1 часть (1/1)

Никита отхлебнул остывший кофе и поморщился, отставил кружку куда-то на кипу книг не глядя.– Эй, Никки!– Саш, если я ещё раз услышу эту кличку, то вырву твой язык и запихаю куда поглубже, – выдал, не отрываясь от экрана.– Ой, какие мы злые! Что, опять отчёт не сошёлся? – Саша, бесстрашный от глупой веры в собственную неуязвимость, плюхнулся в соседнее кресло и закинул руку на Никитино плечо, – А может, это у тебя просто спермотоксикоз и голод? Пирамида Маслоу, базовые потребности – слыхал о таком?– Я тебя трахну и сожру, если ты не заткнёшься. Дай мне две минуты и потом мы обсудим, какие ещё умные слова ты успел выучить за сегодня.– Мы вообще-то учились вместе, умник! – Паль всеми силами изобразил оскорблённую невинность.– Лоботряс.– Зануда!– Лентяй.– Задрот.– И я тебя люблю.– Так и знал, что ты – по мальчикам!– Что я про язык говорил?– Понял, молчу.***Никита приходил домой в пост-офисном тумане, ощущая себя скорее зомби, чем человеком. У него были свои ритуалы, которые со временем переросли в алгоритм бытия без смысла и цели. Например, когда он только смог накопить на эту шикарную двухэтажную квартиру с видом, он взял за правило вечером в хорошую погоду чаёвничать на балконе, наслаждаясь вечерней Москвой.Сейчас он тоже пребывал на балконе, только вот мозг его всё ещё был погружен в экселевские таблицы, цифры и офисные проблемы.Но тут на соседней крыше старого дома он краем глаза заметил человека.?Суицидник!? – прогремело в голове, и Никита было схватился за свой телефон, чтобы звонить в службу спасения, как вдруг увидел у человека на спине рюкзак. Рассудив, что, наверное, странно прыгать с крыши со своими пожитками, спасательная миссия была отложена.Парень ходил по краю крыши, что-то высматривал, прикладывая ладонь ко лбу, а затем, видимо удовлетворившись, сел и вытащил из рюкзака какие-то бумажки.Никита понаблюдал за ним ещё немного, разумеется исключительно чтобы убедиться, что прыгать тот не намерен. Парень спокойно горбился над своей тетрадкой, и Никита ушёл смотреть сериал.На следующий день парень появился вновь, но не юлил по крыше, а целенаправленно занял своё место.И на день после.На четвёртый день Никита не выдержал и окрестил его Карлсоном. Правда, он судя по всему ещё не был в самом расцвете сил, но явно и не совсем мальчишка. Симпатичный, особенно высвеченный сентябрьским солнцем, будто нимбом окутанный.Никита начал приходить, чтобы на него посмотреть.На восьмой день Карлсон повернулся к нему, а потом повернул альбомный лист с ровно выведенным: ?Хватит пялиться!?. Никита усмехнулся и ушёл за новой порцией чая.Ага, щас. Раскомандовался.Парень этот не давал ему покоя, возможно потому, что умудрился вклиниться в устоявшийся (?Отстойный!? – прозвучало ехидненько Сашкиным голосом в голове) ритм жизни. Впервые за долгое время Никита ощутил в себе острое желание совершить какую-нибудь глупость.Желательно – непоправимую.***– Тебе это зачем? – Саша приподнял бровь, наблюдая за другом, который срывал и складывал огромные листы с флипчарта в переговорке.– Нужно.– Дай угадаю: это связано с тем странным парнем на крыше? – Никита красноречиво посмотрел на него, приподняв одну бровь, но Сашу это не остановило, – Что, неужто настолько симпатичный?– Ты бессмертный что ли?– Да вот, пытаюсь это пров- Ау! – Паль потёр лоб, в которой ему прилетело маркером, – Быстрей бы ты уже решил свою ?проблему? и стал опять нормальным человеком.***В этот вечер Никита приехал раньше обычного, включил драйвовый плейлист студенческих лет и долго возился в муках творчества, разложив огромные листы на кухонном столе, в процессе осознавая, что так воодушевлённо себя давно не чувствовал.В час Х, когда Карлсон обычно появлялся, Никита уже был на боевом посту вместе со своей заготовкой и, конечно же, чаем.Карлсон запаздывал. На улице холодало.