Самые потаенные страхи. (1/1)
— Ты такая грустная, Рукия… – Рэнджи качает головой, внимательно рассматривая мое лицо, скрупулезно выискивая признаки радости перед свадьбой. Но я молчу. Радоваться бы надо, ведь я буду с самым дорогим человеком в моей жизни.— Смотри-ка, адская бабочка, – на палец Рэнджи присело крошечное создание. Звонкий голос разнесся по комнате. Я не сразу узнала Исану. Она, кстати, очень изменилась с тех пор, как начала встречаться с Укитаки-тайчо... Любовь...— Абараи-кун, срочно возвращайтесь! Кучики-тайчо серьезно ранен. И сообщите об этом помягче его сестре.Помягче...Сорвавшись с места, несусь на улицу, сбивая Ичиго и Ишшина с тортом. Я уже ничего не вижу и ни о чем не думаю...?Мы могли бы поехать вместе, Рукия…? — крутится в голове.Поедем, Нии-сама, обязательно поедем, вместе...— Бьякуя!— Он не слышит тебя, Рукия.Капитан Унохана в сотый раз ласково пытается отвести меня от постели брата, в которую я вцепилась нечеловеческой хваткой и не собиралась сдаваться.— Хисана... – Брат глухо и протяжно зовет ее, вглядываясь в мое лицо. Я замираю в страхе.— Он бредит, Рукия... –Рэнджи и Ичиго аккуратно подхватывают меня под руки, уводя из палаты.— Постой… – вдруг брат широко открывает глаза. – Я не забыл тебя, Хисана, не забыл... Пять лет счастья... Я так благодарен тебе за них... Хисана, спасибо тебе за Рукию... Без тебя мы бы никогда не встретились. Она – моя гордость, моя вера, моя мечта... Я отвезу ее, как тебя, на цветение сакуры. Разве смогу я лучше признаться в любви? Прости, Хисана, но ее улыбка –это все,что мне нужно от вечности.И горькая, соленая слеза тихо катится по его бледной щеке.Он снова в забытьи. Меня, рыдающую, уводят из палаты.Я сдержусь.— Может, все-таки передумаешь? – Ичиго настойчив и печален, но я не замечаю его взгляда. Мне уже все равно. Мне уже даже не больно.— Рукия... — неловко пытается коснуться меня, но я отодвигаюсь.— Не стоит, Ичиго... – это говорит Рэнджи, который все давно уже понял. – Оставь ее.Рыжеволосый синигами вздыхает и уходит за ворота, подарив мне последний, наполненный горечью взгляд. Я так виновата перед тобой, Ичи... Но я знаю, ты забудешь меня очень скоро, Орихиме или Тацуки спасут тебя от пустоты, а молодость залечит твои раны. И однажды ты даже и не вспомнишь, что когда-то хотел сделать меня своей женой.Я улыбаюсь, я улыбаюсь, Ичиго. Потому что, в конце концов, ты, так или иначе, сделал меня счастливой. Пусть даже и косвенно... Но именно ты! Я всегда с тобой. Мы связаны. Самой крепкой красной лентой. Не нам навсегда прощаться, не нам умирать.Ямамото-сан не говорит и слова, когда я спрашиваю его о брате. Он жив? Молчание. Умер? Молчание. А мне так пусто внутри, от этого глупого неведения.— Он у Короля, Рукия. И… Вряд ли вернется. И что с ним там сейчас, не знаю даже я. В любом случае, нам следует привыкнуть и смириться с его отсутствием.— Без него нет Готея, со-тайчо,— холодно отрезав, я выхожу из зала. Старик не делает мне замечаний. Он понимает слишком много, впервые за долгое время отбросив консервативность.