Глава 14: Рождественский ?лайв? (1/1)

Груз счастья успела поведать всем школьным компаньонам, которые в большинстве своем встретили новость с ажиотажем только потому, что я в последний момент ненароком оговорилась, что иду не одна, а с парнем значительно старше меня. Нужные люди сразу поняли, кто же этот ухажер за соседним поворотом, дымящий в помещении с табличкой ?лазарет?. Не под весом своего болтливого и изворотливого языка оговорилась, всё сам сэнсэй виноват: целый день не хотел озвучивать свои пожелания по поводу подарка, а эта мысль так засела у меня в голове, что невольно вырвалась наружу. - Только твое присутствие осчастливит.Не могла же я воспринимать это всерьез и на свой счет, особенно, когда Вакатсуки говорил с таким серьезным видом, даже опрокинул голову, закинув на лоб руку. Ух, актер, а я – трусиха. Когда заходит эта тема со стороны, как мне кажется, незаинтересованной, то спешу уйти на попятную. В этот раз направление пяток держалось в магазин, где был приобретен предыдущий подарок. Помня о своей разыгравшейся аллергии во время ?свидания?, решила осчастливить сэнсэя качественным одеколоном, который я поспешила обрызнуть по всему помещению, чтобы убедиться в сохранности своего носа, горла и глаз.… В Рождество не случилось чуда, которое я ждала с замиранием сердца в детстве, так же сильно, как и любви избранника – холодные комья, тающие даже на оледеневших ладонях, так и не посыпались на земли Японии. Снег – редкое явление, оно действительно приравнивается к климатическим чудесам. Но такая обыденная мелочь, как приход сэнсэя на наш семейный обед, уже была достижением. Вакатсуки по старинке разворовал весь труд моей родительницы, вручил членам семейства по подарку, и дал обещание привести ненаглядную дочку в целости и сохранности, и как можно раньше. Я, полная праздничного настроя, дернула Рюйтаро за рукав, оживленно указывая на стрелки часов, и потащила в сторону выхода. Сэнсэй по дороге ронял ботинки, я не успела застигнуть курточку, шарф плелся по асфальту, от быстрой ходьбы вокруг нас витал пар, но на концерт мы пришли заранее.Место проведения – большая открытая арена, не предоставляющая сидячих мест, предназначенная для небольшой аудитории. Огромная сцена чуть возвышалась над обычными пришедшими насладиться музыкой людьми, сверкая светом софитов. Музыкальные инструменты уже были в строю, а барабанная установка теснила своих собратьев, но клавишные с одиноким микрофоном посредине не в обиде. Мы находились в центре многочисленной толпы – не слишком близко, но и не на самых задворках. Уже надо кланяться Рюйтаро в пол, что смог достать билеты, и тем самым обеспечил мне рождественский подарок, который ни идет в сравнение с моим. Я досадливо хлопнула себя по лбу, вспомнив, что коробочка с парфюмом покоится на столе моей комнаты, благополучно забытая оживленной покупательницей.- Что-то случилось, Фукуи?Сэнсэй заботливо дотронулся до моего плеча, я покачала головой, слабо улыбнувшись, и вновь устремила взгляд в сторону сцены.Несмотря на то, что мы пришли с запасом, но народ уже давно подтянулся, даже без разогрева готовый скандировать имена своих любимцев во всю мощь легких. Мои уши начало закладывать, сколько бы ни прижимала ладони – ничто не спасало перепонки. Толпа, облепившая меня со всех сторон, толкала в разные стороны, что я еле держала равновесия, в один прекрасный момент, чуть не повалившись на близстоящего фаната. Мой спутник, верный своей клятве, крепкой рукой прижал мое тело, встав позади, словно защищая от ?недоброжелателей?. Я запрокинула голову назад, таким образом, она дотронулась груди сэнсэя, а наши взгляды встретились, и я поспешила моргнуть, и принять прежнее положение, выбиваясь в прежний строй, игнорируя проснувшуюся заботу, бросив незначительное: ?Спасибо?.