Глава 3 (1/1)
Вечер в золотом царстве - Асгарде наступил крайне неожиданно даже для тех, кто желал смерти принцу-отступнику. Только самые уважаемые асы и асиньи могли присутствовать в тронном зале, пока Один Всеотец будет вершить справедливый и от этого крайней суровый суд на своим младшим сыном. Никому из обычных асов не было известно, что Локи - приемный сын, и поэтому сама мысль о его злодеяниях будоражила их умы, как нечто крайней неправильное. Сын Одина, по их мнению, не мог бы так поступить, как поступал бледный брюнет в зеленых одеждах. Когда стражники вели его по забитому под отвязку тронному залу, шепот, который волнами ходил по толпе благородных асов, утихал. Люди смотрели на своего принца и не узнавали его, так сильно переменился Локи за время своего отсутствия. Впалые щеки, острый подбородок, темные круги под глазами и волосы, длинной до плеч, грязные доспехи, состоящие из переплетений кожи и металла, синяки. Он выглядел побежденным, но был ли он им на самом деле? Один тоже задавался этим вопросом, наблюдая, как сын остановился перед его троном и поднял любопытствующий взгляд вверх. Этот мальчишка продолжал играть в свои игры! Внутри Всеотца снова поднялась буря, которая, выпусти ее наружу, покарала бы этого юнца так, что этот урок он никогда не забыл бы. Но царь на то и царь, чтобы не руководствоваться только эмоциями. Единственным глазом Один осмотрел собравшихся. На ступенях к его трону как обычно стояли лучшие воины и его старший сын, за его спиной стояла Фригг, одним своим присутствием вселяя в царя уверенность и силу, столь необходимые в эту трудную минуту. Сердце неприятно щемило в груди от мысли, что он, Всеотец, приговорит своего сына к смерти. Разве так поступают отцы? Так поступают цари.
- Сегодня пред всем царством свершится суд над асом, кто предал своего царя и поставил под угрозу безопасность как жителей Асграда, так и обитателей иных миров, - голос Одина разлетался по тронному залу, хотя был направлен только на Локи.
- Имя этому асу Локи Одинсон и судим он будет, как житель Асгарда, а не как принц. Я, властью данной мне отцом и отцом моего отца, лишаю тебя всех титулов и всех претензий на трон. Я, - царь сделал паузу, борясь с чувством вины, - выношу тебе приговор, который не подлежит изменению. Завтра на рассвете Локи Одинсон будет казнен.
Своим посохом царь стукнул о пол, и этот звук на миг заглушил поднявшийся было гул голосов, многие из которых были радостными, и даже плач, которым разразилась его царица. Ошибся ли он? Царь посмотрел на своего сына, который с вершины трона казался маленьким, таким, каким он был в детстве. "Беззащитное дитя, брошенное умирать... Я взял тебя, сделал своим сыном, а теперь лишаю жизни. Я ничем не лучше Лафея и любого другого ледяного великана. И мне жаль", - подумал Всеотец, сохраняя каменное лицо. К Локи подоспела стража, которая еле сдвинула с места ошарашенного Бога Обмана. Его губы распахнулись в удивлении, а глаза жгли, как лед, касающийся горячей кожи. Одину показалось, будто в этих глазах он прочитал мольбу о пощаде, но он прогнал это наваждение. Взбушевался Тор, но царь его не слышал. Мальчик тряс своим молотом, гремел своим голосом, плакала Фригг, весело блестела глазами воительница Сиф, удивленно шепталась толпа. Локи увели. Как же он устал...***- Немыслимо! Я вернул его домой только потому, что отец дал слово не казнить Локи! Если бы я знал, - голос Тора дрогнул, и он взглянул на свою мать, - если бы знал, то никогда не привел бы его на верную смерть! Лучше бы он погиб в бою, как воин, а не как узник!
