Глава 1 (1/1)

12.09.2012 г.Международный саммит.Франция. – Не хочешь?.. Ну, тогда… Поймай Пруберда! Пруссия протестующее взвизгнул, когда цепкая рука России чуть было не схватила его любимого Пруберда. Благо, шустрая птичка успела вовремя вспорхнуть с его плеча и негодующе вылететь в открытое окно. Комната сотряслась от смеха наблюдателей, среди которых были Франция, Америка, Канада и Италия. Франция, который и захотел, чтобы русский поохотился за птичкой Пруссии, смеялся громче всех, утирая рукавом выступившие слезы. Даже Канада тихонько посмеивался, то и дело прикрывая рот ладонью. – Может, хватит? – недовольный возглас Людвига оборвал веселый смех компании. – Мы собрались решать важные проблемы, а не играть в желания. – Людвиг, – пискнул Венециано, хватая своего защитника за широкую ладонь. – Но это же весело! Хочешь поиграть с нами? – Нет, Италия. – буркнул немец, крепче сжимая руку своего опекаемого. И хотя он говорил об их играх с презрением, все-таки проглянулась сквозь гримасу недовольства улыбка. Как уж тут не улыбнуться, когда его ладонь теребят тоненькие нежные пальцы Иты. Еще немного посетовав на ?бесполезных бездельников?, Германия нехотя отпустил руку Венециано и вернулся на свое место, возобновляя беседу с Китаем о нынешнем состоянии экономики в мире. Ван Яо, однако, мало слушал речь немца: и его внимание поглотила игра стран. Германия, обреченно махнув на Китай рукой, сел поближе к Швейцарии. Что ни говори, тут он нашел единомышленника: Швейцария тоже был не в восторге от таких развлечений на международном саммите. А сидевшая рядом Лихтенштейн, не разделяя недовольства брата, во все глаза следила за игрой. – Россия ведет! – радостно крикнул Франциск, и Брагинский, посмеиваясь, крутанул волчок так, что он чуть было не треснул от такого напора. – Хэй, поосторожнее! – негодующе воскликнул Гилберт, с тревогой поглядывая на пейзаж за окном. Пруберд так и не вернулся: вероятно, боялся ?буйного? русского. Волчок крутился, переливаясь всеми цветами радуги от падающих на него лучей солнца. Италия зорко следил за направлением стрелки: вот она перескочила через француза, миновала Канаду и, слегка покачиваясь, остановилась на Америке. – Альфред! – Бонфуа, вероятно, взял на себя роль ведущего. С маниакальным блеском в глазах Франциск тыкал пальцем в Америку, которому совершенно не нравилось такое обращение. Американец уже открыл рот, чтобы поставить француза на место едкой репликой, но тут Иван громогласно объявил свое желание. – Обними Монако! Америка так и застыл с раскрытым ртом перед изумленным Франциском. Ситуация была слишком комична, а потому через мгновение оба рассмеялись, держась друг за друга, чтобы не повалиться на пол. Франция, представляя лицо своей сестренки, маслился так, как будто только что подчинил себе всю Европу. Пруссия хохотал, взявшись за живот; и только Ваня не смеялся, а всего лишь криво усмехнулся. Он-то знал, что это не самое жестокое задание, какое он мог дать. Вот выпади только ему прусс, уж тогда-то его извращенное мышление достигло бы своего пика. – Ты серьезно? – выдавил из себя американец, сложившись пополам от хохота и протирая свои очки рукавом рубашки. Франциск, цепляясь за его руку, выл от смеха, разве что еще не задыхался. – Да. – А ты как всегда лаконичен. – не упустил момента поддеть русского Гилберт. Он всё еще волновался за своего птенца, который скрылся в неизвестном направлении. Сняв с головы шляпу и отряхнув ее от сора, прусс водрузил ее обратно и взглянул на Россию с нескрываемой усмешкой. – Что вы тут делаете? – грозно спросила Монако, появившись на пороге комнаты с кипой каких-то бумаг. – Франциск, я запрещаю тебе играть в азартные игры. Франция, Россия и Пруссия начали подталкивать американца к вошедшей девушке. Монако смотрела на них с подозрением во взгляде, педантично отмечая важные документы в своей стопке. Канада и Италия пытались сделать вид, что ничего особенного не происходит, хотя румянец на их щеках явно говорил об обратном. Девушка цокнула языком и, придерживая пальцем тот документ, на котором она остановилась, нетерпеливо спросила: – Что вы опять натворили? Франциск, казалось, был уже не в силах справиться