Дикие звери. Ложь во благо? (1/1)

Нервничая и ожесточенно прикусывая губы до крови, Полководецразглядывал рельефы на потолке. Робкий, еле слышный скрип входной двери."Пришёл!"-Ну здравствуй, Фимочка! - ехидно-презрительно бросил он в лицо входящему. Заметив, как тот вздрогнул, словно от пощёчины, парень взбеленился ещё больше, - Что же ты так, всю наглость растерял по дороге или слова забыл? Тебе текст подсказать? - сочувственно поинтересовался он.Поэт попытался собраться с духом перед входом в комнату, но с каждым шагом и каждым словом этого наделённого немыслимой властью юноши его решительность исчезала. И наконец, он застыл посреди комнаты, не в силах сдвинуться с места, словно загнанная жертва на хищника, глядя на необычайно властного дерзкого юнца.-Пожалуйста, не зови меня так. Моё имя - Сэрафеим, - еле слышно прошептал он.-Ммм, какое занятное имя... - дрожа от злобы прошипел Полководец, - Тогда я тоже, пожалуй, представлюсь - Аникетос. Ну ооочень приятно. Если ты не против, подойди ближе. Кричать через полкомнаты - дурной тон. Да и вообще, поздно уже, не будем мешать другим отдыхать.Однако его просьбу так и не соизволили выполнить. Русоволосый посетитель стоял посреди комнаты, подражая мраморной колонне, с животным ужасом глядя ему в глаза. Выйдя из себя, юноша вскочил и, за шаг приблизившись к жертве, ядовито прошелестел:-Первый раз тебя вижу и уже хочу убить. Знаешь, такого со мной ещё не было. В этом смысле ты для меня первый, Огонёк.Передёрнувшись от такой перифразы своего имени, Поэт вернулся в реальность и в отчаянии пошёл на единственно логичный по его мнению ход - ответную атаку.-Не спешил бы ты с такими заявлениями, Ники. Я ведь всё-таки старше тебя и в отличие от перелётных пташек обосновался в этом гнезде прочно и надолго.Отчаянный, пустозвучный блеф, но он же единственная надежда... Вот только на что? Из тупика нет выхода.-Ох ты ж, как мы запели... - рассвирепел Полководец, наступая на бледнеющего Поэта. - А знаешь что... Плевать я на это хотел. Мне только одно интересно: зачем ты сюда пришёл? Не верится, что ты такой идиот, чтобы поверить в то, что тебе удастся меня напугать подобным бредом. Так зачем же? - с нажимом спросил он, заглядывая в испуганные зелёные глаза.Поэт в панике замотал головой, пытаясь скрыться от обжигающе холодного взгляда, словно видящего его насквозь.-Не вертись! - властно ухватил его за подбородок Аника, заставляя поглядеть себе в глаза.

