Третья глава. (1/1)

Откинувшись на подушки, Чендлер бездумно уставился в потолок. В какой момент все полетело под откос? Почему он не может научится молчать и держать себя в руках? Резкое треньканье телефона отвлекло его от тяжких мыслей и, подскочив с кровати, он помчался к телефону.- Чендлер Мюриэл Бинг у телефона, я слушаю вас.- Просим вас приехать в Центральную больницу Нью-Йорка для составления и оплаты хирургического вмешательства.- Что случилось? Кто к вам приехал? - не сдерживаясь воскликнул Чендлер.- Джоуи Триббиани. Чендлер положил телефон и, схватив куртку с наличными, бросился в больницу.*** Запах больницы ударил в нос, заставляя дрожать. Бинг всегда ненавидел их и сейчас белые стены безумно давили на него. Он подошёл к стойке информации, подавляя нервозность, всеми силами стараясь успокоить себя, но ничего не выходило. Он дрожал, как трус, и боялся, что Джо умрет. Что они не успеют поговорить и признаться... Они ведь столько всего не успели... Женщина, сидевшая за стеклом, сказала ему идти в 891 кабинет, и он проходил этаж за этажом, собирая мысли в единый комок и стараясь найти выход из ситуации. ***Я залетел в кабинет хирурга и, даже не здороваясь, прошептал: - Как он? - Вы мистер Бинг? Быстро, быстро... - он задумчиво разглядывал меня, а я бесился от нетерпения. - Вы ответите мне или нет? Как Он?! - меня уже открыто колотила дрожь, и врач протянул мне стакан холодной воды. - Сейчас ваш друг под наркозом, ему очень повезло. Крепкий орешек, не правда ли?- на этом моменте он улыбнулся, а мне же захотелось побить его головой об стол, чтобы сказал уже что произошло. Не знаю, как я сдержался, но за это меня можно было определенно похвалить. Этот тупой врач неторопливо доставал снимки из стола и рассказывал, что где переломано, а я лишь смотрел на него как ненормальный и думал о том, что Джо жив и будет жить. Как оказалось, на него наехала машина, но, благодаря природной силе, он отделался лёгким сотрясением и переломом ноги. Самое интересное было то, что к его куртке был пришит мой номер для звонков в экстренных ситуациях, и я не знал, как это расценивать. Слова врача о том, что он будет жив, вызвали у меня слезы. Я рыдал на его плече как девчонка, выливая напряжение последних дней, и, когда поток рыданий закончился, отвернулся к окну, стараясь привести мысли в порядок. Будет жить. Он будет жить. Ему всего лишь нельзя будет передвигаться самому и все. Его перебинтуют (перед этим забрав кучу денег у меня, конечно же), но все будет хорошо. Так я просидел в коридоре перед палатой до ночи, перед этим сходив за книгой о какой-то невзаимной любви. Читать не хотелось, но я листал страницы только затем, чтобы занять себя хоть чем-то. Голос над ухом выдернул из моих безрадостных мыслей:- Мистер Бинг, вам незачем сидеть здесь. Мистер Триббиани ещё долго не проснется, вы можете приехать завтра вечером, когда он отойдет от наркоза. Мы перебинтовали его ногу, и ему можно будет можно ходить с поддержкой, а также вы должны привезти его ко мне через два месяца, тогда мы снимем гипс и все удерживающие механизмы, - врач, фамилию которого я не запомнил, воззрился на меня, видимо ожидая какую-то реакцию. Тогда я встрепенулся и кивнул.- Хорошо, я тогда пойду? Мужчина кивнул и я подошёл к лифту, о котором не додумался утром. Кнопка нажата, и я еду в довольно темной кабинке вниз. На улице ливень, и я злюсь на себя из-за того, что не взял зонтик, а потом плюю на это с высокой колокольни и задираю голову вверх, прямо под капли, которые скользят под рубашку, стекают по кадыку, оставляя мокрые следы, и путаются в волосах. Даже машин почти не было, все люди попрятались в домах с родными людьми, и я закричал. Я кричал о том, что мне нужен миллион долларов, а на самом деле я хотел лишь вернуть все как было, до того момента, как понаговорил ему всякой чуши про то, что не люблю его, и что я не гей. Правильно, я не гей. Просто люблю не мужчин, а Джо. Моего милого, открытого Джоуи Триббиани, ловеласа и кареглазого придурка.Редкие люди проходя мимо, смотрели на меня как на ненормального, а я лишь скалился им, будучи полностью мокрым, в то время как они были под зонтиками. Смешные они. Боятся дождя. Да разве он не прекрасен? Разве это не лучшая погода в мире? Глупые люди, как много вы теряете! Я расхохотался и побежал к особенно глубокой луже, которая дошла мне даже до щиколоток, а когда вышел из нее, ботинки противно захлюпали, а носки были будто слизняки, но даже это не могло испортить мое прекрасное настроение.- Я влюблен! Знайте все, я влюблен! Квартира Джо встретила меня тишиной и небольшим бардаком, что не было удивительно, а также теплой бутылкой пива на полу под стойкой, которое было отправлено в мусор. Я набрал номер телефона и проговорил:- Здравствуй, отец, это Чендлер. Мне нужен твой совет.