Chapter 14. Dogs of War. (1/1)

Теплый майский ветерок игриво пробирался через приоткрытое окно, тревожа тонкий тюль с плотными занавесками, скрывающими солнечный свет. Скользя по ним, выискивая край, он дуновением отбросил ткань и проник в комнату, оббегая ее кругом.Рут заворочалась, сладко потянувшись под легчайше-нежным прикосновением. Ветерок прошелся по коже, потревожил распущенные волосы и в новом порыве двинулся дальше.—?Ру-ут…—?Рутти, милая…До просыпающегося сознания слова доходили медленно. Рут не хотелось выныривать из дремы; хотелось еще поспать, нежась в кровати. Ведь выдавалась такая возможность крайне редко. Стоило приоткрыть глаза, как бытовые дела однотипным списком выстраивались в голове и делали каждый ее день похожим на предыдущий.—?Эй, Рууутти, ты еще спишь?Она повела плечом и перевернулась на другой бок, тут же чувствуя тепло лежавшего рядом тела. Ладонь изучающе коснулась спины, поднялась по плечу, заставляя сознание просыпаться все больше и больше.—?Руууут.И тут она поняла, что голос исходит не от этой спины.Резко распахнув глаза, женщина посмотрела на дремлющего Данко, затем бросила взгляд на часы, а следом на дверь.Гарри! Это вернулся Гарри, а она проспала! А Данко был до сих пор в ее постели, хотя должен был уйти с первыми лучами рассвета!—?О, Боже… —?в ужасе пробормотав, Рут вскочила с кровати и принялась метаться по комнате,?— О, Боже! О, Боже! О, Боже!Что делать? Что делать?!Гарри был внизу, он вот-вот мог подняться в комнату и увидеть их!Бросившись к мексиканцу, она принялась трясти его за плечо.—?Данко! Данко, вставай! Гарри вернулся, тебе надо спрятаться! Немедленно!—?М… Что? Ещё пять минут, Рут…Поймав сонный взгляд Кабрера, Рут перехватила его за руку, не дав затянуть себя обратно в кровать.—?Гарри внизу! И он идет сюда!Буквально стащив мужчину с кровати, она стала панически оглядываться и соображать куда можно его спрятать. Первой мыслью был шкаф, но туда Гарри мог направиться, чтобы сменить одежду.—?Лезь под кровать, скорее! И чтобы ни звука!Наскоро собирая его вещи, сразу же закидывая под кровать и сдергивая одеяло вниз так, чтобы оно касалось пола, дополнительно прикрывая Данко на всякий случай, Рут пыталась придумать как предстать перед мужем и чем занять его, чтобы помощник шерифа мог выбраться из дома незамеченным.—?Рутти, тебе не здоровиться?Голос прозвучал совсем близко. Близко к истерике была и сама женщина, осматривающая комнату уже на предмет посторонних вещей. Она едва успела расправить простынь и взбить подушку на второй половине кровати, как повернулась дверная ручка.На то, чтобы достать из шкафа и надеть сорочку времени уже не оставалось.Со скоростью стрелы, Рут прыгнула в кровать, нырнула под одеяло и приподнялась, точно после сна, как только Гарри появился в проеме открывшейся двери.—?Рут?—?Ох, Гарри! Боже… —?нервное напряжение и испуг с лица стереть не удалось, а потому следовало как-то быстро его обыграть,?— Мне снился такой страшный сон!Мужчина обеспокоенно свел брови к переносице и прошел к постели, присаживаясь на ее край. Взгляд скользнул по обнаженным плечам и стал озадаченным. Рут обычно не ложилась спать голой, да и на улице стояла еще не жаркая пора.От перемены в лице мужа у Рут замерло сердце, но она поспешно вложила холодную ладонь в протянутую руку.—?Что случилось?—?Это было так страшно… Который час? Я проспала? Ты давно вернулся?—?Только что. Я звал тебя. Ты обычно уже занимаешься хозяйством в такое время,?— он бросил взгляд на часы. —?Уж восемь утра.—?Восемь? Какой кошмар… —?прижав одеяло к груди, она глубоко вдохнула, силясь прервать бегающую по телу дрожь,?— Я так плохо спала… Всю ночь мне снились плохие сны, было так жарко, душно… Я не могла спать дольше получаса. Уснула крепко только под утро, даже не услышала ни будильника, ни тебя…—?Что же тебя так напугало?Зеленые глаза обеспокоенно забегали по комнате. Разум отказывался подкидывать идеи?— блокировался мыслью о том, что надо логично объяснить свою наготу и запах тела во избежание случайных догадок.—?Шорохи. Шепот… Меня бросило в жар, а затем стало не хватать воздуха. Пришлось раздеться и открыть окно, чтобы стало хоть немного легче. А потом мне приснилось, что на тебя напали в дороге и убили.Гарри улыбнулся и потянул ее ладонь к губам, успокаивающе целуя. Ему льстило, что Рут всегда так переживала за него в поездках, что почти каждый раз встречала с нескрываемой тревогой, а затем наступало облегчение. С ним рядом ей было спокойнее.—?Как видишь, это был всего лишь сон. Я тут, и я живой.—?Да… Но кошмар был так реален. До сих пор не могу оправиться…—?Быть может мои объятия успокоят тебя? —?постаравшись сделать тон соблазнительным, Гарри усмехнулся и потянулся к супруге.Но та, отпустив одеяло, уперлась ладонью ему в грудь.—?Гарри…На лице Рут нарисовалась улыбка, нежная и чуть укоряющая. Хотя в душе в очередной раз все похолодело от страха. Она не могла подпустить Гарри к себе сейчас, не когда Данко лежал под кроватью и слышал каждое слово и каждый звук.—?Я столько всего уже не успела сделать. Нужно вставать и готовить завтрак, и…—?Похлопочешь на кухне позже, я соскучился по своей жене. Да и встречаешь ты меня без сорочки, словно специально заманиваешь.—?Гарри… Я тоже очень соскучилась, но давай подождем с этим до вечера…—?Это слишком долго…—?Гарри. Нет, я… Я, кажется… Я беремена, Гарри.—?Беремена? Правда?—?Да… Да, думаю, что да,?— она прикрыла глаза и провела рукой по лицу, убирая растрёпанные волосы в сторону. —?По всем признакам похоже на это.—?Рут, милая… Это же чудо! Мы не могли зачать так долго… Какой срок, как ты думаешь?—?Около двух-трех месяцев… Я хотела сперва убедиться, прежде чем говорить. Вдруг это было бы что-то другое.Гарри поднялся с кровати и принялся ходить по комнате в радостном потрясении. Ведь правда, с момента как они поженились, Господь не давал им детей, как они ни пытались. И тут вдруг, когда он уже начал свыкаться с мыслью, что единственный ребенок, с которым Рут придется возиться, будет её собственный брат…—?Мы завтра же поедем к врачу, к лучшему врачу! —?решительно уперев руки в бока, Гарри подошёл к окнам, принимаясь раскрывать шторы, пропуская в комнату свежий ветер и солнечный свет,?— Рут, любимая, это же так прекрасно! Это… Это нужно отметить!Рут замерла с искусственной улыбкой на лице. Гарри был так счастлив, что кажется забыл обо всем на свете. Следовало воспользоваться этим, чтобы скорее вывести его из комнаты или может отправить в город за чем-нибудь, чтобы они точно не столкнулись с Данко.—?Пойдем вниз? Придумаем, как отпраздновать эту новость… Дай мне только несколько минут привести себя в порядок. Ступай, я спущусь.Поднимаясь с постели, она прошла к Гарри и поцеловала его, затем повернулась к шкафу и принялась доставать одежду.Гарри потоптался на месте, смотря на нее, а затем с не сходящей улыбкой, сел обратно на кровать.—?Нет, спустимся вместе. Я так редко могу полюбоваться тобой с утра.—?Ох, Гарри, перестань,?— засмеявшись, Рут начала одеваться.Она старалась сделать все быстрее, и через десять минут они с мужем спустились вниз.Гарри пропустил ее вперёд, а потому сказать ничего напоследок Данко женщина не успела. Оставалось надеяться, что он сможет выбраться из дома как можно быстрее и не будет пытаться в ближайшие сутки перехватить ее для разговора.Потому что поговорить было о чем…***Сколько выдержит Данко? Минута тишины?— настоящая роскошь, а Кабрера не выдерживал и пяти секунд.Джеймс скрипнул зубами, не сбавляя шага. Наоборот хотелось ускориться.Максимально.Возможно тогда Данко начал бы задыхаться, проглатывать слова и наконец-то хоть немного остынет? Заткнется…—?… Ты представляешь?!Надвинув на глаза шляпу, шериф спрятался от солнца. Нихрена он не представлял и не хотел представлять.—?Рутти! Рутти, блять!Боль, поселившаяся в виске, точно голодный червь, впилась поглубже. От резкого поворота головы влево земля под ногами качнулась подобно маятнику, но Джеймс сумел не подать виду. По-хорошему нужно было отлежаться еще пару дней дома, но он не мог так долго бездействовать. К тому же хотелось банально побыть на свежем воздухе, расходиться в конце концов. Ведь чем быстрее встанешь на ноги и начнешь двигаться, тем быстрее придешь в себя.Но шипящий голос Кабрера выбешивал все сильнее и сильнее.—?Рутти!Мерзко копируя голос Гарри, Данко откровенно фальшивил. Муж Рут так не говорил, но казалось Кабрера не смущало ничего: ни то, что его друг молчит и идет вперед, не оглядываясь и не поддерживая разговор, ни то, что Гарри говорил как обычный мужик, которому не отдавили и не прищемили яйца, ни то, что он сам переигрывал и в целом не имел никаких прав так возмущаться.