- Успокойся, Тор, - тихо, но уверенно произнесла Фригг, в глазах которой уже не было и намека на слезы. - Локи умный мальчик, он выкрутится.- Асгард - его дом, здесь его место! - упрямо гнул свое старший сын. - Но стоило ему вернуться, как отец решил убить его! Он с ума сошел! Я...- Твой отец - царь, так подбирай же выражения, - строго оборвала его мать. - Он боится, что Локи не простит его. Все его действия строятся на страхе.- Если он казнит Локи, тот уже не сможет его простить!
- Да, и поэтому Локи надо бежать, - почти беззвучно произнесла Фригг, и Тор тут же умолк. Понимание промелькнуло на его светлом лице. Он всегда верил в то, что Фригг не даст их с братом в обиду и теперь в этом окончательно убедился.***Значит, Один все-таки решился на крайние меры. Значит, времени на снятие чар с темницы всего десять часов. Значит, снова придется бежать. Локи застыл в сидячем положении на полу, покрытом слоем инея, и беззвучно шевелил губами. Он понял большую часть защитного заклятия, но некоторые элементы так и оставались неизвестны. Каждая деталь, которую он упустит, может стоить ему слишком дорого. Его может ранить, может лишить магии или же вообще убить. На секунду трикстер остановился и прикрыл уставшие веки. Даже когда Локи был погружен в какую-либо деятельность, внутри сохранялась обжигающая пустота. В минуты, когда дела не было, эта бездна становилась еще сильнее и затягивала все мысли Бога, рвала на куски все, что он представлял собой, всасывала все его желания, воспоминания, мечты. Не было спасения от этой пустоты, ибо она была частью него. Это его проклятие. Приложив гудящую голову к каменной стене, трикстер понял, что побег ничего не изменит. Он уже мертв, куда бы ни бежало его тело. Пустота уже поглотила его душу, а все его цели - ха, цели, смешно аж - ничего собой не представляют. Все они - жалкая тень его погибших амбиций. Хотелось горько усмехнуться, но пустота в груди поглотила даже такое маленькое желание и всю энергию, которая пошла бы на выполнение этого незатейливого действа. Она никогда не наестся. Да и какая ему уже разница? "Как же это называют смертные? Апатия?" - медленно подумал Локи, и дальше эта мысль не развилась. Он так... устал. Устал бежать, что-то кому-то доказывать, бороться ради глупого одобрения, ради пустых слов окружающих. Все это - не стоит его сил. Он так устал... Налитые свинцом веки закрылись, и Локи впал в нездоровый сон, в котором его тело то забывало, как дышать, то вздрагивало, словно в агонии. Проснулся трикстер от неприятного ощущения чьего-то присутствия. Он моментально распахнул глаза, и первой мыслью было: "Уже время?" Перед ним стояла Фригг, одетая в черную кожу со вставками золотого металла. Она опустилась на пол рядом со своим сыном и нежными пальцами пригладила его непослушные волосы. Локи вздрогнул, как ужаленный, но руки матери не оттолкнул. Он скучал по ней. Одна Фригг была с ним, что бы ни случилось. Пустота, ощутив всплеск нежности, не свойственной трикстеру, расширилась, чтобы поглотитьвсе чувства. Локи убрал руки матери и пронзил ее самым убийственным своим взглядом, чего тут же устыдился и опустил глаза в пол. Пустота сильнее него.- Локи, - прошептала женщина, - тебе надо идти. Поднимись на два уровня наверх и иди по левому коридору наружу. Там тебя ждет лошадь. Спрячься и только после обеда покинь этот мир. Я знаю, что ты способен найти тропу. И запомни, мой мальчик, что я люблю тебя.Трикстер окончательно проснулся и осознал, что делает эта глупая женщина. Она хочет, чтобы ее казнили вместо него. Вот к чему весь этот маскарад. Видимо, одно из неразгаданных заклятий направлено на удержание внутри темницы кого-то, кто выглядит как Локи. Фригг примет его облик, и он тогда сможет обмануть чары Одина. Умно... Но в то же время жутко глупо! Не может же Всеотец казнить свою жену? Если Фригг не станет, то в Асгарде наступит кризис власти. Сам Один не настолько умен, чтобы править в одиночку, а от Тора толку нет. Эта женщина безумна, и эта женщина дорога ему. Может ли он согласиться на то, что она предлагает?