В указанное в билете время группа не поспешила с приветственными аккордами выскочить на сцену, и толпа заходилась безумием ожидания, повторяя известные творческие псевдонимы. Мысль, что всё так, как я представляла, поспешила пробежать в голове, ведь эпизоды будущего – ныне проходящего – концерта часто посещали перед сном, и своими представлениями я всегда делилась с Вакатсуки. Даже в шутку вспомнили былые времена своего распавшегося дуэта, и устроили импровизированный концерт, который не пользовался такой популярностью, чем тот, на котором находимся мы. Парочка: ?Слишком шумно, Вакатсуки-сэнсэй!?, были нашей поддержкой, и толчком бросить творчество. Я улыбнулась своим воспоминаниям, абстрагировавшись от событий, пропустив первое важное событие.- Фукуи, спустись на землю, уже начало, - сэнсэй прошептал мне на ушко фразу, указав в сторону сцены, что пришлось перевести растерянный взгляд на разворачивающееся действо. Вакатсуки так и не отдалился от моего лица, стоя в чуть сгорбленном состоянии, поэтому я не смогла включиться в процесс поддержки, всё гадая об одном: смотрит ли он на концерт, или же..?Музыка в живую не идет ни в какое сравнение со звуками, летящими из арматуры: записанная версия никогда не передаст ту страсть к песне, которая бушует внутри исполнителя. Она не лишена огрехов, перед зрителем у тебя есть одна попытка, чего не скажешь во время записи, но я чуть приоткрыла рот, прослушав первую песню, и восторженно захлопала в ладоши, в то время, как ?соседи? исходили бешеными криками. Связки у меня крепкие, громкость голоса смогла бы превзойти любого рядом стоящего, но ладони сэнсэя покоились на моих плечах, я ощущала его дыхание на своей щеке и шее, что не смогла окончательно расслабиться и отдаться в ритм толпы. Я чувствовала, что тело мое немного отдает напряжением, старалась вернуть хладнокровие, но дыхание еще сильнее сбивалось, становилось прерывистым, а шарф, накутанный на нос, просто душил меня в жаре. Вакатсуки, заметив все симптомы, вернул предмет одежды в прежнее положение, чуть освободив меня от тисков шерстяного змея, и потянулся к верхним пуговицам куртки. Я перехватила его руки, которые были готовы обнажить участок кожи.- Что ты делаешь? – вопрос, произнесенный с ноткой вибрирующего от волнения голоса, и толики наигранного возмущения.- Да даже я чувствую, что ты вся горишь, - вздохнул сэнсэй, прислонив пальцы к моей щеке. – Концерт так действует?Было слышно, что последний вопрос напрашивается на продолжение, но я поспешила утвердительно взмахнуть головой, и чуть выступила вперед, чтобы оборвать близость с Вакатсуки. Теперь наши лица не находились в непозволительной близости, что пришлось выкрикивать сообщение, которое хотелось донести своему попутчику.- Советую тебе тоже расслабиться, и насладиться! – придвинула ладони к губам, повернув голову в сторону Рюйтаро, и тут же начала следить за событиями сцены. Интересно, какую же они уже поют по счету песню, пока я разогревалась?..… Лишь в моменты, когда звучали мои любимые композиции, я вскидывала руки к небу, приподнималась на цыпочках, немудрено поддаваясь ритму, произнося слова лирики. Вакатсуки, последовав моему совету, стал менее внимательным ко мне, и отдался бушующему ажиотажу, оживившись, что встретило мою улыбку. Где же найдется еще один такой взрослый, который будет с таким увлечением подпрыгивать в такт композиций? Вот, стоит рядом со мной, предусмотрительно с той стороны, где находится моя сумочка с незамысловатым содержимым без налички. Финальные аккорды, прощальное слово, по традиции, у аудитории всегда спрашивают, получили ли они вечернюю норму веселья, на что довольные зрители отвечают оглушающим: ?Да!?. Просьба выйти на бис нашла свой отклик, самая популярная песня хит-парадов из репертуара раздалась по арене, и полностью удовлетворенные фанаты лишь тянулись ближе к сцене, к своим любимцам, которые махали руками на прощание, и окончательно скрылись за кулисами. Толпа тянулась к выходу, и стремительно отдаляла меня от сэнсэя, которому пришлось ухватиться за мою руку, чтобы не потерять из виду, и под давлением народа, я прижалась к Вакатсуки. Мы не двигались с места, чем мешали людям, я старалась направить компаньона вслед за удаляющимися, но он как будто тянул меня назад, что наш шаги походили на черепашьи. - Эй-эй, куда расходитесь?! – громогласный крик перекрыл мой не успевший вылететь вопрос, и на сцене снова появились исполнители.