Лепестки сирени и красная юбка (1/1)
18 часть.Карету тряхануло так, что Анна чуть подпрыгнула с бархатистых сидений и оказалась в ещё более сбивающей сознание близости, прошептав:—?Накажу,?— её голос совсем не дрогнул, а глаза сверкнули хитрецой. —?И наказанием будет… —?приблизилась и практически соприкоснув их губы, дурманяще вздохнула. —?Впрочем,?— отодвинулась. —?Сегодня узнаёшь,?— загадочно подмигнула.—?Ну нет! —?разочарованно протянула. —?Скажите сразу!—?Нет,?— качнула головой.—?Ну пожалуйста! —?взмолилась. —?Я ж не дотяну до вечера!—?Проживешь уж как-нибудь,?— щёлкнув по носу, усмехнулась.—?Ну прошу вас! —?не унималась Катерина и в тот же момент почувствовала сирень на своих губах. Анна Вячеславовна прислонила пальчик и ухмыльнувшись, ещё раз прошептав.—?Потом,?— склонила голову на бок.—?Ещё и дразните? —?улыбнулась и в тот же миг, не выдержав, приблизилась к Анне. Теперь то она уже точно её поцелует. Снова родной запах зверобоя, снова приятная сладость. Хочется уже наконец вкусить это чудо, но похоже, у дороги другие планы. Цокот копыт замедлился и стало лучше слышно поющих птичек за окном. Смуглая рука невольно сползла и с недовольным фырком, Катерина отсела.—?Вот облом,?— закатила глаза и отсев, дождалась полной остановки. Спрыгнув, подала руку хозяйке.—?Катерина, я полностью вас поддерживаю,?— уже выходя, как бы невзначай бросила. —?Предлагаю продолжить наш разговор вечером,?— специально выделила последнее слово и под тяжелый вздох Катерины, стала наблюдать, как она же отходит обсуждать что-то с кучером. Наверное какие-то детали поездки, впрочем, это не так важно. Всмотревшись вдаль, Анна заметила, что дорога становится хуже, появилась какая-то грязь и ухабы. Наверное из-за этого так трясло. Хотя место было живописным: невысокие трепещущие деревья, приветливо колыхались в тени промелькивающих грозных дубов, под ногами расстилалась нежная травка, чуть примятая колёсами от кареты. Оглянувшись, барышня заметила то, что они стояли на холмике, вдали находился небольшой извилистый спуск. Тучи приятно закрывали солнце, совсем не жарко, а скорее по июньски тепло. Какой всё-таки прекрасный день! Посильнее вдохнув, можно почувствовать лоснящуюся свежесть, так, прикрыв глаза, Анна стояла на мягком зелёном ковре и ждала пока Катерина обсудит какие-то вопросы. Переодически, рядом вырывалась плохо скрываемая брань, но для барышни, любое слово служанки вызывало умиление. Она рассматривала чёрные волосы, густо закрывающие поясницу, её резкие и движения и платье, плохо скрывающее фигуру. Катерина любила красный. Любила такие вещи: багровые ботинки, алая юбка, даже заколка на волосах, и то червонного оттенка. Теперь, красный цвет у Анны ассоциировался именно с этой своенравной и такой притягательной девушкой. А ещё, фантазии приобретали пунцовый цвет. Они манили своей детской игривостью и каким-то дьявольским искушением. Барышня тяжело вздохнула, вспомнив вчерашнюю близость и щёлкнув веером, немного освежила мысли. Всё-таки ей нельзя так долго вдаваться в фантазии и раздумья. Слишком опасно. Но как же можно не думать об этой…—?Мы можем ехать,?— подбежала Катерина и заметив какой-то затуманенный взгляд, поинтересовалась. —?Всё в порядке?—?А? Да,?— Анна Вячеславовна, коротко улыбнулась. —?Что вообще произошло?—?Ваша Милость, не переживайте. Думали как нам объехать вон ту грязь, видите? —?указала на замеченную ранее Анной ухабистую дорогу.—?И что же? —?оперевшись на ладонь Катерины, зашла в карету. —?Что же вы решили?—?Да там выбора особого нет. Развилка вроде есть, мы проверяли, но в любом случае в грязь попадём,?— присела рядом. —?Так что… —?взяла хрупкую ручку. —?Держитесь!?Но!??