с тем весельем, которое на него внезапно навалилось. Искусав себе костяшки пальцем, он все же разразился громовым хохотом, чем изрядно раздосадовал сестру. Монако никак не могла понять, что же тут происходило. Как девушка воспитанная и неприступная, она изящно поправила очки и взглядом коршуна пронзила брата. – Если ты не в состоянии говорить самостоятельно, я спрошу у кого-ниб… Похоже, американец подумал, что выбрал самый подходящий момент, а может, он просто наконец созрел. Альфред бросился на девушку, чуть не задушив ее в своих крепких объятиях. Монако, тоненько вскрикнув, повалилась на пол, увлекая за собой разлетевшиеся бумаги и долговязого Америку. Германия привстал от неожиданности и тут же получил заряд документов по лицу; стопка состояла по крайней мере из нескольких сотен листов. Теперь они благополучно покрывали весь пол в комнате, сидящих за столом стран и, самое главное, барахтающихся Америку и Монако. Франциск был на грани обморока от смеха, поэтому Италия и Канада взяли ?спасательную миссию? на себя: Они помогли подняться Альфреду и Монако. Италия тут же начал подбирать с пола документы. Монако, расправив платье и поправив вновь съехавшие очки, зарядила Америке пощечину и, красная и растрепанная, набросилась на Франциска, Россию и прусса: – Идиоты! Как можно было додуматься до такого?! Альфред смеялся, потирая щеку и помогая Франции подняться. Канада и Италия, смущенно собирая бумаги, прятали улыбки, наклоняясь еще ниже. Россия наивно смотрел в глаза разъяренной Монако, а Гилберт растерянно ухмылялся, подавляя смех тогда, когда его взгляд падал на Америку, у которого щека приобретала неприятный красный оттенок. Германия, оставив попытки предотвратить бардак, отвернулся от веселой компании, притворяясь, как будто бы он полностью поглощен беседой с Силендом. – Придурки! – выкрикнула ругательство Монако, скрываясь за дверью. Пока она шла по коридору, были слышны ее негодующие вопли и высказывания, которые не подобало говорить такой аристократичной девушке. Франция, который наконец успокоился, молча указал Альфреду на волчок, не в силах говорить. Американец, всё еще потирая свою щеку, крутанул волчок. Все игроки снова собрались в круг. – Готов поставить на то, что выпадет Брагинский! – вставил прусс, довольно ухмыляясь. Иван с широкой улыбкой протянул Пруссии руку, как бы предлагая заключить пари. Гилберт, мгновенно струхнув, отошел подальше от русского, чем заслужил насмешливый взгляд сидевшей в ?дальних рядах? Венгрии. Прусс покраснел от досады, но к России больше близко не подходил, следя за волчком. Круг. Франция порывисто вздохнул, ибо волчок, медленно и лениво указав на него, крутанул дальше. Еще круг. Пруссия хрипло хохотнул, чуть было не попавшись под стрелку злосчастного волчка. Венгрия снова обдала Гилберта взглядом, не говорившим ни о чем, кроме легкой насмешки. И еще. Россия выдохнул, когда волчок, проскочив через него, указал на Канаду. Странам понадобилось несколько томительных секунд, чтобы осознать это. Первым очнулся Франциск, громко заорав: – Канада! Мэттью еле заметно улыбнулся, доверчиво заглядывая Америке в глубину его ясных глаз. Пруссия потирал руки от предвкушения нового зрелища. Альфред, с сосредоточенным видом поводив пальцем по губам, лучезарно улыбнулся и, глядя прямо в глаза Канаде, радостно объявил: – Сделаешь мне к Новому Году тысячу бумажных журавликов! Хотя нет – десять тысяч! Пруссия засмеялся. Его смех подхватили Франция и Италия, а потом, как будто бы до него не сразу дошло, улыбнулся и Брагинский. Америка же захохотал, запрокинув голову назад. Из соседней комнаты вновь послышались ругательства Монако, которая еще не оправилась от ?нападения? американца. Канада смущенно улыбнулся, опуская глаза в пол. Накрутив на палец свою завитушку, он покусывал губы, чтобы тоже не засмеяться. – Всё это конечно весело, – сказал Германия, вновь поднимаясь со своего места. – Но, кажется, мы должны провести собрание. – Конечно, Людвиг, – хохотнув, откликнулся Альфред. Вся компания, смеясь, расселась по своим местам. Только Канада остался стоять у окна, всматриваясь вдаль. Кажется, он услышал слабое чириканье любимого Пруссией Пруберда.