Глава 3 (1/1)

Помимо основной работы Хаус обожал заниматься одним важным делом – этим делом были вечные издевательства над друзьями. Недавно Грег вдвоём с Кадди пересматривал вечерком ?Гарфилда?, и тогда его светлую голову посетила мысль. А не обучить ли Марли кое-какому финту? В общем, диагност таки сумел натаскать нерадивую собачью морду команде, что прозаично именовалась ?Брюки!?. После этого выкрика Марли срывался с места и мчался кусать чьи-то штаны.План мести Уилсону отчётливо сформировался в голове Хауса, стоило онкологу появиться на горизонте. Джимми только успел переступить порог кабинета друга, как на его душу посыпались язвительные комментарии.— Что, более не можешь выдержать ни минуты разлуки со мной? А, солнце моё? — на лице диагноста играла всё та же едкая ухмылка. — Помириться пришёл?— Хаус, прекрати паясничать. Не мириться я с тобой пришёл, а за деньгами. Верни мне мои двести баксов. До зарплаты ещё полторы недели, а у меня одни гроши в карманах остались. Мне же нужно на что-то жить, — фыркнул Джеймс, смерив Хауса раздражённым взглядом, и спрятал руки в карманы халата.— Это всё, Джимми, от того, что ты слишком много жрёшь. Тебе стоит сесть на диету, спортом заняться, на фитнес пойти, в конце концов. Так что худеть тебе нужно, Джимми, а не деньги у меня клянчить.— Клянчить?! Хаус, это мои деньги!— Фу, какой ты мелочный, однако. И не стыдно таким быть? Какой пример ты подаёшь другим людям? А где же твой пресловутый нимб над головой, светлый ореол сострадания и милосердия вокруг твоей фигуры?.. Впрочем ладно, отдам я тебе твои деньги, отдам. Только подойди сюда и наклонись ко мне.Уилсон недоверчиво хмыкнул и с прищуром оглядел Грега, сидящего в инвалидном кресле.— А это ещё зачем?— Будешь задавать мне глупые вопросы – долг не верну, — пресёк ненужное любопытство Хаус и жестом поманил Джеймса к себе.Подобная затея Уилсону ой как не нравилась, однако другого выхода не было. Вражда враждой, но кушать хотелось сильнее. Так что онколог приблизился к Грегу, затем немного помедлил и всё же наклонился. Тут то и раскрылся – правда лишь наполовину – подвох. Хаус театрально швырнул смятые купюры в лицо Джеймсу с возгласом:— Да подавись ты своими деньгами, скупердяй!И, насладившись недоумением, а после – праведным гневом на лице онколога, Грег добавил:— Пошёл вон! Глаза б мои тебя не видели! Как ты мог ранить меня своим эгоизмом, этой холодностью. Джимми, ты разбил мне сердце.Уилсон выразительно закатил глаза. Ну началось... Джеймс, конечно, обладал довольно приличным запасом терпения и стоически переносил большинство закидонов лучшего друга и по совместительству невероятной сволочи, но сейчас просто-напросто хотел ему врезать.— Хаус, ты меня достал уже! — процедил сквозь зубы онколог, подбирая с пола мятые доллары. — Иди наймись в цирк клоуном работать, сколько можно нервы мои сердечные мотать?— Считаю до пяти. — Что?— Если ты заниматься спортом не хочешь, то спорт займётся тобой, — философски изрёк Грег. Он покосился на Марли и таинственно улыбнулся.У Уилсона внутри всё похолодело. События принимали странный и слегка пугающий оборот.— Беги, Джимми. Я даю тебе фору... Четыре. Три. Два. Один. Марли, брюки! То, что творилось после этой команды – было достойно Оскара. И не одного, а целой дюжины. С оглушительным лаем за Джеймсом погнался здоровенный пёс, сам же Уилсон стремглав рванул прочь из кабинета, мысленно проклиная Хауса и его идиотские затеи. Именно в этот день Джимми пожалел, что носил на работе туфли, а не кроссовки, как Грег. Потому что бегать в этих чёртовых туфлях по коридорам больницы, когда на хвосте висит зубатое чудовище, норовящее впиться своими клыками в самое дорогое место – в пятую точку, было неудобно от слова совсем. Двери, коридоры, персонал – всё это мелькало пятнами перед глазами и быстро исчезало из поля зрения. Уилсон бежал что есть силы, молясь всем богам, чтоб его новые дорогие брюки и части тела остались в полной целости и сохранности. Кровь стучала в висках. Сердце вырывалось из груди. По спине струями лился пот. Если бы у Джеймса в этот момент взяли кровь на анализ, то результат бы показал, что в его адреналине крови не обнаружено. В общем, чувствовал себя онколог так, словно сбежал из концлагеря и при поимке попал бы под расстрел за побег.Силы уже почти оставили Уилсона, и мысль о неизбежности укуса прочно осела в голове, как вдруг в поле зрения Джеймса оказалась дверь. Спасительная дверь кабинета главврача. Уилсон словно ураган ворвался в кабинет и, не теряя ни секунды, заскочил на стол. Если бы Кадди не сидела в кресле – точно бы упала. Видела она подобное зрелище впервые и ныне пребывала в состоянии крайней степени офигевания. Уилсон. Бегающий по больнице как марафонец. Весь мокрый и тяжело дышащий.