Фанаты, с надеждой развернулись назад, разогревая связки с новой силой, но радостный вздох так и не выпорхнул ни из одной груди. Перед нашими глазами предстало разноцветное нечто, я с сэнсэем переглянулись, выдав вечный вопрос в подобной ситуации: ?Эээ?!?.Без сомнений, мы оба узнали представшего музыканта – это был сын Норико-сан, со своей худобой, которую обтягивали извечные кожаные шмотки, но теперь его шевелюра переливалась всё более экзотическими красками, ослепляя даже на дальнем расстоянии. - Послушайте нашу песню! Любезные звезды шоу, любезно предоставили нам любезный шанс выступить после себя, - после неоднократного повтора, чудо сея потомков, поклонилось, расставив руки как подбитая птица. - Сбежим? – с опаской поглядывая на сцену, выдвинула предложение я.- Мне даже интересно, что он выдаст, - усмехнулся Вакатсуки, а публика тоже томилась интересом, ведь выступать после самих НИХ? Парни выеденного яйца не стоят, или на самом деле так хороши? Этот вопрос не мог остаться без ответа – так решила толпа, повернувшая свой взор в сторону восходящей звезды.- И раз! И два! И раз! И два… - безымянный для нас сынок, щелкал пальцами, накручивая шнур микрофона себе на кисть, и скакал по краю сцены, видимо готовый ?зажигать?, но зловещего вида парень за установкой, ползал по полу, подбирая выпавшие барабанные палочки, неудало проделавшие кульбит в воздухе не в руки владельца. Начало с опозданием было шансом свыше – следовало бежать в этот же момент. Если мелодия еще могла держаться под грифелем ?сойдет?, то тот ад, который творил солист со своим голосом и лирикой, просто извергал кровь из ушей. Публика, всеми силами защищала свой хрупкий слух от доносящихся звуков, даже безрезультатно закрывала глаза, но самый действенный метод – побег. С такой скоростью опустевали только школьные прилавки с едой в честь фестиваля, и мы чуть не стали плачевным результатом человеческого трактора, под которым могли быть погребены.- Я так больше не могу, он убьет нас! – выла я, крутя головой в разные стороны, надеясь, что это перебьет вокал.- Не сдавайся, Фукуи! Ради Норико-сан! – Вакатсуки так же держал меня за руку, пробивая нам путь вперед, к милому отпрыску хозяйки домашнего отеля. После краткого совещания в виде кивков и жестов, решили, что обязаны поинтересоваться у этого ?музыканта? о делах, происходящих в его доме, вот почему так измываемся над своими телами и психическим состоянием.Арена уже опустела, самые невезучие – люди, находящиеся ближе всего к сцене – покинули место последними, за бедняжками раздавались жалобные стоны, полные искреннего ужаса. Мы тяжело дышали, я нашла опору рук в коленях, всё еще ощущая звон в ушах. Хоть бы ночью такое не приснилось, и не преследовало всю оставшуюся жизнь! - А? А куда все делись? – вошедший в раж исполнитель, издав последний вой, удивленно озирался по сторонам, прислонив к губам палец. - Ты что издеваешься?! Понятное дело, все уже ушли! – разразился криком Вакатсуки, не простив свое подорванное здоровье.- Почему? – ?сынуля? сел на корточки, спокойно вглядываясь в наши лица, задавая вопрос, как ребенок, страстно желающий постигнуть непонятную вещь. Внезапно по лицу отпрыска прошлась тень озарения, глаза загорелись, и он начал энергично тыкать в нас пальцами обеих рук.- О, вы же те! Как вас там… Аферисты! – для полноты картины ему еще не хватало захлопать в ладоши и подскочить на месте.- Какие мы тебе аферисты?! Ты… ты… - в ответ сэнсэй начал яростно указывать на юношу, отошедшего в развитии, я поспешила опустить свою ладонь на руку Рюйтаро, и подошла ближе, беря ситуацию на себя.- Какая встреча, отрадно, что ты нас помнишь! И мы не аферисты: я – Мачико, а он – Вакатсуки, – мое нервное дружелюбие так и кричало о неискренности, но лицо отпрыска просияло.