Однако Джеймсу даже оборачиваться не требовалось, чтобы знать, что лицо мексиканца сейчас искажала ярость, глаза были едва ли не выпучены, как у ужаленной в задницу лошади, а в процессе всех возмущений и слюна брызгала похлеще, чем у больного бешенством койота.—?Почему нет?Не подумав, Фостер задал вопрос и тут же мысленно застонал.—?Что ?нет?? Что ?нет?, Джеймс?!—?Он имеет право её называть так, как хочет. Он её муж, в конце концов.—?Да блять!Громкий окрик вынудил Джеймса бросить взгляд вправо, и, как пить дать, Данко всплеснул руками, выпятил нижнюю челюсть и набрал побольше воздуха в легкие для очередного словестного потока.За следующие пять минут шериф узнал довольно много. По мере наполнения взмахами рук, сплевыванием, парой ударов себя в грудь и восклицанием, история заиграла увлекательными подробностями: усердными попытками мексиканца не расчихаться от слоя пыли под кроватью, сердечной яростью в адрес Гарри и скрипа кровати под весом ?рогатого сына свиньи?, едва не вырвавшегося окрика на новость про ребенка, быстрым натягиванием штанов на голую задницу, поиском второго сапога под все той же кроватью, бешено бьющимся сердцем и осторожным спуском по лестнице на первый этаж дома.Шериф слушал, бровь взлетала выше. И выше.Когда в истории появился Эрл, который в самый неподходящий момент решил зачем-то подняться на второй этаж, сдержать саркастичное хмыканье оказалось особенно сложно.Данко продолжил возмущался, а Фостер покачал головой.—?Ну и как ты…?Как Данко избежал столкновения с Эрлом? Как свалил из ожившего дома семейства Хемпс?Пробормотав что-то про окно и отвесную трубу для слива дождевой воды, мексиканец отвел взгляд в сторону.В голову ничего кроме нотаций не лезло, но шериф понимал их бесполезность в данном случае. Кабрера не на шутку завелся, а это как остановить мчащийся на всех парах поезд?— невозможно и глупо.—?Ох, шериф! Доброе утро!Перебившая вновь открывшего рот Данко, девушка замялась перед двумя мужчинами.—?Доброе, мисс Уолли.Приподняв за край шляпу, Джеймс улыбнулся дочери местного торговца, спешащей открывать магазин. За неимением сына или хотя бы племянника старик вынужденно обучал счету и ведению всех дел единственного ребенка. Но, стоило признать, у этой девчушки получалось весьма неплохо. По крайней мере язык на торгашество у нее оказался подвешен как надо.Пропустив девушку вперед, шериф засунул одну руку в карман.Если быть откровенным хотя бы с самим собой, то ему требовалась передышка. Вновь накатывала противная слабость, того и гляди в коленях появится дрожь и захочется присесть или привалиться плечом к чему-нибудь. Но нет, до участка оставалось не так уж много, всего ничего?— пол улицы и два поворота.Никогда этот путь не казался еще таким долгим.А ведь это не считая оружейного магазина, в который следовало бы зайти по пути.Провожая взглядом девушку, Фостер отстраненно наблюдал за ожившим городом. Осмысление услышанного напрягало, ведь ситуация с Данко была плохая. Плюющий ядом друг, точно надоедливый комар, твердил одно и тоже, но отмахнуться от него, увы, было невозможно.—?Да уж, Ромео…—?Ребенок, Джеймс! Ты понимаешь! Он наверняка мой… Я уверен! Пару раз все-таки не сдержался, ну ты и сам понимаешь, а я то…Переступив через лежащий на досках мешок, Кабрера расплылся в улыбке. Радость отцовства захватывала его: она билась в груди, сверкала в глазах. Хотелось пританцовывать, взяться за гитару и поддаться далеко не пресной американской натуре, а настоящему мексиканскому духу, горячей крови!Ведь правда, как он раньше не замечал, что что-то в Рут изменилось? Её живот немного округлился и в её формах и движениях стало иным. Другим! Она преобразилась, а он, черт подери, был слеп!Его малышка Рут носит их ребенка под сердцем!—?Данко…Намеренно завернув в небольшой переулок между салуном и соседствующим домом, Фостер обернулся и осмотрелся по сторонам. Раздражение, вспыхнувшее с новой силой, подталкивало к просветительному действию. Несмотря на боль шериф, в отличие от мексиканца, головы не терял. И то, что рядом по счастливой случайности никого не оказалось и их не слышали, было чудом.—?Джеймс, я буду отцом, у меня будет сын и…—?Ты блять заткнешься, идиот херов? —?резко схватив Кабрера за грудки, Фостер вбил его в деревянную стену, стараясь говорить тихо, чтобы их никто не услышал.Но выпад лишил его половины сил: по ребрам расползалась тупая продолжительная боль, а крепкая хватка таяла на глазах.Данко от неожиданности подавился словом, шляпа слетела с его головы.—?Какого хера?!—?Какого хера? Ты блять еще спрашиваешь?! —?рявкнув чуть громче, Джеймс встряхнул и приложил его затылком о стену.Он что, правда не понимал?!—?Твой мексиканский мозг настолько мал, что ты ни черта не соображаешь?!—?Джеймс!—?Что ?Джеймс??! Что?! Может, ты встанешь в центре Кейптауна и проорешь во все свое ебаное горло, что Рут залетела от тебя?! А?! Давай! Давай расскажем всем, что ты спишь с Рут, и она залетела от тебя!—?Я….—?Что я? Данко! Это блять… Это… Аргх…Отпустив и толкнув мексиканца в сторону, Джеймс оперся рукой о стену. Головокружение усилилось настолько, что пришлось закрыть глаза, иначе могло вывернуть. Противный ком подбирался к горлу, из-за чего пришлось дышать через раз. Черт возьми, старик Гамильтон все-таки был прав: покой, кровать, никаких резких движений и поумерить шило в заднице, но куда уж тут, да?Будь Данко внимательнее, то заметил бы, что шериф слегка побледнел, но сейчас у него были свои бушующие страсти.—?Ты мог бы порадоваться за меня.—?Порадоваться?! —?сдавленно проговорив, Джеймс развернулся и несколько секунд смотрел в глаза помощника; поняв, что ни черта в них нет, ни крупицы понимания, ни тени осознания, он покачал головой. —?Идиот. Какой же ты идиот, Кабрера.—?Да какого хера ты напал на меня?! Я буду отцом!—?Ты не будешь им. Ты вообще понимаешь, что тебя ждет?!Полыхнув очередной вспышкой злости, Джеймс надвинулся на друга и ткнул ему в грудь пальцем. Он действительно не мог понять, как Кабрера оставался до сих пор слеп к происходящему. Как мог не понимать очевидного? Как?!—?Данко, Рут?— замужняя женщина. Моли Бога, чтобы это оказался не твой ребенок.Постаравшись придать голосу более-менее нормальный тон, Джеймс почти в этом преуспел.Вот только черта с два его поняли.Взгляд Кабрера поменялся, упрямое выражение наползло на покрасневшее лицо. Вздернутый подбородок не предвещал ничего хорошего.—?Он?— мой! —?угрожающе сцедив всего два слова, помощник шерифа сжал кулаки.—?О, Боже… Очнись, Данко, включи мозги, а не то, что у тебя между ног.Взмахнув под конец рукой, Фостер сплюнул под ноги и уже намеревался выйти обратно на улицу, как внезапно стиснувшие и развернувшие к себе за плечо смуглые пальцы дернули назад и вынудили охнуть. Удержать равновесие удалось с трудом, Джеймс едва не споткнулся о валяющееся на боку ведро и сломанные кем-то вилы. Пришлось тут же опереться рукой о стену.Какого хрена? Какой дьявол вселился в Кабрера? А это точно был дьявол?— друг оскалился, как животное, и толкнул его в сторону.Шаг вперед оказался остановлен тычком ладони Данко:—?Твою мать, Фостер, ты как будто не был рад, когда твоя мегера залетела и родила тебе дочь! Чем я, черт подери, хуже?! Тем, что я мексиканец, а она белая?! Я что, не ровня ей?!—?Да!Припечатав жестко и резко, Джеймс выдохнул. Он знал, что пожалеет из-за сказанного. Вспыхнувшая злость и обида в глазах друга подтверждали это, но брать слова обратно мужчина не собирался. Он всегда защищал Кабрера, на протяжении всей дружбы. Но не сейчас. Не в этот раз. Не в ситуации, когда компадре копал себе могилу.—?Данко… —?потерев лоб, шериф вовремя перехватил мексиканца и не дал уйти.Толкнув его назад к одной из бочек, Джеймс постарался подобрать правильные слова. Достучаться, пока не стало слишком поздно.—?Послушай меня…—?Иди нахуй, Джеймс!—?Послушай, черт подери!Повисшее молчание разорвалось покашливанием где-то сзади. Фостер обернулся и отсалютовал проходящим мимо фермера. Стоило не привлекать внимания и не давать вспыльчивому мексиканцу натворить Бог весть что. В том состоянии, в котором сейчас пребывал Кабрера, он точно мог это сделать.—?Данко, ты ей не…—?Не пара? О да, грязный даго, куда уж мне, до вас, белых! Это хочешь сказать, да? Когда моя жизнь стала налаживаться, когда я наконец-то стану отцом, ты это мне решил припомнить? Мой гребаный цвет кожи?! Мое происхождение?!Сдернув шейный платок, Кабрера смял ткань в руке. Ввинчиваясь в глаза Фостера потемневшим от бешенства взглядом, теперь он жаждал услышать ответ на свой вопрос.—?Ну же, Джеймс, давай, скажи это!—?Я не это имел ввиду!—?