Часть третья (2/2)
- С соседкой они. А что такое? Любишь деток, Сехунни? - Кай грубо потрепал Сехуна за волосы, совершенно не заботясь ни о его прическе, ни о реакции.
Опустив голову, Сехун молча терпел. Он думал о новой кофточке Кая и прикидывал, какой процент его личного бюджета она составляет. А еще где-то на задворках черепной коробки пульсировало: «Дотрагивайся до меня чаще, больше, сильнее». Что-то из жанра фантастики с примесью фентези, самого Сехуна удивляло это несказанно.
- Ну, что? Везти меня домой будешь? – Кай опустился всем телом на спинку сидения и томно прикрыл глаза.
Запах алкоголя и смесь женских духов полностью пропитали салон. И Сехуна начинало откровенно тошнить. Все что угодно, только бы это прекратилось. Сорвать к черту эту пеструю майку, впиться в тело и почувствовать настоящий запах Кая, спрятанный за всей этой гадостью. Сехун уже никуда не собирался его везти.
Ash to ashes, dust to dust.Your deception, my disgust.When your name is finally drawn,I'll be happy that you're gone.Ash to ashes, dust to dust.*Дальше отрывками. Что-то про все так же блестящую кофту, про просьбы и мольбы, про стоны Сехуна. Жутко неудобно, невыносимо больно. Кай вцепился Сехуну в волосы абсолютно мертвой хваткой, шепча что-то пошлое и невыносимо одурманивающее. Огромный коэффициент боли заставлял тело то неметь, то биться в агонии. Ничего даже с намеком на сказочную феерию любви. Сехун плакал, кусая мягкую обвивку сидения, не в силах попросить о сбавлении темпа и какой-нибудь даже самой слабой поблажки.
Было бы глупо сказать, что Сехуну это не нравилось. Он запоминал новое чувство, впитывал в себя каждый новый вздох и хриплый стон Кая. Сехун сам этого хотел, как оказалось, уже давно.
Проснувшись в гостиной своего огромного дома, Сехун потихоньку скатился на пол, пытаясь для начала частично восстановить память. Сначала пришла боль, а только потом воспоминания. Отмахнувшись от мигом подлетевшей прислуги, Сехун прокутил в голове те моменты, когда Кай вызвал такси и уехал, оставив его истерзанного в машине без малейших сил на какие-нибудь действия. Позже, придя в себя, он вызвал водителя и просто отключился по пути домой. На этом все. Его даже не соизволили донести до спальни. Наверное, это видел отец.
Быстро переодевшись и обнаружив опустевший кошелек, Сехун рванул на улицу и в очередной раз одолжил первую увиденную машину. Стойкое чувство тревоги, преследовавшее с самого пробуждения и плавно перестающее в панику, гнало парня по давно заученной дороге, ведущей к многоэтажному дому, где жил Кай.
Проигнорировав лифт, перескакивая по две-три ступеньки, Сехун подбежал к нужной двери и яростно заколотил по гнилой древесине. Дверь открыла испуганная соседка, из глубины квартиры доносились детские рыдания. В состоянии близком к обморочному Сехун вошел внутрь. Ноги сами собой подкашивались, постепенно отказывала одна жизнедеятельная система за другой. Соседка указала в сторону кухни. На холодильнике виднелась ярко-желтая записка. Ничего хорошего там быть не может.
Ничего хорошего и не было. Кай сбежал. В принципе, как и хотел. Сняв все деньги с банковского счета, трудом и потом накопленные в процессе шантажирования и вымогательства. У Сехуна мелькнула всего лишь одна мысль, прежде чем он кинул последний взгляд на детей и покинул эту квартиру: «Надеюсь, этого ему хватит. Даже на новые блестящие кофточки».
«Удачно сгнить в детдоме, сестрички.Удачно сдохнуть в одиночестве, надеюсь твое место в аду крепко зарезервировано, Сехун.Со всей любовью, ваш Кай»Right to left and left to right.Night to day and day to night.As the starlight fades to grey,I'll be marching far away.Right to left and left to right.* Linkin Park – Skin To Bone