Мэтт Мердок/Триш Уокер. Сорвиголова/Джессика Джонс. (1/1)

Оранжевая роба не самым выгодным образом сидела на ней, но это было последнее, о чем думала Триш Уокер, находясь за решеткой. Предварительное заключение оказалось сущим адом, и теперь уже идея сдаться правосудию, чтобы искупить свои грехи, не казалась столь привлекательной. Да и Джессика не оценила?— она так ни разу и не пришла ее навестить, не ответила ни на один из нескольких звонков, и Триш в конце концов смирилась, отстала от нее. Возможно, Джесс нужно больше времени?— или, что тоже вероятно, она никогда уже не пожелает видеть Триш, и уж тем более не попытается понять ее и простить.Адвокаты, которых присылала к ней мать, советовали уходить в полную несознанку, все отрицать и едва ли не имитировать слабоумие, но Триш прогнала каждого из этих клоунов, хотя и прекрасно осознавала, в какую патовую ситуацию ставит себя, отвергая всякую помощь. Но дело было вот в чем?— принять помощь матери это обозначало выбрать самый простой путь, и быть той Триш, которой она больше не желала оставаться. Если уж искупать грехи, то в полной мере?— пусть это и гораздо сложнее, чем виделось, пусть порой кричать хочется от безысходности, пусть хочется в уголок забиться и скулить, умоляя, чтоб все изменилось и стало так, как раньше. Триш Уокер была сильнее всего этого дерьма, сильнее собственного малодушия и нелепой зависти вкупе с зависимостью, которые и привели ее в настоящее, где она облачена в оранжевую робу, а запястья ее скованы наручниками. Она намеревалась справиться с тем, во что превратилась ее жизнь?— и выстроить новую, даже если это будет нескоро. Именно этого она и жаждала когда-то: быть такой же сильной, как Джессика, которая нашла в себе силы восстать фениксом из пепла не раз, и не два. Да, просто получить удивительные способности по умолчанию было бы куда удобнее, но выстроить себя саму по кирпичику, найти источник силы в самой себе?— это в итоге стало для Триш целью. И шансом заслужить прощение у себя же самой?— выстрадать, вытерпеть, выстоять. Если она сама простит себя, то, может, и Джесс однажды оттает…Оранжевая роба не самым выгодным образом сидела на ней, но это было последнее, о чем думала Триш Уокер, находясь за решеткой?— до тех самых пор, пока ее не навестил очередной адвокат, намеревающийся представлять ее интересы в грядущем суде.Триш совершенно не ожидала увидеть Мэтта Мердока в каморке, где проходили встречи с адвокатами?— то, что он явился к ней на переговоры, поразило ее по нескольким причинам.Во-первых, Джессика утверждала, что Мердок пропал и, возможно, мертв?— утверждала в той, другой жизни, в которой они все еще были сестрами и подругами. Во-вторых, Мэтт Мердок давно не практиковал как адвокат, его партнер Фогги Нельсон ушел в другую организацию, а их ассистентка Карен Пэйдж давно и успешно работала в известной газете. В-третьих, повстречать в тюрьме мужчину, к которому при кратких встречах испытала влечение?— тот еще шок.Триш мгновенно ощутила себя грязной, нескладной и жалкой?— даром что Мэтт Мердок был с детства слеп и никаким образом не мог увидеть ее и составить о ее внешности презрительного мнения.Когда-то они с Мэттом встречались дома у Джессики?— всего несколько раз, но Триш успела проникнуться харизмой этого невероятного мужчины. Как-то вечером, когда они вместе ждали Джесс у нее дома, Триш даже позволила себе вообразить, что у них с Мердоком свидание. Самое настоящее, с чувственным продолжением: когда он бы прижал ее к себе тесно-тесно и поцеловал требовательно, но нежно. И она бы развязала ему галстук, и застегнутый на все пуговицы адвокат превратился бы в любовника, который кружит голову сильнее любого вина…Впрочем, все это не сбылось?— они случайно встретились пару раз и разошлись своими путями, никакой романтики, сплошная проза жизни.И вот, он здесь?— в тюрьме, где ее содержат, его незрячие глаза прячутся за круглыми стеклами темных очков, линия рта такая волевая, и весь он так и излучает силу и уверенность, а она, Триш?— трясущееся существо в наручниках, облаченное в бесформенное оранжевое нечто, подступает к нему ближе и пытается сообразить, что же он здесь делает. Явно пришел не за тем, чтобы она развязала ему галстук.Когда они остаются вдвоем, Мердок успокаивающе касается ее пристегнутой к специальной перегородке руки?— он слеп, но всегда безошибочно знает, какое движение совершить и когда именно. И он никогда не промахивается.Триш стыдно за свои подрагивающие и холодные пальцы, но линия рта Мердока смягчается?— он здесь не за тем, чтобы злорадствовать или выказывать презрение. Он пришел помочь, и он сочувствует. Осознание этого неожиданно согревает Триш изнутри, и отчаяние внезапно уже не кажется таким беспросветным.—?Вас послала моя мать, Мэттью? —?сдавленным голосом спросила Триш наконец.—?Нет, мисс Уокер. Я здесь по просьбе Джессики,?— отозвался Мердок, и Триш была так благодарна ему за легкую улыбку, спрятавшуюся в уголках его губ.Это снова было было не свидание?— разве что для своего рода любителей БДСМ и ролевых игр. Но в тот самый момент Триш поклялась себе, что однажды настанет тот день, когда она в самом деле развяжет безупречный узел на шее Мэтта Мердока и поцелует его. Поцелует так, что после этого они уже не смогут вот так просто разойтись каждый своей дорогой.Ну, а сейчас?— она немного помечтает о будущем, пока он помогает ей выкарабкаться. Джессика протянула ей примирительную руку помощи?— лучшую, которую только смогла придумать, и Триш с радостью и благодарностью эту руку принимала.