О, а что же? Я, по-твоему, глухой? Или я похож на придурка Эрла? Руки, Джеймс! Отпусти меня, иначе я не посмотрю на твою побитую морду и врежу так, что….—?Ты о ребенке подумал?!—?А когда ты засадил своей Бри, ты думал?!—?Твою мать, Данко, это разные вещи! Бриджит была моей женой, а ты, блять, любовник замужней женщины! Как ты думаешь, у двух белых людей кто родиться должен?! А? Ответь мне? Белый ребенок! Никак не мексиканский полукровка! Он не будет похож на Гарри, в лучшем случае будет походить на Рут, но и она, уж прости, далека от ваших женщин!Осознав, что голос начинает повышаться, Джеймс замолчал. Не заметить, что дело близится к драке, было трудно. Такое не раз случалось между ними, но сейчас Фостер вряд ли бы продержался дольше пары минут. Он и без того сейчас держался чисто на упрямстве и злости.Разговор выматывал, горло начинало побаливать. Однако Данко следовало оставить. Окунуть головой в ледяную воду.В Кейптауне жизни мексиканцу не будет, если правда вскроется. И Джеймс понимал, что нужно с этим сделать. Только как? Как заставить Кабрера понять, что ему надо уговорить Рут избавиться от ребенка? Как всунуть ему в руки травы, провоцирующие выкидыш у любимой женщины, и при этом уйти на своих ногах, а не оказаться на земле с тем же пучком в заднице?Вновь и вновь прокручивая в голове этот единственно-логичный вариант, Фостер не знал, как сказать его вслух. Ранить Данко не хотелось, но не уберечь было тоже нельзя. Пусть и такой высокой ценой.—?Ты подумал о Рут? Подумал, что будет с ней? С тобой?—?О, а тебя теперь это интересует? —?язвительно хмыкнув, мексиканец поджал губы. Отступать от ?своего? он не собирался. Он не Фостер, упустивший жену и дочь. Такую ошибку он не повторит. —?Я люблю её. А она любит меня. Мы сойдемся и…—?Вы не сойдетесь, пока жив Гарри. И между вами нет никакой любви, Кабрера. Она играет с тобой, ты ведь и сам это зна…Удар смуглого кулака в стену оборвал шерифа на полуслове.—?Не смей, Джеймс. Не лезь в это, ясно?!—?Нет, Данко. Нет. Ты не будешь звать ее Рутти. Никогда. И никогда у вас не будет совместных детей. Я повторю?— моли Бога, чтобы оказалось, что она соврала про беременность. Моли Бога, чтобы это не был твой ребенок, если это так. Потому что я не смогу и дальше прикрывать твою задницу. Я не смогу. Вся семья Гарри начнет на тебя охоту. И ты это знаешь. Я попытаюсь их остановить, я попытаюсь тебе помочь свалить куда подальше. Но жизни здесь тебе не будет. Ты знаешь, какие родственники у Гарри. И ты знаешь его самого. Он и его братья найдут тебя и вздернут на первом дереве, но перед этим ты, сука, будешь молить их о смерти. Они живого места на тебе не оставят и отрежут твой, не сидящий в штанах, хер, и ты, блять, это знаешь! То, что вас не застали ещё вместе?— это, черт подери, чудо! Ты сегодня едва не попался! Ты выбирался через окно, о тебе и Рут уже знает Эрл, который только пока что не додумался потрепать своим языком! А если додумается и скажет что-то, а?! Как тебя не заметил в этом доме конюх я вообще не понимаю! Но ребенок… Этот ребенок твой приговор, Данко. И я не смогу тебя вытащить из этой петли, друг. Не из этой.Выдохнувшись к концу речи, Джеймс осознал, что высказал всё, что думал об интрижке Данко и Рут на протяжении этого года. Да, черт подери, он думал об этом. Каждый раз, когда этот идиот направлялся в объятия к ?своей Рут?. Понимал, как Кабрера рискует. Понимал, что может случиться. Но молчал, надеясь, что запал друга пройдет как обычно довольно быстро, либо Рут испугается и одумается. Однако этого не происходило. Встречи продолжались, а влюбленность Данко лишь усугублялась.Он хорошо знал семью Хемпс и уважал их. Уважал Гарри, поскольку, что бы ни говорил Данко, а мужиком тот был нормальным, работящим; жалел Эрла; сочувствовал Рут. Но эта связь…Она была ложной. С плохим концом.Сколько раз он смотрел в спину Кабрера и ждал, что эта тайна раскроется? Рано или поздно Данко ошибется, задержится дольше, а Гарри придет раньше назначенного времени. Да черт возьми, при всем уважении, каким надо быть идиотом, чтобы не понять, что твоя жена трахается с другим?Шериф ощутил острое желание разбить хоть что-нибудь. Он не видел иного варианта, абсолютно точно не видел. Кто кроме него откроет мексиканцу глаза на происходящее, раз и навсегда выдернув из сладких грез?—?Рут?— не Бри. Если она хотела бы уйти от Гарри, то давно ушла. А она не уйдет. И нет, я не рад, что ты можешь стать отцом. Не с этой женщиной, компадре. Она?— не твоя. И ты должен это понимать.Гроза, нависшая над ними, не миновала. Но гром так и не раздался, а молния не сверкнула. Тягостное молчание повисло и клубилось, наваливаясь невидимой тяжестью.Данко уставился себе под ноги. Злость и обуреваемые чувства курсировали по его лицу, как десятки вырвавшихся бизонов из загона. Он был открыт и обнажен до омерзения.Клубок нервов, вытащенный наружу.Бурлящий вулкан, который пытались погасить дырявыми ведрами воды.Джеймс смотрел на Кабрера и чувствовал нарастающую вину. Кажется, Данко наконец понял в каком дерьме оказался. Он сжимал и разжимал пальцы, закусив нижнюю губу; полыхал почерневшим до углей глазами. Черты лица заострились, а раскрасневшаяся кожа словно выцвела и побелела. Радость отцовства схлынула, а проблемы явились во всей красе. И теперь не было никакого счастья.Блять.Блять, черт бы его побрал!Сделав шаг, Фостер протянул руку, чтобы поддерживающе стиснуть плечо друга. Дать ему понять, что он не один.—?Мне жаль.Но пальцы схватили воздух.Кабрера сделал шаг назад, ускользая, напрягаясь сильнее прежнего. В этот момент Фостер казался мексиканцу таким же, как и все остальные ?белые? жители Кейптауна.—?Иди в жопу, Джеймс.—?Данко.—?Отвали! —?рявкнув, оторвав взгляд от земли, Кабрера пнул носком сапога камень. —?Отвали, блять, от меня!—?Ладно-ладно. Остынь. Просто…Не зная, какие еще подобрать слова, Фостер посмотрел в сторону. Черт, надо было не так начать разговор. Не так привести приятеля в чувства, попытаться донести до чужих мозгов возможное будущее дерьмо. А в том, что дерьма не избежать, если ничего не предпринять, Джеймс был уверен. Но он поторопился, повелся на поводу у личных эмоций.Данко продолжал молчать.Джеймс едва заметно качнул головой.—?Идем,?— коротко бросив, шериф поправил шляпу и двинулся в сторону второй улицы к оружейному магазину.Собственный тон показался излишне холодным, но что-то менять уже было поздно. Данко остынет и поймет, что он прав. Просто нужно время. Они вернутся обязательно к этому разговору, да в конце концов он сам придет к мексиканцу вечером с бутылкой виски, и они посидят вдвоем. Поговорят. И все наладится.Кабрера поднял с земли шляпу и, отряхнув её, двинулся следом за Джеймсом.Короткий путь к магазину прошел в полной тишине.Старая с наполовину облезшей краской дверь встретила представителей закона криво висящей вывеской ?Открыто?. Провернув гладкую бронзовую ручку и толкнув дверь вперед, Джеймс перешагнул через порог. В лицо ударил запах оружейного масла и едва уловимый аромат затхлости.—?О, мистер Фостер. Здравствуйте-здравствуйте. Давно Вас не было видно.Раздавшийся справа голос О’ Гри прозвучал слишком громко. Новая вспышка поутихшей было головной боли ужалила висок, но Джеймс постарался не подать виду.—?Доброе утро, Барнабью.—?С чем пожаловали? —?вытерев руки старой тряпицей и сняв очки с увеличительными стеклами, переступивший пятидесятипятилетний рубеж ирландец плавно поднял взгляд на вошедших.Расписное лицо шерифа нисколько его не удивило. Уже несколько дней ходили слухи о том, что Фостер ?запропал?. Утаить что-то в Кейптауне было очень трудно.—?Мне нужен револьвер и патроны.—?А я уж думал, хотите почистить ваш Трэнтер*. У меня как раз хорошее масло появилось и пара пружин, Ваш, насколько я помню, стал немного прощелкивать перед выстрелом.Потянувшись к пепельнице и взяв сигарету, некогда рыжий, как раскаленная бронза, торговец затянулся. Его теперь уже изрядно поредевшие седые волосы торчали в разные стороны, пригладить их никак не получалось. Но несмотря на эту неприятность и пожелтевшие с черными точками зубы, Барнабью всегда носил чистую одежду, неизменно добавляя в неё зеленые цвета. Будь то рубашка или шейный платок.—?Увы, он остался где-то в горах, Барни. Покажи, что есть.—?Жаль-жаль, хороший был экземпляр. Лучше мне бы продали и лежал он в коллекционной сохранности,?— расстроенно прицокнув языком, О’ Гри побарабанил пальцами по столу.Он был горазд выкупать не особо редкие, но неплохие револьверы, кольты, винтовки и остальные огнестрелы для своей коллекции. А Трентер шерифа ему давно приглянулся. Но что делать, потерянного не воротишь.Задумчиво выгнув седую бровь, Барнабью открыл один из ящиков, принявшись рассматривать содержимое.