Глава 11. (1/1)
***Прошло немного времени и также друзья продолжили ходить по барам Бразилии, но однажды Антон, видя Маргушу с очередным кавалером, то взвыл неожиданно для себя и задумался с бокалом коньяка. Что ему странно неприятен этот кавалер скользкий и так хотелось мужику убрать руки с талии Марго ударить его с ноги в нос, чтобы он исчез от нее и перестал ее облапывать, а то бы он ее сам приласкал. И плюс в сердце почувствовал укол ревности что ли? Но отрицал, но недолго, так как его припекло сильнее, и подумал: ?Да, это любовь к лучшему другу в женском теле и не дружеская, а реально взрослая и мужская. Блин, угораздило влюбиться так! Вот блин, как ей признаться? Эх, сложная она баба с мужскими мозгами и плюс упрямая и упертая. Будет отрицать все, даже если сама что-то почувствовала ко мне, так как опять закрылась в гордость после боли от ирода Калуги. Вот нахрена он так ее поматросил, заставил поверить в светлое чувство любви и свалил говнюк в неизвестном направлении! Она все для него делала?— уступала и терпела его разборки и недоразборки со шлюхой Егоровой, но все зря и он слабак решил свалить и кинуть и любимую женщину, и шлюху свою. Не понимала, почему так он поступил? За что? Знал скот, как она тяжело пошла на отношения с ним и не решалась на интим почему, но все же продинамил, и ушел ирод ублюдский. Но ничего я попробую растопить ее лед, чтобы дать ей обрести счастье со мной в женской оболочке. Жанка, подгадила Гоше жизнь, и та клятва была дана тогда нами. Но вот ему (ей) дан шанс, все прочувствовать, другими ощущениями и быть счастливым человеком. И я для нее нечто не пожалею для нее?.Маргоша закончила танец с кавалером и отпустила его гулять и подошла к лучшему другу. Тот на нее поглядел ласково и предложил выпить. На что та согласилась, и приняла от него бокал с коньяком, и они чокнулись, выпили и стали оба выглядывать новых кавалеров и кавалерш для танца следующего, что было привычным делом в их времяпрепровождение в барах Бразилии, так как-то их любимое занятие помимо деятельности в творческом ключе и журналистике, которой щас им не хотелось заниматься после идиотии в их журнале, где было все худо. Галя, Эля, Валек с Люсей еще те сплетники?— каждый фактически день ставки, как в каком-то казино. А Наумыч тупил и не знал, что Лазарев все деньги выдавал эти деньги журнала планктоникам и они вместе играли. Так что правильно свинтили и щас они зама и главреда не нашли, все профи в отказ, а их давно уволили. Да и не вернутся. В Москве их ждали восемь журналов. Три, из, которых спортивные, но пока рано об этом им было думать. Они жили здесь и сейчас, пока было баблосы. Тусили по барам.Маргошу на следующий танец не пригласили, и она глядела на то, как танцует ее друг Антон с очередной мадамой и ее это от чего-то злит и неприятно видеть его рядом с другой женщиной очень неприятно. Она психовать начала и пила бокал за бокалом водки с лимоном. ?Нет, я его не люблю. Это я собственница и мне не нравится стоять, а не танцевать! Вот почему меня никто не пригласил из этих неандертальцев? Почему я стою и гляжу на то, как танцует Антошка и другие уроды? Почему? Не знаю. Что во мне не так, что чуть пьяную девушку никто не хочет пригласить на этот танец? Суки и скоты все мужики! Антон исключение, он друг, но не более. Не верю я в эту гребанную любовь теперь уже все и навсегда. Думала Калугин нормальный мужик и хорошо воспитан, но он оказался худшим гандоном, чем был Ребров. Он играл и мной и Наташей и не мог выбрать, кто ему нужен, и в конце ушел вообще от нас двоих. Не мужик и даже не вата, просто гандон правильный, что хуже всех бабников вместе взятых, даже меня в прошлом. Воспитает дочку под себя и жизни ей не будет, если только Алиска умненькая не свалит от его нудности подростком, закончив школу. А там увидим. Скорее всего, я и не узнаю. Алиса умная, но мала, понять, что виновата не я в разрыве нашем, а ее папашка и может затаить обиду страшную. Меня уносит куда-то. Надо наорать на Зиму и идти домой, наверное. Могу прибить всех и еще хочу кого-то. Но кого? Не знаю. Нда уж переспать с Антоном по пьяни и это разрушит нашу налаживающуюся дружбу. Эх, я свихнусь щас. Надо проветриться?.