Часть 22. Модель (1/1)

Прежний Су Ги Ён, глядя на нервно покусывающего губы Джи Ху, рассмеялся бы, восхитился девчонкой и посильно помог ей его дожать. Уголки губ Юна опасно вздрагивали, готовые вот-вот обнажить в оскале клыки. Вся его поза выражала отчаянную внутреннюю борьбу. Тени от ресниц трепетно скользили по бледным щекам. Застывшая спина напоминала спину хищника перед броском. В общем, нечасто Ги Ёну доводилось видеть Джи Ху таким собранным.Нынешний Су Ги Ён находил в этом мало смешного. Джи Ху умел быть на редкость мерзким и достающим до печенок, если его довести. И что-то подсказывало Ги Ёну, что директору Суама предложение художницы не пришлось по вкусу категорически. Ну, все, Мичи Ннян не жить, да и Ги Ёну не улыбалось неопределенное время терпеть Юново тяжелое душное молчание и ядовитые реплики. Он потом, конечно, скорее всего, извинится, как культурный человек, но Ги Ён уже на себе испытал, что в Джи Ху лучше лишний раз зверя не будить, так как Юн из безобидного сонного привидения на глазах превращался в злобный полтергейст, отравляющий всем жизнь.Наконец Джи Ху оторвал глаза от фотографий и встретился глазами с Мичи Ннян.—?Если я соглашусь, вы полетите со мной в Сеул? —?уточнил он.—?Да,?— твердо ответила Мичи Ннян. —?Я полечу с вами в Сеул и приму ваше предложение. Если вы к тому времени его не отзовете.—?Тогда по рукам,?— и Джи Ху протянул девушке ладонь для рукопожатия, скрепляющего договор.Мичи Ннян коротко, по-мужски, пожала руку, назначила время и попрощалась.—?Выдохни,?— посоветовал Джи Ху Ги Ёну, когда они вышли на улицу. —?Со мной все в порядке.—?Почему ты согласился? Ты же ненавидишь, когда тебя загоняют в угол. Я вообще ожидал, что ты ее просто разорвешь за такую наглость.—?Странные у тебя представления обо мне, Ги Ён. Меня раздражают беспомощные и неумелые манипуляции, а если человек понимает, чем и как меня можно зацепить, то почему нет? Эта очаровательная малышка знает, как поставить мужчину на колени, да? Пошли в спортзал?— подготовимся, что ли, мышцы подтянем. Если это поможет, конечно.—?Тебя ничего не смущает? Ты вот так запросто разденешься?—?Ну, не так запросто. Но, думаю, переживу как-нибудь. Но если ты хотя бы потянешься меня щелкнуть, я тебе руки с мясом вырву, понятно?—?Почему ты меня до сих пор пытаешься с дерьмом смешать, а?—?Тогда ты, может, совсем исчезнешь, а? А то как я флиртовать буду?—?Хрен тебе, Юн Джи Ху, а не этот, как его, тет-а-тет. Флиртовать будешь при мне. Ей все равно дела нет до моего присутствия, а вот у тебя наглости хватит, пожалуй, взять и напрямую с ней договориться пару изобразить.—?Слушай, а ты все-таки не такой тупой, каким кажешься.—?Вот спасибо! Хотя на самом деле я просто не хочу пропустить такое зрелище. Я уже как представлю только… —?Ги Ён театрально схватился за сердце.—?Я еще отыграюсь,?— ласково пообещал Джи Ху. —?Я тебе норму английских слов и выражений в два раза увеличу на это время, чтобы тебе было некогда на меня пялиться.—?Зануда,?— ворчливо закатил глаза Ги Ён.—?Есть такое,?— легко согласился Джи Ху. —?Но я слышал, что со мной все равно бывает весело.—?Тебе тогда не пытались продать что-либо втридорога? —?не остался в долгу Ги Ён.—?Раунд,?— вынужден был признать Джи Ху. —?Именно так и было.***На сеансе Ги Ён обнаружил, что он, пожалуй, единственный, кто смущается и пытается отвести непослушные бесстыжие глаза от волнующей экспозиции. А коленопреклоненный, связанный и голый Джи Ху, которому хватило на адаптацию и преодоление первоначальной неловкости менее пяти минут, вел непринужденную светскую беседу с сосредоточенной художницей. Сурово нахмуренные брови Мичи Ннян ни разу не разгладились, а на лице не мелькнуло и тени игривости, пока они с Джи Ху перебрасывались репликами. В целом, это было больше похоже на стрельбу по мишеням боевыми, чем на легкий флирт, но Джи Ху и Мичи Ннян, похоже, ничего неудобного в этом не находили.