Вот уж не зря говорят, что и невозможное возможно.Следом за Джеймсом в кабинет влетел Марли. Стоящий на столе Уилсон успел попрощаться с жизнью, но, к счастью, Кадди взяла ситуацию в свои руки.— Марли, фу! — наверное, эти слова Джеймсу можно было заключить в золотую рамочку и повесить дома над кроватью вместо распятия. И заодно праздновать второй день рождения, потому что ?смертную казнь? главврач великодушно отменила.В голове роилось множество мыслей, как приличных, так и не очень. Часть про ?не очень?, естественно, относилась к Хаусу. Уилсон слез со стола, отдышался и даже попил воды, что заботливо принесла ему Лиза.— Хаус? — единственное, что спросила Лиза, поглядывая то на собаку, то на измученного погоней Уилсона. Выглядел Джеймс неважно – мокрые, спутанные пряди ниспадали на лоб, по вискам стекали капли пота, а от былой опрятности не осталось и следа.— Хаус, — подтвердил Уилсон, поспешно схватившись рукой за край стола, до сих пор чувствуя ускоренный ритм сердца. Уж слишком экстремальной была такая неожиданная ?физкультура?.Уже через пять минут Джеймс созерцал, как Кадди остервенело лупит Хауса папкой, с криками в духе: ?зараза!?, ?мерзавец!?, ?скотина!?, ну и тому подобное. Что в этот момент ощущал Джимми? Удовлетворение. Кара за содеянное преступление настигла Хауса в ускоренном режиме, и это не могло не радовать Уилсона. Вот пускай теперь дважды подумает, прежде чем спускать собаку на друга.— Во-первых, ещё раз выкинешь очередные свои фокусы – ночевать у меня на работе будешь и из клиники не вылезать. И не дай бог я узнаю, что ты опять написание отчётов на кого-то из своей команды спихнул – голову оторву, а потом уволю! Такую характеристику составлю, что тебя ни одна клиника на работу не возьмёт. Во-вторых, про Викодин можешь вообще забыть, в этой больнице тебе рецепт никто не выпишет. Ни я, ни Уилсон, никто. В-третьих, место на парковке я тебе не верну в любом случае, наш уговор аннулируется. А сейчас встал и извинился перед Уилсоном, ты меня понял, сволочь?!— Да не ори ты меня, как полоумная, понял я всё, — огрызнулся Хаус, нехотя поднимаясь с кресла. Настроение у диагноста было самое что ни на есть паршивое. Кто мог знать, что невинная – ну, почти – шутка, обернётся для него таким провалом по всем статьям. Грег дохромал до Джеймса, придерживаясь за больную ногу, и страдальчески вздохнул. — Зая, прости меня, — наконец произнёс диагност и неожиданно сгрёб Уилсона в охапку. Джим даже сообразить не успел, что произошло, как Хаус уже крепко его обнимал, словно большого плюшевого медведя, и намертво вцепился в халат. — Я свожу тебя в МакДональдс и куплю Хэппи Мил, чтоб ты не обижался. Можешь даже игрушку сам выбрать.— Господи-и, Хаус, ну почему ты такой идиот? — задал риторический вопрос Джеймс, неуверенно положив руки на спину диагноста, обнимая его в ответ.Кадди сцену примирения созерцала с видом, а-ля ?как меня задолбал этот цирк?, и нервно постукивала ногой, скрестив руки на груди.— Значит так. Собаку я забираю. А тебя, Хаус, я видеть дома сегодня не хочу. И слушать, что это твоя квартира тоже не желаю. Ночуй, где хочешь. Я всё сказала.Лиза гордо развернулась на каблуках и вышла в коридор.После недолгой паузы, первым подал голос Джеймс:— Хаус, может ты отпустишь меня наконец?— А ты меня простил уже?— Пока нет, — Уилсон отрицательно мотнул головой.— Тогда не отпущу, — Грег абсолютно не парился, как они с Джеймсом выглядели со стороны в такой позе.— Мы так до ночи, что ли, стоять будем или ты даже ко мне домой поедешь?— Это предложение? Я согласен, поехали к тебе, мне всё равно ночевать негде. Меня из-за тебя, между прочим, из собственной квартиры выгнали!— Браво! Я теперь ещё и виноват оказался... Ох, что мне с тобой делать-то?.. Ладно, собирайся, поехали. Хоть по пиву выпьем и в твою любимую приставку сыграем.— Джимми, я тебя люблю, — шутливо отозвался Хаус, отстранился от Уилсона и похлопал его по плечу.— Я тебя тоже... Но не думай, что я забыл про Хэппи Мил и МакДональдс! — Джеймс улыбнулся и тихо засмеялся.— Да куплю я тебе всё, успокойся.Вскоре они оба вышли из Принстон-Плейнсборо на заснеженную улицу. Впереди их ждала чудесная ночь, проведённая с вредной едой, выпивкой и консольными играми. И чёрт бы уже с той парковкой! Главное, что жизнь-то налаживалась! В какой-то мере.