Глава 1. (1/1)

Прощаясь с прошлым или приветствуя будущее.***Совершенно не верится, что мне это удалось! Нет, и всё-таки никогда, наверное, не поверю в то, что я смогла это сделать!?Эмили Элена Радд, поздравляем Вас с поступлением на второй курс Йельского университета?,?— в сотый раз проносятся слова декана медицинского факультета.Я поступила на отделение педиатрии, а моя подруга Лили?— в тот же университет, только на первый курс клинической медицины. Нам обеим очень интересна эта тематика. Я очень люблю детей и считаю, что каждая уважающая себя девушка должна знать всё о маленьких детках.Я столько волновалась из-за экзаменов. Отчасти из-за того, что родители против моей специальности. Хоть папа и светило хирургии, но он хочет, чтобы я стала дизайнером, и мама с ним согласна. Но я выбрала другую дорогу. А чтобы не расстраивать родителей, осталась в той индустрии, в которой они хотят меня видеть.С трёх лет я рисую, как Бог. Сначала, конечно, это было просто детским лепетом, но потом переросло в серьёзное увлечение. В моей комнате ровно половину площади занимают мольберт, листы разного размера и фактуры. И целый творческий комод, в нём есть всё: приборы, мастики всех размеров, уголь, тюбики с краской, вата. В общем, все то, чем можно рисовать. Даже есть специальные масляные краски.И это всё полетит со мной в Нью-Хейвен. Я решила поступать туда потому, что там буду свободна. И там живёт моя двоюродная сестричка, которая тоже намеревается через год поступать в Йель.Я понятия не имею, как буду совмещать работу в больнице, выполнение художественных заказов и учёбу в институте. Но радует одно?— сроки выполнения картин я назначаю сама.В детстве папа устроил меня в художественную школу. Я закончила её с отличием, но у меня была проблема?— я не умела рисовать людей. И мама нашла среди своих знакомых художника. Он был преклонного возраста: 49 лет?— это половина века практически, но рисовал он действительно профессионально.Спустя полтора года я научилась изображать людей маслом, да и всеми обычными стилями. Но как только мне исполнилось восемнадцать, я выразила своё желание научиться в совершенстве владеть навыком рисования масляными красками, и чтобы мне были подвластны все области изобразительного искусства.Тогда-то я и встретила своего первого парня. Таарон Парсон?— именно он показал все секреты владения масляной краской.При устройстве на работу он сказал, что он гей. Но на самом деле таковым не был. Просто парню нужны были деньги. А получил он гораздо больше.С ним я встречалась чуть меньше двух лет, и он же лишил меня девственности. Я обманывала родителей и сбегала из дома, чтобы тусоваться до утра и заниматься сексом в пабе, как все нормальные подростки, которые хотят попробовать всё в своей жизни. У нас был самый прекрасный секс, словно он рисовал своими масляными красками, заставляя меня чувствовать каждое его движение. Но потом он сказал мне, что вынужден переехать в Канаду. Поступил в институт и уехал с семьёй.Сейчас мне двадцать. Прошло около семи месяцев с нашего расставания, но я даже не грущу об этом. Он же не изменил мне и не предавал, мы даже не ссорились серьёзно. Однако родители так и не узнали о наших отношениях.Сейчас же я собираю чемоданы и прощаюсь с комнатой в родительском доме. Я живу в Оксфорде, Великобритания. Вспоминая свою жизнь здесь, я понимаю, что улетаю ненадолго, но всё же буду скучать. Хотя жизнь покажет. Через два года может всё измениться.Собрав вещи и закрыв последний чемодан, я машу рукой в сторону комнаты и выдвигаюсь в направлении лестницы.—?Давай, красотка, помогу,?— говорит папа и спускает мои чемоданы. Я поворачиваю голову и смотрю в сторону туалетной комнаты. Да уж, с ванной тоже случалось многое. До сих пор вспоминаю, как я объясняла родителям, что случайно упала на кран и сломала его. Но было совсем по-другому. Не могла же я сказать папе, что Таарон оставил на моей лопатке засос, а кран сломался из-за того, что он доставлял мне удовольствие в душе. Лучше пусть они этого и не знают.Поправляя своё короткое каре волнистых волос чёрного цвета, я спускаюсь за папой. Так непривычно и грустно уезжать из родительского дома, в котором прожила неполные двадцать лет.На исходе двадцать четвертое августа. Наш с Лили самолет ждёт на аэродроме. Мой папа заказал частный воздушный транспорт, где мы с подругой будем наедине с официантами и пилотами самолёта.—?Может, передумаешь поступать туда? —?с надеждой говорит отец, и я скрещиваю руки.—?Пап, не начинай,?— говорю я и получаю от мамы белую куртку. Я надеваю её на плечи поверх светло-голубого платья в белый узор, которое отлично выделяет мои ножки, но образ неполный, и, сняв тапочки, я надеваю красивые бежевые туфли. —?Ну, всё, я готова. Пока, мамочка,?— целую её в обе щёки и крепко обнимаю,?— пока, папочка,?— повторяю действия с папой и машу рукой; надев рюкзак, я выхожу из дома.Я в последний раз машу им рукой и смотрю на дом. Взгляд невольно падает на окно моей спальни, и я чувствую, как мои глаза становятся влажными.***—?