— послышался хриплый голос кучера и лошади нехотя тронулись. Бац! Тряхануло так, что Анну подкинуло, но крепкая хватка не дала ей ушибиться.—?Ой! —?пискнув, барышня прижалась к служанке. —?Сколько мы так будем ехать, ой! —?сильнее зашатало.—?Вёрст пятьдесят, не меньше,?— предположила навскидку.—?Пятьдесят?!—?Ну, может больше,?— почувствовала, как Анна сильнее сжалась. —?Или меньше! —?сразу же добавила.—?Ужас, ой! Мне… Немного боязно,?— вцепилась в руку Катерины.—?Да не волнуйтесь,?— ласково притянула настолько близко, что уже обнимала её. —?Я рядом, всё будет хорошо, точно вам говорю. Если что, буду вас держать. Вам не о чем переживать,?— вкрадчиво успокаивала под тяжелый стук копыт.—?Тогда крепче, ещё крепче прижми меня,?— уже не пыталась скрыть страх. Катерина поймёт. Точно не осудит. Её сильные руки точно поддержат.Так и произошло. Час, другой. Карету сильно шатало, бедный кучер еле держался, лошади устало фыркали, а Анна… Слушала какие-то звучные романские песни и таяла от прекрасного тембра меццо-сопрано. Она никогда не слышала такого глубокого голоса… Катерина пела цыганские песни, что-то о любви и нежности. Хотя она знала, что хозяйка не поймёт её слов, но размеренное дыхание у себя на плече?— самое ценное, что она могла заслужить.Небольшой дождь забарабанил по крыше. Хлюпающая грязь, стала всё отчетливее слышаться. Насекунду, Анна снова испугалась, но Катерина, быстро заслонив шторы, чтобы громоздкие тучи не пугали её барышню, ласково погладила рыжеватые волосы и снова затянув задумчивую песню, вновь разбавила напряженную атмосферу. Анна Вячеславовна ощущала такую поддержку, что смогла не просто расслабиться, а даже немного отдохнуть, прикрыв глаза. Обычно в дождь, а тем более грозу, она переживала так, что не могла перестать плакать, но находясь в других руках, было так тепло… И уютно.?Ваша Милость спит???— Катерина прошептала вопрос, но услышав только сладкое мычание, поняла, что ответ положительный. Убрав выбившуюся прядку шелковистых волос за ушко, она невесомо поцеловала барышню в макушку и чуть отодвинув шторку, посмотрела, что происходит за окном: недавние перистые облачка превратились в серую пелену, заслоняющее небо, дождь всё расходился, вдали сверкнула яркая вспышка, а деревья, наклонились под сильным порывом ветра, но всё это, совсем неважно. Важна только она?— лежащая рядом и тихопосапывающая на её плече. Зябко поёжившись, через секунду расплывается в довольной улыбке, когда её накрывают пылающей нежностью рукой и целуют в остренькую скулу.Катерина продолжает напевать милый и такой знакомый мотив, склонившись над своим ангелом. Спящая хозяйка?— отдельный вид наслаждения, такая холёная и такая кроткая, словно распустившаяся сирень прохладным баюкающим утром. Её точеные губы?— тоненькие лепестки, умилительно подрагивают и трогательно поджимаясь, снова начинают блестеть. А какие же воздушные шелка на ней… Хотелось хитренько просунуть руку под них и потрогать чувствительную кожу, ощутить приятную свежесть и сладковатый запах фиолетового цветка весны. Интересно, какая же она на вкус? ?Ох, что же вы со мной делаете???— прошептала Катерина и тут же, почувствовала, как к её тянут вниз.—?Что же ты со мной делаешь? —?Анна, сонным голоском повторила то же, что и сказала служанка, и увлекала в приветливую невесомость. Наконец, их губы сомкнулись и Катерина ухватив посильнее хозяйку, чтобы она не упала, перешла поцелуем на щечку, висок, лоб… Ах, как же она чудесна! Да, это был именно затмевающий своим великолепием любовный омут, в который они сейчас прыгали и растворяясь в поразительной ласке, утопали в наслаждении. Какая же прекрасная поездка… Только.?Что же за наказание у меня будет?!??— так и не унималась Катерина.