II глава. Размышления. (1/1)

-----++-----Я помню те слова, которые мне говорил Усаги-сан, когда мы были в колесе обозрения: ?Я не могу удержаться от мыслей: а вдруг ты уйдёшь от меня, если тебе откроются эти мои стороны? Пожалуй, мне нечем было бы тебя остановить. Я боюсь. Я не хочу тебя удерживать — и в то же время хочу запереть, чтобы не сбежал. Одного я ни за что не хотел бы — это причинить тебе боль. Но реальность не такова. Пусть лучше мы расстанемся сейчас, чем однажды ты покинешь меня, презирая, для меня самое страшное — тебя потерять?, поэтому боюсь причинить ему боль, ведь он любит меня больше жизни, а я... его. Аааа! Нет нет нет нет! Что я говорю?! Блин, всё никак не могу свыкнуться с мыслью, что я гей. Боже, я качусь по наклонной. Мамочка, папочка на небесах, братик в Осаке, простите меня. Да и про какие стороны он вообще говорил, разве я могу только из-за них бросить его одного? Ну уж нет. Ээ...— Усаги-сан, ты куда?— Хатараку, хатараку, хатараку...**Сразу вспоминается его фраза: ?Говори со мной. Ты молчишь — и мне кажется, что я не нужен тебе, и это разбивает мне сердце?. Кошмар, правда? Нельзя, чтобы я причинил боль Усаги-сану или создал ему неприятности, чтобы ни случилось. Блин, на все мои предположения он уже отвечал раньше: ?Все твои усилия уберечь меня от неприятностей заставляют меня переживать ещё сильней?. Что же мне делать? Я ведь столько всего ещё о нём не знаю, а спрашивать почему-то боюсь. И вообще, я только что приехал, а уже забил себе голову плохими мыслями о том, что я могу причинить Усаги боль. С чего это я начал думать об этом?— Усаги-сан! Ужин готов! — С лестницы спускается, по-видимому, бомж. Усаги-сан был весь лохматый, с синяками под глазами, рубашка сползла на плечо, штаны...я вообще про них промолчу.— Усаги-сан, что с тобой?!— Переработал. Что у нас там покушать есть?— Вот, смотри. Ты же работал всего-то 2 часа...— Плохие новости, потом расскажу. Ешь давай, — он взял в руки палочки. — Итадакимас.***— Итадакимас.