Догадка, посетившая его в этот миг, поразила юношу. Пристально вглядевшись в лицо жертвы, он расплылся в кровожадном оскале.-Неужели... Может ли быть, что ты желал подобного исхода? - глаза Сэры в ужасе расширились, а оскал Ники стал ещё шире. - Угадал? Ты что, серьёзно? Ты тоже пришёл сюда, потому что хочешь меня? Ну-ну, только не расплачься. Знаешь, хотя я никогда и не принимал подобных симпатий... Более того, всем подобным "поклонникам" я отрезал хотелки... - казалось бы, после этих слов бледнеть Поэту было дальше некуда, -Но ради тебя я, пожалуй, сделаю небольшое исключение. Тебе понравится, - ехидно пообещал юноша.С силой дёрнув Поэта за волосы, он одним движением сорвал гиматий и хитон, повалил того на кровать и с фальшивой мягкостью и небрежностью навис сверху.-О, да ты быстр, солнышко, не успел лечь, уже встал, - саркастически протянул он. -Ну да ничего, так даже интереснее.В каком-то мутном полузабытьи Сэра слышал холодный и циничный голос любимого им тирана. Близкий жар желанного тела возбуждал его до невозможности, причиняя боль, единственным желанием осталось бесконечное и безумное влечение.Впившись в губы русеволосого красавца жарким поцелуем, Аника одновременно сдавил железной хваткой возбуждённый член. Сдавленный стон жертвы только сильнее подстегнул его жестокость: кусая губы Сэры до крови, он медленно поглаживал подрагивающий половой орган, доводя юношу до экстаза. Оторвавшись от бледных, плотно сжатых губ, он с ухмылкой опустился ниже и, играючи проведя языком от яичек до головки, сомкнул губы на горячем члене. Коротко вскрикнув, Сэра до крови закусил губу, вжимаясь в прохладную постель, чтобы хоть немного унять сжигающую его изнутри животную страсть. Покосившись на бледное, покрытое потом лицо неожиданного любовника, Аника начал сосать затвердевший стояк, изредка покусывая крайнюю плоть. Терпения Сэры хватило ненадолго, судорожно всхлипнув, он кончил ему в рот. Сплюнув в сторону, Ник ухмыльнулся."Что ж, могло быть и хуже."С усилием оторвавшись от созерцания томного выражения лица дрожащего под ним парня, он высвободил свой и придвинулся к блестящему от пота обнажённому телу.-Почему-то мне кажется, что сейчас ты ещё больше вспотеешь, -рывком перевернув Сэру на живот, прошептал он.От горячего дыхания на своей шее Сэра окончательно сошёл с ума, задыхаясь, он в исступлении дрожал всем телом, побелевшими пальцами сжимая простыню. Чувствуя, что последует за этим, он постарался хоть немного расслабиться, но входящий без всякой подготовки горячий член безболезненно принять не смог.Раздирая губы острыми клыками и до предела впиваясь в ладони ногтями, парень одновременно подался назад, прогибаясь в пояснице. Желание почувствовать всего Нику внутри поглотило все его мысли, оставив лишь животные инстинкты.С трудом проникнув внутрь, Аника чуть не задохнулся, ощущая давление гладких стенок ануса, стальной хваткой обхвативших разгорячённый член. Помутившись в рассудке от неожиданного и опьяняющего удовольствия, он начал двигаться всё быстрее и быстрее, всаживаясь внутрь до конца и раздирая анус до крови.Не в силах дальше сдерживаться Сэра вскрикивал от боли, давясь солёными слезами, но продолжая толкаться назад, насаживаясь на горячий разбухший член и подвывая от боли и желания. Однако, в тот самый момент, когда он уже терял сознание от беспрестанных толчков, внутри словно всё перевернулось, и парень, прогнувшись, с громким стоном впился пальцами в покрывала: Аника со всей силы заехал по простате. И словно назло он попадал по ней снова и снова, и теперь уже Сэра, словно соревнуясь с ним в скорости, толкался задом в пах, желая продлить чувство неизмеримой эйфории.Словно дикие звери, сплетаясь телами, с остервенением кусая губы во время жарких поцелуев и ни на секунду не прерываясь, поглощённые страстью, всю ночь до утра они провели жадно любя друг друга, пытаясь присвоить себе каждую клеточку чужого тела.Утро наступило внезапно, развеяв одурманивающие сцены ночи. Приподнявшись на локте, Полководец с необъяснимой для самого себя нежностью посмотрел на бледное, слегка припухшее от слёз лицо Поэта. Бережно пропустив между пальцами тонкие русые пряди, он с блаженством прижался к ним щекой, ощущая мягкость шёлка и сладкий аромат мирта. Идиллию прервало пробуждение юноши, с усилием открывшего глаза. Только сейчас, глядя в них с такой близи, Полководец осознал, насколько один случайный взгляд может оказаться судьбоносным: обрамлённый густыми чёрными ресницами, каких нет ни у одной придворной красавицы, изумрудно-зелёный, словно навеки заключивший в себе частичку буйной летней зелени. И вздрогнул, словно от удара ножом под сердце, увидев как это красивое лицо исказилось страданием и болью."Да кто ты такой? - в благоговейном ужасе подумал парень, - Ни одна женщина не может быть столь привлекательной, так какой же из тебя мужчина?"Словно прочитав на изумлённом лице юноши его мысли, Поэт слабо улыбнулся.-Уже никакой... - прошептал он, с видимым усилием поднимаясь с кровати.Колени дрожали, отказываясь держать его, и осознание жалкости своего вида окончательно добило парня, замершего у постели.Внезапное чувство паники сжало спазмом сердце Полководца. Словно юнец перед первой тренировкой, он запаниковал, отчаянно ища выход. Во что бы то ни стало и в независимости от последствий, сейчас он хотел лишь одного: несмотря ни на что удержать эти непривычные тёплые чувства, появившиеся в его жизни одновременно с этим человеком. Подвинувшись к краю, он мягко обхватил Поэта за талию и повалил его на себя, нежно целуя израненные губы. Неожиданный хлопок и жжение на щеке ошеломили его на мгновение, и он разжал руки.Воспользовавшись его замешательством, юноша рывком поднялся, скривившись от адской боли."Вот она, расплата..." - горько усмехнувшись, он завернулся в покрывало и поковылял к двери. Опомнившись у порога, он прислонился к стене и устало поинтересовался:-Где моя одежда? Не хотелось бы выходить отсюда в подобном виде, хотя на самом деле ночью нас только мертвый не слышал...

Пришедший в себя, Полководец резко вскинулся на кровати и, непонимающе уставившись на него, совсем по-детски спросил:-Ты уходишь?Поэт помедлил с ответом:-Да.-Но ведь вернёшься? - с угасающей мольбой взглянул на него парень.-Нет.Ощущение солнца внутри испарилось, принося с собой извечную тоску, холод и злобу.-И что же тебя не устраивает? - с замиранием сердца поинтересовался он, еле сдерживаясь, чтобы не ударить стоящего у дверей человека.-Я не твоего поля ягода.Сухой, краткий ответ.-А вчера, значит, моего был?Смешок.-Вчера, значит, был. В конце концов я ведь получил то, чего хотел.Бесцветный, безразличный голос.-Значит, неважно, кто бы это был, лишь бы жестоко трахнули в задницу?Молчание.-Формулировка мне не нравится, но по смыслу - да."Ложь... Ложь. Гнусная ложь!!!"Подобрав с пола одежду, юноша швырнул её в лицо обманщику.-Убирайся.Шёпотом. Голос срывается и сипит. Тихий щелчок двери. Кровавые и белесые разводы на ещё вчера кристально белых покрывалах - последние следы нарушенного ночью запретаВошла прислуга. Сбросил покрывала на пол - велел отчистить. Попросил воды. Испуганный взгляд горничной. Ак... Что он здесь делает?Осколок, глубоко засевший в ладони. Кровь. Обеспокоенный взгляд Ака, переполошённые крики прислуги. Это не его кровь...Тьма, тишина и лишь в воспалённом мозгу пульсирует одна-единственная мысль:"Это неправда... НЕПРАВДА!"---------------------------------------------------Гиматий - у древних греков верхняя одежда в виде прямоугольного куска ткани; надевался обычно поверх хитона.Хитон - мужская и женская нижняя одежда у древних греков; подобие рубашки, чаще без рукавов.