—?Шериф, хотите нести мир этому городу? —?заговорщицкий тон ирландца заставил улыбнуться.Когда дело касалось оружия, Барнабью начинал походить на сумасшедшего, но знающего поразительно многое про все, что стреляет или плюется железом. Джеймс не удивился бы найдя в закромах О’ Гри пулемет Гатлинга.—?Если только и окрестностям вдобавок.—?Ха-ха, приятно слышать, что Вы понимаете, о чем я,?— хохотнув, О’ Гри выложил на стол один из револьверов и два короба патронов к нему.Зацепив указательным пальцем край ткани, О’ Гри выдержал наигранную паузу и раскрыл содержимое куска однотонной материи.—?Лучше Вашего Трэнтера. Его не зря прозвали ?Миротворцем?, хорошая модель. Барабан на правой стороне, шестизарядный красавец. И калибр, калибр подойдет для практически любой цели. Кроме медведя, разве что в глаз попадете. Но для медведя у меня есть кое-что помощнее, жаль, что Вы не такой заядлый охотник, как Ваш покойный отец.На стол лег ещё один револьвер для сравнения. Но Джеймс задумчиво взял первый. Взвесив в руке, осмотрев рукоять и прицелившись в сторону, он прокрутил барабан. Казалось, что внешних и быстро заметных осечек в оружии не было. Спусковой механизм звучал красивым коротким щелчком.—?Есть еще кобура. Патронташ. Сумка для патронов. За Ваши деньги что угодно: начиная от старой кожи бизона до самой лучшей выделки штата. Хотите поясную с патронташем? Есть с орнаментом. А Вы, мистер Кабрера? —?переключившись на непривычно смурного и тихого мексиканца, Барнабью почесал кончик носа. —?Могу предложить хороший Нави. В Вашей руке он будет надежен и достаточно быстр, взглянете?—?Нет. Кхм. Спасибо, мне не нужно.—?Уверены?—?Да.—?Ну-у, что ж, тогда дело за Вами, шериф. Определяйтесь.Не особо прислушиваясь к дальнейшему разговору шерифа и О’ Гри, Данко отошел к самому дальнему из стеллажей. Злость, негодование и обида все еще терзали, точно волки. Радость сменилась мерзкой тоской. Кабрера старался отвлечься, смотря через стекло на старые кольты, два карабина и лежащий рядом штык. Но это занятие очень быстро наскучило.Вновь зазвучавшее бряцанье шпор заставило Фостера полуобернуться и глянуть в сторону двери. Но Данко не уходил, а остановился у окна, сложив руки на груди.Смотря на площадь, Кабрера не видел снующих людей. В какой-то момент голоса Джеймса и О’ Гри стали размытыми и нечеткими. Мысли возвращали его к Рут и подло рисовали совсем не ту картину, что нарисовал ему Фостер. В своих представлениях Данко видел кудрявого черноволосого малыша на руках, улыбающуюся зеленоглазую женщину рядом.Уголки губ мексиканца дрогнули. Горечь реальности не успела пробраться в иллюзию, однако она все равно оказалась разрушена.—?Что за…– сощурившись, Кабрера придвинулся к оконной раме ближе.Поднятая десятками пар копыт пыль и ржание сменились неожиданными выстрелами. Свист и крики налетели со всех сторон.—?Джеймс! —?окрикнув шерифа, он не успел сосчитать сколько всего было всадников, появившихся в центре Кейптауна.Банда, а это вне сомнения была она, нахлынула со всех сторон, как саранча. Грохот выстрелов заполнил центральную площадь города. Лошади шарахались друг от друга, перебирали копытами, полнились нетерпением, как и их всадники: с голодными до наживы глазами и маслянистыми взглядами, бросаемыми на женщин.Они отличались друг от друга всем своим видом. Одна часть банды, явно бедная, состоявшая в большей степени из негров и бывших старателей, с продырявленной молью и постоянными лишениями одеждой, рвалась вперед, сдерживаемая тонкой, как нить, властью главаря. Другая, менее многочисленная и расположенная ближе к центру, казалась по сравнению со старателями разодетой и серьезно вооруженной. Почти у каждого была винтовка, пятизарядные револьверы среднего и малого калибра, добротные штаны из оленьей кожи или пусть старый, но целый джинс, высокие не разлезшиеся ковбойские сапоги с пряжками, полотняные рубашки и кожаные жилетки.Мало кто из них не прятал лица под плотной тканью черного или красного цвета, расписанной узорами, выцветшей местами от попадавшего на нее табачного пепла. Разве что самые отпетые безумцы, чувствующие себя властителями дорог: бешеными волками, судьба которых состояла в вечной охоте на беспечную отару путников, не боялись быть узнаваемыми и объявленными вне закона.Но если бы их всех заставили открыть лица, то Кейптаун увидел насколько разношерстна была эта банда: были среди них и иммигранты из далекого туманного Альбиона, бледные и высокомерные, с тонкими губами и гнилыми душонками некогда великих моряков-первооткрывателей; и рыжие ирландцы, предпочитавшие, точно лепреконы, грабить и обманывать все живое, а не зарабатывать доллары честным трудом пахаря или фермера; любящие выпить и побуянить техасцы, не отличающиеся терпением и нравственностью, хватающиеся за кольт быстрее, чем кто-либо другой; были злые, как койоты, мексиканцы, проигравшие свою священную войну американцам, и скудная горстка индейцев, чьи чрезмерно жестокие глаза выдавали жажду убийства в качестве мести бледнолицым, забравшим у них все.Всадники вскидывали вверх руки и жали на курки. С дул вырывался дым, грохот ружей усиливался, смешиваясь с криком горожан.—?Стоять!—?Всем стоять!Не выдержав, старая молочница подхватила подол платья и, как ей казалось, незаметно побежала прочь в укрытие.—?А ну стой, сука!—?А-а-а!Крик оборвался, а в виске престарелой женщины образовалась дыра, размером с кулак, из которой хлынуло кровавое месиво. Всплеснув руками в последнюю секунду жизни, старуха наклонилась вперед и рухнула в лужу собственной крови и мозгов. Для нее все было кончено.Занервничавшая рядом кобыла попятилась боком, и огромное копыто с силой опустилось на голову убитой. В глазах бородатого всадника промелькнуло злорадное удовлетворение в момент, когда чавкающий звук повторился ещё раз.Один из всадников вынул свежевальный нож, подбросил в руке и, улюлюкая, пришпорил лошадь вперед, заставляя двух девушек завизжать и упасть на землю, поспешно пытаясь отползти назад.—?Не стрелять! Я сказал не стрелять! Парни… Парни, не стрелять! Мы же не какие-то с вами дикари-апачи. Ну же, парни, спокойнее.Джеймс, замерший у окна вместе с Данко, стиснул зубы. Голос говорившего он узнал бы из сотни.Выдвинувшийся рыжей масти конь вывез вперед Говарда Орлсона. Ублюдок даже не потрудился скрыть лица за шейным платком, что говорило о многом.—?Спокойнее.Растянув губы в добродушно-лживой улыбке, Говард пригладил усы. Накинутый сверху светлый плащ был расстегнут и не скрывал кобуры с оружием, висящей на бедре. Пройдясь внимательным взглядом по улице, главарь банды посмотрел на жителей, не успевших сбежать в укрытия Кейптауна: дети пускали слезы, прижавшись к юбкам матерей, а те, в свою очередь, бледные, как простыни, кусали губы и пытались заслонить отпрысков собой; фермеры выронили мешки с зерном и прочим дерьмом, не успев донести до телег; старики, лучше молодых зная, что двигаться не стоит, так застыли на своих местах. Не гавкали даже собаки, а петухи и куры, хлопающие крыльями, стремглав разбежались в разные стороны.Город замер, как мышь в лапах большой хищной кошки.Обманчиво безразличный взгляд Орлсона выискивал кого-то. Но пока не находил.В глазах бандита впервые промелькнула искра раздражения.—?Харви, объясни этим людям зачем мы пришли,?— окликнув помощника, Говард выжидающе замолчал.Говорить с толпой сам он не собирался. Злость клокотала внутри: из-за потери восьмерых людей, из-за сбежавшего сукиного сына, которого теперь он самолично собирался протянуть на веревке по всему этому чертовому Кейптауну, а затем дать парням повеселиться с несговорчивым представителем закона по-своему.Толпа бандитов выпустила вперед одного из всадников, и Джеймс едва успел схватить Данко за ворот рубашки.—?Стой! Стой, блять! —?тут же перехватывая мексиканца за плечо, Фостер получил локтем в бок, едва не взвыв от боли.Кабрера попал в один из ушибов, зацепил ребро. Колющий спазм охватил, казалось, все тело, на пару секунд в глазах шерифа даже потемнело.Данко вновь рванул вперед, но чудом оказался удержан. Им сейчас нельзя было шуметь, раскрывая свое местоположение. Надо было придумать, что делать, а не бежать на убой.Всадник же, отделившийся от толпы, выехав вперед на гнедой лошади, стянул с седла и поставил на землю живую ношу. Лошадь нервно забила копытом, но спешиваться бандит не собирался: в случае начала стрельбы он мог пришпорить ее и сорваться с места к салуну, чтобы укрыться в нем от пуль. Центральная позиция на всеобщем обозрении Харви не слишком нравилась.