—?Почему вы сейчас так серьезны? Посмотрите, на что я готов ради вас, и улыбнитесь. Разве я не заслужил награды в виде вашей чудесной улыбки? —?Джи Ху, внезапно вспомнив, что он джентльмен, старался быть приятным собеседником.—?Я не при исполнении, чтобы скалиться направо и налево,?— не оценила его стараний погруженная в работу Мичи Ннян.—?А у вас улыбка только для клиентов и начальства?—?Боюсь, что так.—?Тогда подумайте о том, что, возможно, я ваш потенциальный работодатель,?— все еще пытался быть галантным нагой, но не павший духом Джи Ху.—?Вполне возможно, что вы еще передумаете, пока мы закончим.—?Я не передумаю. Я уже слишком далеко зашел.—?А я еще даже не начинала. Вы меня совсем не знаете, чтобы делать такие заявления.—?Нам сейчас ничто не мешает узнать друг друга лучше. Вы обещали рассказать мне о вашем имени,?— напомнил Джи Ху девушке.—?Не смотрели, значит? —?Мичи Ннян на секунду оторвала глаза от мольберта, чтобы свериться, и снова уткнулась в набросок. —?Тогда я хочу услышать ваши варианты.—?Я знаю, что у некоторых народов в древности существовала такая практика?— истинное имя ребенка хранить в секрете, а в обычной жизни называть другим, зачастую нелепым или смешным, чтобы оно отгоняло злых духов, сглаз, порчу и так далее.—?Близко к истине. Именно такую историю мне рассказывали в детстве.—?Люди искусства народ довольно суеверный, поэтому звучит правдоподобно. Однако чувствую, ваша история куда занятней.—?Вы правы, потому что у меня нет никакого другого имени. В молодости у моего отца постоянной моделью была японская девушка, которая очень плохо понимала по-корейски. Они поженились. Тому было две причины: романтическая?— между ними случились страстные отношения?— ну, знаете, зависимость на грани ненависти, и практическая?— жене не надо платить деньги за позирование. Ну, и третья причина?— беременность.—?Он вам это сам рассказал? —?уточнил Джи Ху.—?Мой отец человек довольно своеобразный, он меня не воспринимал как ребенка. Скорее как преемника в профессии, когда у меня начали проявляться способности к рисованию. Поэтому часто был со мной откровенен до жестокости. А еще отец шутник, балагур и весельчак. И любитель сомнительных розыгрышей. Когда моя мать спросила, как можно назвать ребенка, которого они ждали, отец решил подшутить над ней. Конечно, при регистрации ей объяснили, почему так называть ребенка не стоит, но моя мать тоже женщина с характером. Она и так уже была в ярости, что отец ей ребенка сделал, поэтому после его шутки в отместку настояла, чтобы меня записали именно так, как он сказал. Потом они переехали в Америку, и поскольку здесь никаких вопросов о моем имени долго ни у кого не возникало, то и вопрос с переименованием отложили. Тем более что мама через год ушла от отца, и кроме открыток больше ничем в нашей жизни не отметилась. А без нее заниматься сменой имени было некому.—?А в школе вас не дразнили?—?Я редко посещала школу. Не знаю, как отец договорился об аттестации, но моей школой были мастерские и студии. Там я и занималась по учебникам в свободное время. Он тогда много писал, а помощника и моделей позволить себе не мог.—?А в Манхэттенской школе??— Разумеется, не дразнили. Там я оказалась в своей стихии, где все немного сумасшедшие. Я благодарна отцу за возможность там учиться и за то, что он смог оплатить мое обучение хотя бы наполовину. К счастью, мне везет с работой, и я надеюсь скоро закрыть кредит.