Пошла на воздух, чтобы остыть, а то не пустят потом в бары. У них тут строго все и за нарушения серьезные карают банированием на запуск в бары свои, и пить на улицах спиртное нельзя. Опять в местную тюрьму можно попасть. Так что Реброва стояла на улице, и выдыхала углекислый газ, и вдыхала кислород, чтобы зайти обратно, и забрать Антошку, разгулявшегося с танцами, в дом их, не встревая никуда с ночной жизнью в приключениях, так как сильно агрессивна Марго сейчас и это может привести к неожиданным итогам, что не нужно никому из лучших друзей и случайных людей. Поэтому отдохнула на улице от шумного бара. Ей стало легче, но увидела разговор Зимы с дамой и еле сдержалась от захвата за волосы и оттаскивания от ее друга мадам, но отрицала чувство под названием ?любовь? и ревность от этого. Картинно представила, как соперница валяется на полу, поверженная и отмерла при касании ее руки Зимовского.—?Что с тобой?—?Ай да задумалась,?— произнесла Маргуша, легко махнула рукой типа не важно.Они приступили к следующему танцу вдвоем, чтобы просто потанцевать, а мужику коснуться любимой женщины лишний раз хотелось, и поцеловать ее тоже, но знал, сейчас он будет бит, и не поймет при обществе таких нежданных нежностей от дружбы до эротики. Поэтому вдыхал ее запах духов и волос, поглаживал спину в танце, и его это распаляло, но сдерживался. Маргуша наслаждалась танцем, и что он как-то почуял ее желание с ним потанцевать невесомое и неозученное, и это ее радовало и неважно, было, откуда и почему, но не сейчас ей копать это, так как тогда не насладиться моментом прекрасным и испортит накрученными мыслями. Потому и ощущала его руки на своей спине и плечах и все без задних мыслей. Что Антон отметил, но промолчал и не стал ее подкалывать этим.Они приехали в гостиницу, и Марго как бы убежала вперед от спутника и закрылась в своей комнате. Номер гостиничный был разделен, как бы на 2 спальни и все остальное общее было. Так что это было ее личное пространство, в которое Антон без разрешения подруги не войдёт. Так что есть время подумать под добавку об этих новых чувствах, что ее одолевали при виде танца с другой дамой лучшего друга и совместного танца. Все это давило на нее сильно и не давала трезво мыслить. Решила освежить как бэ мысли, но спиртное было в общем баре и ей захотелось реветь, что недоступно. ?Как мне быть? Я не хочу выходить из комнатки. Не хочу с ним контактировать, потому что что-то со мной не так и могу его покалечить, что ненормально, и он не заслуживает такого обращения. Что это за фигня со мной происходит? Не понимаю. От этого страшно мне и все обострилось, но когда и что, не понимаю. Как тяжко и хреново на душе. Надо другой способ выпустить эти чувства. Не было, кроме бабского?— прореветься. Все во мне поменялось сильно и очень сильно. Что меня бесило первое время во мне. Ничего поплачу, лягу спать и встану новым человеком без этих одуряющих чувств. Но если встану. Встану и не будет этих дебильных мыслей в голове о непонятной злости и чувствами к другу бредовых, как к мужику и это ужас все портит. Так реветь приступаем и по глазам и из них текли?. Было понятно, и отступали эти дебильные чувства, да и поживее. Но все равно не так как она хотела. Все лишь притихало, но не забывалось. И вскоре она уснула, но снился ей секс на столе, сначала был Калуга, но вскоре его лицо заменил Антон. И она ворочалась всю ночь с боку на бок. Боялась уснуть. Но засыпала и снова этот сон, но позы менялись, этот мучал ее всю ночь. Что она встала разбитой и нахлесталась виски в гостиной из горла, пока Антон спал. Заснула, а точнее отрубилась на кресле там.