Намотав на руку длинные черные волосы, стрелок дернул за них, вынуждая женщину запрокинуть голову. Тонкие руки постарались перехватить его за запястья и ослабить хватку, но Харви потянул сильнее и вынудил ее привстать на носки. Порванное платье обнажало плечо, лоскут ткани свисал вниз. Покрасневшая щека несла след сильной пощечины. В глазах Рут засел страх, слезы текли не переставая.—?Жители Кейптауна! –дулом пистолета в свободной руке Харви Лейн приподнял шляпу на голове выше и сплюнул в сторону. —?Я бы соврал, что я и мои друзья пришли с миром. Но у нас к вам есть дельное предложение. Никто из вас не пострадает. Кроме той старой дуры. Глэнтон, давай остальных сюда!Трое бандитов вытолкнули вперед остальных членов семейства Хемпс.Ударами ружей Гарри с отцом Рут, Сэмуэлем, вынудили опуститься на колени и завести руки за головы. Оба были сильно избиты и тяжело дышали. С Эрла стянули мешок и сбили с ног, а чтобы он заткнулся и перестал скулить, выстрелили в землю прямо у его головы.Парень истошно закричал.—?Да твою мать, заткнись уже! Чертов ублюдок, задрал визжать, как баба!Рявкнув, негр навел револьвер на Эрла и, взведя курок, выстрелил еще ближе к лицу.—?Смотри-ка! Да он обоссался!—?Ха-ха! Второй раз подряд!Пятно на штанах младшего Хемпса и правда увеличилось, мокрый след отпечатался на песке. Зажав ладонями уши, Эрл скрючился, боясь шевельнуться. Но пули, принявшиеся жалить землю вокруг него уже с трех сторон, вынуждали взвизгивать и дергаться при каждом выстреле.—?Хватит! Прошу, хватит! —?сквозь слезы взмолилась Рут, не в силах смотреть как издеваются над ее братом. —?Он не понимает! Пожалейте его! Он болен!—?О, детка, я говорил, что ты начнешь просить! Ну же, скажи еще раз? —?повеселевший в одно мгновение Харви наклонился к женщине ниже.На самом деле ей ещё повезло - лицо напротив было не мерзким, обрюзгшим и грязным, как у большинства головорезов. Харви слыл красавчиком и сердцеедом среди шлюх, пусть и обладал уродством в виде заячьей губы. Но, как говорится, если у мужчины растут усы, то изъяны на лице для него не проблема. Пышной растительностью, конечно, он похвалиться не мог, но для маскировки уродливо сшитого разрыва хватало. А светло-зеленые глаза и подавно отвлекали от этого своим озорным взглядом. —?Давай, ещё одно слово, миссис Хемпс. Вы же хорошо воспитаны. Что надо добавить?—?П-пожалуйста. Хватит. Прекратите!—?Что ж… Глэнтон, прекрати, дама просит! —?крикнув напарнику, Харви подмигнул Рут и тут же рассмеялся на посыпавшиеся предложения остальных.—?Я бы засадил этой дамочке, чтобы просила лучше! Дай ее мне, я покажу тебе, как надо!—?Ха-ха! Дерни её тряпку, раздень эту сучку!—?Давай, Харви, порадуй нас этой шлюхой!—?Хочу увидеть её задницу и сиськи! Ну же!—?Парни! Парни! —?помахав рукой с пистолетом остальным, Лейн прицокнул языком и дождался тишины.Он, как и Говард, чувствовал, что на них смотрят. Взгляд охватывал и перетекал от здания к зданию, считал окна и двери, прикидывал сколько в городе могло быть людей, а соответственно и ружей.—?Так вот. Кейптаун, слушай меня! Ваш шериф переступил закон и отправил к праотцам восьмерых достойных мужчин! Отличных отцов, сыновей и мужей! Бедный МакКалфин, да упокой Господь его душу, был совсем молодым, не успел обзавестись семьей, но мечтал о собственном небольшом ранчо и стаде коров. Старина Митчелл, добрый охотник, отдавал последний кусок хлеба сиротам. А Палмер, прошедший войну? Разве заслужил он быть зарезанным, как свинья?! Он познал весь ужас войны, чтобы вот так закончить свой путь?! Нет, не-е-ет, не-е-т!Дернув Рут ближе к себе, Харви бросил быстрый взгляд на оружейный магазин. Ему показалось, что в окне мелькнула тень. Впрочем, кто сейчас не смотрел из окон, прячась по углам?Вернув внимание к миссис Хемпс, Лейн вновь потянул ее за волосы, вынуждая прижаться бедром к лошади, попутно задев и его ногу. Быстрый взгляд прошелся по соблазнительным формам зеленоглазой красоткой, скрытым под платьем. Пощупать их Харви посчастливилось ещё на ферме. Но этого было мало. Хотелось ещё, ещё и ещё, несмотря на то, что переговоры в очередной раз повесели на него и приходилось отвлекаться. Но когда это мешало попутно развлекаться? Харви всегда был многозадачным.Не вынимая ноги из стремени, Лейн задел платье миссис Хемпс острым носком сапога и повел по бедру Рут вверх. Ох, если бы он спешился, если бы на ранчо, где они взяли семью Хемпс, у них было чуть больше времени, Харви бы не церемонился и удовлетворил эту миссис куда, лучше, чем её муж-остолоп, у которого и яиц, судя по всему, не было.Нервная дрожь Рут с поспешно отведенным в сторону взглядом, вызвали в Лейне прилив веселья и возбуждения, но в данный момент он лишь намекал на возможное развитие событий, продолжая обращаться к кейптаунским жителям.Его громкий голос разносился по площади, внушая и увещевая сделать то, что хотели бандиты и сам Говард Орлсон:—?Мы не можем простить такого подлого убийства. И, как вы знаете, есть лишь один единственный закон в таких случаях?— кровь за кровь. Признаюсь, мы хотели вырезать ваш город, пристрелить каждого, залить дороги кровью за наших бравых парней. Но! Но мы люди милосердные и решили сделать вам, жителям Кейптауна, предложение! Выдайте нам шерифа и останетесь живы. Никто! Слышите? Никто больше не умрет! Даю вам слово!Реакции от города не последовало. Замеревшие на улице люди, продолжали жаться по углам; посетители магазинов и заведений оккупировали окна, готовые при этом в любой момент отпрянуть от них.Будь в городе больше здоровых и крепких мужчин, возможно, они бы выступили против стремительно ворвавшейся банды. Но почти все мужское население работало на лесопилке в нескольких милях от Кейптауна, а здесь оставались только торговцы, лавочники, заезжие фермеры, старики, женщины и дети.И жалкая горстка представителей закона.—?Сукин сын… —?прошипев сквозь зубы, Данко не отрывал взгляда от Рут и ублюдка, продолжавшего держать ее за волосы.Что они могли сделать с ней?Почему Гарри не спрятал ее, не защитил, а позволил схватить и привезти сюда?!Какого черта он до сих пор стоит, подняв руки, и смотрит в землю, даже не пытаясь предпринять что-то?!Что-то предпринять.Постаравшись отключиться от самого тревожащего фактора, Кабрера отступил вбок от окна и напряженно посмотрел на Фостера.—?Джеймс, надо что-то думать. Быстро думать.—?Их человек двадцать, шериф,?— довольно тихо отозвался О’ Гри, успевший выйти из-за прилавка и оказаться у соседнего окна,?— Они требуют Вас.Джеймс постарался отыскать взглядом Говарда, затерявшегося в толпе всадников.Черт возьми, он ведь предполагал такое развитие событий… А маршалы так и не приехали.—?Данко, останешься здесь, прикроешь меня. Я выйду к ним, а Вы, О’ Гри, не высовывайтесь. Спрячьтесь где-нибудь. Нам придется воспользоваться Вашими запасами.Никакого плана не было, кроме как пытаться тянуть время. Найти удобную позицию и начать отстреливаться. Попробовать убить Говарда первым, тем самым обезглавив банду.—?Я постараюсь отвлечь их и…—?У них пленные.—?Я постараюсь договориться, чтобы их отпустили. Как только они окажутся в безопасности?— начинай стрелять. Ясно?—?С тобой явно не переговоры вести хотят и первым прикончат, Джеймс.Огрызнувшись, Данко нервно обвел тонкие усы. То, что в голову Фостера может полететь пуля, едва он рот откроет, было как пить дать.—?Есть предложение лучше? —?отодвинув указательным пальцем занавеску, шериф постарался увидеть конец площади, чтобы понять насколько тщательно их окружили.Тем временем терпение Харви иссякало.—?Что, неужели наше великодушное предложение Кейптауну не подходит? Одна шкура дороже жизни сотни человек? Или никто не знает, где найти шерифа? А быть может он сам прячется где-то рядом и боится нос высунуть? Принять ответственность за совершенные убийства?!Оббежав взглядом окна домов, Харви хмыкнул, а затем кивнул Глэнтону.Тот спрыгнул с коня и, подойдя к Сэмуэлю Хемпсу, ударил его прикладом меж лопаток.Мужчина охнул и опал на колени. Он бы с радостью дернулся, предпринял попытку вырвать ружье из рук нигера, но боялся за детей. То, что ему всадят пулю в затылок, было неважным, однако по цепочке могли выстрелить и в Рут, и в Эрла.Оставалось лишь смиренно принимать и выполнять приказы, пытаться достучаться до затерявшихся крупиц человечности в этих людях.—?Сэр… Сэр, прошу Вас. Мы ни в чем не виноваты,?— подняв голову, Сэмуэль умоляюще посмотрел на Харви,?— Отпустите мою дочку и сына… Молю Вас. Мы не при чем…—?Видно тут нужен дополнительный стимул! —?не замечая увещеваний старшего Хемпса, Лейн перезарядил пистолет и направил его на мужчину,?— Вы вынуждаете меня вести себя не по-христиански. Я считаю до десяти, и на счет Джеймса Фостера записывается еще одна почившая душа! Раз…—?