—?У вас интересные работы. Во всяком случае, те, которые я видел. Почему же вы хотите стать искусствоведом, консультантом, галеристом?.. Кем угодно, но не зарабатывать написанием картин или созданием скульптур? Вы сомневаетесь в своем таланте?—?Нет. Я сомневаюсь, что смогу зарабатывать своим талантом, но не в том, что талантлива.—?Смелое заявление.—?Не надо думать, что я настолько самоуверенна. Под словом ?талантлива? я всего лишь подразумеваю то, что я не могу не рисовать, а не то, что результат моих потуг непременно будет достоин звания шедевра. Рисовать для меня как дышать. Инстинкт. Болезнь. Зависимость. Это сильнее меня. Я теряю возможности?— знаете, у меня ведь были очень заманчивые, высокооплачиваемые предложения как у модели. Правда?— я сейчас не хвастаюсь. Как я ненавидела себя за то, что не могла на них согласиться, что-то внутри не давало мне этого сделать. Мне тогда очень нужны были деньги… Я теряю заказчиков, друзей, любимых. Вы со мной тоже, скорее всего, расстанетесь. Мне говорили, что я как запрограммированный робот?— бездушная и жестокая, что мне ничего не надо, кроме всякого художественно-исторического хлама и моих работ, из-за которых я готова разрушить отношения, из-за которых мне ничего не стоит сломать человека, лишь бы заполучить его душу и приколотить ее к своему холсту. Мне это напоминает то, как я всегда воспринимала собственного отца. Никогда не хотела быть такой, как он, поэтому не думайте, что для меня все это легко, и я пытаюсь придать себе значимости, когда говорю, что талантлива.—?Что значит ?заполучить душу и приколотить на холст??—?Не знаю. Спросите у тех, кто это придумал. Возможно, это так и есть, мне трудно судить, что чувствовали те, кто потом ушел из моей жизни. Но я не садист и не получаю удовольствие, причиняя боль или дискомфорт. Однако я не могу рисовать просто оболочку. И никто не может. Даже фотографировать, если мы говорим о художественной фотографии, так ведь? Мне нужно узнать человека, почувствовать его энергию, хоть одним глазком взглянуть на его крайние состояния.—?Я полагаю, это значит, что у вас часто случались романы с вашими моделями…—?Всякое случалось,?— призналась Мичи Ннян после тяжелой паузы. —?Мы много разговаривали, узнавали друг друга все лучше, и как-то получалось так, что появлялись чувства. Я себя знаю?— у меня чувства возникают, только пока я пишу картину и делаю скульптуру. Это не совсем по-настоящему, что ли. Нет, люблю я по-настоящему, не получается не любить и не испытывать страсть. Но моя часть души, связанная с этими людьми, все мои эмоции к ним уходят туда, в работы, живым почти ничего уже не остается. Я смотрю потом на этих людей и ощущаю только какое-то опустошение. Все до пепла сгорает за то короткое время до окончания работы. А им кажется, что я целенаправленно и жестоко манипулирую, заставляю влюбиться в себя просто из какого-то спортивного интереса и упиваюсь этим.—?И вам не нравится ощущать свою власть над другим человеком, не нравится ваша способность обнажать все тайны души других и отображать их, не нравится, что они перед вами вот такие?— слабые, полностью раскрытые, неспособные скрыть ни одного движения от вашего зоркого взгляда? Скажете, не так?—?Не так. Я бы хотела, чтобы все было по-другому, но не умею. Я не только их, я прежде всего себя выворачиваю. И я отнюдь не коллекционер разбитых сердец или постельных побед, хотя, кажется, меня считают и тем и другим.—?Вы не возбуждаетесь во время работы, если это что-то вроде нашего случая?—?