both of us can't do apart (1/1)

Сознание возвращалось медленно, всполохами, но я все же очнулась, и во многом этому способствовала боль, которую я вдруг снова начала ощущать. Кровь на руке запеклась, и благодаря этому я примерно смогла оценить время, проведенное в бессознательном состоянии. Удивляет, что я не сдохла от потери крови. Или сдохла? Нет, я же чувствую, значит живая. Лучше бы уж сдохла, забот меньше. Попытка подняться, опираясь на руки, увенчалась героическим падением, и я решила полежать еще немного, медленно восстанавливая контроль над телом. Кажется, один из хвостов зацепился за балку, и это еще больше мешало. Почему я не обрезала их, лезут все время в глаза, а проку от них никакого!—?Пусть эта шлюха висит здесь, какая красивая куколка. Ни души, ни пользы. Ну, ничего, я отомщу за твой отказ. Ты узнаешь, что такое быть униженной на глазах у людей. Но никто смотреть на тебя не будет, потому что здесь ты никому не нужна, паршивая сука! —?смех, раздавшийся следом, эхом отразился от стен, давя на черепную коробку и застывая в ушах.Хотелось блевать, вырвать барабанные перепонки, проткнуть уши какой-нибудь железной палкой, лишь бы не слышать этого дерьма.—?Чур я после тебя, сколько же эта блядь от меня бегала! Хотя, знаешь, оставь эту себе, у меня есть прекрасный вариант в соседней комнате, ее лучшая подружка. Она сейчас так восхитительна: вся в крови, грязная, бесполезная. Я размажу ее личность по стене, разорву ее тело. Смерть покажется ей лучшим средством, но кто даст ей умереть,?— рассуждал второй голос.Кажется, пора сваливать. Но куда? Куда сваливать, когда ты даже не можешь поднять руку, чтобы освободить волосы? Уползать в соседний угол в надежде, что тебя не найдут? Ты взрослая девочка, хватит утешать себя дурацкими оправданиями. Тебе придется узнать это. Совсем рядом раздались шаги, нужно притвориться мертвой. Может, хоть это прокатит? Кто будет насиловать труп?—?Знаешь что? Я тоже хочу ее. Не смотри на меня так, я не собираюсь забирать твое право первопроходца, я потом. Добью ее,?— мерзко хихикнул первый голос. Надо же! Какое благородство! Он не собирается забирать право! Да я тебе в глотку засуну это твое право, и первому, и второму, да так, что с другого отверстия вылезет. Где же этот чертов меч! Слабачка. Жалкая слабачка. Столько сил и все впустую. Мне никогда не победить Мастера Смерти, я никогда не смогу вернуть Ёми. Что говорить об этом, когда я даже каких-то мудаков без меча не смогу победить.—?Давай только подождем, когда они обе очнутся. А то неинтересно совсем, как же выражение ненависти на ее лице, жалкие попытки сопротивляться? Я без этого не буду,?— обиженно пробурчал второй.В ответ прозвучало согласное хмыканье, и шаги стали затихать. Выражение ненависти? Да у меня и презрения-то к тебе на крупицу наберется, только жалость, всеобъемлющая жалость к твоей извращенной сущности. Так, стоп. Отмотайте-ка… Там есть еще кто-то. Еще одна девушка, такая же жертва обстоятельств. Нужно бежать. Бежать, не оглядываясь и как можно быстрее. Он сказал, что она висит? Наверное, на цепях или веревках. Хотя последнее тут вряд ли водится, разве что принесли с собой. Или я забираю ее с собой, или моя совесть сожрет меня. Вообще-то, здесь не принято помогать. Ты либо можешь себя защитить, либо повинуешься судьбе. Но я-то не из этого мира, так что пошли все эти правила к черту. Надо вставать. Неровен час опять придут и заметят, что я проснулась. Если поставить руку вот так и попытаться подтянуть ноги, может получится сесть… Да! Получилось! Только бы не шуметь. Так, что у нас с повреждениями… Нога, рука и мое жалкое самолюбие. Вправить вывих?— не такое уж сложное дело, но вот вытерпеть боль после этого уже хуже.—?Угх! —?черт, вырвалось!Надеюсь, они ушли достаточно далеко, чтобы не услышать мои жалкие потуги подняться. Хвост, запутавшийся в арматуре, мешал встать, и я уже почти занялась кропотливым распутыванием этих русалочьих кос, когда заметила осколок, валявшийся неподалеку. Без тени сожаления я отрезала половину хвоста, чувствуя одновременно и облегчение, и укол совести. Теперь подняться уже не мешало ничего, но стоять было все так же тяжело, так что я первым делом оперлась о стену и медленно поковыляла к дырке в стене, по форме напоминавшей дверь. Да что же здесь случилось?! Раны саднило, рука, кажется, опять начинала кровоточить, но явно слабее, чем в первый раз. Не зажило, значит. На противоположной от двери стене соседней комнаты была подвешена девушка, смутно напоминавшая кого-то очень важного, но мозги отказывались работать. Так, отложим-ка ?подумать? на потом, сейчас надо действовать. Девушка была повернута лицом к стене, так что рассмотреть ее не удавалось. Платье на девушке было изодрано почти в клочья, на чем оно держится вообще? О, тут еще и бантик должен быть! Так, как бы ее снять-то, да потише… Рядом валялись какие-то обломки, может, оружие? Тут все непонятно чем сражаются. Подождите-ка, оно очень похоже на косу. На очень знакомую косу… И это платье. Осколок оружия удобно устроился в ладони, хотя немного жег. Видимо, девушка-то не простая была. Веревки легко поддались напору острия, и девушка шумно соскользнула вниз. Еще бы мгновение, и пришлось бы убегать от пришедших на шум охотников? ублюдков? Да, ?ублюдки? сюда больше подходит. Мерзопакостные твари. Я успела ее поймать. Ну, как поймать. Схватить, прикрывая от встречи с полом своим телом. Отбросив осколок ?косы?, я медленно развернула девушку лицом. Знаете то чувство, когда долго чего-то хочешь, и оно вдруг падает к твоим ногам? Так вот я не о нем. Сердце резко ухнуло куда-то вниз и отозвалось жалобным ударом. Дыхание перехватило и почему-то показалось, что время остановилось. Несмотря на потерю сознания, Ёми выглядела напряженной, упорно сражающейся с кем-то в своей голове. Веки подрагивали, а губы были чуть приоткрыты, позволяя девушке свободно дышать. А вот мне кто-нибудь даст спокойно дышать? Пожалуйста. Почему именно она? Почему не кто-нибудь еще, а именно Мастер Смерти. Такая беззащитная, такая человечная. Почти как настоящая Ёми Таканаши.—?Может, они уже пришли в себя? Мне так не терпится засадить ей, так, чтобы стало больно. Чтобы она почувствовала все, что я чувствовал, когда она мне отказала, паршивая дрянь,?— кажется, это тот, первый.Он хочет испортить мою Ёми. Мою прекрасную, чистую Ёми. Не позволю! Здесь хорошая акустика, но они вряд ли совсем рядом. Надо бежать. Как можно быстрее. Знаете то чувство, когда всем сердцем хочешь защитить что-то, что тебе дорого, а это хотят отнять? Да, вот я о нем. Сразу как-будто второе дыхание открывается, и уже совсем все равно, что ноги не держат, а голова идет кругом от любого резкого движения. Я крепче обхватила Ёми, поднялась на ноги, совсем не ощущая ее веса, и двинулась в противоположную от голосов сторону. Может, удастся обхитрить их?