Нет! Нееет, прошу!С криком рванувшая к отцу Рут, заставила Харви покачнуться в седле. Но вырваться у неё так и не получилось.Лейн с силой дернул её назад, и голову женщины пронзила волна боли. Рывок был настолько сильным, что казалось будто ей попытались снять скальп наживую.—?Два!—?Да в жопу эти переговоры! Давай перевернем этот город вверх дном! Эта тварь никуда не денется!—?Три!Глэнтон склонил голову набок, разглядывая стоящего на коленях мужчину. Карие глаза с желтоватыми белками все больше наполнялись раздражением. Ему не дали пристрелить ?белую? семейку еще на ранчо. Ему пришлось вести тупоголового сосунка, который обоссался и вонял, как затхлая половая тряпка. А теперь разводили цирк с переговорами. К чему это? Для чего?Он не понимал траты времени. Хотелось быстрей со всем покончить и пойти уже напиться в салун, а не ломать комедию с очевидным исходом.Рут, пришедшая в себя от боли, в истеричном порыве сжала кулаки и принялась колотить и лошадь, и ногу Харви.—?Не смейте трогать его! Отпусти, отпусти нас и разбирайтесь с вашим чертовым шерифом! Что мы сделали?! Скотина! Отпусти нас!На ее крик зашевелился и протяжно завыл Эрл, закрывая голову и зарываясь лицом в утоптанную землю.Лошадь от неожиданных ударов и воя привстала на дыбы, а Харви сбился со счета. Удерживать скотину стало сложнее, да и нормально целиться Лейн теперь не мог?— вторая рука была занята сдерживанием этой проклятой фурии в платье.Притянув Рут вплотную к лошади и повернув к себе лицом, стрелок приставил дуло пистолета ей ко лбу.—?Заткнись, блять, или я вышибу тебе мозги прямо сейчас!Давление металла подействовало, и женщина в страхе отступила, закрывая рот ладонями. Всхлипы стали тише. Рут пыталась осесть на землю, но повторный ощутимый рывок за волосы, не дал ей этого сделать.Гарри Хемпс за все это время так и не шевельнулся.—?Мы выдадим шерифа и что будет дальше, сынок?Харви оглядел двери домов, но никаких изменений не заметил. Нахмурившись, он приподнял голову и, наконец, выцепил мужчину в цилиндре на балконе второго этажа салуна. На его груди что-то блеснуло, однако разобрать что именно Лейн не смог.—?Насколько мне известно, о вас уже сообщили федеральным маршалам, и они направляются прямиком в Кейптаун.Бандиты зароптали. Толпа пришла в движение, но страха в ней не было. Казалось, это известие, наоборот, раззадорило мужчин с ружьями. А Лейн со смехом ответил говорящему, что они успеют убраться до приезда маршалов, ждать которых будет уже город-призрак, а не шумный Кейптаун.—?Кто там? —?услышав голос, Данко поднырнул обратно к окну, попутно доставая кольт из кобуры.—?Мэр, кажется,?— Барнабью, напротив, направился обратно к прилавку и принялся что-то искать под ним,?— Мистер Фостер, надо что-то решать.Кабрера на взводе потер лоб, пытаясь придумать еще какой-то план.Вариант Джеймса с выставлением себя в качестве мишени был обречен на провал. Даже если его не застрелят сразу, то позиция все равно оставалась крайней уязвимой, как бы Данко ни прикрывал шерифа.—?Пока мэр отвлекает их, мы можем выйти через заднюю дверь, ты обойдешь с тыла? А я постараюсь освободить заложников. Подорвем что-нибудь, чтобы побольше было дыма. Или выкатим повозку, а ты за ней? Или оба за ней? Ну, ту?— пустую, что поближе, а не та с баком, наполненным водой. Та слишком далеко.Остановив Кабрера хлопком ладони по плечу, Джеймс покачал головой.—?Думаешь они не поставили часовых на улицах?Это было логично, а Фостер на собственной шкуре успел убедиться, что чертов Говард Орлсон продумывал шаги наперед.Умный сукин сын все предусмотрел, шериф был уверен в этом. Они выйдут через задний вход и их сразу встретит одно-два ружья. Единственная возможность что-то сделать будет утеряна, надежда на отстреливающего ублюдков Данко полетит коту под хвост. Их обоих схватят, а затем безоружных приволокут к остальной банде.Шериф быстрым шагом направился к стойке и взял поясную кобуру. Затянув ремень на бедрах, Джеймс крутанул в руке револьвер и, откинув барабан, принялся его заряжать. Капсульные пули заполнили первые пять гнезд.Кое-какой план в голове вырисовывался. Он выйдет из оружейного магазина и пройдет в сторону, подняв руки. Главное сделать десять шагов влево, там стояло несколько наполненных пивом бочек из салуна. Когда начнется перестрелка, он должен успеть спрятаться за ними.—?Эй, шериф!Направляясь быстрым шагом к двери, Джеймс обернулся на оклик О’ Гри.—?Потом расплатитесь.В сторону Джеймса полетело ружье с откидной скобой, а следом коробка патронов. Сам Барнабью взялся за охотничью винтовку с прицелом. Несмотря на возраст, он по-прежнему метко стрелял, и кое-что в таких передрягах понимал: банда никого не пощадит, рассчитывать можно только на самих себя.Закинув на плечо винтовку, он шаркающим шагом двинулся к двери и лестнице, ведущей наверх, бросая на ходу:—?Прикрою со второго этажа.Джеймс сжал ружье в одной руке, а второй указал Данко на окно.—?Я постараюсь вытянуть Говарда на разговор и, если получится взять его на прицел, ты знаешь, что делать. Если нет, то жди моего сигнала. Здесь есть дымовые гранаты… Подожжешь пару, это даст нам пол минуты, чтобы увести пленных. Только не перепутай с динамитом, компандре.Сделав глубокий вдох и поправив шляпу, Фостер толкнул входную дверь вперед и вышел.Наполнивший площадь свист и ругань потонули в нескольких выстрелах в воздух.Шериф, мгновенно став главной мишенью, медленно двинулся под прицелом десятков револьверов в сторону. Пульс ускорился, догадка насчет часовых подтвердилась?— на краю площади кучковалась пара всадников, а значит и за перекрестком тоже.Остановившись на краю деревянного крыльца, Джеймс опустил ружье. Взгляд плавно прошелся по толпе вооруженных мужчин, останавливаясь на пленниках. И это не осталось незамеченным…Один из бандитов с длинными усами, как у погонщиков скота, в широкополой шляпе с невысокой круглой тульей, ударил кобылу шпорами по бокам. Раззявив от боли рот, лошадь клацнула стертыми зубами в воздухе. Её красные ноздри раздулись, а налитые злостью от боли глаза уставились на стоящего рядом на коленях Гарри Хемпса. Морда качнулась прямо у лица мужчины, а передние копыта чуть не задели ноги.Гарри зажмурил глаза и замер.Попавшая на лицо лошадиная слюна сверкнула на солнце.Бандит, посчитав это смешным, сплюнул прямо под ноги Хемпса и отдернул за поводья свою лошадь в сторону.?— Ну-ну, кто к нам, наконец-то, пожаловал! Гребаное ссыкло вылезло из конуры, ребята!—?Вздернем его!—?Эй, шериф! Спускайся к нам или ты ссышь подойти поближе?! Давай, давай! Не ссы тебе говорят!Сдержав порыв вскинуть ружье и выстрелить, Джеймс уставился на засмеявшегося Харви. Пришлось, скрипнув зубами, медленно спуститься по ступеням и сделать несколько шагов вперед.Теперь до спасительных бочек бежать придется очень быстро. Максимально быстро, а ведь поворачиваться к толпе этих ублюдков спиной не просто не хотелось, а было опасно.—?Говард! —?бросив веско и холодно, шериф не обратил внимание на повторную пальбу в небо.Нервы были на пределе, но он держал себя и не совершал ни единого лишнего движения. Следовало поговорить с этим ублюдком, вынудить его придержать своих головорезов, а не провоцировать их.Пока бандиты не унимались и призывали к расправе над шерифом прямо здесь и сейчас, Орлсон поднял руку и жестом приказал всем замолчать.—?Ну здравствуй, Джейми.В повисшей тишине обращение давило.Панибратство Орлсона бесило с первой встречи, а сейчас лишь сильнее подтачивало нервы. Старатели, бродяги и трапперы, вооруженные Говардом, выжидающе уставились на шерифа. Кто-то сплюнул на землю, в негодовании бормоча, что кое-кого надо поучить манерам.Понимая, что Орлсон навязывает рассчитанную им линию поведения, Фостер промолчал и прикинул сколько у него есть секунд на попытку пристрелить этого подонка. Учитывая количество направленных в его сторону револьверов?— катастрофически мало.А если быть совсем уж честным?— ни одной.Дерьмо.—?Думал, что твои действия останутся безнаказанными?—?Нет.—?Тогда на что ты рассчитывал, Джеймс?Видя, как шериф поджал губы и явно сдержал некий язвительный ответ, Говард внезапно пришпорил и направил лошадь прямо к нему. Останавливаясь в непосредственной близости к Фостеру, Орлсон посмотрел на него снизу-вверх.Взгляды пересеклись.—?Или рассчитывал, что я не приеду за тобой? Что после сотворенного тобой дерьма, я все так и оставлю? —?обманчивая снисходительная улыбка тронула лицо Орлсона.На самом же деле упрямство шерифа его порядком бесило. Обвисшие щеки с достаточно большими порами покрылись зарождающейся пленкой пота и красноты. Говард едва держался, чтобы не отвесить спесивому мальчишке пощечину.