- А, круть! – оживленно парировал музыкант, а к нему сзади подошел товарищ по творческим достижениям, почесывая макушку, недавно касающимися барабанной установки, палочками. - Слушай, извиняюсь, что прерывая беседу, - на вид неотесанный парень, изъяснялся нормально, и кивнул нам, склонив голову в извинении, - но ты же не забыл, так? Мы обязуемся тут послужить уборщиками за то, что позволили нам выступить.- Э? Такое было? – лениво протянул ?сынуля?, окончательно повалившись на сцену.- Конечно! – барабанщик устало потер переносицу. – И почему я связался именно с тобой?- Потому что я крутой музыкант, - приподняв грудь, и гордо ударив кулаком по ней, отозвался погорелый исполнитель. Я и Вакатсуки прыснули со смеху, возможно, ко мне даже закралась жалость, но она проигрывала тому, что видели мои глаза и помнили уши. - Эм… Мистер светлое будущее сцены, - давясь от веселья, которое тщетно пытался скрыть, обратился сэнсэй. – Мы просто хотели спросить о делах Норико-сан, а потом уже можешь приниматься за работу. Так что, расскажешь?- А, мамы, что ли? – почесал макушку любящий сын. – Ну, ок…- Стоп! – поднял руку вверх второй участник состава, зыркнув в нашу сторону. – Если хотите услышать требуемую информацию, то извольте помочь с уборкой.- Чего? – раздраженно отозвался Вакатсуки.- Я могу повторить, но, думаю, вы и так всё поняли, - скрестив руки, надменно посмотрел на нас барабанщик. – Или же есть иная альтернатива. Он споет снова. Без музыкального сопровождения. Ты ведь хочешь еще спеть?Заботливо поинтересовался товарищ у незадачливого студента, который закивал, а мы поспешили замахать руками, отклоняя перспективу. - Вот же оборотистый гад!.. – шепотом возмутился Рюйтаро, что донеслось только до моих ушей.- Согласны? – едко поинтересовался ?гад?, наклонившись, и протягивая руку. Я кивнула на взгляд сэнсэя, мы одновременно выпустили тягостный вздох, и Вакатсуки заключил сделку с этим парнем, который везде найдет выгоду.- Отлично. Тогда на вас – сцена. Мы займемся уборкой за кулисами.- Эй-эй, подожди, - я оживилась, привстав на цыпочки, чтобы как-то дотянуться до сцены. – А, ну, как бы… Они еще там?Я наклонила голову в сторону кулис, сложив ладони, как в некой просьбе или мольбе, с тлеющим огоньком надежды в глазах.- Абсолютно точно нет, - хмыкнул мозговитый член группы, и перед следующей репликой склонился к моему лицу. – После его воя все убегают. Я-то уже привыкший, мне брачный зов тюленей покажется усладой… ?Сынуля? моргал, явно не понимая, что о нем ведется речь, барабанщик сдавленно улыбнулся, и подталкивал товарища в спину за кулисы, и в последний момент Вакатсуки вырвал обещание о рассказе, а ?оборотистый гад? дал присягу проконтролировать всё лично, ведь он держит данное слово. - Ну-ну, - хмыкнул сэнсэй, прежде чем ему в руки упала метелка, второй комплект которой прилагался мне, в подарке с тряпкой. … Контрастная группа управилась с делами намного раньше, барабанщик удручено покачал головой, расставив руки в боки, комментируя нашу медлительность. Не мудрено – я вяло водила метелкой, Рюйтаро следовал моему темпу, и даже ?горючего? в виде разговора мы себе не предоставляли. За причины иной стороны ручаться не могу, но лично я украдкой поглядывала на сэнсэя, вспоминая его проснувшуюся заботливость, и усиленно напускала на себя вид равнодушия, но вместо этого отрешенность мешала работе. ?Сынуля?, помня уговор, поведал о жизни в деревне, хоть и честно проинформировал, что был занят делами в городе, и больше волновался за творческий прогресс, чем за обиход родительницы. Главное, что он точно осведомлен о здоровье Норико-сан, знает, что доход их дом-отель приносит, и что он обязан приобрести матери телефон, чтобы аферисты не беспокоили светило музыки по таким пустякам. Вакатсуки запустил в рассказчика влажной тряпкой, попав прямо в лицо музыканту, который долго водил по прилетевшему предмету, открывая-закрывая рот, часто моргая, и тыча пальцем в своего ?бро?, который прикрыл лицо ладонью. Барабанщик, компенсируя свое упавшее настроение от природного характера товарища, едко заявил, чтобы мы отрабатывали свое и не ленились, а они пойдут по домам, оповестив оставшийся персонал о наших личностях и целях, чтобы: ?