Часть 9. (1/1)

Возвращаясь от брата моего друга и соседа Тони, мы почти не разговариваем. Разморенные тяжелым физическим трудом, холодным пивом и знатным барбекю?— просто молчим. Каждый думает о своем. Тревор без задних лап спит за нашими спинами. Вдоволь наигравшись с детьми и после вкусного ужина. Я знаю своего парня?— приедем домой и он, скорее всего, сделав наспех свои дела во дворе, сразу же займет свое излюбленное место и вновь заснет. Его повадки я уже выучил наизусть. Я вспоминаю слова жены брата Тони. Зачем-то она рассказала мне, как видела в центре города мою бывшую жену, зачем-то во всех красках описала мне как та выглядит, во что была одета и кто с ней был. Почему-то часто мои знакомые думают, что мне интересна какая-либо информация, касающаяся ее?— они ошибаются, а воспитание не дает мне права грубо, как мне хочется, сказать, что мне уже давно плевать где она и с кем. Ведь невольно вспоминается прошлое. Которое, казалось бы, навсегда похоронено где-то на задворках памяти. И что самое интересное?— из всего того, что было, остались почему-то только дрянные воспоминания, хотя и хороших хватало.—?Хороший был день,?— довольно выдыхает Тони, нарушая тишину в машине. Тревор что-то ворчит сквозь сон с заднего сиденья. —?Может, завтра на рыбалку?—?Можно,?— безучастно отвечаю я, мысленно стараясь выбросить из головы воспоминания про бывшую.—?Я куплю пива, быть может, что-то приготовлю, а ты захвати те свои новые снасти, что мы купили на прошлой неделе у Луи.—?Конечно,?— лениво отвечаю я, стремясь поскорее вернуться домой и побыть в тишине.Мы подъезжаем к моему дому, когда почти стемнело.—?Это кто там? У порога твоей лачуги? —?прищурившись, Тони смотрит сквозь пыльное лобовое стекло.Я смотрю туда же… Стекло и правда чертовски грязное?— это первое, что приходит на ум, а потом я замечаю неясный силуэт. Я не верю глазам. Дабы проверить, выхожу из машины и тоже, зачем-то прищурясь, хоть у меня и прекрасное зрение, гляжу на порог. Там она, Т/И, увидев меня, она встает с порожка, на котором сидела и, улыбаясь, поднимает руку для приветствия. Я захлопываю дверь, забыв про Тревора. Проснувшийся пес начинает бесноваться на заднем сиденье?— его сон как рукой сняло. Ему открывает Тони, потому что я совсем плохо соображаю и на ватных ногах приближаюсь к ней. Я не спешу, где-то опасаясь, что если подойду ближе?— мираж рассеется?— и она исчезнет. Хоть и понимаю: мне и Тони не могло причудиться это одновременно. Тревор обгоняет меня, со всех ног мчится к гостье. Он давно привык жить только со мной, но поскольку он довольно общительный пес?— любой гость на нашем пороге для него праздник. Тревор внимательно обнюхивает ее, пока я бреду к ним. Окончательно осознав, что она здесь взаправду?— уж Тревор-то думаю не страдает приступами галлюцинаций. Когда пес подбегает к ней?— все внимание достается ему, он трепетно припадает к ее ногам, отчаянно виляет хвостом и весело погавкивает. А она, тем временем, дарит ему щедрые ласки, почесывая то за ухом, то пощипывая за бока, а потом и вовсе начинает чесать живот?— когда тот наглеет и ложится перед ней пластом на спину. Я чувствую, как по-дурацки улыбаюсь, наблюдая эту картину, да так сильно, что свело скулы.—?Как? Как ты меня нашла? —?срывается с моих губ вместо приветствия.—?Ты же завел инстаграм,?— она украдкой смотрит на меня, а затем возвращает взор к Тревору, которого продолжает начесывать, а тот аж начал пускать слюни от удовольствия. Да, охранник из него никакой.—?Пару недель назад, или чуть больше ты выложил пост из местной закусочной. Там тебя знают, говорят, часто бываешь у них?