Его хотелось схватить и поволочь по земле, как строптивую бабу, вынудить заорать от боли и скрючиться у ног лошади. Сломать и подавить, сделать бесхребетным червем, умоляющим о пощаде на глазах у толпы. Чтобы жители Кейптауна увидели, как жалок шериф, а последний…Последний должен был просто подохнуть или взмолиться о том, чтобы жить хотя бы, как шелудивая собака, в грязи.—?Я думал, что тебе хватит ума не соваться в мой город и уйти своей дорогой, Говард.—?Мальчик мой. Что я говорил тебе про гордыню? Посмотри до чего она тебя довела. Тебя избили, как собаку, и повесели, как каторжника. Ты стоишь передо мной совершенно один, в окружении моих людей и ничего из себя не представляешь. Кровавую дорогу для милого городка выбрал именно ты, а не кто-то другой, заносчивый ты сукин сын.Краем глаза Фостер заметил, как сильнее сжался Эрл на земле. Как в глазах отца Рут застыли слезы безысходности, а Гарри не смел и носа поднять. Как единственная дочь Хемпсов рыдала и не могла вырваться.—?Чего ты хочешь?Выпалив нарочито быстро, точно в запале, Джеймс надеялся, что Данко уже прицелился в Орлсона. Что ещё немного и раздастся решающий выстрел.—?Хах… Чего я хочу? —?повторив вопрос, Говард покачал головой.Его взгляд оторвался от шерифа и прошелся по крышам домов, на губах расползлась мерзкая улыбка. Кожаные поводья скрипнули в пальцах, словно он делал огромные усилия, чтобы не позволить себе схватить за грудки стоящего рядом с его лошадью человека.Взгляд вернулся к Фостеру.—?Что, Джеймс, стоило тебя прижать и все? Где же упрямство? Верность букве закона? В моем лагере ты был куда заносчивее, чем сейчас. Уже не так крут и есть что терять?—?Орлсон. Тебе был нужен я? Вот он я. Бери, делай, что хочешь. Но не трогай жителей. Кейптаун не станет твоим убежищем, если ты перебьешь всех и превратишь его в город-призрак.—?Хах… Джейми, Джейми.С трудом наклонившись вперед, придерживаясь за рожок седла, дабы не свалиться, Говард широко оскалился. Взгляд глаза в глаза раззадорил его: больше можно было не скрывать ничего. Фостер его с потрохами. Один в этом гребаном захудалом городишке. Один с винчестером в руках, трепыхающийся, как рыба на берегу. В глазах шерифа читались лихорадочные попытки найти выход из ситуации.Но его не было.О, он, Говард Орлсон, об этом позаботился! Он все продумал.Задетая гордость продиктовала лишь один возможный ответ на оскорбление, и Говард ему следовал: что бы ни говорил и ни пытался сделать шериф, парни убьют на его глазах несколько человек. Пять, шесть, а может и десять. Он заставит его выбирать кто умрет следующим, не важно будь это ребенок или женщина.Горожане поймут, насколько слаб и беспомощен Фостер. Лицемерная лживая речь Харви должна была разогреть толпу, подарить иллюзию надежды. И эту надежду Орлсон собирался медленно уничтожить.Боль и унижение для представителя закона, а затем смерть в петле посреди площади.Он заставит жителей Кейптауна сколотить виселицу и возьмет на себя роль судьи, присяжными станут люди, потерявшие родных по вине шерифа.Да, именно так.Злорадные, тешащие самолюбие мысли отступили под ответным взглядом Фостера, и Говард, склонившись с лошади к нему ещё ниже, понизил голос только ради одного мгновения:—?Город и так уже мой.Зрачки шерифа расширились. Орлсон, приняв реакцию за ужас, хмыкнул и, выпрямившись, медленно потянул поводья лошади влево. Конь неспешно развернулся и двинулся обратно в толпу.—?Глэнтон,?— окликнув негра, Говард, не глядя на него, кивнул.Приклад ружья с силой опустился на челюсть Сэмуэля Хемпса, сбивая мужчину на спину. Острая шпора царапнула открытое горло и в следующую секунду пробила кожу.Джеймс в момент вскинул ружье и прицелился в Глэнтона.—?Опусти оружие, шериф!—?Говард! —?Джеймс окрикнул главаря, не сводя взгляда с негра.Черт, черт, черт!Он пристрелит черномазого сукина сына, если тот посмеет убить Хемпса. Но вот отменить приказ мог только один ублюдок.—?Говард!—?Эй, законник! Нажмешь на курок, и она труп! —?перехватив внимание, Харви вновь приставил дуло револьвера к голове всхлипывающей Рут.Крики усилились. Все чаще звучало протяжное и умоляющее: ?Пожалуйста! Пожалуйста!? и ?Мама, мам, мне страшно!?. Женщины отворачивали головы детей, а мэр старался докричаться до самого Фостера:—?Джеймс, не стреляй! Опусти оружие!Не стрелять? Блять!Прицел по-прежнему держался на улыбающемся негре. Взгляд метался от хрипящего на земле Сэмуэля к бледной, как полотно, Рут. Дуло револьвера прижималось к её виску, а мозги в любую минуту могли вылететь из черепа прямо на землю. Палец Лейна лежал на курке, и что ему стоило нажать на него?Как спасти обоих Фостер просто не знал. Что ему было делать?Глэнтон, не сводя взгляда с лица шерифа, ухмыльнулся ещё шире. Будучи огромным черным здоровяком с руками, точно кувалдами, он нависал над Сэмуэлем, как гора. В иной раз ради забавы он бы придушил его одной рукой. Или выдавил глаза: вставил пальцы в глазницы и давил, давил медленно и неумолимо, пока бы этот белый мешок дерьма извивался и кричал. Или же он мог бы попытаться раздавить его голову, как переспелую тыкву?— положить руки на виски и испытать свои силы. Ведь когда-то он гнул железные прутья, почему бы не попробовать заставить черепную коробку лопнуть?Но сейчас все внимание Глэнтона держалось на шерифе. Колебания мужчины виднелись, как на ладони. Можно было потянуть ещё время, но четкий приказ уже отдали.Резко ударив пяткой назад, он вбил шпору в горло старого хрена до упора, пробивая гортань.Раздавшийся хрип потонул в женском крике.Забулькавший кровью Сэмуэль потянулся руками к шее, но Глэнтон с силой дернул ногой, ?стряхивая? старика со шпоры. Горячая кровь хлынула из раны, а мужчина, склонившийся от рывка вперед и пытавшийся сделать вдох, пережать рану, свалился в пыль, постепенно угасая.—?Отец! Отец!—?Не дури, шериф! Одно движение и мы порешим всех оставшихся!Поднявшиеся крики, метания шерифа, понимающего безвыходность положения, и кристальное осознание необходимости хоть как-то действовать стали спусковым крючком для Лесли Буна. Стараясь выкинуть из головы убийство старика Хемпса, он незаметно выскользнул из-за материнской юбки, заслонявшей и зажимающей их с сестрой в уголке крыльца продовольственного магазина и просунулся через балюстрады. Затем тихо спрыгнул на землю, пробрался через группку людей, сбившихся у повозки, и осторожно прошмыгнул за дом. Переулок был пуст, оставалось пробраться меж домами так, чтобы бандиты ничего не заметили, а затем выбраться из города, чтобы привести помощь, пока не стало слишком поздно.Подгоняемый чрезвычайностью ситуации и страхом, он не учел лишь одного?— не все бандиты стояли на центральной улице. Поэтому резкий рывок за ворот и громогласный голос едва не заставили Лесли обмочиться.—?А ну стой, крысеныш!Упирания, как и попытка вырваться оказались тщетными. Мужчина ударил Лесли наотмашь, стоило мальчишке предпринять очередную попытку к бегству. Это уняло прыть, и бандит потащил его к остальной банде.Мелкого сученка вполне можно было пристрелить следующим.—?Лесли! Лесли! Твари! Не трогайте моего сына! Ублюдки, не трогайте моего сына!Позабыв об ужасной расправе над Сэмуэлем Хемпсом и приказе не двигаться, Амелия Бун кинулась вперед, но сделать ничего не смогла. Один из стоящих рядом бандитов перехватил её и, ударив, опрокинул на землю. Кровь залила лицо, а разбитый нос практически сразу прекратил дышать.Подскочившая сзади женщина постаралась схватить Амелию за руки и удержать на месте.—?Мой сын! Не надо! Прошу… Лесли!—?Эй, шериф! За одного заплатил, ещё семеро осталось, да?Хохот одутловатого старателя подхватили другие.—?Кого выберем следующим? Может резко осиротевшую сучку? Или мальчишку? Что скажешь?—?Кинем жребий? Или пусть на этот раз выберет законник! Все ведь по за-а-кону!—?Ты винчестер то отпусти, а то вдруг… —?мексиканец с примесью индейских кровей вытянул вперед руку, демонстративно зажав мизинец с безымянным пальцем, и выставил указательный со средним вперед. —?Паф-паф… и все!Гоготнув он подул на воображаемый револьвер и разинул рот в новом приступе хохота.Улучив момент, Лесли со всей силы рванул рукой к поясу, выхватил припрятанный ножик и всадил усатому бандиту, державшему его, в голень. Тот взвыл и выпустил мальчишку, тут же бросившегося наутек.—?Ааааарх! Мелкий выблядок!—?Лесли!—?Хватай его!—?Пристрели щенка!—?Лесли, беги!—?Сука, стреляй в него!—?Не дергайся, шериф, не то род вот этой семейки прервется.Крики, выстрелы, голос матери, ругань, свист и треск деревянных досок, прошиваемых пулями в опасной близости, смешались в один ужасный шум, подстегивающий Лесли действовать на одних инстинктах, как зверька. Бежать, бежать вперед, прячась, петляя, скрываясь, чтобы не стать удачной мишенью.