вас, чудиков, не упекли за решетку?. Я в порыве высшего проявления благодарности чуть не вылила грязную воду на заботливого ?гада?, но пока мои руки дрожали в сомнениях, безымянная группа покинула место событий. - Черт, если они еще раз попадутся на глаза!..- Лучше помолись, чтобы в следующем году такого с тобой не произошло, - оборвал меня сэнсэй, беря ведро в свои руки, бросая в него тряпку, которую впоследствии вернули.- Стой! – резко выкрикнув, и чуть не прижимая хранителя мутной воды, отобрала ?инструменты? я. – Водить тряпкой труднее, а я лишь отлынивала. Оставь это на меня.- А? С чего вдруг проснулась такая забота? – изогнул бровь Рюйтаро.- Просто… - выкручивая тряпку, и садясь на корточки, протянула я. – Ты сделал мне самый лучший рождественский подарок, а я, по природной растерянности, забыла твой у себя в комнате, и даже не додумалась вручить его, когда ты был у меня дома. Но и то, он не идет ни в какое сравнение с твоим. Поэтому… хочу быть хоть в чем-то полезной и отплатить тебе, как-то так? Да и, ты всегда заботишься обо мне, не думай, что я не заметила, или такая уж неблагодарная!Я ползала на коленях, усиленно водя влажным клочком ткани по сцене, не оборачиваясь в сторону Вакатсуки. - Звучит как признание в любви, - шаги направились ко мне, сэнсэй встал передо мной, и сел на корточки, наклонившись к моему лицу, отставляя ведро подальше.- Воспринимай, как хочешь, - уклончиво ответила я спокойным тоном, с распахнутыми глазами, взгляд метался по сторонам, тряпка летала по участку сцены в такт ударам сердца, волосы стали завесой моего лица. - Ты ведь говорила, что у тебя нет подарка для меня, - перевел тему Рюйтаро.- Это только сейчас, но потом…- Не пойдет, Фукуи. Хочу сейчас.Вакатсуки положил ладонь на мою щеку, заставляя мою голову подняться, свободной рукой он выхватил у меня тряпку, откинув её в сторону, и без промедлений опустил пальцы на подбородок, придвинув мое лицо к себе, и произошло непоправимое – наши губы соприкоснулись. Я широко распахнула глаза, в первую секунду замычав, выказывая протест, но следом успокоилась, отвечая, ведь сэнсэй становился все более требовательным. Поцелуй длился считанные секунды, за это время я как будто смогла вспомнить все истоки своих чувств к человеку, находящемуся передо мной, который сейчас вернулся в стоячее положение, скрыв руки в карманах куртки. - Такой подарок меня вполне устраивает, - развернувшись ко мне спиной, проговорил Рюйтаро, направившись к краю сцену, сев, свесив ноги вниз. Я дотронулась до своих губ, потом рука опустилась ниже, проверяя сердцебиение, оказавшееся спокойным, но вот чувства отнюдь было не просто прочесть. Я ведь должна сейчас испытывать счастье, но почему-то сейчас хочется дать пощечину вору первого поцелуя. - Ты это сделал только потому, что тебе захотелось получить подарок именно в эту минуту? – я убрала прядь, упавшую на глаза, за ухо, резко встав, и направилась в сторону Вакатсуки, кладя ладонь ему на плечо, чувствуя, как кровь бурлит по всему телу. – Не шути так! Уж не знаю, может, у вас взрослых это так принято, и считается нормальным, но..! Не смей вести себя так спокойно, когда украл мой первый поцелуй, и не корчи вида, как будто всё это нормально. Это совсем-совсем не нормально. Ты мой учитель, я ученица, и делать такое…Я присела рядом с сэнсэем, пододвинув ноги к себе, и опустила лицо в колени, всхлипнув, быстро убирая одинокую слезинку. Плечи дрожали, я спрятала глаза за ладонями, понимая, что совсем не знаю, что же сказать в такой ситуации. - Фукуи… - Рюйтаро осторожно дотронулся до моего плеча, но быстро убрал руку, поставив её на колено. – Ты… Я противен тебе?- Что? – подняв взгляд на лицо Вакатсуки, непонимающе отозвалась я.