Глава 9 (1/1)
Автор немного подзадержался))Глава 9.?Salve, amice!… ?Здравствуй, друг!? Пока еще незнакомый мне, но, тем не менее, верю, все еще преданный и верный данному некогда слову.
Слишком много лет минуло с тех пор, когда мы расстались. Но сейчас, наконец, я могу с уверенностью написать это послание, каким бы неожиданным для твоего преемника оно не случилось. Я все же надеюсь, даже вечность не в силах разрушить твои обеты и ты сумел передать мою скромную просьбу своему последователю.Надеюсь так же, что 17 мая* все еще имеет свою силу и почитается в сохранившейся обители. Ведь столько душевных сил и труда было приложено, столько препон преодолено, что даже время не властно над моим детищем. Малмсбери, освященная земля, память ее неистребима. Так было, так есть и так будет во веки веков!Вероятно, в скором времени, и я смогу исполнить свои обеты и навестить Малмсбери. Уже знаю о постигших аббатство разрушениях, и сердце мое преисполнено печали и сострадания. Знаю, что даже следов твоих не сохранилось, мой бедный Альдхельм, но зов земли освященной не могу дольше игнорировать. Нас возвели в сан святых… И трагично и смешно, но память людская следует порой столь замысловатыми путями, не нам с ней спорить…
Твой преемник, надеюсь, все еще хранит ту вещь, доверенную твоему сердцу и благородству. В скором времени она мне потребуется. Я рассчитываю, что в венах преемника струится не менее честная кровь и твои знания не утрачены втуне.Итак, до встречи, мой неизвестный друг!С благодарностью и нетерпением ожидаю нашей беседы, до свидания…Твой Máel…P.S. Неотложные дела несколько спутали мои планы и вынуждают задержаться в России, новсе же, радуюсь вести о сохранившейся части некогда великолепного сада и надеюсь на совместную прогулку по нашим памятным местам.?
*17 мая день поминовения МаилдульфаХудощавый темно-русый мужчина лет сорока-сорока пяти, опустил руку с письмом и горько улыбнулся. Ансельм уже в который раз перечитывал текст послания, написанный четким красивым почерком, но смысл письма все так же ускользал от невольного адресата.Сомнений в том, КТО его написал, уже не возникало. А вот неизвестная вещь так себя и не проявила, как впрочем, и навязываемая ?последователю? память. Знал ли написавший, догадывался ли он о судьбе предыдущих настоятелей? Останки архивов и древние реликвии подсказок не дали. Оставалось дождаться неотвратимого визита, способного потрясти устои истории и мировоззрения любого, мало-мальски сведущего человека.
Судьба дамы неустановленного возраста, некогда известной в соответствующей среде под именем ?Верунчик?, и страстной тягой к непомерным халявным возлияниям, после той роковой находки в парке произвела стремительный кульбит.
Когда трясущуюся от пережитого ужаса даму подобрала наша доблестная полиция, Верунчик находилась практически в шоковом состоянии. Причем, шок от обнаружения бездыханного тела сильно поблек, по сравнению с иным шоком, испытанным дамой при наблюдении того, как шикарные туфли на синеватых ногах пакуют вместе с этими самыми ногами и их хозяйкой в измятый пластиковый мешок некогда серого цвета и увозят вдаль на ?труповозке?.
Самое обидное, покойнице эта обувка была ну совершенно ни к чему! А вот Верунчику – даже на опытный взгляд – туфельки пришлись бы по размеру… Но главную печаль Верунчику доставило отлучение от опохмела вследствие закрытия в ?обезьяннике? до востребования этим самым следствием. Шалый сержант полиции процедил: ?Ищи маньячку потом по помойкам? и с лязгом захлопнул облезлую дверь камеры в ИВС (изоляторе временного содержания) за спиной у бывшей бомжихи.
Таким образом, Верунчик обрела и ?стол и дом?, в переносном смысле, конечно. Кормежка оставляла желать лучшего, да и условия проживания впятером на четырех квадратных метрах – не ахти.
Первый день дама отсыпалась на нарах, подвинув хлипкую соседку. А вот на второй день ее вызвали на допрос. Следователя очень интересовало, куда бомжиха дела голову жертвы.Трое суток непрерывных допросов, завуалировано оформленных как опрос свидетеля, подсказали опытной даме, что следствие зашло в тупик. Бить пока не били, но сутки в ?бане?* резко прибавили шансы на отсидку.*Российская система исполнения и наказания не предусматривает применение пыток к задержанным, ушедшим ?в несознанку?. Тем не менее, наши доблестные охранители закона имеют множество возможностей для ?выбивания? сознательных показаний и самооговоров.В качестве примера могу привести побои резиновой дубинкой, практически не оставляющие следов на теле, лишение сна на несколько суток, или ту самую ?баню? - небольшую комнатку, куда помещают задержанных. Секрет ее в том, что комнатка запирается герметически, вентиляция отсутствует, как таковая. Человек в атмосфере недостатка кислорода быстро теряет сознание. Неофициальное количество смертей в так называемой ?бане? превышает все определенные нормы смертности и тюрьмах и СИЗО.
