8. (1/1)

Картман не находил себе покоя. Его давно уже снедало желание унизить, сломать, подчинить себе Кайла, оно проявлялось в злых словах и поступках, но он никогда бы не подумал, что его чувства так легко заметить и использовать. Конечно, предложение Салли имело смысл, но что-то подсказывало Картману, что любая сделка с ней выгодна исключительно ей.

— Знаешь, Лягушонок Клайд, мне кажется, с ней не стоит связываться. Я и сам справлюсь, ведь так? Она же подсунула мне Баттерса, интересный подарок, правда?Под пальцами Картмана Лягушонок Клайд кивал и соглашался.— Вот и воспользуемся им. Порепетируем. Я ведь правильно делаю?Лягушонок снова кивнул.— Вот и хорошо. Я тоже думаю, что я прав!

На следующий день он начал следить за Баттерсом. Тот пугался его и поспешно отворачивался. Страх – это признание большей силы и власти другого. Вот и хорошо. Раз боится, значит, повинуется. Картман дождался окончания уроков и заловил Баттерса на улице. Он оттащил его чуть в сторону и придавил к стене школы. Тот даже не сопротивлялся. В глубине души они оба знали, что так получится. Баттерс уже понял, что с ним всегда происходит худшее, и чем больше он боится, тем больше шансов, что это случится. А Картман знал, что с Баттерсом всегда можно делать, что хочешь, и никаких последствий.

Баттерс зажмурился, он нервно дрожал, когда Картман стал приподнимать его рубашку, он даже рефлекторно вытянул руки вверх, так, словно это было не насилием, а сменой рубашки мамой.

Картман задумался. Пожалуй, все-таки стоило дотащить его до кровати, конечно, это всего лишь Баттерс, человек, который и сам себя ни капельки не ценит, так зачем этим заниматься другим? Но все же лучше на чем-нибудь мягком. Картман прикинул — ближе всего был дом самого Баттерса. Какая ирония.

За весь путь Баттерс и слова не проронил, он послушно шел за Картманом, лишь слабые ноги иногда заплетались от волнения и страха. Картман тащил его с какой-то жестокой силой. И вот, кажется, сейчас бы закричать, вырваться, сказать, что ненавидит… Баттерс запнулся о камень и упал, разбив себе коленку. Картман не ослабил хватки и резко встряхнул его, поставив на ноги.

В дверях они столкнулись с миссис Стотч. Баттерс рванул было к ней, но она со словами, что очень торопится, быстро вылетела из дома. Всеобщее безразличие как всегда играло с ним злую шутку.

На диване в гостиной? Нет. Картман не захотел трахать его на первой попавшейся койке. Странно, но так. Он поволок бедного Баттерса в его комнату, на его постель.

Второй раз он не оплошает. Да, в общем-то, что тут делов-то? Рубашка уже снята, теперь футболка.Баттерс лежал под ним и судорожно дышал, смотря огромными от ужаса глазами. Картману стало интересно, видел ли он вообще, что с ним делают. А он уже стягивал с него штаны. Теперь только трусы, и... Баттерс резко вскочил и схватил Картмана за руки.— Парик и шапка! — воскликнул он.— Что? — удивился Картман.— Я могу их надеть.

Картман посмотрел туда, куда взглядом указал Баттерс. Там лежали зеленая шапка-ушанка и ярко-рыжий парик. На самом деле Картман, войдя, сразу заметил их, но почему-то теперь они не вызывали никаких эмоций.— Мне надеть их?Картман отрицательно мотнул головой и стал стаскивать трусы с Баттерса, который надеялся, что если он будет переодет, то сможет хоть как-то абстрагироваться, вроде и не с ним все происходит, а с кем-то другим.

Картман резко перевернул Баттерса животом вниз. Теперь-то уж дело совсем за малым.

Баттерс заплакал. Его пальцы судорожно сжимали простыню, сам он уже не дрожал, а только вздрагивал, так вздрагивают дети, когда давятся слезами, потому что и обидно, и показывать свою слабость не хочется.

Пожалуй, если бы Баттерс сопротивлялся и вырывался, это только возбудило бы Картмана, но сейчас внутри его все опустилось, и его замутило.

— Эй, ты как?Баттерс никак не отреагировал, тогда Картман приподнял его за плечи и прижал к груди спиной.

— Тихо, успокойся. Все будет хорошо. Только успокойся.Баттерс не успокаивался, он так же вздрагивал, давя беззвучные рыдания. Тогда Картман развернул его, поцеловал сначала в глаз, потом в щеку, в шею, в ключицу. Возбуждение снова возвращалось, но уже менее резким и агрессивным. Потом поцеловал в губы, взасос, проникая языком вовнутрь. Баттерс все еще шмыгал носом и нервно рефлекторно глотал слюну. Это было бы почти мерзко, если бы имело хоть какое-то значение. Баттерс сначала не отвечал на поцелуй, но игнорировать происходящее было невозможно. Он попытался вытолкнуть язык Картмана из своего рта, но не вышло, он лишь раззадорил его...Получилась странная борьба. Картман сгреб Баттерса в охапку, гладил его по спине. Баттерс сдавался. Картман уже не путал, кто перед ним, теперь он страстно желал только Баттерса. Всего. Страсть заразительна. Баттерс стал поддаваться чужому порыву. И, кажется, уже сам хотел, чтобы все произошло.

И испугался уже этого. Баттерс стал отчаянно вырываться, а это сложно, если человек, что держит тебя, в два раза тяжелее и сильнее. Но Картман разжал руки.

— Чего тебе? — его голос звучал приглушенно, и он прерывисто и возбужденно дышал.— Отпусти меня, пожалуйста, — еле слышно пролепетал Баттерс.— Ты, что совсем охренел?! С чего это я тебя отпускать буду?— Пожалуйста... — сделал последнюю попытку Баттерс.

Он сидел, опустив голову и не смотря на Картмана.

— Ах, так! — задохнулся от злости Картман. — Ладно. Я уйду. Но ты — мой! Запомни это хорошенько!

Картман буквально вылетел из комнаты. Он никак не мог понять, что ему на этот раз помешало.