- Ты сказала правду: я учитель, а ты – ученица. Всё это неправильно, - сэнсэй начал усиленно взъерошивать свою шевелюру, я же молча наблюдала, не решаясь издать вздоха. - Но… ничего не могу с собой поделать! Рюйтаро схватил меня за кисть, потянув на себя, и уволок в свои объятия, проводя рукой по волосам, гладя, словно успокаивая меня, я же решилась опустить ладони на спину Вакатсуки, обнимая его в ответ.- Скажи, Фукуи, - дотронувшись губами моего уха, начал шептать сэнсэй. – Если я отвечу, что на это была вполне понятная и обыденная причина… Ты меня возненавидишь?- Как можно, - усмехнулась я, издав всхлип носом, сильнее прижимаясь к Рюйтаро. – От любви до ненависти один шаг, но… Мне не хотелось бы переступать эту черту. Никогда.- Значит, всё-таки признание в любви, - хмыкнул в ответ сэнсэй, опустив руку мне на талию, утыкаясь носом в шею. – Уж извини, что я немногословен. Ты не представляешь, какую речь я заготовил к моменту, когда ты станешь студенткой! Но сейчас, что-то, не сдержался. Вакатсуки переместил ладони на мои плечи, отстранившись на расстояние вытянутой руки, пристально взглянув в мои глаза, я, и без того смущенная, поспешила отвести взгляд в сторону, но Рюйтаро поспешил ухватиться за мой подбородок, и развернул голову на девяносто градусов, возвращая в прежнее положение.- Фукуи, пусть ты и ученица, да и отношения у нас не как у масла и сыра, но, если тебя устраивает подобное, и если статус ?парень? позволим школьному доктору – то я готов. Потому что… Ну, ты поняла.- Нет, хочу услышать точнее, я же глупая, - протянула я, борясь со смущением прежними методами, прислонив к уху ладонь.- Да что такое! Я тут признание делаю, а ты за старое..!- Люблю тебя, - выпалила я, и, увидев удивленный взгляд Вакатсуки, поспешно добавила, махая головой. – Вот, что ты должен сказать, всех делов! Ты же взрослее, а у меня это первая влюбленность и отношения…- О, так я действительно первый? Думал, ты просто подробностями своей личной жизни со мной не делишься… - во взоре Рюйтаро пробежали чертики, он приблизился к моему лицу, я опустила ладонь на губы сэнсэя, во имя избежания повтора.- Повезло с парнем, ничего не скажешь, - пожала плечами я, в тайне радуясь, что тягостная атмосфера прошла, ведь вся сцена признания выбивала меня из прежних узких просторов.- Нарываешься на нашу первую ссору, как пары? – хитро прищурился сэнсэй. – А ты знаешь, каким способом большинство влюбленных возвращают баланс в свои отношения?- Знать не хочу, поэтому не завязывай споры, хотя бы в такой момент! – тыкала я пальчиком в грудь Вакатсуки, разозлившись. – Да и, что-то я не слышала твоего признания, так что, всё это ни в счет.- Люблю тебя, и даю разрешение звать меня по имени, - как ни в чем не бывало, спокойно отрапортовал Рюйтаро, прислонив ладонь к сердцу.- Не искренне звучит! Повтор, еще раз! – скомандовала я, щелкнув сэнсэя по носу.- Так-так, как ты говорила, такой момент нельзя портить, поэтому давай обойдемся без споров… милая, - усмехнулся сэнсэй, начиная тереться о мою щеку.- Какая милая, я Мачико! – возмутилась я, отстраняя Вакатсуки от себя, залившись румянцем.- Ну, это будет твое ласковое прозвище. Или не нравится? Может, принцесса? Котеночек? Отравитель? - Последнее, ну уж вообще, не радует меня! К тому же, с чего вдруг мы перешли в жанр ?комедия?, если до этого вели такой тяжелый разговор?- Что было – то прошло, пусть это и беседа минутной давности, - отвесил мне щелбан Рюйтаро, скорчив рожу, и высунув язык.- Ну, знаешь, - вздохнула я, оперевшись лбом в плечо сэнсэя, вздохнув, а рука Вакатсуки опустилась на мою макушку. Небольшая комедийная вставка опустила кулисы, и теперь, как настоящие влюбленные, мы сидели, обнявшись, а Рюйтаро, поддавшись моим уговорам, шепнул тихо на ушко слова любви, благодаря которым я окончательно перестала сдерживать свои эмоции, закутала свой красный шарф, слившийся с лицом, заставив приобретенного парня рассмеяться. Охрана летела стремительно к сцене, растеряв слова укора, увидев занятную ?постановку?, теперь новый ком возмущения рвался наружу, а обороняться нам как-то стоило – выставили щит из смеха, назло исходящему пеной персоналу, и понимали причину веселья только мы вдвоем.