Полчаса спустя радостное предвкушение сменилось привычным белым шумом с привкусом разочарования и раздражения на самого себя: тоже понимаешь ли, придумал развлекуху. Не дурак ли? Зачем, почему…Поглощённый самоедством, Никита не сразу заметил появление знакомого незнакомца на крыше. И как только ему не было холодно в одной футболке? Никита тут же встрепенулся, помахал ему рукой. Тот сначала подвис – видимо от неожиданности – а потом неуверенно помахал в ответ.Никита улыбнулся сам себе и развернул первый лист: ?Привет, Карлсон. Я Никита?.Парень подошёл ближе к краю крыши, быстро начал чёркать в альбоме.?Ваня? – гласила лаконичная надпись.Никита кивнул, разворачивая второй лист со своим номером телефона.Парень улыбнулся в ответ, и буквально через пару мгновений в Вотсапп Никите прилетело:> Привет, таинственный наблюдатель по имени Никита.> Привет. Приметил тебя, решил познакомиться. Давно хотел спросить, что ты делаешь на этой крыше?Странно было стоять вот так вот, с многоэтажной пропастью между, но в то же время ощущая близость человека.> Готовлю наброски к зачёту. Учусь на архитектора, вот, долго искал местечко с красивыми видами и наконец нашёл. Да ещё и с симпатичным парнем на балконе – одни плюсы, как ни крути. Правда отвлекаешь меня ужасно.> Как насчёт чашки чая после того, как ты закончишь? На тебя холодно смотреть.> Я уже утеплился. Но… Почему бы и да?Никита поднял взгляд и увидел, что Ваня и впрямь влез в красную толстовку, ещё сильнее выделяясь на фоне предзакатного неба.> Буду очень ждать.Ваня помахал и ушёл на своё место.Никита не мог удержаться, курсировал между кухней и балконом, пока не получил короткое:> Не мельтеши!Ваня объявился через двадцать минут, вырывая его из плена мыслей звонком в дверь.– Привет. Ещё раз.Вблизи его улыбка оказалась во сто крат симпатичнее.– Привет. Проходи.***Они много разговаривают.Ваня забегает к нему после того, как делает разные наброски, приносит что-нибудь к чаю, улыбается неизменно солнечно, даже если промок под изморосью по пути из метро до его дома. Показывает ему свои работы, среди которых Никита себя обнаруживает подозрительно красивым, но на попытки увещевать Ваню и объяснить, что он даже вполовину не так хорош, его затыкают поцелуем и ласковым: ?Дурак ты, Никит. И вообще, я художник, я так тебя вижу. Смирись?.Тёплый сентябрь перерастает в прохладный октябрь, затем – в морозный ноябрь. Зачёт Ваня сдаёт на ?отлично? и переезжает с крыши к Никите.Ваня чуть хаотичный в силу своей юности, но при этом знает, чего хочет. Это покоряет. Никита рядом с ним себе глупым потерянным мальчиком кажется, который нашёл Питера Пэна, и за ним готов в огонь, в воду и в воздух – не лондонский правда, московский, но разве в этом суть сказки? Он находит себя заново в Ваниных объятиях, в том, как пледом его укрывает, если тот над чертежами засыпает, вымотанный, в том, что Ваня любит чай с двумя ложками сахара и лимоном, и, если утром ему приготовить чай этот, улыбается невероятно красиво.Никита чувствует, как оттаивает что-то внутри, словно после затяжной зимы, выморозившей всё на корню, в нём наконец начала теплиться жизнь. Постепенно он начинает больше улыбаться – не только Ване, но и в офисе, отрывистые едкие фразы перерастают в приятные беседы.– Никки, ты обязан меня познакомить с этим чуваком, он по меньшей мере волшебник, – заявил Саша, жуя курицу – да, Никита стал выбираться из кабинета в обеденный перерыв.– Я подумаю.Саша посмотрел на него, приоткрыв рот комично.– И что, не будет ни одной угрозы из-за ?Никки??– Неа, – Никита улыбнулся, источая умиротворение и счастье.– А я говорил, пирамида Маслоу – великая вещь! И ты всё-таки по мальчикам.– У меня в руках острые вилка и нож. Ты уверен, что хочешь продолжить эту линию разговора? – Никита прищурился коварно, в его глазах заплясал лукавый огонёк.– Вот, а то я уж испугался, что тебя подменили. Или зазомбировали! Или высосали мозг через– Ай!