Глава девятнадцатая (1/1)

Больно бывает не только от боли.

Страшно бывает не только за совесть.Странно, опять не хватило воли.

И я множу окурки...Земфира “Анечка” Дни потекли серой чередой, окрашенные жухлым багрянцем, пронизанные холодным ветром. Пришел октябрь, а с ним — депрессуха. Конкретная. С психом, бессонными ночами, мрачными рисунками и чувством вины. А виноватым чувствовать себя Илья не любил. И по возможности избегал этого, оправдывая свои поступки при помощи разных причин: полгода назад в одностороннем порядке порвал все отношения с Тохой — а нас, красивых, недостоин маменькин сынок и трус. Ссора с отцом прогрессирует — зато никто в жизнь не лезет. Послал Антона снова — а не хер соваться в чужие отношения, помалкивать надо было.

Обиделся мелкий, даже не звонит. А жаль. Секса хотелось до судорог. После той ночи Илью как подменили, вяло тлеющие ранее желания теперь горели жарким пионерским костром. Вариантов было немного: или делать первый шаг самому, или снимать кого-то. Помучившись несколько дней, пропустив несколько лекций и изорвав пол-альбома с неудачными рисунками, Илья уже был готов смириться с вариантом: трахаюсь с Тохой, мечтаю об Андрее.

Но, к сожалению, оба не подозревающих о своем счастье наглеца полностью игнорировали его. Один не звонил и не умолял о прощении, второй — дегенерат, скотина бесчувственная, качок тупой, имбецил недоделанный! — вообще дома почти не появлялся. Пятую ночь не ночует! Илья считал…

За подобными размышлениями он чуть в универ не опоздал. А сегодня первой парой "Колористика", опаздывать никак нельзя.

Блин, парням рассказать — не поверят, что Илья изучает! Впору уже рассаду выращивать и японский сад выкладывать. Илья заулыбался, представив заставленный подоконник с зеленеющей коноплей и кучки камней по периметру комнаты. К слову сказать, учиться оказалось неожиданно весело и легко, только неловко: на курсе одни девчонки, дисциплины называются — обхохочешься, зато рисовали много, серьезно, с выставками на факультете.

В три часа дня Илья уже был свободен. Прошелся по центру, попускал слюни на ноутбук. Ну, это сокровище раньше, чем через полгода приобрести не светит, и то, если квартиранта не лишиться. Мысли привычно вернулись к Андрею.

С ума сойти, просто придуманный друг какой-то! Кто же его пригрел на столько дней? И как трахалка не отвалится... Хотя у него, Ильи, наверняка, тоже не отвалилась бы…

Илье стало грустно и обидно. Он, между прочим, молодой и красивый уже НЕдевственник, а вынужден томиться в одиночестве. А томится в 18 лет — глупо и неестественно. Решив в выходныепосетитьночной клуб с целью обогащения своего сексуального опыта и борьбы счувством вины, Илья поплелся домой. Жевать бутерброды, прислушиваться к шагам в подъезде и решительно настраиваться на серьезный разговор с соседом. Конечно, при условии, что он явится. Хотя бы уже за вещами — вот же блядская жизнь! Утром Илья понял, что ведет себя, как девчонка: дуется, обижается, рефлексирует и ничего не делает. Это плохо. Этому бы папа обрадовался: произнес бы гневную речь, как из сына-наследника получилось невесть что.Глотая кофе (для создания настроения –черный, горький), кривясь и морщась, Илья составил план. Простой и предельно результативный. Помириться с Тохой и вернуть в личное расположение Андрея. Обратные варианты Илья не рассматривал, ибо страшно и вообще — не будет этого! Уж он постарается...

Он пару раз позвонил по известным телефонам. Выслушав привычное в последние дни: "Абонент временно недоступен" с номера Андрея, и короткие гудки от торопливо скинувшего вызов Тохи,— он, отсидев две пары, рванул в знакомый с детства район. У Тохи первая смена, значит, проделает путь от пункта «А» до пункта «Б» (то есть из школы домой) через — сверимся с кукушкой — десять минут. Илья прислонился к стене соседнего дома, мимо которого пролегал путь ожидаемой жертвы извинений, пошарил в карманах в поисках сигарет: из-за этих мудаков гордых он даже курить трезвый начал! Довели, блин!Затягиваясь и посматривая на часы, Илья размышлял о том, как быстро долгожданная после опеки родителей и школьных лет независимостьпревратилась в скучное и одинокое существование. Ему, блядь, реально не хватало Антона:он привык к егообожанию, звонкам хотя бы пару раз в неделю, смешным смс-кам... Ну, и, конечно, манили неизведанные пока горизонты секса: с кем, если не с Тохой? Он симпатичный, умный и не будет претендовать слишком на многое – понял уже, вероятно, что кроме траха в любое время дня и ночи, от Ильи ему ничего не светит.

