XIII (1/1)
XIII Мана опаздывал. На важную встречу. И как только он умудрился проспать? Он уже собирался покинуть квартиру, но, открыв дверь, обнаружил на пороге того, кого не видел уже несколько дней и видеть не хотел. Мана невольно отступил, пропуская Кайю в прихожую, хотя и не собирался этого делать.—?Мана… —?Кайя жалобно посмотрел на него. Прикрыв на секунду глаза и сосчитав мысленно до трех, Мана сжалился:—?У тебя три минуты. Я и так опаздываю. Ну? Все эти несколько дней, что они не виделись, Мана пребывал в каком-то странном состоянии. Вернувшись в то утро домой, он проспал почти весь день. Когда проснулся, почувствовал, что в нем как будто что-то умерло. Ему больше не было больно. Было?— никак. Когда он увидел Кайю на пороге, в нем ничего почти не шевельнулось. Даже удивиться получилось не сразу.—?Прости меня,?— промямлил Кайя. Теперь Ману вдруг охватила злоба.—?Простил. Теперь убирайся. У меня нет времени.—?Мана!..—?Я сказал: уходи.—?Мана! Неожиданно Кайя упал к его ногам, вцепился побелевшими пальцами в его юбку так, что ткань опасно затрещала.—?Мана… Пожалуйста! Я… Его красивое лицо перекосилось от рыданий, голос срывался, слова давались ему с трудом. Мана слышал только невнятно бормотание и всхлипывания. Кайя ревел, как ребенок. Мана почувствовал, как к горлу подступает тошнота. Вся эта сцена была отвратительна. Мокрые щеки, перекошенный рот, болезненный румянец на лице Кайи вызывали самое настоящее отвращение, какое испытываешь при виде червяка на асфальте. Мана с силой оттолкнул Кайю.—?Прекрати! Кайя от неожиданности упал (хотя, как думал Мана, ниже ему падать было уже некуда), разрыдался еще сильнее.—?Посмотри на себя, ты же отвратителен! —?Мана презрительно скривил губы и отвернулся. Он не знал, чего в нем сейчас больше: жалости или отвращения.—?Встань уже,?— холодно бросил он. Кайя с трудом поднялся на ноги, вытер тыльной стороной ладони слезы. Он весь дрожал и был похож на побитую собаку. У Маны вдруг возникло желание хорошенько пнуть его ногой?— настолько он был жалок сейчас. Мана мог бы раздавить его. Но он подавил этот порыв. Вынул из сумки платок и протянул Кайе.—?Я никогда не смогу этого забыть,?— сказал Мана. Кайя тупо уставился на него.—?Ничего не было, поверь,?— слабым голосом произнес он. Вот теперь, впервые за эти несколько дней, Мана не просто рассердился, а пришел в ярость. Бешенство, ярость, злоба, гнев?— все сразу овладело им. Он сам не верил, что говорит все это, но не мог остановиться.—?Ничего не было?! Ничего? Ты думаешь, я идиот? Я не верил ничему, что о тебе болтают. Ты хоть представляешь себе, что про тебя говорят! Пока сам не увидел, ничему не верил! Но ведь я же вас застал! Не лги мне! Не смей оправдываться! Дрянь! Шлюха! Мелкая грязная шлюха! Я мог бы простить твою привычку строить глазки всем подряд до официантов включительно! Но тебе надо было еще и трахнуть кого-то у меня на глазах. Убирайся вон! Дрянь! Гадина! Вон! Видеть тебя не хочу! К черту! Убирайся к черту! Впоследствии Кайя так и не смог понять, что его спровоцировало: оскорбительные слова, которые из уст Маны, губы которого в принципе не могли изрыгнуть слова типа ?шлюха? и ?трахнуть?, звучали еще более ужасно, осознание собственного унижения или что-то еще, или все сразу. Так или иначе, он вдруг с силой толкнул Ману в грудь. Тот отлетел к приоткрытой двери, ударился об нее головой, а потом стал медленно оседать на пол. Кайя, словно в замедленной съемке, видел, как Мана оседает на пол, рефлекторно поднимая руку к голове. Ему понадобилось еще несколько секунд, которые он тупо глядел на распростертое на полу тело, чтобы осознать, что натворил.—?Мана! —?Кайя не узнал собственного голоса. —?Мана! О боже! Он попытался приподнять его голову, и пальцы почувствовали мокрое.—?Боже… —?простонал Кайя. —?Мана… ?О Господи, я его убил!??— пронеслось у него в голове.—?Мана, пожалуйста, не умирай…***Потом была скорая. А больше Кайя ничего не помнил. Только то, что Мана, когда открыл глаза, даже не посмотрел на него. И собственный дикий страх перед случившимся.