— там и узнала твой адрес. Хотя поначалу казалось, что еду в никуда.Я смотрел на нее и все еще не верил, что она здесь. Я совсем забыл про Тони, беспомощно обернулся и увидел, что тот плетется к своему дому. Он все понял, думаю, Тони никогда не нуждался в лишних объяснениях.—?Мы так и будем стоять на пороге или ты пригласишь меня в дом? Я очень устала после перелета. Такое ощущение, что совершила путешествие на край Земли,?— она наконец-то отвлеклась от собаки и взглянула на меня.—?Извини,?— буркнул я,?— со мной не каждый день такое происходит,?— я кинулся к двери, достал неуклюжими пальцами ключ из кармана и, открыв дверь, пригласил ее внутрь.Она вошла в мой дом, я включил свет в холле и застыл, не сводя взгляда с ее спины. Т/И внимательно рассматривала мое жилище, в то время как я пытался отчаянно подобрать, что бы сказать, но как назло все мысли перепутались в моей голове. Я не видел ее год, расстались мы черти как, и я понятия не имел, что говорят в таких случаях.Только Тревор вел себя как ни в чем ни бывало. С любопытством поглядывая то на меня, то на нее, беспрестанно виляя хвостом.Она ничуть не изменилась, только лишь, как мне показалось, стала как-то спокойнее. Так бывает у людей, которые со временем наводят порядок в своей жизни и в своих мыслях, приняв наконец-то какое-то важное решение. Так было и со мной, когда я поставил точку в многолетнем вымученном браке.—?У тебя очень уютно, мне нравится,?— обернулась она ко мне, вынесла этот вердикт и улыбнулась.—?Я рад… Рад что ты здесь и слегка… ошеломлен, если быть откровенным.—?Я хотела позвонить, но потом решила сделать сюрприз.—?У тебя получилось.—?Ты живешь один? Да, я не имею права этого спрашивать…—?Я живу с Тревором. Это Тревор,?— я кивнул на пса, а он озорно гавкнул, услышав свое имя.Она хихикнула и снова потрепала пса по голове, за что он тут же лизнул ее в ладонь.—?У тебя прекрасный друг. Мне определенно нравится Тревор.—?Ты ему тоже, судя по всему.—?А тебе? Я все еще нравлюсь тебе? —?вдруг осторожно спросила она, устремив на меня свой пронзительный взгляд и сразу посерьезнев.Я замешкался. Вопросы в лоб?— это, наверное, останется с ней до конца жизни.—?Я… я… —?я заткнулся, потому что выговорить не мог ни слова. Да, я допускал в своих смелых фантазиях эту нашу встречу, но каждый раз, когда такое случалось?— я сразу же отгонял от себя безнадежные мысли, поэтому и речи-то особой не заготовил, хоть и знал ответ на этот вопрос, который, думал, никогда не услышу.А потом вдруг я будто очнулся, подошел к ней близко-близко, осторожно обнял за талию и, крепко прижав к себе, поцеловал. Прошел год, но ее губы остались такими же нежными и мягкими, она была такой же вкусной как в ту ночь, будто бы не было всего этого долгого времени нашей разлуки, будто я никуда не уезжал от нее. А потом я вдруг оторвался от ее губ и тихо произнес:—?Ты уж извини, знал бы что приедешь?— сбрил бы к чертям бороду, тебе же не нравится.—?Тебе очень идет,?— нежно прошептала она, утыкаясь носом в мои ключицы, вдыхая мой запах.—?Черт, весь день торчал на крыше под палящим солнцем, мне надо в душ.—?Ты прекрасно пахнешь, Карл, я очень скучала по твоему запаху.А потом она вновь принялась целовать меня, да так нежно и страстно, что я потерял связь с реальностью. Только лишь Тревор смог прервать нас. Думаю, пес обалдел от происходящего и чтобы хоть как-то прервать нас?— громко залаял.—?Иди в душ, а я пока что-нибудь приготовлю. Покажешь где кухня?—?Конечно, пойдем,?— я кивнул, взял ее за руку и повел по своей берлоге, не веря, что ее теплая ладонь в моей?— никогда бы не подумал, что когда-нибудь смогу почувствовать ее тепло так близко.—?