Если они сегодня помирятся, нужно будет уломать Тоху наврать что-нибудь матери и смотаться ночевать к Илье — все равно скрываться теперь не от кого. Илья грустно усмехнулся, выбросил бычок, затоптал его яростно в асфальт, срывая свой гнев и обиду. Что он скажет Андрею, как объяснит, как заставит вернуться, как он будет теперь без него?..

Из-за поворота вынырнул задумавшийся Антон, отрывая Илью от тягостных размышлений. Он шел, наклонив голову, не глядя по сторонам, а потому не заметил, какнаперерез ему сделал шаг оторвавшийся от стены Илья.

— Эй, пацан! Дай прикурить! — нарочно грубовато, растягивая гласные, проговорил Илья.— Тьфу, блядь! Иль, напугал как! — Антон резко отшатнулся, прижимая крепче к себе сумку. — Я уж думал, гопники пристали.— Даа, — протянул негромко Илья. — Они любят таких сладких гомиков, как ты! — Он откровенно развеселился, глядя на испуганного друга.— Сам ты гомик! — обиделся тот и попытался обойти Илью.— Да кто спорит? – пожал плечами Илья. – Я и не скрываю особо. Поедем ко мне? – заметив, что Тоха по-прежнему пытается технично слинять, он перехватил его, останавливая, и прижал к стене дома. – Ну, солнце! Ну, прости, я – кретин. Ну, не хотел я, чтобы Андрей знал о нас! Ну-ка, улыбнись и скажи, что все забыл! — Илья растянул щеки Тохи, тем самым придавая его губам подобие улыбки.— Бля, Иль, а если бы трахаться не хотелось, ты бы пришел?! — Антон отодвинулся, но, хотя он и перестал вырываться, в глазах все еще стояла обида. – Как шавку последнюю пнул в угоду своему качку безмозглому!Илья сжал зубы, пытаясь взять себя в руки: почему-то очень хотелось вмазать Тохе за такие слова, хотя не далее как утром он сам обзывал Андрея похлеще.— Я не пойму, Тох, я тебе что, в любви поклялся и обманул? Или жениться обещал? – он сам не заметил, как его тон стал агрессивным. – Мы трахнулись к обоюдному удовольствию, если ты не забыл. И кончал той ночью тоже не я один! Так какого хера?— А какого хера ты меня на хуй послал? – тоже взвился Тоха. – Что по-человечески сказать не судьба была?— А я типа тебе сразу не сказал, да? – тихо, угрожающе произнес Илья. – Я тебе, мудозвон, еще в комнате сказал, что Андрей пришел и хорошо бы не палиться. Но нет! Тебе ж надо пометить территорию: гляди-ка, Андрей, а мы трахнулись! Бе-бе-бе!!! Я, может, и вспылил, но ты виноват не меньше. Ты сознательно всю эту кашу заварил! – Илья чувствовал, что его понесло и, не остановись он сейчас, помириться с Тохой будет потом еще сложнее. – В общем, я тебя уламывать особо не собираюсь. С кем потрахаться я, уж поверь мне, найду. В общем, будет желание – звони. А большего я тебе обещать не могу.Тоха тронул его за рукав:— Ну, ладно, и ты меня прости. Сознаюсь, хотелось мне, чтобы он знал, как мы ночь провели. Ну, ступил тоже, — он развел руками. – Короче, я сегодня не могу, а на выходных родичи валят к тетке. И я весь твой! – протянул он с придыханием, придвигаясь к Илье и заглядывая в мигом потемневшие глаза.— О, да! Вот таким ты мне больше нравишься, солнце! – мурлыкнул Илья, быстро наклонился и поцеловал друга, успев проскользнуть кончиком языка между губами.Антон неосознанно потянулся за поцелуем, приподнимаясь на цыпочки, притягивая Илью за воротник куртки ближе, теснее. Старший парень засмеялся, выпутываясь из рук Антона, глазами показывая на оживленный двор.

Окинув друг друга красноречивыми взглядами, друзья разошлись, и Ильяотправился реализовывать пункт второй своего грандиозного плана: приехать на работу к Андрею и делать вид, что тот его интересует лишь как удобный квартиросъемщик. Задача сложная, но Илья готов был согласится на любые условия.