Существует так же ?предвариловка? или ?отстойник?. Очаровательный бетонный мешок, с ледяным бетонным полом, без нар, без санузла. Задержанные, помещенные туда, вынуждены или сидеть на корточках, или стоять, опираясь на стены в углах мешка. Спать на ледяном полу, как вы понимаете, смерти подобно. Вода и еда в ?отстойнике? - вещи крайне маловероятные. Пара-тройка дней, проведенных там – весьма способствует выбиванию признательных показаний.Верунчика спас только очередной свежий труп. После обнаружения третьего тела, ее с огромной неохотой отпустили восвояси, и то, потому лишь, что свеже арестованной компании пьяных молодых людей не хватало мест в камерах.Юлия пребывала во вневменяемом состоянии. Мало ей было нашествия милиции и жуткой гибели соседки, так еще никак не удавалось выбить обещанные деньги из бывшего мужа. Пару раз получилось дозвониться до Степана Федоровича, но результативного разговора не последовало. На все ее требования Фролов отстраненно ?угукал? и вешал трубку.Застать бывшего супруга на работе тоже не получалось. Сезон охоты обещал стать затяжным и малоэффективным. Наконец, Юлия решила перейти к засадному методу лова. Раз попытки застать Фролова на работе оказались бессмысленными, стоило попытатьсчастья возле его дома. Тем более, неподалеку располагалось премиленькое кафе, в которомВершинкина и окопалась поближе к вечеру.Обычно, бывший супруг возвращался домой около десяти вечера, если на работе не случалось ничего экстраординарного. В противном случае Фролов прописывался в офисе на сутки, а то и больше.
Юлия допивала уже десятую чашку кофе с молоком, от тоски закусывая вкуснющими пирожными, когда в надвигающихся сумерках сверкнула габаритные огни Фроловскоймашины. Вершинкина моментально подавилась кофе и яростно замахала официанту, требуя счет. Спустя несколько минут она уже звонила в дверь.Фролов распахнул еетак быстро, словно ожидал визита и стоял в коридоре наизготовку. Впрочем, выражение лица бывшего супруга явной радости от лицезрения Вершинкиной не обнаруживало.Зато там явственно присутствовала какая-то хищная настороженность. Смерив женщину подозрительным взглядом, он хмуро буркнул:- Чего тебе?При одном лишь тоне его голоса, с Юлии слетела вся накопившаяся воинственность. Многолетний супружеский опыт подсказывал, что в таком состоянии Фролов может быть непредсказуем и даже опасен. Поэтому, вместо очередных инсинуаций, с губ Юлии внезапно слетело почти сочувствующее: - У тебя все в порядке?Что-то едва уловимо дрогнуло в глубине глаз Степана Федоровича, и Юлия с облегчением отметила, как физиономия бывшего супруга разглаживается, приобретая более человеколюбивое выражение.Фролов чуть отступил, впуская бывшую жену в дом,и устало провел ладонью по куцему ежику волос, словно стряхивая лишнее напряжение.Устроившись на кухне, бизнесмен включил чайник и присел за стол, выжидательно уставившись на Вершинкину. Пока чайник вскипал, утробно шумя и булькая, пока Степан Федорович разливал воду и пахнувшую жасмином заварку, Юлия старалась придумать, как подступиться со своей проблемой.Фролов в это же время исподволь разглядывал жену и отметил, что после развода она стала выглядеть не в пример ярче и свежее. Может и правду пишут в желтой прессе, что одинокие женщины живут дольше, чем замужние?Наконец, почти в гробовом, но не тягостном молчании, чай был выпит. Мужчина убрал чашки в мойку и, тяжело усевшись на стул, спросил:- Ну, и чего ты хотела?Юлия замялась.- Ты в курсе, что Димка математику подзапустил?Бывший супруг неопределенно кивнул.- Мы решили нанять ему репетитора, а для этого деньги нужны. Я тебе еще тогда говорила.- Я помню. Вот.На скатерть легла кредитная карточка, моментально сцапанная довольной женщиной.Задача ?максимум? оказалась наконец разрешена, деньги выбиты, можно сказать, малой кровью.Охваченная небывалым подъемом и чувством благодарности, Вершинкина подперла щеку рукой и проникновенно поинтересовалась:- Ну а ты тут как? На работе ничего не случилось?Степан Федорович поморщился, но ответил:- Нормально. Уже все утряс. Я устал очень. Тебе такси вызвать?Женщина поняла, что разговора не получится. Да и за окном окончательно стемнело, так что такси не помешает. Уже в коридоре она некстати вспомнила о Косточкиной и разгуливающем по городу маньяке. Побледнев, Юлия обернулась к бывшему мужу и чуть дрожащим голосом произнесла:- А у нас милиция была. Меня допрашивали…Фролов опешил.- Зачем?!- Соседку нашу снизу, Косточкину, недавно нашли в соседнем дворе…без головы. Говорят – тот самый маньяк…Юлия сглотнула и переступила туфлями по половичку, нервно терзая ручку сумочки.- Ясно. – Тяжело бухнул бывший супруг. – Ладно, не переживай, я разберусь. И по ночам больше не шастай черт знает где, Димке тоже скажи.Такси блеснуло шашечками, увозя обогащенную Вершинкину, а Фролов еще долго смотрел машине вслед. Что-то непонятное творится, он чувствовал сгущающуюся в городе атмосферу, ощущал растущее напряжение, хоть и не являлся провидцем. Просто обладал хорошо развитой интуицией. Да и Аналитик мудрил, явно что-то скрывая.Нужно бы завтра навестить Димку, решил бизнесмен. Неспокойно на сердце, да и в то, что хотя бы копейка их отданных денег пойдет на учебу сына, Фролов сильно сомневался.