А я тебе говорю, что поступила без помощи отца! Он вообще против,?— смотрю я на крашеную блондинку и спускаюсь с трапа.—?Давай поспорим, что я доберусь до приёмной комиссии и узнаю, как ты поступила. Если твоя фамилия сыграла роль, то ты платишь за меня в торговом центре, если нет, то я за тебя, и ты мне бесплатно рисуешь портрет в мою комнату в отеле!Господи, опять она со своим портретом.—?Лилиан Грейс Харрисон, ты достала меня! Ладно, я согласна, всё равно не отстанешь! —?пожимаю руку и смотрю на девушку. —?Интересно, а как ты собираешься достать информацию. Опять переспишь? —?спрашиваю я, подходя к очереди в паспортный контроль.Этот перелёт меня, если честно, умотал: тринадцать часов?— это ещё быстро. Мы приехали в десять утра, и я, конечно, спала в самолёте, но это как-то не то.—?Ну, мы ещё посмотрим, может, как всегда,?— говорит самая распутная девушка в моей жизни. Она спит со всем, что движется на двух ногах, кроме женского пола. Мне кажется, она поимела всю Британию за три года. Девушке совсем недавно исполнилось двадцать. Слова Богу, что я не такая. Хотя эта девушка активно пытается найти мне парня?вот уже больше полугода: когда я рассталась с Таароном, она сказала, что он и выеденного яйца не стоит. Постоянно склоняла меня к разнообразию, но я была неприступна, да и слишком увлечена искусством и школой. Теперь же моя жизнь стала ещё труднее.Мы выходим из такси напротив отеля, который указан в наших документах. Я мало того, что поступила в самый престижный университет, относящийся к лиге плюща, так ещё и буду жить в богатом и красивом отеле. Университет обладает тремя отелями-кампусами, где и селятся студенты из других стран. Однако погода тут довольно влажная, нужно купить специальные средства для волос.Нас с Лили поселили в один двухкомнатный номер. В конверте института были приложены карточки от номера, причем даже сделали два дубликата.—?Здравствуйте, можно ваш багаж? —?спрашивает носильщик, и мы отдаём чемоданы. Они узнали нас по футболкам университета (на них написано слово ?Yale?). Как только мы прилетели, решили переодеться в уборной аэропорта. На мне синяя футболка, а на зеленоглазой блондинке среднего телосложения?— зелёная. Она любит носить вещи под цвет своих глаз.Мы зарегистрировались и сказали свой номер. Администратор решила проводить нас. Женщина лет 35-ти: бордовый костюм, до противного ровное каре платинового цвета и шапочка треугольной формы.Рассматривая всё и вся в этом здании, подходим к лифту, и он тут же открывается. В зале отеля много больших диванов, даже есть шахматный стол и автомат с напитками.Средство транспортировки по этажам высокого здания выглядит совершенно обычно: металлические тона и зеркало с пультом управления, встроенным в стену лифта.Мы доезжаем до шестого этажа и выходим. Повернув налево, я вижу носильщиков у номера 640,?— это наш, и он находится в крайней части коридора.Девушка просит у меня ключ ненадолго и показывает, как открывать дверь. Она подносит карточку штрих-кодом к лазеру, и я слышу щелчок. Дверь кофейного цвета в коричнево-фиолетовом коридоре открывается нараспашку, и мы заходим в номер.Мои глаза просто разбегаются, появляется желание тут всё перетрогать.—?В стены вшит специальный материал, чтобы вы не слышали друг друга. Если хотите, можем вынуть обратно,?— предупреждает нас администратор отеля, и мы говорим, что нас всё устраивает. Тут есть почтовый ящик на стене около входа… Он небольшого размера, но под письма сойдет.Мы провожаем сотрудников, заплатив им 100$ на двоих. Я поворачиваюсь к Лили, девушка одаривает меня лучезарной улыбкой, и мы начинаем прыгать до потолка и визжать от радости.—?Ура, ура, ура, ура! —?кричим мы и продолжаем прыгать. —?Мы живём одни, мы живем одни. Ура-а-а!Накричавшись вдоволь, решаем осмотреть каждый уголок нашего номера.—?Моя, чур, эта комната! —?кричит Лили из комнаты слева от входа. Я прохожу в комнату справа от входной двери и замечаю, что она просторная и довольно светлая. То есть будет место, куда поставить мольберт и мои инструменты. Кровать тут огромная. Видимо, у Лили тоже двухместная, раз она так раскричалась. Мне нравится угловой гардероб. Очень много места, и есть длинная штанга для моих платьев и удобной одежды. Много полок и два огромных ящика рядом с дверью гардероба, а сам угловой гардероб соединен с тумбой, на которой стоит прекрасная плазменная панель. Вся комната выполнена в бежево-кокосовом стиле. Довольно традиционно.Я решаю опробовать кровать. Сажусь на краешек и просто тону в ней. Такой мягкий матрас! А подушки просто огромны. Наконец-то я получила достойную спальню! Подголовник оформлен в виде железной цветочной композиции. На краю лежит сложенное покрывало фиолетового цвета, а прикроватные тумбочки очень напоминают эпоху модернизма. Очень точные линии и прекрасный рисунок кокоса во весь предмет мебели.Ещё меня радует панорамное окно и открывающийся из него вид на город. Мне абсолютно повезло с комнатой. Я решаю забрать чемоданы и начать распаковываться, а потом продолжить экскурсию по моему новому жилью.