1 сентября (ч.2) (1/1)
Высокое духовное лицо сдержанно поприветствовало его. Попеняло, что школьный купол не блестит должным образом, чтобы внушать жителям окрестных домов мысли о величии божьем. Еще бы ему сиять, если недельку назад во время дождя наши залепили в него из резиновой катапульты комком мокрой селитры. Адская энергия окисления!Во время напутственного слова пастыря его святейшество поначалу вздрагивало от то и дело лопавшихся шариков в гирлянде, украшающей вход. Потом стало метать глазами молнии, стремясь обнаружить хулигана. Убедившись в бесполезности этого, духовное лицо решило не обращать внимания. А тем временем церемонии подходили к концу. Выполнивший свою роль мальчик с чашей замялся и не нашел ничего лучшего, как поставить её прямо на индуктор. Через пару секунд наведенные в спрятанном в дне мотке провода токи достаточно раскалили запалы. Чаша окуталась дымом, как космическая ракета перед стартом. Двигатели коротко рявкнули, подбросив чашу метра на 3 вверх и она на траектории спуска лихо напялилась на голову отцу Серафиму.Прибывшие на мероприятие журналисты местного телеканала значительно оживились. Засуетились с картами памяти и планшетами, сохраняя себе или выкладывая в сеть снятое.Я ничего этого не видел. Только лишь когда со двора донесся гром барабанов я, пригнувшись, бросился к открытому окну. Группа наиболее отъявленных юных мракобесов должна была пройти торжественным маршем. Я выложил на подоконник рупор небольшого матюгальника, вдавил тангенту микрофона и крикнул: "Напра-а-во!" Кто-то машинально выполнил команду, кто-то продолжал идти, как было отрепетировано. Внизу началась куча мала. Я потянул шнур на себя, но он только лишь выскочил из микрофонного гнезда и матюгальник полетел вниз на голову Адику, выглядывавшему из окна. Черт с ним, я метнулся на указанный мне отцом Серафимом пост.Тот уже подошел к дверям, ведущим из вестибюля в коридор. Дорогущая итальянская машинка, закрывающая двери, плавностью и бесшумностью своего действия напоминала амортизаторы самых дорогих итальянских автомобилей. Но мы ее усовершенствовали. Родной пневмоцилиндр действительно задерживал закрытие дверей на пару секунд, но само закрытие делалось уже другой пружиной, обладавшей сокрушительным действием. Так что его святейшество, вежливо пропущенное вперед отцом Серафимом, получило изрядное ускорение вперед.Мне было приказано включить свет при входе высокого лица - я это и сделал. Поднял вверх оба пакетника, включавших свет в коридоре... и третий, который мы никогда раньше не включали. Сработали петарды между потолком и плафонами, разбросав белое облако "смеси №3". Когда оно осело внизу можно было видеть, как шевелятся, чихают и чертыхаются белые, покрытые пеплом жертвы извержения Везувия в Помпеях.- В-ва-ва-ваше с-святейшество, ш-школа новая, н-не все работает к-ка-ка-ак с-следует...- Здесь нельзя снимать! - орал охранник на репортеров- Нас же официально пригласили...- Отдайте камеры!- Не имеете права!- П-п-пройдёмте лучше в класс. Юные от-отроки ждут Вашего слова...Отец Серафим направился к дверям одного из классов, но тут из-за дверей раздался треск чего-то ломающегося, а следом взрыв детского хохота. Его святейшество, втянув голову в плечи, развернулось обратно.Учитель биологии ничего этого не знал. Он был в своем классе и ждал, когда к нему придут ученики с линейки. Заметив, что одна из библейских картин о сотворении животных и человека висит не совсем ровно, он поправил её. Ага, счас! 3 шнурка, на которых висели картины, наши заменили одним общим, проходящим за резной деревянной отделкой стен. В результате действие этой штуки стало сильно напоминать одну из головоломок великого Рубика. Отец Дмитрий поправил левую картину отчего повернулась правая. Он подошел к правой, но тут скособочилась центральная. Он поправил центральную - повернулись и правая и левая.- Свят! Свят! Свят! - испуганно крестясь, новый учитель отошел к окну. И тут ему на голову упал карниз со шторой. Еще бы ему не упасть, коли внутри его трубки был спрятан радиоуправляемый моторчик и хорошо смазанная бесшумная передача винт-гайка укоротила трубу сразу на 5 см. Система была примитивная, однокомандная, но сделана толково. После прекращения сигнала трубка возвращалась к прежней длине и невозможно было понять, как она вообще могла упасть. Наши надеялись, что батареек хватит еще на неделю подобного развлечения.А тем временем бесцеремонно вытолканные из школы журналисты стояли за углом, приводили в порядок одежду, перебирали остатки аппаратуры.- Совсем охамели, мерзавцы! Не будет у нас репортажа, нечего показывать.- А ребята-то молодцы. Хорошего перца им задали.- Хотите шикарный материал?Журналисты оглянулись. Перед ними стоял Мишка.Отец Серафим уже подходил к своему кабинету, когда к нему кинулся один новых учителей. Мокрая, хоть выжимай, ряса волочилась по полу, делая дальнейшую уборку в коридоре уже не нужной.- Отец-настоятель, что же это деется? Прямо Содом и Гоморра.- Следуй за мной... нет-нет впереди меня!Отец Серафим взялся за ручку двери, но она осталась у него в руке. Из нее донесся телефонный звонок, а затем громкий голос "Халло! Халло!" Ошалевший от всего происшедшего директор машинально поднес дверную ручку к уху и произнес: "Православная гимназия слушает!" В ответ ему в ухо рявкнула какая-то писклявая китайская мелодия. Дешевая игрушка с рынка отработала на отлично.Вечером я позвонил Толику.- Как там твоя сверхграндиозная пакость? Уже 1 сентября прошло.- Мне же еще надо режимы подгонять, чтобы всё сработало с первого раза.- Безнадежно...