Не густо,?— она деловито рассматривала полупустые полки в моем холодильнике,?— но есть яйца, молоко?— уже неплохо,?— она вновь взглянула на меня и улыбнулась.Наверное, на моем лице было довольно дурацкое выражение?— удивление вперемешку с оцепенением, и еще бог весть что. Она провела рукой по моей заросшей щеке, снова улыбнулась и прильнула к моим губам, будто настаивала на том, что не мерещится мне. Я опять сильно прижал Т/И к себе, мне не хотелось ее выпускать, не хотелось прерывать этот поцелуй, не знаю, сколько бы времени мы простояли вот так, если бы чертов холодильник не стал пронзительно пищать, чтобы его дверь скорее закрыли.Она засмеялась, выпутываясь из моих рук. Достала продукты и захлопнула дверь холодильника. Мы вновь оказались в тишине.—?Хочешь сказать что научилась готовить?—?Возможно,?— она лукаво улыбнулась, принимаясь открывать и закрывать шкафы, в поисках нужных ей для готовки принадлежностей,?— я многому научилась, Карл,?— вновь произнесла она, только не научилась жить без тебя,?— сказав это, она пронзительно взглянула прямо в мои глаза, а затем добавила,?— какие же невероятные у тебя глаза,?— опять улыбка, спокойная, умиротворенная.Я не знал, приехала ли она просто справиться как я тут, или же в ее головке созрело какое-то важное решение. Я безумно хотел задать ей этот самый важный вопрос, но пока не мог перебороть страха перед ответом, который мог услышать.Я поплелся в душ, оставив ее на кухне. Мысли ворохом кружились в моей голове. Включил прохладную воду, надеясь, что она хоть немного приведет меня в чувства, поможет здраво оценить ситуацию, но нет. Я не мог поверить в то, что она приехала. Приехала ко мне, на край Земли, как сама сказала… Я был не достоин этого, не достоин ее, но она все же приехала. Я торопился, кое-как намыливая губку непослушными руками, мне не терпелось вновь вернуться к ней, где-то побаивался, что выйду из душа и вновь вернусь на пустую кухню, где только Тревор будет смотреть на меня голодными глазами, в ожидании очередного приема пищи. Я погряз в мыслях настолько, что даже не услышал, как открылась дверь в ванную, вздрогнул, когда она, обнаженная прильнула к моей спине, обжигая мою спину горячими от разлуки поцелуями.Я назвал ее по имени, получился сдавленный стон, а она, будто понимала, что я все еще не до конца верю в происходящее, прошептала:—?Я здесь, теперь я здесь, продолжая покрывать мою спину поцелуями.Ее руки обвили меня, одна решительно поползла вниз, и когда она дотронулась до моего члена?— я снова застонал.—?Как же я скучала,?— не унималась она, а я повернулся и вновь прижал ее к себе. Ее волосы намокли, маленькие ручейки текли по ее слегка раскрасневшемуся лицу, смывая косметику, оставляя на румяных щеках темные ручейки. Я нелепо захихикал, вытирая тушь с ее лица, она тоже. В кои-то веки Т/И не переживала, как выглядит, ведь знала, что я люблю ее. Хоть я никогда ей об этом не говорил. Я принялся покрывать поцелуями ее смеющееся лицо, не мог насытиться ею, ее нежными бесстыдными прикосновениями, ее неразборчивым шепотом, ее ласками. Она никогда не была такой. И так глупо, что мы потеряли этот долгий год наших жизней, но если это было необходимо ради этого момента сейчас, если ей нужно было время для переосмысления того, что для нее действительно важно?— оно того стоило. Нам надо было о многом поговорить, у меня был миллион вопросов, у нее, думаю, тоже, но что-то мне подсказывало?— у нас еще будет время на это. Я отбросил все мысли, подхватил Т/И на руки и, возможно, немного грубо, прижал ее к холодной кафельной стене и осторожно вошел в нее, срывая первый стон с нежных любимых губ…