупреждаю сразу. И вообще… —?Диана окинула Сурганову хищным взглядом,?— где мой подарок?Света закатила глаза, плавной соблазнительной походкой двинулась к подруге и заключила в свои объятия.—?Дурочка,?— выдохнула Света, легко потрепав ее по взъерошенным каштановым волосам и прижимаясь носом к виску.?— Какая же ты у меня дурочка! Ну как я тебя выставлю? Люблю тебя.Диана расплылась в довольной улыбке и потянулась за поцелуем. Подарок она в тот день получила, и не один раз.Став старше, Диана поняла, насколько в то время совместная жизнь с ней была не сахар. Притирались они долго и муторно. Арбенина до сих пор удивлялась, как Света терпела ее тогда, взрывную, категоричную и ревнивую. Как не выставила в первый же день?!Да и распорядок дня порой катастрофически не совпадал. Света, уже будучи в интернатуре, возвращалась с дежурств далеко за полночь, когда Диана уже спала?— привычно обняв ее подушку. Иногда заставала ее перед ноутбуком, когда та готовилась к очередному зачету (Сурганова все-таки убедила ее, что одного таланта недостаточно, и теперь девушка грызла гранит науки на гуманитарном факультете) или печатала статью в журнал, куда устроилась, чтобы вносить свою лепту в общий бюджет. Коротко поцеловав Диану, Света быстро съедала оставленный ей простой ужин и, уставшая, падала в кровать, мгновенно засыпая.Умом Арбенина понимала, что ближайшие годы она, связав свою жизнь с будущим медиком, проведет, вероятно, именно так?— в коротких встречах, редком, но бурном сексе! Только вот хроническая нехватка Светы привела к их первой размолвке, когда та привычно явилась за полночь — и с букетом цветов. Он тут же полетел в окно, а Диана закатила скандал, обвиняя ее в измене, не воспринимая и не слыша слова Сургановой, что это от благодарного пациента. После того, как большая часть посуды оказалась перебита, раны обеих (у Светы оказалась тяжелая рука и очень меткий глаз) зализаны, а примирение закончилось в постели, Арбенина поставила ее перед фактом, что теперь все свое свободное от учебы время она будет проводить в больнице, рядом с ней?— писать можно и сидя на стуле у кабинета.—?Я не твоя собственность! —?с полуоборота снова завелась женщина, но Диана вцепилась в ее плечи мертвой хваткой, заглянула в глаза и судорожно зашептала:—?Заяц, прости, прости… Да, я знаю, я ебанутая, ревнивая малолетняя дура, но я люблю тебя… Я знаю, что не смогу без тебя. Даже если ты мне не веришь, считаешь все блажью… Это не так! Светик… —?отпустив плечи, она переместила ладони Свете на лицо, обхватила его, коротко чмокнула любимую женщину в губы и продолжила:?— Ты знаешь, я… я хочу твоего ребенка, нет, нашего, общего… —?и с удовольствием отметила, что Сурганова просто лишилась дара речи.—?Динечка, ты с ума сошла? Какой ребенок?! Тебе только восемнадцать! Ты учишься! У меня работа и учеба! И тем более, если ты хочешь НАШЕГО ребенка, у нас нет на это денег…—?Я возьму академ,?— упрямо поджала губы Диана и снова потянулась за коротким поцелуем. —?Я согласна на то, чтобы это был твой ребенок, он все равно будет нашим. Эта процедура бесплатна, надо будет только пройти обследование!Сурганова замотала головой.—?Сумасшедшая… —?повторила она,?— Тебе рано! Как мы будем с ребенком? Диана фыркнула, укладывая ее на себя и крепко обнимая.—?Да,?— согласилась она, касаясь губами волнистых волос,?— да, сумасшедшая. Мы справимся! —?сомнений не было. Той ночью Арбенина еще долго не могла уснуть, слушала ровное дыхание Светы, нежно перебирала кудряшки, рассыпанные по ее плечу. Прокручивала в голове их разговор и с каждой минутой убеждалась все больше и больше. Да, да, она хочет Светиного ребенка?— сероглазого и кудрявого! Если бы она тогда знала...Всхлипнув, Диана с трудом оторвалась от сына, вытерла рукавом толстовки слезы.—?Сколько ждать, прежде чем мы получим донора?—?Марта договорилась о встрече для обсуждения всех деталей и подписания договора на послезавтра. Потом… вроде дней пять-семь… Не уверен, надо уточнить у нее.Диана кивнула.—?Хорошо… Хорошо… —?повторила она и медленно, волоча ноги, двинулась в сторону лестницы на второй этаж.В кровать Арбенина рухнула не раздеваясь и лежала в ней, пустой и холодной без Светки, бездумно пялясь в потолок, отсчитывая секунды до послезавтрашнего утра. Она чувствовала — это время для нее покажется вечностью, и надеялась, что сможет заснуть, чтобы хоть как-то срезать его. Но сон не шел, вместо него мелькали только ошметки воспоминаний, от которых становилось еще хуже. Диана поднялась, включила свет и принялась шариться в тумбочках, надеясь найти хоть какое-нибудь снотворное или хотя бы успокоительное. По всей видимости, она делала это слишком громко, потому что в двери поскреблись и послышался обеспокоенный голос сына:—?Мам? Я войду?—?Да… —?женщина села на край кровати, в отчаянии обхватив голову руками.Артем просочился в комнату и сел рядом, осторожно приобнял мать за плечи?— та выглядела еще хуже, чем пару часов назад. Глаза окончательно ввалились, скулы обострились до лезвенной остроты, нос стал казаться просто огромным.—?Теперь мама будет жить… —?твердо, ободряюще сказал он.Диана молча качнулась всем телом и вдруг тихо прошептала:—?Это моя вина… если бы не я, то Света сейчас была бы с нами.Сын озадаченно уставился на нее: проблемы с сердцем у их второй мамы начались после тяжелой ангины. Но мать повторяла только одно: я виновата, моя вина… моя…Понимая, что в таком состоянии от нее ничего вразумительного не дождешься, Артем метнулся на кухню, перевернул аптечку и вернулся с ворохом успокоительных и стаканом воды. Поджав губы, он высыпал пару таблеток в трясущуюся ладонь и вручил стакан. Дождавшись, пока всхлипывания утихнут, и Диана забудется сном, он накрыл ее одеялом и вышел из комнаты, напомнив себе выяснить все утром.