Глава 14. (1/1)

Я сидела перед камином, в котором огонь пожирал поленья сухой сосны, от чего комнату наполнял запах свежей смолы. Бревна потрескивали и боролись за свое существование, но бесполезно сражаться с пламенем. Что-то в этом мире, да и окажется сильнее тебя. Мои пальцы сжимали бумагу с изображением Артура Моргана.Я так до конца и не поняла свой вчерашний поступок, что сподвигло меня так открыться ему, но я не чувствовала угрызения совести. За все наши поступки отвечают два архетипа живущих в нас- зверь и душа.Абсолютно в каждом есть эти два начала. Скопление инстинктов, дикая и животная часть нашего подсознания все время борется с человечными, справедливыми и милосердными чертами характера. -Я не могу сидеть тут весь день нужно собираться домой.- сказала вслух самой себе, и встала со стула, но пальцы так и не разжали плакат. До сих пор во мне борются эти два составляющих. На кону деньги или справедливость… Сегодня у меня последняя возможность, чтобы решится.Я быстро сложила бумажку и сунула в карман сумки, было уже невозможно больше думать, эти мысли разрывали меня на части и хотелось сбежать от них как можно дальше. Я натянула на себя одежду и пошла к пациенту. В пыльном, старом коридоре все так же половицы скрипели под моими ногами, а пыль кружилась клубами в воздухе, время тут словно остановилось и не хотело отпускать.На стук, вновь приступ кашля. Я сама открыла дверь, не став дожидаться помощи и увидела страшную картину.В душном, темном пространстве на смятой кровати лежал Марк. Под глазами у мужчины были крупные синяки, белое постельное белье украшали брызги запекшейся крови, он с трудом дышал и уже едва ли мог приподняться. Приступы кашля были постоянными, дыхание частым, мужчина был сильно истощен и похудел, казалось еще сильнее. Некогда белые белки глаз, были красного цвета. Вся кожа, серого оттенка, покрыта крупными каплями пота.Я проверила пульс.-У вас есть бумага и перо?- спросила я, мужчина указал своей тонкой рукой в сторону стола.-Я воспользуюсь.-Да… Конечно.- он выдавил из себя улыбку.Перо быстро скользило по бумаге, так, что стол под резкими движениями трясся. Я подписала бумажку: Сэму Бристону, и сбежала вниз по лестнице.На мой свист прибежал Белл. -Тебе надо бежать домой. Это очень срочно- Сэму.- говорила я, привязывая письмо к его гриве.- Давай! Пошел! Пошел!- я шлепнула его по крупу, взбежала в свой номер, надев бандану на лицо, вернулась к Марку в квартиру. Мое сердце бешено колотилось, к голове приливала кровь, а во рту пересыхало- это тупое чувство безнадежности и беспомощности. Я открыла все окна, прислонила руку к его лбу- температура выше сорока… Нужен парацетамол… Поднесла к губам стакан с водой. Мужчина жадно начал пить, а потом рухнул на подушку, я обошла кровать, чтобы взять ту микстуру, что я готовила ему.-Не бегай…- спокойно произнес Марк, с легкой улыбкой.- Я все равно умру… Я это знал.Я замерла на месте, чувствуя, как сердце пропускает удар.-Я имел контакт с больными… Я знаю, что от этого нет лечения. Я хотел просто пообщаться с людьми в последний раз, не хотел умирать в одиночестве.- его тусклые глаза смотрели в потолок.- Я и так провел свои последние годы, как отшельник. Никому не нужный...Я присела на край кровати и взяла его руку в свою. -К сожалению я слишком поздно понял, что жил не так как нужно… И сейчас плачу за это сполна. У меня была прекрасная жена, была дочь, которых убили во время моей командировки. Я слишком много работал, но не для того чтобы содержать семью, а, чтобы играть в покер. А сейчас умираю от грызущей меня хвори уже три месяца. Я писал Сэму не с надеждой на выздоровление… Мне хотелось в последний раз почувствовать внимание к себе и тепло человеческих рук...- он едва погладил мою ладонь, обессиленными пальцами.Я посмотрела на него, одинокая слеза скатилась по лицу и растворилась в простыне. -У тебя глаза такого же цвета, как у моей дочери… Ей должно сейчас было бы быть 19 лет. Как думаешь она уже вышла бы замуж? Или пошла учиться? Кем бы она была? Я был бы хорошим отцом для нее?- с трудом говорил он, оставляя пропасти тишины между вопросами.-Да… Были бы…- я сжала его руку еще сильнее.- Вы были бы прекрасным отцом…Я чувствовала, как дрожал мой голос, как слеза опаляет щеку, и я не могла с этим бороться.-Спасибо, Кира… -Не за что…- прошептала я одними губами.-Совсем скоро… Я увижу их… и надеюсь на этот раз, я буду для них хорошим…- произнес он прежде чем его взгляд навсегда застыл в пустоте.Когда я вышла на улицу, возле здания крутился Белл и бил копытом в землю. Значит прошло несколько часов... Он был явно обеспокоен тем, что ему пришлось за день так срочно вернуться в Стробери и обратно. Я отвязала записку, приколотую к его гриве, села верхом, и проехалась до реки. ?Милая, прости меня. Я знал все с самого начала, но не хотел тебе говорить. К сожалению туберкулез в наше время не лечится. Прости.Твой Сэм.?Я села на валун у берега, сжала записку в руке и была больше не в силах сдерживать слезы. Они обильным потоком хлынули из глаз. Шум реки приглушил, вырвавшийся из груди крик и унес за собой. Я понимала, что ничего не могла сделать, но все равно винила себя. Я все принимала близко к сердцу и пропускала через себя. Марк по собственной вине потерял своих близких, но это не отменяло того факта, что мне было его жаль. Внутри образовалась пустота. Тягучая и всепоглощающая. Это был далеко не первый раз, когда человек умирает у меня на руках и всегда одновременно притягивал и отталкивал тот факт, что в самые последние секунды ты находишься рядом с ним. Буквально на твоих глазах человек пересекает черту жизни и падает в объятия смерти, ему больше некуда бежать, а ты, словно кровавый жнец передаешь его во власть тьмы, в которой он растворится. На голубом небосводе застыли кучерявые облака. Далекое небо. Настолько далекое, что было больно на него смотреть. Ветер пролетал, колыша волосы и убегал в рощу деревьев, прячась там, словно маленький шалун. Шелестели кроны деревьев, а боль внутри распространялась по телу, скользя по нейронам, проникая в каждый закоулок тела. Конь ткнулся в меня своей продолговатой мордой и стал пощипывать волосы.Моя рука зарылась в его шерсти, от чего я разразилась новым приступом истерики еще сильнее. Действительно, слишком многое в нашей жизни накладывает на нас свой отпечаток...