2. Женская команда... (1/2)
Настоящая правда всегда неправдоподобна. Чтобы сделать правду правдоподобнее, нужно непременно подмешать к ней лжи. Люди всегда так и поступали.
Достоевский. – Какое задание, Полюшка-сан, то есть Полюшка!? Я же не маг рангового класса. Меня не допустят, да и не справлюсь я одна... – начала было тараторить Люси.
– Не переживай, ты идешь не одна. Да и кто сказал, что обязательно нужно быть магом высокого класса, чтобы ходить на сложные задания? "Нужно иметь в команде кого-нибудь из магов S-класса..." – вот что гласит правило, которое установили еще во времена Мавис...
– Я никуда не иду. Зачем это мне? – перебивая знахаря, спросила Хартфелия и посмотрела на опустевшую кружку, не заметив, как выпила все ее содержимое.– Чтобы стать сильнее, – непривычно тихий голос Полюшки поверг Люси в шок. Всегда эта женщина то кричала, то просто громко говорила. Но чтобы тихо, нет, на веку Люси такого не было.
– Ладно, тогда зачем тебе это? – Люси поежилась, все-таки воспитание дает о себе знать. Со старшими на "ты" разговаривать не уютно, но она привыкнет.
–Честно? Не знаю. Просто что-то подсказывает, что тебе надо помочь. Вот и все, – нестандартный ответ понравился Люси, она решила довериться знахарю и пойти на это задание. Даже если ничего толком не понимала.
– Хорошо, я согласна, – Люси начала подниматься с кровати, на которую ее усадила Полюшка. Слишком быстро девушка согласилась, это показалось странным знахарю. Нужно осадить на некоторое время эту блондинку, дабы она взвесила все "за" и "против".
– Стоп. Ты что ли так пойдешь? – блондинка посмотрела на себя и ее щеки покрылись густым румянцем. Одежда вся изорвана, и она вот так бегала за Гажилом? Позор, Хартфелия, позор...
– Поспи еще, ты не полностью восстановилась, а я пока поговорю с Макаровым, да за одеждой тебе схожу.
Люси не успела сказать в ответ то, что хотела. Наверное, из-за того, что Полюшка скрылась в дверном проеме слишком быстро. Одной стало скучно, ничего другого не оставалось, как лечь спать. Под одеялом было тепло и Хартфелия не заметила, как впала в сон.
Морфей сегодня разошелся не на шутку. Показать такой качественный и реалистичный сон, мог только мастер своего дела, коим он и являлся. Определенно это была сказка. Красивая, со счастливым концом... но нет, что-то не то. Где же счастье? Люси как будто смотрела чьи-то воспоминания.
Прелестная девушка с платиновыми, доходящими до пояса, волосами. Ее челка еле прикрывала кроваво-красный оттенок глаз, смотрящих то на темноволосого парня с мутными, точно покрытыми пеленой тумана, глазами, то на ребенка в его руках. Девушка искренне улыбалась и был виден румянец, что четко выделялся на бледной коже, будто лишенной крови. Парень, заметив это, только звонко засмеялся, и глаза его светились счастьем. Когда Люси смотрела на них чьими-то глазами, становилось грустно. Грустно от того, что она не является участницей светлого момента в их жизни. Странно, да? Что за глупые мысли? Но все же где-то там, в глубине души, за семью замками, чувствовалось тепло их улыбок. Парень нежно смотрел на ребенка, а затем поцеловал в еще лысенькую макушку, понять, в кого он пошел нельзя было из-за этого. Вдруг он перевел взгляд на небо. Что-то приближалось вдалеке, и это далеко не птицы, скорее драконы... Их улыбки, их любовь, их мир рухнул, разбиваясь на множество мелких осколков...Сбившееся дыхание. Помутневшие глаза. Сон прервался так же резко, как и начался. Как по заказу в комнату вошла Полюшка.
– Хорошо, что ты уже проснулась. Вот одежда, какая была. Самое главное, Макаров согласился отпустить тебя на задание, – своим привычно-повышенным голосом проговорила знахарь, что-то смешивая при этом. Она стояла около стола со своими пробирками и книгами, еще какие-то травы, которые женщина кидала в котел, были высушены. Одежда, которую Полюшка положила на стол, можно было носить, но лет двадцать назад. Люси, тяжело дыша, проклиная Бога Снов, который показал такой сон, начала одеваться.
Сказать, что ей шла эта одежда, значит ничего не сказать. Без вульгарности, но с толикой таинственности, так как любила Полюшка, а та, если присмотреться, имела отличный вкус. Просторные черные штаны, того же цвета кофта и кеды серо-черного оттенка. Люси не знала, что ей так идет этот цвет, похожий на ночное небо без привычных для него звезд. Не знала, наверное, потому что никогда не носила такие вещи. Всегда только розовые платьица, да открытые, чуть ли не походящие на одеяние девушек легкого поведения, кофточки с короткими шортами и юбками. Не приучена она была носить эти "траурные" наряды, как никак девушка знатных кровей. Было еще много вопросов, которые хотела задать Хартфелия, касающиеся задания и всего прочего, но все отошло на второй план.
– Я любила его, – тихо, сухо, чуть ли не плача, проговорила Люси. Было не больно, было обидно. Обидно настолько, что хотелось упасть в бездну подсознания, туда, где давно правит красавец-Морфей, показывая пленки, которые не имеют место быть, заставляя сожалеть всем сердцем, в который раз закрывать отрывающиеся двери, и в миллионный раз осознавать, что ты ничего не добившийся жалкий человек без права на то, чтобы жить той жизнью, которой тебе не достичь. Слез нет, Люси только что поклялась себе больше не проливать их из-за пустяков. И да, свое высказывание она посчитала за пустяк. Полюшка, до этого смешивающая ингредиенты, застыла, будто проверяя на вкус сказанные девушкой слова.