—?Да хрен с ним, пусть бежит. Куда он добежит-то? —?оборвав и подытожив неудачную стрельбу товарищей, Харви усмехнулся и еще с секунд пять смотрел в след удравшему мальчишке. —?На лесопилку внизу? Ну пусть бежит-то.Брошенная как бы между прочим фраза ударила по Фостеру болезненной догадкой. Неужели они…?—?Решил обосноваться таким способом, Орлсон?! Всех перестрелять, перерезать?! —?сглотнув, Джеймс принялся скорее переключать внимание бандитов обратно на себя, попутно надеясь, что Лесли удастся сбежать.К тому же ему нужно было попытаться спасти остальных: сконцентрировать гнев бандитской сборы исключительно на себе; внушить опасения за жизнь и свободу в случае, если они действительно намеревались брать Кейптаун.—?Ну давай, попробуй! Думаешь, что сможешь удержать целый город?! Скоро здесь будут маршалы. А затем и регулярная армия. Пинкертоны со своими отрядами. Ты и твоя шайка будете выбиты отсюда. Большая часть подохнет на этих улицах, а остаткам придется бежать, как крысам. Но и их найдут, выследят и вздернут!Не сводя прицела с удерживающего Рут всадника, Джеймс дернул уголкам губ в усмешке. Ведь на словах об армии и пинкертонцах часть банды заволновалась. Фостер знал, что Говард обещал этим ублюдкам легкую наживу, легкодоступный город, выпивку, женщин и деньги. Без каких-либо трудностей.—?О пинкертонцах не было речи!—?Эй…—?Да он лжет! Какая армия поедет в это захолустье!Неровный ряд голосов зазвучал с разных сторон, и Джеймс мгновенно вклинился в него, опережая уже открывшего рот Харви Лейна:—?Блэкстоун?— промышленный город, у нас с ним связи! Вас, идиотов, переловят, как бешеных собак. Железная дорога уже прокладывается в Кейптаун. Что, этого вам Говард не сказал? Думали затеряться в горах, подальше?—?Не слушать его! Эта гнида заговаривает вам зубы! —?рявкнув в ответ, Харви сцедил ругательство.Черт бы побрал этого шерифа! Старатели, которые и так едва согласились на разбой, переглядывались. Загреметь за решетку никто не хотел. Лейн понимал, что стоит одному сейчас сорваться и уйти, как другие потянутся следом.Надо было скорее заканчивать этот фарс с расправой и спускать ребят ?с поводка?.—?Итак, на чем мы остановились? —?оскалившись, Лейн встряхнул Рут и с широкой улыбкой провел дулом револьвера по ее виску к мокрой от слез щеке. —?Предлагаю ускориться.Грохот раздался неожиданно. Лошадь Харви громко заржала, привстала на дыбы и ее резко повело в сторону. Столкнувшись с соседней, путаясь в ногах, она свалилась на землю вместе с ничего не понимающим Лейном.Ошарашенные взгляды бандитов заметались между собой.Выстрел шел со стороны. И второй, а за ним и третий, громыхнувшие из оружейного магазина, сняли со всех оцепенение. Рут, так внезапно получившая свободу, мгновенно просилась к Эрлу, хватая его под мышки и оттаскивая от взволновавшихся, забивших копытами лошадей. Бандиты наперебой закричали, принимаясь палить туда, где движение казалось подозрительным.Свист пуль и запах пороха заполнили воздух. К обстрелу банды из оружейного магазина присоединился салун с немногочисленными стрелками. Мэр перевернул стол в качестве прикрытия от огня и тоже принялся стрелять в замельтешивших налетчиков сверху.—?Данко! Гранаты! —?крикнув во все горло, Джеймс рванул в сторону бочек.Стрельба началась так неожиданно, что сам Фостер первые секунды, откровенно говоря, чуть не встал в ступор.На ходу отстреливаясь от бандитов, шериф дернулся было к Рут. Но пробраться к ней не было возможности: лошади преграждали путь, а одна из перепуганных скотин встала на дыбы прямо перед Джеймсом и ему пришлось отшатнуться назад. Вовремя. Пуля пролетела в опасной близости от уха и врезалась в деревянную балку.—?Ч-черт! Гарри! Гарри, уводи их в сторону! Рут, к повозке! —?стараясь перекричать конское ржание и разноголосые ругательства, Фостер понадеялся, что его услышат и поймут.В многозарядном ружье оставалось около семи-восьми патронов, и шериф, вскинув его, принялся стрелять по мечущимся на площади бандитам, концентрируя их внимание на себе.Но движущиеся цели позади него привлекали не меньше внимания. Получив возможность бежать, застывшие до этого момента горожане бросились в рассыпную. Один из фермеров, решившись помогать Фостеру, не успел даже выхватить револьвер, получив три пули в грудь. Две девушки, с дуру помчавшиеся к церкви по середине улицы, свалились с разницей в четверть минуты.—?Фостер, ты сдохнешь сегодня! И вы все сдохните из-за него! Убить всех! Всех до единого! —?проорав, Говард Орлсон взбешенно скрипнул зубами и, осадив свою кобылу, увел ее в переулок между домами, чтобы спешиться и как можно быстрее и незаметнее подобраться к шерифу.Ему до дрожи хотелось пережать Фостеру горло и приставить дуло револьвера к затылку, дать секунду на осознание и спустить курок, простреливая черепную коробку навылет. А затем перебить или вздернуть всех прочих жителей Кейптауна, повесить по трупу на каждое здание и поджечь. Спалить к чертям собачим все до основания.Гарри Хемпс пробежал мимо жены, тащащей до смерти перепуганного Эрла к укрытию, даже не обернувшись. Две гранаты, выброшенные из оружейного в сторону основной группы бандитов, быстро стали задымлять пространство. Серый дым плотно окутывал фигуры, просачивался со вдохом в легкие и провоцировал кашель, мешая, как нападавшим на город, так и его защитникам.Выскользнув из магазина О’Гри с позаимствованным на время Винчестером, Кабрера спрятался за балкой и стал стрелять в кружащих всадников, подмечая, что стало их меньше, чем он запомнил. Джеймса разглядеть не удавалось, как и Рут, но мексиканец надеялся, что она успела найти временное укрытие до момента, пока он не сможет подобраться ближе и перевести ее в более надежное место.Едва успевая пригнуться от выстрела подлетевшего на лошади темнокожего старателя, Данко пальнул ему в грудь и снес с седла. Труп свалился под копыта. Опускать взгляд Кабрера не стал, но что-то дернуло его проследить за поскакавшей от шума лошади и по чистой случайности заметить сквозь клубы дыма промелькнувшее голубое пятно.?Рут!??— тревожно пронеслось в голове, и, пригнувшись, мексиканец побежал к ней вдоль домов.Из-за угла докторской лавки неожиданно выскочил один из головорезов Говарда, и они с Данко буквально столкнулись лбами. Болезненная вспышка в голове и замешательство длились секунды, на кону которых стояла жизнь. Оклемавшись быстрее и не имея ни пространства для маневра, ни времени отступить, Кабрера поднял ствол винтовки вверх и спустил курок.Выстрел оглушил; пуля, прошедшая через низ челюсти мужчины, ушла в крышу. Данко закрыл глаза и плотно сжал губы, чувствуя, как по лицу стекает кровь, как к коже прилипли кусочки мяса, укололи осколки костей. Тошнота на мгновение подкатила к горлу, однако отступила вместе со звуком упавшего тела.Глубоко вдохнув, мексиканец перезарядил Винчестер и, протерев лицо рукавом, двинулся дальше, высматривая в дыму Рут.Но вместо нее на глаза попался Гарри.Один.Схвативший за поводья лошадь, в стремени которой застряла нога пристреленного бандита.Рут рядом с ним не было. Эрла тоже. И судя по тому, как лихорадочно, то и дело оглядываясь и пригибаясь, Гарри силился сунуть ногу в свободное стремя, удерживая испуганную кобылу, искать их он не собирался.Сукин сын.?- Ты не будешь отцом. Ты вообще понимаешь, что ждет тебя?!??- Данко, Рут?— замужняя женщина. Моли Бога, чтобы это оказался не твой ребенок?.?- Вы не сойдетесь, пока жив Гарри?.??— … пока жив Гарри?.?- … жив Гарри?.Последняя фраза Фостера засела в голове, и Данко стало все кристально ясно. Решение всех его личных проблем было под рукой. Перед глазами. На мушке ружья. В суматохе перестрелки.Удобно. Идеально.Оправданно.Гарри бросил Рут здесь. Свою жену. Беременную жену. Хороший ли он муж после этого?Данко бы так не сказал. Усмехнувшись и вздрогнув от пули, просвистевшей и разбившей оконное стекло рядом с его плечом, Кабрера вынырнул из размышлений. Надо было действовать и возвращаться к банде. Перепрыгнув через перила крыльца, скрываясь за выступом одноэтажного здания, мексиканец присел на одно колено и хорошенько прицелился. Дымовая завеса смещалась в сторону гор и церкви; в ту сторону, где последний раз мелькал Фостер, зато открывала лучший обзор с южной стороны города.Гарри, стоя к Данко полу боком в тридцати шагах, сделал победный рывок, и помощник шерифа выстрелил. Лошадь взбрыкнула от навалившейся тяжести, подскочила, ударяя копытами назад, и, почувствовав свободу, ринулась прочь от шума перестрелки. Гарри свалился на землю, а труп бывшего обладателя кобылы так и понесся следом за ней по земле.