Я тоже человек. Разумеется, возбуждаюсь. Но я привыкла к тому, что так происходит, и могу с этим справиться как с личной проблемой. Я не пытаюсь играть в любовь или тащить кого-то в постель. Или, например, кокетничать, чтобы потом динамить. Наоборот, всеми силами стараюсь избегать такого начала отношений. Постоянно зарекаюсь спать с моделями.—?Но хочется как лучше, а получается как всегда? —?усмехнулся Джи Ху.—?Я же не бессердечная, да и не железная, что бы там кто ни говорил. Если человека настолько уж мучает непреодолимое сексуальное желание, я могу пойти навстречу. Но еще не было случая, чтобы это приводило к нормальным отношениям или кто-то был удовлетворен. Для меня исчезает интерес или притяжение к тем, кого я уже, так скажем, открывала, чтобы написать картину. Нет тайны, словно я с этим человеком уже прожила целую жизнь…—?Значит ли это, что в данный момент я вызываю у вас желание? Я готов рискнуть. У меня много секретов. Хватит на несколько жизней.Мичи Ннян ненадолго задержала взгляд на Джи Ху и ответила откровенно:—?Вы сейчас только у мертвого не вызовите желание. Но я бы на вашем месте не обольщалась?— когда все закончится, для меня это не будет иметь большого значения. Ни ваше обнаженное тело, ни даже ваша обнаженная душа с парой-тройкой секретов. Предупреждаю сразу, чтобы потом не было обид. Хотя, по моему опыту, предупреждать обычно бесполезно. Я потеряла двух лучших подруг и почти всех близких друзей.—?У вас были сексуальные отношения с вашими подругами?—?Да.—?Другие женщины у вас были?—?Были. Не очень много.—?Вы очень откровенны.—?Потому что рассчитываю на ответную откровенность,?— беззастенчиво и сухо призналась Мичи Ннян. —?Поэтому пока разрешаю спрашивать вам.—?Для серьезных длительных отношений вы предпочли бы мужчину или женщину?—?Я бы предпочла, чтобы мне никто не был нужен. Но не получается.—?Что для вас значит верность, Мич? Необоснованные претензии партнера или основа отношений?—?Второе. Поэтому я и предпочла бы, чтобы мне никто не был нужен. Очень тяжело работать и в то же время быть связанной обязательствами.—?Сейчас у вас есть обязательства?—?Нет. Но я бы вам была признательна, если бы мы с вами обошлись без недоразумений в виде влюбленности или секса.—?И все же, женщина или мужчина?—?Странный вопрос, тем более от вас. Если бы можно было выбирать, то выбрала бы того, с кем удобней. Однако чувства и обстоятельства решают за меня. От человека зависит.—?Вы производите впечатление достаточно бесстрастной особы, способной контролировать и чувства, и обстоятельства.Мичи Ннян отложила карандаш, подошла к Джи Ху, медленно опустилась перед ним на колени и заглянула ему прямо в зрачки.—?Вы тоже,?— с расстановкой сказала она. —?Но так ли это на самом деле, мистер Юн? Знаете, что я сейчас вижу? Свое отражение. Не ожидала от вас, что в таких специфических условиях вы с первых же минут перехватите инициативу. Завтра вопросы буду задавать я. С моими демонами мы сегодня познакомились, а что за демоны скрываются за вашей бесстрастностью? Завтра. В это же время. Я хочу. Видеть вас настоящего, Джи Ху. —?Мичи Ннян еще несколько секунд смотрела в глаза Джи Ху и вдруг резко отрезала:?— А теперь оба пошли отсюда вон. Наше время вышло. Меня сегодня провожать не надо.Ги Ён даже вздрогнул от ее резко изменившегося тона. Он быстро подошел к Джи Ху, снял с его рук веревки, помог подняться на затекшие ноги и проводил к ширме с одеждой. Мичи Ннян с застывшим взглядом, пребывая словно в состоянии транса, так и продолжала стоять на коленях перед постаментом, где только что находился Джи Ху.—?Ги Ён!Ги Ён вопросительно повернул голову на голос Мичи Ннян:—?Да?—?Ну ладно я. Мы, в конце концов, одним мирром с ним мазаны. А вас как угораздило с господином Юном связаться?..